>>26708

> Кстати, по словам Даниэля Эстулина

> Намек - исчезла аристократия. О'брайен - ирландец, чмо

> Галковский

О чем я и говорил выше:

> Лет до 30 можно не читать, иначе начнёшь мнить себя провидцем и мессией, а также начнёшь ебать мозг всем окружающим политотой.

Мне абсолютно до пизды, что там имел ввиду Джорджи Орвелл. Политоту адепты комми/каппи/галковскера могут запихать себе в очечело и провернуть против часовой.

Любой режим по сути репрессивен и токсичен для обывателя, т к. государство есть система, заботящаяся о благе читай бесперебойном функционировании всего общества в целом и кладущая хуй на личное благо каждого из его членов по-отдельности.

Юра Бригадир об этом хорошо написал:
Человек с детства мечтает жить честно. Другое дело, что это ни в пизду не удается – то одно не позволяет, то другое, то социализм мешает, то, опять же, капитализм. Для индивидуума что та хрень, что другая – ни в красную армию не подходит. Для общества в целом – да. Подходит аж два раза. Аппарат насилия на любой основе. Потому как – быдло, плебс ебучий, и заодно – сраных крепостных надо организовывать. С точки зрения социального спокойствия это еще как правильно. Еще желательно кормить и воспитывать. Чтобы он, скотина, не рыпался, не бродил, как брага, и не шел вместо горячо любимого завода на баррикады. Потому что с баррикад, если он туда попадет, не вернется точно. А, пардон, работать – кто будет?
Работать, в таком случае, видимо не будет никто, а если кто и будет, то все одно – результаты глубокомысленного или там, тупого, труда отберут люди в черном. Жрать хотят все. И эти в черном – больше всех.
Так или иначе, в любом обществе ты есть шестерня, которая обязана крутиться в строго определенном направлении. Если бардака нет, то шестеренки, как в часах, например, в оконцовке показывают какое-никакое, а все ж таки – время. Механизм работает, Буре процветает. Если бардак есть – а он чаще всего есть – отдельные шестеренки норовят установить новые оси вращения и завязать все на себя. Опосля чего главная пружина разворачивается как попало, и пиздюлей получают все. То есть – без разбору. Чтобы такого говна не происходило, нужно либо смазывать всю эту хуйню маслом, либо ставить рядом надзирателя с револьвером и средне-, мать его, специальным образованием. С точки зрения социума абсолютно неважно, от хорошей ли жизни будут вращаться шестеренки, или от страха. Главное – более-менее правильное время на часах. Но вот с точки зрения индивидуума, такая ботва ничего общего не имеет с теми розовыми сказками, на которых этот самый индивидуум был воспитан. И тогда от охуенно хорошей жизни он пишет книгу «Изжога дней моих здоровых», а от невъебенно плохой – «Йети подземелья». В первом случае хочется поменять шило на мыло, во-втором, однако, мало-мало пострелять, чисто для развлечения.
В этой связи частоколом встают самые перпендикулярные проблемы. Можно уйти в тайгу и жить там молитвами.
Но там, блядь, нет Интернета.
Можно устроить себе златые горы и реки, полные вина.
Но тогда, блядь, лучше не хвастаться своей тонкой нервной организацией. Гегемоны хуевы нипочем не поймут. В общем, нет в мире совершенства.
Но жить честно хочется. Хочется всем. Мне тоже. Я – ёбаный обыватель, каких миллиарды. Я не хочу отнимать у слепой безногой девочки ее милостыню. Не хочу проламывать голову герою гражданской войны за кусок хлеба. Не хочу снимать с холодеющего трупа старухи-процентщицы чьи-то фамильные драгоценности. Я все это МОГУ делать. Но НЕ ХОЧУ. Совесть тут не при чем. Мораль и, типа, нравственность – тоже. Мне же ж похуй, что скажут в этом занимательном случае другие, более правильные индивидуумы. И тем более похуй, какие обо мне, засранце, сложат панегирики и анекдоты в будущем. Ибо, если я встаю на этот путь – то свет мне не нужен. Никогда. Никакой. Ни до, ни после смерти. И как не ебло меня ни разу страдание другого существа, так и ебать не будет.
Но мне, блядь, хочется жить честно. Наверное, я идиот. Потому что, насмотревшись боевиков, где один положительный герои убивает сто штук отрицательных, наслушавшись новостей с фронта и репортажей из центра раздачи пиздюлей, я, тем не менее, не иду покупать автомат Калашникова, не точу на кухне пику и не готовлюсь к ограблению соседнего супермаркета. Ну, не иду. Ну, не нравится мне. А почему?
В идеале жизнь выглядит следующим образом:
Я работаю там, где мне не в падлу прийти в шесть, а уехать последней лошадью.
Я живу там, где мне не срут на голову всякие пидарасы.
Я ебу ту свою, единственную женщину, лучше которой все равно никого нет.
И я воспитываю своего обязательно сына так, как мы оба-двое вместе с ним хотим. Лучше, конечно, трех. Но можно и одного.
А еще я жру то, что не противно есть. Еду. Вот и все. Остальное можно дополнить по вкусу, который не есть одинаков у всех. Что, в общем-то, и дает бесконечное разнообразие этих самых индивидуумов.
А теперь, значит, скажите, при каком таком общественно-политическом строе сие возможно? И оглядываясь назад, я понимаю – при любом. Похуй. Так что не спрашивайте меня, за кого я буду голосовать. Я вообще не голосую. У меня мурло мещанина. Я – обыватель. Политически безграмотный и идейно отсталый. Когда белые начнут хуячить красных, то – не поверите – красные начнут пиздошить белых. Среди всех этих трупов будут очень приличные люди с обеих сторон. В этой же куче буду лежать и я. И не потому что не успел убежать. А потому что я не смог выстрелить. А они – смогли. В легких у меня, например, застрянет красная пуля. А в сердце, например, – белая. Или наоборот. По большому счету мне до пизды, кто меня завалит. Потому что поколение вымрет полностью, как это всегда и было. Но – спаси и сохрани – где-то будут ходить наши женщины, уже выебанные, но еще неродившие. И жизнь продолжится. И внук красного командира будет гордиться, что он внук красного командира. А внук белого офицера будет гордиться, что он внук белого офицера. Эти два внука будут друзья-не разлей вода. Такая, блядь, история. ЛЮБАЯ вражда проходит. Вот что важно.
А я не выстрелю. Мне будет плохо, но я не выстрелю. А может, чтобы не ебать себе мозги – выстрелю в себя. В таких случаях Бог прощает. А большего – не надо.

