Иисусе, как я сейчас нагнулся в Испании, это нужно было видеть. Недавно перешел со стандартных 120 юнитов на 160, немного прикрутив сложности. И уже к 240 году до нашей эры я пару раз был жесточайше удивлён. Видимо баланс немножко меняется и лучники с конницей приобретают большую ценность, нежели обычно. Причём не обычные лучники, которые нормального вида появятся только лет через 70-100 после начала игры. А обычные застрельщики. И обычная конница. На этом Бог подземного мира и сыграл с моими полководцами злую шутку.
Прошло первые 25 лет. Один стандартный срок службы. Несколько легионов, самый успешный из которых на пикче - первый легион, постепенно красили карту в свой цвет. Высадка в Иллирии, На Корсике, север Италии - всё шло как по маслу. Римская стратегия как и ожидалось превосходит всех вокруг. Были потери только с Иллирийскими племенами, которые отрядами в 160 застрельщиков очень сильно разрядили мой строй гастатов. Впрочем, потери среди гастатов не считаются поражением, это ведь мясо. Приципы всегда справлялись отлично, независимо от того, что я увеличил размер отрядов и сложность. Триарии почти не участвовали в боях, как и положено ветеранам той эпохи. Боевой дух войск не дрогнул даже в самые сложные моменты.
По истечению 25 лет первая "волна", ставшая уже матёрыми ветеранами была награждена почётными увольнениями - самые потрёпанные войной манипулы, в которых осталось меньше половины войск, и, которые, соответственно, были самым опытными бойцами, были распущенны в тех поселениях, в которых шли бои - им были подарены земли и выплачены удвоенные премии. Оставшиеся были отозваны в Рим и там распущенны и переформированы во "вторую волну". Отборные легионы, все как один - второй уровень опыта, тренировочные поля на пехоту для защиты и атаки, формирование идеальное для шахматного построения, использовавшегося тогда.
И вот первый легион под оглушительные овации сенаторов отправился в Испанию - брать первое поселение там.
Никаких проблем по пути. Союзные племена кельтов пропускали армию, согласно договорам. Уже через несколько ходов пересечение границы с Испанией, затем встаём фортом на вражеской территории. Ждём год, изучаем местность. И на встречу нам выходит армия, как невежественно было решено полководцем. Сразу решив напасть первым, пока те не вызвали подкреплений являлось фатальным решением. Ведь вражеские подкрепления были уже рядом. Ужасный сюрприз. Хотя численное превосходство всего на 1250 человек - ерунда, для легиона из ветеранов. Однако, взглянув на состав вышедшей из леса армии у меня волосы дыбом поднялись - конницы было столько, что она растянулась от края поля битвы до другого края. Застрельщиков не многим меньше. И еще меньше обычной пехоты.
Выстроившись как положено - в шахматном порядке, с промежутками между отрядами я встал как на пикрилейтед 2 - первый ряд гастаты, второй принципы, третий триарии, тёмнокрасным цветом показаны застрельщики, а позади армии встала конница. Мой полководец спешно проехал мимо первого ряда гастатов, подняв им боевой дух своими призывами о богах, славе, богатстве и испанских шлюхах, которых отдадут им, после завоевания. Ведь именно гастатам придётся столкнуться с конной волной врага. Ободряя их, он понимал - 7 из 10 погибнут сегодня. И это в лучшем случае. Затем резкий поворот, пока враг соединяет армии, и такой же марш мимо принципов. Войны были уверены как в своих силах, так и в его руководстве, считая это главными элементами победы. Ведь до сего дня тактика не давала сбоя ни в одном бою. Но генерал предал их еще до начала битвы - вместо того, что бы дать бой первым подоспевшим войскам испанских дикарей и отступить, сохранив как можно больше солдат для последующей войны, он позволил жажде славы и власти ослепить себя. Выстраиваясь как положено, проводя эти речи перед войсками. Всё выглядело как представление для богов, и для потомков, которые будут слушать рассказы о том, как шел бой с огромной армией испанцев. И о том, как успевший стать знаменитый первый легион одолел их, понеся жуткие потери, но всё же вырвав из лап смерти славу для Рима.
