Радрок продвигался в город вместе с бушующей ордой. Улицы столицы медленно заполнялись трупами и свежей кровью – на радость трупоедам и падальщикам. Единственным препятствием на пути армии были ворота – все сильные враги уже давно оказались мертвы, и на защите города остались те, кто вряд ли что-то мог противопоставить темным силам.

Несмотря на то, что главной целью был захват императорского дворца, у Радрока были свои планы, на которые темный лорд дал свое благословление. Главной задачей генерала было разрушить ворота, и он с этим справился. Вдобавок, гниение ворот имело побочный эффект – большая часть магов, поддерживающих их защиту, превратились в прах. Поэтому даже те силы, которые остались на защите города, сейчас были крайне ослаблены.

Поэтому генерал темного войска спокойно отделился от своих подчиненных, предоставив им возможность насладиться своей победой – на этот раз окончательной и бесповоротной. Его целью был монастырь, в котором укрылись остатки ордена, когда-то бывшим домом для Радрока.

Несмотря на прошедшие годы, генерал прекрасно помнил дорогу к монастырю. На неё потребовалось чуть больше времени – улицы были преграждены баррикадами, а где-то даже разразилось несколько небольших битв. Но это не помешало ему добраться до цели раньше, чем это сделала его армия. Врата монастыря не были защищены магией, да и сделаны они были из обычного дерева, так что их даже не пришлось уничтожать – достаточно было толкнуть, чтобы они открылись. Маги жизни, судя по всему, не собирались прятаться за запертыми дверями. Стоило Радроку сделать несколько шагов внутрь, как он услышал тихий голос.

- Наконец-то ты вернулся домой, блудный сын.

В просторном зале помимо генерала был всего один человек. Им был старец, которого Радрок прекрасно знал – ведь именно он когда-то давно посветил его в послушники. Годы не прошли мимо настоятеля, несмотря на его знания в магии жизни. А может, дело было даже не в годах, а в том, что почти весь орден был убит, и большая часть – совсем недавно. Радрок медленно приблизился к своему бывшему учителю.

- Я знал, что ты придешь сюда. Я отослал оставшихся, когда только услышал о твоей победе. Тебе не удастся насладиться своей местью.

Генералу до настоятеля осталось всего пара шагов, когда он почувствовал, что воздух вокруг него становится все гуще и гуще. Каждый шаг требовал гигантских усилий, и это было крайне непривычным для Радрока. Но он продолжал двигаться вперед, и теперь бывший учитель был на расстоянии вытянутой руки. В этот момент старик устало улыбнулся, и распахнул мантию на груди.

Ярко-зеленый свет вырвался из рисунков, вырезанных на старческой коже. В этот же момент таким же светом вспыхнули узоры, которыми были покрыты стены и пол залы монастырь. Радрок попытался прикрыться рукой, но от этого света не было защиты – он видел его сквозь закрытые глаза, сквозь защитные заклинания, которыми были покрыты доспехи. Этот свет шел не только из стен и учителя, но из самого генерала. А через секунду сознание покинуло приближенного Темного властелина.

*

- Как же здесь холодно, - выдохнул молодой послушник, пытаясь протереть глаза. Последнее, что он помнил – как закончился его обряд посвящения в орден. Он несколько раз моргнул, и ему наконец-то удалось сфокусироваться. Зал очень сильно изменился – не было ни других послушников, ни мастеров, да и настоятель выглядел в разы старше. Мантия на его груди была распахнута, и на ней виднелось несколько угасающих рун. Парень бросился к своему учителю.

- Мастер, что здесь произошло? – в голосе послушника читалась паника. Его учитель посмотрел ему в глаза каким-то тяжелым, и очень уставшим взглядом.

- У меня всё получилось, - прошептал старик и его губы тронула слабая улыбка. В следующий миг глаза мастера закатились, и он издал последний вздох.

Радрок, только ставший послушником ордена Жизни, схватился за голову. Судя по всему, произошло что-то ужасное, но он абсолютно не представлял и не понимал, что именно.

Всякому, смыслящему хоть на грош, как работает человеческое тело, превосходно известно, что даже самый стойкий воитель не проживёт и доли секунды, лишившись крови. Кровь магии давно ушла из стен величественной башни, бывшей некогда оплотом всего чародейства могучей империи света, и была бесцельно пролита на полях битв, ни на секунду не замедлив продвижение чёрного клинка, пробившего белый доспех, словно лист бумаги. Блистательные грандмастера, архимаги, и прочий цвет магического сообщества были уничтожены, едва проредив армию тьмы, которой, казалось, и в самом деле нет числа. Теперь, когда врата пали, обескровленное тело стойко готовилось принять удар вместе с теми жалкими каплями, что остались внутри.

В какой-то мере Элен повезло. Её развитая с детства магическая интуиция позволила предвидеть случившееся секундой раньше, чем это успели сделать другие. Но обо всём по порядку.
С самого утра в башне царила атмосфера тревоги. Всем магам, оставшимся внутри здания, было прекрасно известно, что те, кто ушли из башни, не вернутся уже никогда, и в каждом из них мысль о своей дальнейшей судьбе вызывала леденящий ужас. Но долг был превыше всего для большинства из них. В защитной арке под шпилем стояло на бессменном дежурстве двенадцать сильнейших магов из тех, кто остался внутри. Учеников ещё вчера сослали в давно опустевший Реликварий, некогда самое большое хранилище артефактов, а теперь - просто крайне хорошо защищённый подвал. Те, кто не были причислены к первому или второму контуру защиты, имели известную свободу передвижений, однако на всех свободных покуда чародеях лежала тяжкая обязанность заместить павших внутри круга, где бы они ни находились.

Дрожащая рука вела иглу внутри синеватого сосуда на руке, чтобы вплеснуть туда порцию искусственного счастья. Элен Крис, магистр четвёртого ранга, некогда выбрала более лёгкий путь достижения эйфории, нежели тяжёлый труд и постижение тайного знания, и с тех пор её ранг так и не возрос ни на йоту. Глубокие синие глаза, отделённые от не менее глубокой синевы под ними лишь белизной белков, тускло смотрели на помещение, некогда бывшее столовой. Говард, магистр второго ранга, сидевший рядом, в который раз тяжело вздохнул, смотря на почти невесомое тело чародейки, сидевшей рядом. Та перевела взгляд на него.
- Это наши последние дни, Бреанн. Какая вообще разница, если всё должно было закончиться таким образом? - раздражённо произнесла она, вынимая иглу и отбрасывая металлический инъектор куда-то в сторону, одновременно заживляя рану. Капли красной жидкости короткой струёй брызнули на пол, вызвав у чародейки недолгую улыбку, но не более того. Долгожданное счастье никак не могло прийти. Возможно, из-за того палаческого топора ожидания, что висел над ними в ожидании озвученного приговора. Бородатый маг тяжело вздохнул, уткнув взгляд в пол, и не произнёс ни слова. Схватив приготовленный стакан воды со стойки, Элен осушила его одним глотком. Чувство жажды преследовало её с того момента, как было озвучено то, что на подступах к столице замечена армия, которой не бывало равных. Стакан отправился к инъектору, дополнив капли неярко мерцающей фиолетовой жижи осколками стекла.
- Пройдусь. - коротко бросила она, выходя из столовой. Маг было дёрнулся, чтобы последовать за ней, но в последнюю секунду остановился, бессмысленно осматривая свои руки. Когда девушка вышла, он закрыл ими лицо, низко опустив голову, и с тех пор не сделал ни единого движения до самого конца.