>>27959

Не соглашусь пожалуй. Ты опять скатывается в политоту и упорно игнорируешь то, что Оруэлл выдвинул на первый план буквально с первых страниц: личность Уинстона.

> В обществе которое описывает Оруэлл свободным может быть только человек вроде О'Брайна, то есть который знает, что происходит

Если для тебя свобода=знание окружающей обстановки, то ты меня, скорее всего, не понял:
Возражение нумеро уно: свободный человек в романе таки был: Сайм инбифо его же испарили. Как сказал полковой врач истребителям танков: "А вы что же, собрались жить вечно?"
Возражение нумеро джва: все всё прекрасно знают, я тебя уверяю. А где не знают, там "жопой чуют" (ТМ). Здесь уместна цитата от ещё одного мастера интроспекции и китчевого гротеска:

> — Как правда может уйти? — спросил Грым. — Дважды два четыре. Это всегда так, неважно, есть сила или нет.

> — Дважды два — четыре только по той причине, что тебя в детстве долго пороли, — сказал дискурсмонгер. — И еще потому, что четыре временно называется «четыре», а не «пять». Когда добивали последних неандертальцев, никакой правды за ними не осталось, хоть до этого она была с ними миллион лет. Правда там, где жизнь. А где нет жизни, нет ни правды, ни лжи.

> — Но нельзя же так промыть мозги… — начал Грым.

> — История человечества, — перебил дискурсмонгер, — это история массовых дезинформаций. И не потому, что люди глупые и их легко обмануть. Люди умны и проницательны. Но они с удовольствием поверят в самую гнусную ложь, если в результате им устроят хорошую жизнь. Это называется «общественный договор». Промывать мозги никому не надо — они у цивилизованного человека всегда чистые, как театральный унитаз.

Возражение нумеро три: об уровне информированности власть придержащих могут дать некоторое понятие Афганистан-2021 и Украина-2022. Они могут находится в гораздо более жестоком манямире, нежели их сограждане-избиратели. Кстати, безграничная власть очень способствует укреплению манямира, что мы и видим на примере О'Брайена (он же шизик пиздос какой, о какой свободе в общепринятом понимании у него ты говоришь?).

> он как котёнок в лотке, хочешь покормят, а хочешь закинут в сумку и отнесут на ближайшую помойку.

Именно, анон. Именно.
Уинстон - несчастнейшее, безвольнейшее, пугливое и затюканное чмо. Вспомни эпизод с его соседкой, ну. Или то, как он повелся на поблядушку-Джулию.
Но не из-за Больших Братьев, новоязов-хуязов и прочего он стал пустым местом. Вовсе нет. Он изначально был таким. Он пуглив до паранойи, Оруэллу это очень хорошо удалось передать. Но не это основная проблема Уинстона. Основная проблема его как раз в том, о чем я ранее писал: внешний локус контроля. Посуди сам: у адекватного человека после того, как О'Брайен выключил Монитор, в башке взвыла бы сирена воздушной тревоги: "Беги блядь дурак ебучий, уматывай, пока цел!!!". Но нет, Уинстон был настолько ослеплён исходившим от О'Брайена "гало-эффектом", что этот эффект вырубил ему напрочь инстинкт самосохранения. Более того, эти два кретина на серьезных щах пообещали что-то там типа "пытать, убивать детей ради достижения свободы" (не помню точно цитату). Ага, три ха-ха. Дураки наивные.

> Никакой "внутренней свободы" в описываем мире быть не может.

Анон, анон, попустись. Отринь политоту, забудь о ней. Я тебе так скажу: только и именно такая свобода может быть в таком мире. Да и в любом другом тоже. Укопайся в Эпиктета, которого я упоминал, да поразмысли в этом ключе.
Тут ещё один аспект стОит учесть: обычное современное общество не менее ли репрессивно, чем мир 1984? Не подобным ли образом довлеют над человеком семья, учебное заведение, а потом его работа? Причем всю его жизнь, от начала до конца. И выхода нет. Даже не предвидится. О какой свободе, кроме той, что внутри твоей черепушки, может идти речь? Нету ее, не завезли.

> Может быть только борьба за власть, то есть, Уинстон должен был сам стать на место О'Брайна, хотя совсем непонятно, как у них там работает карьерная лестница и что нужно сделать, чтобы из внешней партии перейти во внутреннюю.

И что же, ты правда думаешь, что стань Уинстон на место О'Брайена, он освободился бы, внешне или от себя самого? Да как бы не так. Любой человек, бывший хоть короткий период в шкуре начальника, подтвердит мои слова: чем выше жёрдочка, тем короче поводок. Плюс стрессы, плюс ответственность, плюс подковерные игры и дрязги. Это внешний компонент.
Про внутренний Феликс Кривин ещё в лохматые совковые времена хорошо пошутил:

> Гней Помпей был рабом своего успеха. Юлий Цезарь был рабом своего величия. Один был в Риме свободный человек: раб Спартак.