Но уже после первых залпов стрелков, и первого нападения конницы стало ясно - римляне будут слушать историю о том, как первый действительно заграничный легион попросту сгинул. Как сгинет через столетия девятый в Британии. Ну или о том, как вернулась малая его часть, во главе с сломленным внутри командующим, которого за такое поражение отправят в опалу и сошлют куда-нибудь на острова, нести губернаторскую службу, подальше от ступеней сената.
Итак, бой начался. Первые стрелы вонзились в манипулы гастатов. Первая линия обороны сомкнулась в бою с пехотными отрядами Испанцев. Гастаты успели сомкнуть ряд, создав общую линию обороны и сделать несколько залпов копями. Принципы, согласно оговорённой тактике, одним отрядом укрепили центральную зону битвы, и двумя манипулами отошли к краям линии боя, в надежде укрепив их, обогнуть врага и создать полумесяц, который со временем замкнётся за спинами врагов и те обратятся в панику. Самонадеянная тактика. Провальная тактика. В крайние линии обороны, укреплённые принципами тут же начали бить волны иберийской конницы. Дело дошло до триариев почти сразу - тем пришлось укреплять центр битвы и помогать крайним зонам. Волны конницы бились о наши ряды. После каждой атаки из боя выбегало по десятку израненных коней без всадников. Сколько оставалось в пламени битвы - известно лишь богам, которые с интересом наблюдали за происходящим, и вытягивали души самых отважных войнов к себе. Конница, во главе с отважным, но ослеплённым генералом выбрала наиболее ослабшую зону битвы и ворвалась туда, дабы переломит там ход боя и, освободив часть солдат, направить их на помощь тем, кто захлёбывался в крови лошадей и смуглых испанцев. Однако это было нереально. Стоило открыть застрельщиков, как их накрыла конница. Стоило войти в бой триариям, как в спину начали атаковать всадники. Стоило как-то изменить тактику - как в в брешь врывались всадники. Крик лошадей и свист копий, которыми около 10 сотен застрельщиков атаковали наши ряды, скашивая попутно и своих войнов, - вот последнее, что слышали две с половиной тысячи сынов Рима. Хитрые испанцы даже завели в лес, который находился глубоко в тылу пару отрядов своих застрельщиков, что бы добить отступающих, видимо. И в эту ловушку успешно угодил мой ослепший, уже от горя, страха и крови своих солдат полководец. Он начал отступать, даже не протрубив отступления для остальных солдат. С ним из боя вышли только те всадники, которые увидели спину полководца и отправились за ним. Для обычных солдат он уже был мёртв. О нём они уже и не думали, так как для них все были мертвы. И они сами. Однако легион стоял до последнего. Не думая о том, сколько еще осталось врагов и союзников. Или о том, жив ли еще командующий. Или о том, выживут ли они сами. Солдаты стояли почти до конца, когда изнурённые ряды римлян в один миг проломились от летящих копий и конных атак. Отступить так никто и не смог - почти все остались в тисках, ведь вражеская конница уже плотно зашла в тыл и накрыла всех, кто смог выйти из уже и так окруженных позиций.
А что командующий армией? Он отступил незадолго до смерти всех, кого повёл в Испанию. И дойдя до леса, тут же попал в ловушку. Копья, которых никто не ждал, вылетевшие из леса - уничтожили 8 из 10 выживших всадников. Но самое смешное, что сам генерал - выжил и сейчас. Он успешно увернулся и скрылся с поля боя. Что ждёт его теперь? Он - член семьи Юлиев, которые четверть века достигали успеха и верхних титулов, сенатских должностей и уважения в народе. Он - человек, который увёл две с половиной тысячи сынов Рима в Испанию, и вернул только 250. Он - человек, которого уже ничего не ждёт. А я - мудак, который не подумал о том, что нужно отступить, и которому нужно передохнуть, покурив и заварив кофе. Ведь впереди еще много событий, который потрясут жителей Рима и моих соседей, которые будут слышать приглушенный гневный крик из соседней квартиры.