Острая ледяная игла пронзила затылок девушки тогда, когда она проходила по одной из галерей, ведущих из вторичных башен в основную. Должно было произойти что-то ужасное. Всегда происходило. Подчиняясь инстинкту, Элен бросилась бежать не хуже гепарда, стремясь достигнуть выхода. Кто-то пустился за ней, видимо, предчувствуя ту же самую беду, но большинство просто недоуменно смотрело на бегущих с корабля. Врата башни покуда не были закрыты. Горстка чародеев вылетела из них подобно тому, что слетело с небес секундой позже. Копьё, сотканное из тёмно-синего света, пронзило башню от агонически мигнувшей зелёным плёнки на шпиле, до самого основания. Величественное здание тяжко вздохнуло, прощаясь с жизнью, и принялось медленно валиться набок, то и дело освещаемое бессмысленными вспышками магии созидания и более осмысленными вспышками телепортов. Выжившие же бесцельно побрели кто куда. Элен шла вперёд, подобно автомату, до тех пор, покуда не уткнулась в бронированное плечо, принадлежавшее, видимо, имперскому солдату. Сфокусировав взгляд на неожиданном препятствии, она обнаружила на нём знаки отличия младшего офицера, и перевела глаза на лицо того, кто встал на её пути.

>>405815
Старшина умер удивительно рано. Давен отчётливо видел, как огромная секира массивного орка опускается ему на предплечье, кровь брызнула в разные стороны под яростный рёв капитана Рейвана, который тут же оборвался и поглотился шумом битвы. Осознание произошедшего пришло далеко не сразу. Ещё несколько минут он машинально наносил удары по безобразным существам, которые нескончаемым потоком лезли на крепостные стены. Он не понимал, что происходит. Не осознавал, как такое могло произойти. По правде говоря, просто-напросто не хотел в это верить. Стены спасительного оплота наводнили солдаты врага, а магическая поддержка уже как несколько минут не давала о себе знать.

И он побежал. Младший капитан, правая рука капитана Рейвана, Меча и Щита Кантиума, бежал как последний предатель. А голове было удивительно пусто. Он что-то кричал про отступление, про перегруппировку, но никто не хотел слышать. Все просто умирали один за одним. Его друзья и товарищи падали безвольными телами на светлые залитые кровью плиты. Ему казалось, что он ни на секунду не умолкал. Что он что-то яростно кричал в унисон битве, отдавал приказы и команды вместо погибшего капитана, но сам Давен не слышал ничего. Время для него замедлилось, а воздух сгустился. Происходило то, что не должно было произойти. Город Света пал. Он схватил за плечи ближайших солдат и поволок их к лестнице.

Они бежали несколько минут. Позади всё ещё звучал лязг железа и стоны умирающих. Солдаты, которых он поволок за собой, казалось, тоже не отдавали себе отчёт в происходящем. Они просто были рады, что кто-то взял ответственность на себя. Что смогут пожить ещё немного. Так что осуждения в их глазах младший капитан не видел. Они слепо брели за Давеном, а тот даже не знал, куда он идёт. Ноги вели его в центр города, разум говорил ему, что там они смогут встретить выживших, но глаза говорили об обратном.

Улицы были пусты. Многие здания разрушены. Он даже не понимал, как такое могло произойти, ведь прорыва не было. Ничего не понимая, он бежал дальше.

Неподалёку раздался оглушительный взрыв. Один из солдат упал на землю, второй сумел зацепиться за поломанную повозку. Подавая своему товарищу руку, он узнал в нём Калеба, мальчугана, который помогал местному конюху. Ему было лет шестнадцать или семнадцать. Выругавшись, он приказал ему не отставать и побежал дальше. Неожиданно раздался ещё один взрыв. Гораздо ближе, чем прежний. Всё пространство вокруг заволокло густым облаком пыли. Голова мужчины наполнилась гулким шумом. Опомнился он лишь тогда, когда чья-то рука опустилась ему она плечо. Он увидел перед собой удивительно худую девушку в грязной мантии.

>>405857

Улицы Кантиума были неузнаваемы. Стоило отворить двери, как Радрок понял, что произошло что-то страшное. Во-первых, безоблачное дневное летнее небо затянули тучи, а во-вторых, на город напали. Были слышны крики, где-то занималась зарница пожара. Вдобавок к этому, дома вокруг монастыря были совершенно другими. На вскидку можно было сказать, что с момента его посвящения прошло не несколько минут, а несколько лет. Да и не мог парень пропустить нападение на город просто так. Это говорило только об одном – что что-то пошло совсем не так.

Несколько шагов вглубь улиц отрезвили Радрока. Вместе с осознанием беды он начал чувствовать боль города. Враги – кем бы они ни были, – устроили в стенах Кантиума настоящее побоище. Столько жизней были отняты за какие-то минуты, что для послушника это было как колокольный звон в его голове. В первые секунды парень почувствовал подкатывающий к горлу ком. Боль была настолько явственной, что ему показалось, что он вот-вот в ней растворится. Но Радроку кое-как удалось совладать с этим чувством.

Несмотря на то, что заглушать подобное послушников обучали еще до принятия в орден – ведь им предстояло побывать и в городах, охваченных болезнями, и на полях битв, да и в армиях они бывали часто, – сейчас чувство было небывалой силы и почти не реагировало на попытки от него отстраниться. Можно было сказать, что между тренировками по подавлению этой боли прошло слишком много времени. И послушник, скорее всего, сейчас бы опустился на землю и просто выл от безнадеги, если бы не гнев.

Именно гнев стал помощником и спасителем Радрока. В этот раз эта боль была болью его города, его дома. И, как ни странно, это и дало ему сил не упасть и начать пускать слюни. Нужно было что-то делать, и делать быстро. Карем разума послушник понимал, что он мало что сможет противопоставить тем, кто напал на город – раз даже городские ворота их не остановили. Но забрать врага с собой на тот свет – это был выход.

Благо, была возможность. На соседней улице послышались крики, и перехватив посох удобнее, парень рванул на звук. Ему понадобилось меньше минуты, чтобы оказаться в нужном месте. Несколько бугаев окружили семью из нескольких человек. Они бряцали оружием, скалились и рычали.

- Знаешь, Трег, а давай не будем их просто убивать, а? Ну скольких мы уже прирезали, это уже скучно, - низким голосом одна из тварей обратилась к самому высокому отродью.

Радрок на секунду задержал свой взгляд на существах. Высокие, мускулистые, с кожей гораздо темнее чем у людей, местами в черных пятнах. Рожи приплюснутые, заостренные уши и торчащие из пасти острые зубы. Он читал об этих тварях в книгах – это были самые настоящие орки. Но что они забыли в столице Империи? Их земли находятся далеко на юге, да и воюют они по большей части между собой.

- Можно и не просто убивать. Эй, мелкие. Если вы зарежете своих родаков, мы вас отпустим – заржал самый высокий – и, судя по всему, самый главный, – орк и бросил перед стоящими людьми на землю кинжал. Радрок бросил взгляд на людей и увидел двоих взрослых и двоих детей, которые прятались за спинами у родителей. Собственно, больше он ничего не мог разобрать – ярость вновь завладела им.

Орк похохотал еще пару секунд, прежде чем вместо смеха из его рта начало доноситься бульканье. Он замолчал и удивленно уставился на свою грудную клетку. Еще секунда – и он отбросил свой меч в сторону и начал бить себя по груди, как будто пытался выбить что-то из своих легких. Его хватило на несколько ударов, и он рухнул на землю, а Радрок наконец перестал наращивать ему костную ткань на ребрах. Всё что было внутри грудной клетки орка теперь превратилось в фарш – включая легкие и сердце.

