Наконец-то нашел тот смешной пост. Пусть и здесь будет.

Как одна и та же игра водится в:
/b/
-Ролл! Ура, нечет, я захватил рейхстаг и выебал мамку Гитлера!
/brg/
-Мастер, что мне делать?
-Смотри страницу 14, параграф 88 рулбука "Подземелья и уберзольдатен" коре экстендед дефинитив эдишн v0.19.3.
Возьми корень логарифма производной от обратной логарифмической функции с аргументами из полиморфного пула кубов чтобы узнать сколько урона нанесет залп твоей артиллерии, потом учти контрбатарейный огонь и укрепленность бункера.
/wr/
-Бросай д20.
-Выпало 20 и у меня еще бонус за красочный предыдущий пост.
-Ты выдержал осаду и отбросил противника за Одер.
-[1/2] Хищный отблеск округлых толстых линз в очках Гиммлера заставил доктора Штауба вздрогнуть. Ключевой эксперимент в работе всей его жизни был в самом разгаре. В центре просторного машинного зала массивный автоклав излучал неестественное пурпурное свечение и размеренно гудел, сдерживая во чреве своем колоссальное давление и температуру; бесчисленные приборы на пульте управления мельтешили стрелками и сигнальными лампами, изможденные от тяжелого рабочего графика помощники в грязных халатах понуро сновали вокруг, фиксируя каждый их щелчок в своих планшетах, с разлитым в и без того затхлом помещении болотным зловонием не справлялась даже самая продвинутая сименсовская система вентиляции. Профессор не мог не замечать как с каждым днем эго этого некогда всемогущего, хладнокровного, надменного инквизитора с внешностью и повадками хорька беспорядочно съеживалось как восточный фронт. Но сегодня он вовсю бодрился и даже не поленился как это бывало прежде вскинуть руку в римском салюте. Из-за шума подключившихся к работе насосов Штауб почти ничего не расслышал из обращения к нему, но предугадать содержание было несложно - за последний месяц он исчерпал запас красноречия, оправдываясь за оттягивание сроков эксперимента. Теперь же все было предрешно и ученый даже позволил себе несвойственный ему драматизм:
-Шестнадцать часов, майн фюрер, шестнадцать часов до спасения нашего Отечества, я ставлю на это свою репутацию и больше - жизнь, - отчеканил Штауб, прекрасно понимая что последний лот и так ему давно не принадлежит.
-Херлих, майне фройнд, рад что вы трезво оцениваете свои обязательства равно как и ответственность за их неисполнение, - сухо процедил в ответ владыка СС. Внимание его всецело было приковано к иллюминатору, в котором через хитроумную систему зеркал отображалось происходящее в камере. Застывший в пузырящемся киселе размытый силуэт выглядел устрашающе, словно вывернутая наизнанку туша бегемота. Прошло 10, потом еще 15 минут, вспотевшее лицо неудавшегося агронома все сильнее искажала гримаса недовольства, сомнения и обреченности. Напряженность атмосферы прорезала внезапная вспышка, хлопья искр и глухие утробные звуки, сравнимые с топотом стада буйволов. Рейхсфюрер в ужасе отпрянул от панели управления, упавшие очки его треснули под лакированным сапогом.
-Что это?... Черт подери, оно живет! Сработало! Вам удалось, доктор, клянусь я видел, видел, видел, - он схватил Штауба за воротник халата, впервые проявив столь сильные эмоции при подчиненных, - неужели надежда и правда есть?
-Пока рано говорить про успех, видите ли... - вкрадчиво возразил ученый, впрочем также впечатленный зрелищем.
-Я... я хочу лично наблюдать за ходом работ, - перебил его Гиммлер и тут же скомандовал адьютанту, - Хайнце, немедленно доставить сюда мой секретер и термос самого крепкого кофе!
-Яволь! - отрапортовал эсэсовец и тут же удалился.
Пурпурный студень в иллюминаторе заиграл теперь еще и ярким янтарным свечением, исходившим от шести непропорциональных полураскрывшихся сфер с черными зрачками, попарно беспорядочно разбросанных на том что, похоже, служило ожившему существу головой...