Один из тварей бросился к своему упавшему командиру, в то время как остальные начали искать источник опасности. Стоящего и вытянувшего руку к их мертвому командиру Радрока было тяжело не заметить, и они бросились на него, что-то рыча и обнажив оружие.

Ближайший из них рухнул спустя секунду – несложное заклятье превратило кости его ног в что-то, крайне напоминающее фарфор. Тварь расстелилась по земле и завыла – из его оголенных икр торчали осколки костей. Собратья не стали обращать внимания на упавшего товарища и продолжали нестись на послушника.

Следующим орк не упал. Он просто остановился и схватился за голову, и зажал глаза пальцами. Рад прекрасно знал, что сейчас происходит – в голове у твари несколько сосудов лопнули и тот доживал последние минуты. Но оставшиеся два орка даже не стали обращать внимание на еще одного выбывшего собрата. Судя по всему, они прекрасно знали, что промедление в битве с магом – это верная смерть для них всех. Но им не повезло – магия жизни была быстрее, чем они. Предпоследний из нападавших оступился и его начало рвать. И если в первые мгновенья из его желудка исторгались куски еды вместе с желудочным соком, то скоро к ним присоединилась кровь с кусками пищевода.

Последний орк успел за это время приблизиться к Радроку и занес свою палицу для удара. В следующий момент оружие выпало из его рук, которые тут же повисли вдоль тела как беспомощные тряпки. Еще мгновение – и уже весь орк растелился на земле. Послушник поднял оружие с земли, которое оказалось довольно тяжелым, и за два удара превратил череп орка в месиво. Послушник прекрасно знал, что несмотря на то, что монстр был парализован, он всё прекрасно чувствовал.

Отбросив палицу в сторону, Радрок распрямился и увидел, что на него бежит ещё один орк. Это был тот, что остался у тела главаря, пытаясь понять, что с ним произошло. Теперь врагов не было, и у послушника было достаточно времени. Он протянул к бегущей на него фигуре руку и представил, как сжимает его сердце в руке. Монстр сделал еще несколько шагов по инерции, перед тем как остановиться. Он также удивленно, как и его командир несколько секунд назад уставился на свою грудь. Послушник медленно начал приближаться к твари, с каждым шагом сжимая его сердце сильнее. Орк сумел простоять еще пару шагов, но после этого бухнулся на колени и перевел взгляд на мага. В глазах читалась ненависть и удивление. Радрок поравнялся с монстром и посмотрел ему в глаза в ответ. Задержавшись на несколько секунд и почувствовав слабое удовлетворение, он сжал пальцы в кулак, превращая сердце орка в ошметки. Тварь повалилась на землю, и парень снял заклинание.

Когда послушник поднял глаза, чтобы найти спасенных им людей, их уже не было рядом. Судя по всему, они правильно истолковали шанс, посланный им судьбой и воспользовались им. Радрок пожал плечами и направился к трупу вожака. После того, как краткая битва закончилась, он понял, что будь тварей больше или будь они хоть чуть-чуть менее восприимчивы к магии, бой бы не закончился в его пользу. Да и использовать столько сильных заклинаний подряд было тяжело – даже учитывая поддержку посоха. Если во время битвы послушник это делал интуитивно, то сейчас он уже полностью осознавал, что он черпал силы из посоха своего наставника. Он ладонью ощущал, как тепло и энергия переливается из древка в его тело.

Нужно было подобрать какое-то оружие. И меч главного среди орков отлично подходил для этой цели – в отличии от дубин и топоров он был достаточно легким, да и с мечом Радрок умел обращаться. Этому он научился пока обучался для послушничества. Несмотря на то, что маги Жизни считались целителями, они должны были уметь защищать себя, и владеть каким-то видом оружия. Его выбор пал на мечи, хотя в его ордене предпочтение чаще отдавали дробящему оружию.

Клинок из какого-то чёрного металла валялся рядом с трупом главного орка. Радрок поднял его и прикинул в уме, сможет ли он им достаточно хорошо управлять. Клинок был тяжеловат, но на редкость хорошо сбалансирован. Да и все остальное обмундирование орков выглядело на удивление качественным. Послушник решил, что в случае чего сделает себя чуть сильнее магией жизни, и принялся снимать с орка пояс, на котором висели ножны. Закончив неприятное, но необходимое мародерство, он застегнул пояс на себя и, только собравшись убрать меч в ножны, заметил на нём следы крови. Почувствовав прилив гнева, – кровь явна была людская, – Радрок вытер клинок об полу мантии и убрал его в ножны. Теперь можно было идти дальше. Опираясь на посох, который все еще подпитывал парня энергией, он побрел прочь от места битвы.

>>406024
>>405918
>>405911

За то время, пока Радрок петлял по улицам столицы, он никого не встретил. На его памяти квартал, в котором был расположен его орден, никогда не славился забитыми улицами и зеваками, а нападение на город никак не способствовало их появлению. Немногие кто рискнул бы остаться в городе должны были прятаться в подвалах, так что отсутствие людей было вполне понятно. То, что вторгшиеся в город враги тоже не особо стремились в эти места, было тоже понятно – квартал выглядел достаточно бедно, и в городе было гораздо больше мест для грабежа и разбоя.

Однако не этот вопрос занимал разум послушника. Его гораздо больше интересовало, куда делась всем известная имперская армия вкупе с имперскими магами. Вражеская армия не могла так просто прийти к городу и ворваться его, уничтожив ворота. Следовательно, армия Империи была уничтожена. Ну, или сейчас сражалась где-то далеко-далеко, и таким образом не смогла защитить столицу. Но второе предположение было слишком похоже на вздор.

Да и сама вражеская армия оставляла множество вопросов. Встретившиеся послушнику орки вряд ли смогли бы прорвать магическую оборону города, даже если бы перед ними распахнули врата. Это значит, что у вражеской армии есть крайне сильные маги – что очень и очень плохо, учитывая отсутствие оных у Империи. По крайней мере, как-то по-другому объяснить прорыв было очень сложно. Радрок своими глазами видел, как устанавливались новые ворота и какие заклинания плели на них лучшие маги страны. А учитывая то, что помимо этого на защите врат в случае опасности должны были стоять несколько отрядов магов – ситуация становилась совсем непонятной. Или наоборот, понятной. Но от последнего бросало в дрожь.

В любом случае, пока что это было не важно. Нужно было найти людей, способных дать внятный ответ на то, что же происходит в городе. Желательно, чтобы они были из городских стражников или ополчения – в общем, тех кто действительно в курсе событий. А таких стоит искать в гуще события, а не далеко от них.

Спустя полчаса, Радрок наконец-то натолкнулся на небольшой отряд имперской стражи, который зажал в углу несколько тварей и к моменту появления послушника уже добивал их. Судя по всему, у стражи выдался не очень легкий день – несмотря на то, что орков было от силы четверо, отряд смог их победить лишь с большим трудом. Парень что-то крикнул для привлечения внимания, и глава отряда обернулся к нему.

- Маг жизни? Парни, мы еще повоюем! – улыбнулся старший в отряде и махнул Радроку, чтобы он приблизился к стражникам. В этот момент что-то мелькнуло, и двое из городских защитников повалились на землю. Ещё одна вспышка – и оставшиеся солдаты упали замертво. Послушник прикрылся руками, пытаясь разобрать, что происходит. На трупе главного стражника стояло странное металлическое создание, которое пристально смотрела на мага.

Это был явно не орк, и существо не было похоже на какое-либо известное Радроку. А скорость, с которой оно разделалось со стражниками просто поражала. Послушник краем разума понимал, что вряд ли ему удастся от чего-то подобного сбежать, но меряться силами ему почему-то не хотелось. Побег был самым приемлемым вариантом.

Только спустя несколько минут бешенного бега Радрок смог заставить себя остановиться. То существо явно не стало гнаться за ним, но одного факта встречи с ним было достаточно, чтобы ноги не слушались и несли его подальше от места побоища. Послушник чувствовал себя отвратительно – его долг как мага жизни требовал, чтобы он остался и попытался спасти раненных, но рассудок подсказывал, что раненых там не было. Наконец, кое-как восстановив дыхание, парень огляделся.

Его сумбурный побег вывел его к храму Гекаты. Ворота древнего здания были надежно закрыты. Либо жрецы, рьяно охранявшие тайны, попытались таким образом защитить их, либо там кто-то спрятался. Зная веру, ведущую жрецов этого храма, Радрок не мог с уверенностью сказать, что действительно было причиной. Маг было собрался попытаться открыть двери – или хотя бы попытаться докричаться до тех, кто внутри, – когда услышал за спиной подозрительный свист.

Доли секунды, в которую парень оборачивался, ему хватило чтобы понять, что свист – дело рук не человека. Еще мгновенье потребовалось на то, чтобы машинально прикрыться посохом, который Радрок не выпускал из рук. Правда, шансов остановить шар из синего пламени подобным образом было очень мало, но попытаться все же стоило.

Следующее что почувствовал маг – был сильный толчок, жар и боль во всем теле. Вспышка света ослепила его, а в ушах раздался звон по силе сопоставимый с колокольным. Потом маг почувствовал еще один удар – на этот раз он, судя по всему, во что-то врезался спиной. Сознание начало ускользать, но Радрок вцепился в него – он краем разума понимал, что, взрыв пробил ворота храма и сейчас он был внутри. Выключаться сейчас было опасно, и маг постарался вытащить себя из забвения – и хоть немного утихомирить боль. Раздался странный хруст дерева и в этот миг боль ушла, и голова полностью прояснилась. Парень валялся на полу храма и в вытянутых перед собой руках держал посох. Вернее, две его половины. Хруст был звуком, с которым посох переломился.

Молодой некромант упивался битвой, упивался текущими к нему рекой мучениями, страданиями и смертью множества людей. Кангу едва стукнуло восемнадцать, но он уже в совершенстве овладел проклятым, запретным искусством под руководством темной госпожи Аширы, грандмастера некромантии и одной из наиболее приближенных к самому Властелину Тьмы, поэтому-то он имел полное право назваться мастером. Злое сердце пепельноволосого юноши ликовало, ведь сегодня он вернется с богатой добычей. Но, расслабляться еще было рано, ведь даже в сам город они проникли только благодаря могуществу генерала Радрока, а проникнуть — еще не значит взять. У каждого была своя задача, и каждый из темных магов был занят своим делом, покуда начало твориться что-то неладное, и сам генерал вдруг исчез. Впрочем, с его могуществом он мог и не такое, так что Кангу даже в голову не пришло беспокоиться о предводителе армии. Свою задачу некромант знал отлично, и в постоянном руководстве решительно не нуждался.

Тем временем основные силы армии продвигались вглубь города, и солдаты посмышленее уже начинали грабить богатые дома. Остальные предавались более низменным желаниям, а именно — насилию во всех его отвратительных проявлениях. Кого постарше — зверски убивали на месте, а кого помоложе — насиловали, безо всякого зазрения на пол, потом либо угоняли в рабство, либо же закалывали на месте. Сам мастер Канг не пользовался случаем, ибо насиловать сам брезговал, считая это уделом тупоголовой солдатни да маргиналов всяких. Вот заполучить свежую рабыню, сделать из нее послушную, покорную, кроткую и обожающую его сучку — да, это уже совсем другое дело. Но до домов знати, где можно было найти непопорченную девицу надо было еще добраться. Внезапно его осенило — Храм. Туда главные силы еще не успели добраться, и именно туда направил своего не-мертвого коня мрачно ухмыляющийся юноша. Там не то что одну рабыню, целый гарем можно себе отобрать. Правда, придется отдать несколько госпоже Ашире, да и с другими чародеями поделиться, но это не беда.

Пробиться к Храму через немногочисленных защитников и жалких ополченцев Кангу помогли те многочисленные мучения и боль, которые он впитал сразу после начала атаки, причем юный некромант не гнушался использовать страдания и своих союзников. Зачем же пропадать силе, все равно помрут ведь. Ворвавшись уже в сам храм, юноша огляделся по сторонам, но вместо ожидаемых послушниц, сбившихся в кучу от ужаса, он увидел лишь беловолосую девушку, смутно знакомую ему из детства. Канг замер, словно громом пораженный, разглядев в уже взрослой, ослепительно красивой молодой женщине свою родную сестру.

- Астрея? —, только и смог вымолвить юноша, сжимая зачарованный клинок, от которого словно вились темные клубы дыма.

Поколебавшись, он медленно опустил меч и вложил его в ножны. Она-то как тут очутилась? С одной стороны, он был искренне рад, что она уцелела и что он успел первым, что ее не тронули орды темного войска, а с другой встреча с ней не сулила ему ничего хорошего. Стройная фигура в обтягивающих одеждах и с накинутым на плечи плащом дышала угрозой, но вместе с тем взрослой, зрелой красотой.

>>409537
>>409520
>>407899

Радрок оглядел лица новых знакомцев, и понял, что они не слишком-то рады перспективе защищать дворец. Впрочем, послушник сам не особо стремился бросаться в пекло – он только что узнал, что его последние воспоминания датируются почти столетием назад. Такие новости не особо мотивируют умирать за отчизну, тем более, что Император, которого он знал, явно сменился его наследником. А может даже и не один раз.

Но совесть мага была другого мнения о ситуации. Что-то подсказывало послушнику ордена Жизни, что во дворце требуется его помощь и умение исцелять – просто так императорская стража, известная своим снобизмом и отношением ко всем остальным как к грязи, не стала бы набирать людей с улиц.

Слова Элен заставили его грустно улыбнуться. Пушечное мясо? Несмотря на то, что Радрок был только послушником Ордена, он свыкся с мыслью что чем-то вроде пушечного мяса он и будет. Ведь именно его братья вытаскивали искалеченных воинов из лап смерти, лечили раненных на передовой, в то время как вокруг бушевала сталь и магия, а когда их магические силы иссекали – просто носили тела на себе в безопасное место. Во многом именно поэтому их учили сражаться. Не для нападения, а для того чтобы спасти другие жизни. Даже если придется отдать свою.

Прекрасным дополнением ко всему этому была восприимчивость к чужой боли, развивающаяся всё сильнее, чем больше маг погружался в сущность жизненной энергии. Она не давала оставаться безучастным, именно она толкала даже послушников спасать смертельно раненных и больных. Про мастеров даже говорить не стоило – их силы были в разы больше, но и чужую боль они чувствовали гораздо сильнее. Среди будущих послушников ходили слухи, что в былые времена особо сильные мастера не могли терпеть боль страдающих в битвах и собственноручно останавливали побоища. Благо с их способностями парализовать две армии было вполне возможно.

По крайней мере, так говорили слухи, но сегодня Радрок уже почувствовал боль города, попавшего в руки врага, и он вполне мог понять древних мастеров. Поэтому он лишь пожал плечами и направился к магу имперской стражи, облаченному в золоченные одежды. Глаза послушника ордена жизни на секунду встретились с безжизненными глазами мага – в них читалась гигантская усталость и разочарованность. В голове парня мелькнул вопрос, что могло оставить такой след в душе императорского мага, но задать его он не успел.

Несколько пасов руками, и Радрок почувствовал, как все его тело стало зыбким и почти нереальным. Телепортация была очень сложным процессом, который требовал много сил, но этот маг справлялся легко и непринужденно. В следующий миг послушник вдруг понял, что он находится в абсолютной темноте и пустоте. Причем эта была не такая темнота, которая бывает безлунной ночью под закрытыми веками. В этой тьме никогда не было ни света, ни звука, ничего. На самом деле, в ней и сейчас ничего не было, даже сам послушник понимал, что сейчас его в темноте нет – его разум был лишь слабым следом, эхом, которое должно было вот-вот навсегда исчезнуть.

Но в тот момент, когда маг уже был готов раствориться и слиться с пустотой, его резко выдернули из этого состояния. Причем выдернули очень резко, и потянув сразу за все его части, причем сразу во все стороны. В следующий момент по глазам резанул свет, а мир вернулся на свои места. Причем в совершенно иной форме. Сейчас Радрок стоял посреди достаточно большой залы, освещаемой множеством факелом. Под его ногами была большая платформа со множеством узоров и знаков, через которые почти можно было видеть текущую в них энергию. Следующим, что послушник почувствовал – было то, что его довольно резко схватили и дернули с места.

- Не стоит задерживаться на платформе для телепортации. Сейчас всё пройдет и мир вернется на свои места, – услышал послушник сухой и лишенный эмоций голос. Радрок поднял глаза и увидел человека, как две капли похожего на того мага, что отправил его во дворец. А то, что это был дворец не было никакого сомнения – вряд ли имперская стража стала отправлять его в какое-либо другое место. Послушник кивнул, сделал несколько шагов в сторону, и чуть было не согнулся пополам.

В тот момент, когда Радрок окончательно понял, что он во дворце, на него навалилась жуткая боль. Она была похожа на ту, что он испытывал ранее, только в разы сильнее. Каждый сантиметр его кожи вопил от боли, все его внутренности зашлись в одном спазме, а в голове раздался хор из стонов и криков.

Осознание того что произошло пришло слишком поздно. Если в гигантский дворец набирают пушечное мясо, то оно должно постепенно убывать. Но смерть далеко не всегда бывает быстрой и милосердной. В большинстве случаев после боя она приходит медленно – от заражения, от тяжелой болезни, от сумасшествия. А сейчас весь дворец наполнен раненными, и всё это отразилось на маге. Чувствуя, что силы покидают Радрока, он попытался схватиться за стену, но рука ничего не нашла и он почувствовал, что падает.

В последний момент его схватили и подняли. Где-то вдалеке послушник услышал голоса, но он не мог разобрать слова. Сейчас для него не существовало ничего кроме безраздельного горя, боли и страданий, которым напиталось это место. Оглушенному от таких раскладов сознанию хотелось вернуться в пустоту, в которой оно было еще пару секунд назад и никогда из неё не возвращаться. В какой-то момент Радроку показалось, что он сейчас просто возьмет и умрёт – лишь бы это прекратилось.

И когда мысль о смерти стала вселять надежду в его слабеющий разум, послушник услышал свой собственный голос. «Нет». В хоре из звуков боли его голос казался каким-то чужим и отстраненным. В нём не было ни боли, ни страданий. Но слова были сказаны не спокойно и ровно. Голос был явно зол, и кажется, обращался к самому магу. «Нет» – повторил он еще раз, уже громче, но боль и стенания были слишком сильны. «НЕТ!» – в третий раз голос уже рявкнул, и этот звук придал послушнику силу. «НЕТ! НЕТ! НЕТ!» – с каждым разом голос становился всё громче и громче, пока не заглушил всё. Больше Радрок ничего не слышал и не чувствовал – только голос. Его собственный голос.

- НЕТ! – со всей злобой, беспомощностью и болью, которая навалилась на него, заорал Радрок. И на этот раз, похоже вслух. Он почувствовал, как тугой узел в его груди, стягивающийся с каждым новым всхлипом или плачем внезапно лопнул в тот момент, как его крик сорвался с губ. Вместе с этим криком затих и голос в голове, и боль. Послушник почувствовал, что сознание полностью вернулось к нему, и увидел, что его удивленно поддерживает один из императорских стражей. Маг несколько раз моргнул и уставился на стража в ответ. Последний, в свою очередь, кажется был чем-то напуган и удивлен.

- Моё колено прошло. Что ты сейчас сделал?

Радрок в ответ продолжал удивленно смотреть на стражника. Он внезапно почувствовал себя усталым, как будто он целый год не спал и не ел. Но стражник схватил его за плечи и тряхнул.

- Это ты сделал, верно?

Наконец послушник смог скинуть с себя оцепенение и ответить:

- Да что сделал?

Стражник было открыл рот, но в это время в зал, где они стояли – судя по всему, во всё тот же, куда он телепортировался, – ворвалась какая-то девушка.

- Отец, там, наверху, почти все раненные излечились!

Стражник улыбнулся своей дочери и перевел взгляд на Радрока.

- Мастер Ордена Жизни? Неужели наконец-то хоть какие-то хорошие новости?

Послушник лишь продолжал удивленно смотреть то на стражника, то на его дочь. Он абсолютно не понимал, что произошло. Но его радовало, что он больше не чувствует боли.

>>409633

Нападение на столицу Света не было неожиданностью ни для горожан, ни для правящей верхушки. В конце концов, это должно было когда-нибудь случиться, и весь город уже с момента первых атак на земли Света словно бы замер в испуге, ожидая неизбежного. Война не была призванием большинства обитателей этих земель, но прежде темные наемники за внушительную плату соглашались стать предателями. Но не теперь, когда новый Темный Лорд сплотил силы Тьмы до невиданных прежде масштабов, даровав им цель и обещание несметных богатств каждому, кто сделает свой вклад в войну.

Она хорошо знала правила - победитель может забирать все, что пожелает, а побежденный станет кормом для некромантов, а затем нечистью. Мотивация, достаточная для того чтобы сражаться до последнего. Попавших в плен после спасения казнят на месте как предателей. Свет оказался бессилен перед воплощением войны, пав под темным натиском за считанные месяцы без особого сопротивления. Баланс сил неизбежно нарушен, но она испытывала почти греховный интерес - что случится, если все будет принадлежать лишь одной стороне? Свет и Тьма прежде существовали в этом мире, дополняя друг друга, но что, если Тьма захватит все? Мир ожидает неизбежный конец, но каким он будет, когда свет в нем иссякнет?

Когда полчища легионов Тьмы подступили к крепостным воротам столицы, Светлые храмовники задумали устроить переговоры. Для каждого из них оставалось лишь вопросом времени, когда темные войдут в столицу. Последний оплот светлых сил падет в ближайшее время – светлые маги не смогут удерживать барьер вечно и при нужном скоплении сил и усилии рано или поздно ему суждено пасть. И хотя считалось, что основные силы Света сконцентрированы в столице, это было не так. Желающих воевать было ничтожно мало во все времена и хотя с приходом войны было много смельчаков, обучить мага или воина за столь короткий срок было невозможно. Сила, которую хранили в Храме Света, могла наделить их всех небывалой мощью, но вместе с тем породить хаос, еще больше того, который принесет с собой царствование Темного Лорда.

К тому времени, когда она облачилась в форму защитника храма, послушники Храма уже эвакуировались – верный признак того, что врата отворены. Пустота была столь несвойственна этому месту, что у нее почти звенело в ушах от царящей в просторных священных залах тишины. Святые и Светлые Боги взирали на нее с едва скрываемым неодобрением, застывшим на каменных лицах и роскошных золоченных гобеленах. Она почти слышала их немое напоминание: «Цель Света – не убийство, а жизнь и исцеление». Но что они бы сказали теперь? Беззащитные светлые стали жертвами Тьмы. Где же теперь жизнь и исцеление, когда миром правят смерть и хаос?

Взывать к Богам не было смысла, но она все же склонилась у алтаря, молча произнося слова священной молитвы за успокоение душ тех, кто уже пал и кто падет в этом бою. Будь Великие в силах помочь им – они бы сделали это, но среди них тоже есть Темные и Светлые, а нарушать божественный баланс было последней мерой. И все же Астрея молилась, не надеясь, что молитвы такой, как она, достигнут ушей Святых. Они брезгуют такими, как она, чье предназначение – нести смерть во имя Смерти. Но она сама избрала свой путь, чтобы защитить то мирное царство, которое стало ей домом. Да и был ли другой? Боевые маги созданы чтобы быть оружием в руках Богов и их наместников среди людей. А ее служба важнее всего. Защитить то, что не даст миру погрузиться во мрак – истинное предназначение храмового защитника.

Астрея все еще молилась, когда в храм проникла скверна - она почувствовала прикосновение Тьмы еще до того, как один из армии захватчиков переступил порог светлого храма. Белоснежные волосы воительницы рассыпались вдоль ее накидки, обрамленной мехом и золотом, когда она подняла голову, услышав свое имя из уст врага. Искусство имен – самая мощная магия в мире. Она сама научила этому своего младшего брата, так к чему удивляться тому, что собственное имя из его уст заставило всю ее уверенность дрогнуть? Но это – лишь секундная слабость. Она не могла позволить себе большего.

Девушка встала, обернувшись на звук голоса говорящего. Такие похожие друг на друга, они, тем не менее, являлись полными противоположностями. Оба похожи на их светлую мать внешне, но внутренне ее брат – весь в своего отца из армии Темных. Астрея же с годами стала едва ли не копией их матери – на застывшего в пороге юношу смотрели те же печальные глаза цвета небесной синевы.

- Ты так вырос, Канг. А твоя магия пресыщена мукой, как никогда, я вижу. – спокойно отозвалась девушка, полностью повернувшись в сторону брата - Как жаль, что наша встреча будет столь короткой. – спустя секунду добавила Астрея, поднимая одну руку к витражу купола храма и мгновенно активируя подготовленное заранее заклятие, которое осветило золотые своды храма изнутри теплым светом - Танцуй, Эгрегор.

Всего два слова заменяли ей целое заклинание – в этом и была одна из главных особенностей магии Астреи. Всего два слова и под мирным куполом храма возникла целая армия без единого воина – она состояла только из клинков, веером парящих перед девушкой. Эгрегор – ангел материального, душа каждого меча. Прежде поднятая рука хранительницы опустилась, указав на врага, тем самым давая немую команду, которую ей не требовалось повторять дважды – клинки мгновенно устремились в сторону юного мага, застывшего в дверях.

>>409841

- Мастерство задавать правильные вопросы ты еще не освоил. Этот вопрос звучит так: Кто хуже: я, пытающаяся защитить то, что мне дорого или ты, который пришел сюда чтобы надругаться над слугами Богов? - спокойно ответила Астрея после нескольких минут молчания, за которые она только наблюдала за приближающимся братом с явным неодобрением. Как мог он судить о том, что лучше, а что хуже в этом мире, который Канг и подобные ему почти полностью стерли? Он знал свою светлую мать и после этого умудрялся верить, что Светлые активно промывают своим горожанам мозги. Что было плохого или зазорного в желании жить мирно и спокойно? Им не нужна была ни новая земля, ни могущественная армия, они употребляли все ресурсы во благо жителей, за что теперь и расплачивались.

Свет ее магии померк и Боги оставались немы к происходящему. У Астреи кружилась голова от скверны, исходящей от клинка Канга, от криков и страданий, которые наполняли все ее тело, стоило ему приблизиться. Только святые рыцари могли чувствовать темную энергию и ее силу постоянно и это было как великим благословением, так и страданием, но девушка ни взглядом, ни словом не выдала этого. Врагу не за чем знать ее слабости. Богам не за чем помогать ей. Она сама выбрала этот путь и потому не должна ждать помощи от высшей силы.

Канг вовсю пользовался действием сковывающего заклинания, подняв не способную сопротивляться Астрею и уложив ее на дубовый стол у алтаря, а затем опустив руки на живот девушки и поднимаясь к груди.

- Баланс среди Богов гораздо важнее баланса среди людей. Мы затеяли эту войну и должны довести ее до конца. И если решение таково, что Свет должен исчезнуть, я приму его и перенесу любое испытание. - спокойно заметила беловолосая - Тьма так уродлива, что у меня нет ни малейшего желания познавать ее. Гадкая и вязкая, я вижу ее в тебе. Живет как паразит, берет, а не отдает. Прямо как ее дети. Но на все воля Богов и я не смею осуждать их решение. Лучше убей меня сразу, поскольку я ничего не скажу даже под пыткой. В ином случае, я буду вынуждена повторять заклятие до тех пор, пока не убью себя сама.

Это было всем, что сказала брату Астрея, после чего закрыла глаза и зашептала молитвы, не прерываясь даже тогда, когда на пороге храма появился отряд орков. Все же вечный свет не оставлял своих детей. Даже сейчас свет луны озарял ее своим сиянием, не принося новых сил, но наблюдая за своим порождением.

В какой же момент ее брат, подобно своему отцу, поддался влиянию темных сил? Когда-то она любила его и, возможно, все это - наказание за то, что не смогла перестать видеть в нем брата даже после его обращения во тьму? Если так, она готова была вытерпеть любую муку, не раскаявшись в этом. Его жизнь - воля светлых Богов, не в ее власти судить. Но он забрал уже достаточно невинных душ для того, чтобы она не сожалела о том, что должна сделать. Молитва принесла решение. Канг медлил и, кажется, не собирался доставать свой меч. Потому Астрея вновь произнесла очищающее заклятие:

- Заплачь, Габриель.

Если Боги даруют ей достаточно сил чтобы хоть одно из них сработало до того, как магическая энергия иссякнет в ней вместе с силой жизни, она будет вынуждена завершить начатое. Уже не во имя победы Света, которой не суждено случиться, а для того брата, каким она знала его когда-то, еще до его обращения во Тьму.

Успех очищения: 1d20: (9) = 9

>>410352

Стоило признать - брату все же удалось удивить Астрею, да так, что она запнулась, в очередной раз повторяя заклинание очищения. Впервые какая-либо другая эмоция мелькнула на доселе беспристрастном лице. Если все это - его слова и объятия, всего лишь очередная игра, призванная размягчить ее сердце и волю с целью выведать местоположение артефакта, то это - худшая из пыток, которую Астрея только могла вынести. И все же в его глазах она не видела лжи. Вместо этого девушка увидела все того же младшего брата, каким знала его когда-то, когда о войне еще даже не говорили. Он всегда следовал за ней по пятам, хотя маршруты старшей сестры всегда были скучны для маленького ребенка: она проводила дни в библиотеке или на тренировочном поле, но низменно уделяла ему внимание, рассказывая о мире, в котором они живут, о магии и Богах.

Ее сердце сжималось от боли рядом с ним. Из-за самого Канга, который сейчас казался ей таким похожим на того мальчика, каким она знала его когда-то, из-за его магии, пропитанной чужими страданиями, от крика которой у нее раскалывалась голова. Кажется, этот ее урок он все же запомнил, поскольку вскоре ее мучения резко прекратились и Астрея смогла выдохнуть спокойно. Она знала, что это заклятие - еще одно из темного арсенала, призванное скрыть присутствие тьмы в человеке. Не единожды приходилось иметь дело с теми, кто пробирался в столицу под таким прикрытием, которое мог распознать далеко не каждый светлый маг.

Но вместе с этим он ограничил свою способность колдовать, что дало о себе знать падением пут, доселе сковывающих Астрею. Но успела она даже совершить выпад в его сторону, как вновь оказалась в крепких объятиях брата. Это даже заставило ее опешить - Астрея ожидала видеть в нем врага, в то время как сам он, представитель Тьмы, собирался оставить в живых не просто светлую, но и командира храмовой стражи. Вероятно, все было бы проще, не будь она той, кем является. Как бы ни желала девушка верить брату, который с годами из взбалмошного мальчишки превратился в молодого мужчину, но с ее верой в него столкнулся долг.

Если это все же обман, ему было легко победить ее. Всего на минуту, руки беловолосой сомкнулись на спине Канга. Она всегда отдавалась всему, что делала, так, словно это было в последний раз. Всегда обнимала его так крепко, словно знала, что рано или поздно им придется оказаться по разные стороны укреплений, всегда рассказывала истории до конца и оставалась верна себе. Такой же она осталась и до сих пор. В ее тонких девичьих руках появилась сила, свойственная человеку, который часто держит в руках оружие, благодаря чему эти объятия казались еще более крепкими.

- Царствование Тьмы не способно пошатнуть мою веру в Свет. Я никогда не приму Тьму, пока остаюсь жива, потому тебе стоит подумать дважды, прежде чем пытаться защитить меня. Я уничтожу тебя, если ты встанешь на моем пути. - прошептала на ухо брата Астрея, сжав одежду на его спине сильнее, что в полной мере выдавало ее внутреннюю борьбу . Ей нелегко давались эти жестокие слова, но она могла принять эту боль, если это - единственный путь защитить брата от самой себя. После этого девушка отпустила Канга и стерла его слезы, как оказалось, весьма кстати - на пороге храма вскоре появился очередной орк. Эти существа, без сомнения, были тупее стола, на котором сейчас лежала Астрея, но все же что-то смыслили в том, что врагам не полагается заливаться слезами в объятиях друг друга. О таких вещах и умела думать наперед храмовница. Она могла бы сделать так, что брат оказался бы под подозрением в предательстве, но вместо этого предпочла все же поверить ему. В надежде, что не пожалеет об этом решении.

>>410406

- Договорились, — немного успокоившись, проговорил юноша. — Но и ты должна понимать, что мне лучше остаться на другой стороне. Пусть каждый останется при своем деле, Астрея.

Орк зашел было в храм ради поживы, но утварь здесь была слишком скромна и непритязательна, чтобы на нее позарится, да и присутствие тут темного колдуна несколько меняло все дело. Пробурчав слова извинений, орк вышел прочь, но возмущаться по поводу того, что молодой мастер заграбастал себе какую-то девицу, не посмел даже мысленно — страх простых воинов перед некромантами был слишком велик, а уж дерзнуть вступить с ним в противоборство — нет, лучше сразу себе кишки тупым мечом выпустить, так оно поприятнее будет.

А Канг тем временем напряженно размышлял, что делать дальше. Светлые были практически разбиты, и серьезного сопротивления стоило ждать разве что на подступах к дворцу, где ощущалось присутствие чего-то поистине могущественного. Соваться туда сейчас, без подкреплений было безумием, так что никто бы его не обвинил в трусости. Сегодня он себя очень хорошо показал, и вполне заслужил награду, в роли которой теперь придется выступать его старшей сестре. Если, конечно, она согласиться играть такую роль. Да, выбор невелик, но это следовало обсудить прямо здесь и прямо сейчас, чтобы потом норовистая молодая женщина не выкинула какой-нибудь неожиданный трюк.

- Вот что. Тебя не посмеют даже пальцем тронуть только в одном случае, а именно если ты будешь моей пленницей. Наверное, идея тебя не обрадует, но иного выхода просто нет. — Поколебавшись и неожиданно покраснев, он добавил. — А также моим трофеем.

Сглотнув, он отвел взгляд от большущих грудей старшей сестры, на которые весьма откровенно таращился, пока она прижимала его к себе. Так уж получилось, что облегающий фигурастый стан светловолосой красавицы костюм имел большой, даже неприлично большой как для ее рода занятий вырез на груди, который обнажал значительную часть приятных женских округлостей, но при этом всем еще и оставлял известный простор для фантазии, которой молодой некромант обделен не был. Святоши порой удивляли такими нарядами, которые сделали бы честь какой-нибудь манерной чернокнижнице, пришедшей на бал с вполне понятной целью.

Когда-то, в другой, прошлой жизни возлечь со своей сестрой было великим грехом и великим же запретом, но для него подобных глупостей больше не существовало. Для него, но не для сестры. Она ведь была полна решимости убить его, и убила, если бы смогла. Как она отнесется к его любви, любви отнюдь не братской? Юноша тяжело вздохнул, беря длинную веревку и с почти извиняющимся видом связал руки женщины за спиной, но не слишком туго, чтобы веревки не сдавливали ее руки. Пока сойдет, но потом над образом еще придется немного поработать. Про ошейник, впрочем, у него хватило ума не сболтнуть — Астрея однозначно врезала бы ему, что могло бы серьезно помешать их игре. Или нет — строптивость, непокорность храмовниц была известна всем и выглядела бы вполне натурально, благо так оно и оказалось бы. Большого дела до некроманта и его игрушки никому не было ровно до тех пор, пока этот самый некромант верен, пока приносит пользу Темному Владыке.

>>410430

Астрея ничего не ответила брату - ее гордость в любом случае не позволила бы ей признать тот факт, что она не способна обратить родную кровь на свою сторону. Но вот свое положение в сложившейся ситуации она явно оценивала куда более здраво - возможно, Астрея была одним из последних защитников Света. Несомненно, некоторые ее коллеги спасутся - не все из них отчаянно стремятся пожертвовать собой и понимание важности их существования заставляет воинов Света затаиться и покинуть столицу. Но их численность очень мала и девушка это прекрасно понимала. Возможно, ее вклад в эту войну не сможет стать решающим в пользу Света, ведь она всего лишь человек, пусть и обладавший прежде огромной силой светлой магии. Но когда источники энергии разрушены, она вернется к временам их предков, которые преобразовали в магию накопленный солнечный свет. Но от заката и до рассвета Астрея окажется не в самом выгодном для себя положении, что и мог сегодня наблюдать с такой легкостью одолевший ее брат. Здесь не было храмовников, которые могли бы восполнять магическую энергию хранительницы, а ведь для каждого призыва требовался колоссальный ее запас.

Астрея молча смотрела в глаза брата, ожидая, когда орк закончит осмотр и, убедившись в отсутствии здесь чего-нибудь хоть сколько-то ценного. Золотые своды оставались золотыми сводами - это не что-то из легко переносимых вещей, даже для орка. В остальном же и статуи Богов, и гобелены не имели никакой цены. Их ценность существовала лишь до тех пор, пока существовал Свет. Светлые с радостью покупали такую символику, хотя и ткани, и изображения, и камень были самыми обычными.

Орк ушел достаточно быстро, поскольку явно не был заинтересован в том, чтобы мельтешить перед глазами у некроманта лишний раз. Как только он убрался на достаточное расстояние, Астрея не без труда, но все же одним рывком поднялась, садясь. Идея Канга ей явно не показалась хоть каплю приятной, о чем говорил весь вид беловолосой и в особенности ее взгляд, в котором пусть и не было злости, но виднелось явное суровое неодобрение, которого он когда-то больше всего боялся.

- Я вполне могу защитить себя и без магии призыва, если у меня будет в достаточной степени прочное оружие. - хмыкнула Астрея, а затем добавила: - Но до тех пор сойдет. Однако, если у меня на глазах будут причинять вред светлым, я буду действовать в соответствии со своими обязанностями.

Астрея в полной мере осознавала свое положение, но понимала так же, что таких мер может оказаться недостаточно - лучше бы никому не знать о том, кем она является. Темный Лорд желает заполучить то, путь к чему она хранит все эти годы, а значит не преминет возможностью попытаться выведать у нее эту информацию. Теперь ее жизнь никогда не будет такой, как прежде, но Астрея знала, на что идет, когда взяла на себя обязательство перед Богами охранять их благословение до тех пор, пока оно не сможет быть использовано во благо. Продолжать нести свою службу и держать язык за зубами - это меньшее, что могла она сделать для своего народа и мира, в котором они жили.

И все же где-то в глубине души она была как и прежде счастлива видеть своего брата. Она не могла отказаться от него просто потому что он выбрал иной путь - его не было кому направить и, возможно, он ощутил, что Свет предал их, когда мать умерла, а сама Астрея исчезла, использовав свой самый сильный призыв, который пусть и не убил ее, но в связи с ее молодостью и неопытностью переместил на огромное расстояние.

Девушка молча позволила брату связать ее руки за спиной, хотя так просто сдаться врагу ей наверняка было невероятно сложно. Ее гордость как одного из самых могущественных магов Света была полностью растоптана и это наверняка приводило Астрею в отчаяние, но она была не из тех, кто так просто сдастся, а тем более выдаст свои чувства врагу. Война вынудила ее научиться скрывать собственные эмоции, закрываться и жить отдельно от них во благо Света и собственной миссии. Она не могла проявлять слабости и страхи. И все же появление брата на поле битвы не могло не взволновать ее душу, которая вовсе не стала черствой за все эти годы - просто разглядеть ее теперь было сложнее.

- Что ты будешь делать дальше? - спросила Астрея, явно недовольная своим положением, но все же бессильная что-либо изменить.

>>409661
По крайней мере, теперь в их дальнейшей судьбе была некоторая определённость. Им было предназначено пасть быстрее, но с мнимой высокой целью.
"Интересно, чего добиваются эти парни в золочёных доспехах? Император пал на поле боя, а после пала и его Империя. Наверняка будут вывозить казну. И во главе этого наверняка стоит дворцовый маг, мощью не уступающий архимагу Ильберу. Тот самый, услужливо готовый перенести нас в дворец, где уже ждёт приготовленная бойня, которую надо как следует подать."

- Значит, умирать за имперское золото? Запишите меня. - вяло хмыкнула девушка, после чего отправилась вслед за столетним послушником, распавшимся на частицы меньше пыли для того, чтобы быть собранным во дворце. Бросив беглый взгляд на лицо чародея, девушка не увидела там ничего, кроме печати глубокого страдания. Единственное, что оттеняло этот мрачный лик - тень презрения и пристальный взгляд на приближающуюся магичку. В ответ Элен лишь едва качнула плечами.

"Мёртвым нет дела до того, что о них будут думать, а иду к чародею я именно для того, чтобы приобрести этот дарующий полное спокойствие статус."
Заклинание, по силе равное небольшому метеоритному дождю, было брошено так же безукоризненно и точно, как и в первый раз. Пустота, забвение, болезненное появление на свет из арки портала. Элен споро отшагнула с платформы, над которой стационарный телепорт был возведён, ведь каждая следующий перенос подвергал её риску насильственного объединения тел на атомарном уровне с новоприбывшим, и осмотрелась.

Забавно, но их новый товарищ, едва появившись во дворце, уже стал центром всеобщего внимания. Он устало привалился к стене, обхватив голову руками, а девушка, спустившаяся вниз, донесла радостную весть о чудесном исцелении всех раненных. Стражник спросил Радрока о том, не мастер ли он, но послушник явно был не в силах ответить на этот вопрос. Чародейка перехватила инициативу.

- Значит, ритуал консервации вышиб из него лишь все мозги, а силу не тронул? Впечатляет. - хмыкнув, Элен выложила свою гипотезу в виде очередной едкой фразы.

- Это не больно, правда. Нужно всего лишь немного потерпеть. Пожалуйста, не кори меня за это.

Мужчина в сиреневом плаще сидел перед костром в руинах небольшой часовни на окраинах города. Здесь армия вторжения не задерживалась, быстрым вихрем убив всех, кого можно убить, и забрав всё и всех, что было можно забрать. Мелкий дождь падал с небес, тщетно пытаясь потушить огонь множества домов, которые орки поджигали вместе с жителями забавы ради. Мужчина грел руки над костром, а элегантный и смертоносный посох с обсидиановым навершием валялся где-то на разбитом камне, оставшемся от мозаики пола в церквушке.

- Я хочу всего лишь защитить тебя. Ты ведь это понимаешь? - обращался он в пустоту. Пустота оставалась безгласной. Мужчина издал тяжёлый вздох.
- Прости.
Бережно и аккуратно он достал из-за пазухи талисман невероятной красоты. Синеватый овал цельного сапфира, покрытого искусной резьбой, сиял изнутри неярким белесым пламенем. Небольшой острый нож перерезал запястье, и без того покрытое многими шрамами. Кровь хлынула струёй, и кулон, поставленный на пути багрового потока, впитывал её без остатка. Через несколько секунд поток принялся, как и было должно, огибать камень, и начал с глухим звуком биться о пол. Тогда рана на руке носящего плащ закрылась сама по себе, повинуясь лишь воле его мысли. Пламя сияло багровым. Пламя билось о стенки драгоценного амулета.

- Я всегда буду любить тебя.
Пустота молчала. Мужчина закрыл лицо руками и заплакал. Почему-то проходящие мимо небольшие группы орков, патрулирующие улицы, не решались заглядывать в маленькую часовню. Даже притупленное чувство опасности звероподобной расы говорило им о том, что в этой церквушке таится большая, очень большая беда.

Если бы от пятого легиона, что, по версии официальной военной истории, был стёрт из реальности ужасающей магией самого лорда тьмы, остался хоть один историограф, то он бы мог рассказать удивительную историю о том, как очень сильные желания тех, кто может бросить слово в пустоту и получить ответ, могут исполняться. Но историю некому было рассказать. Её главный герой, к сожалению, стал совершенно безумен, а все остальные были использованы, как дрова в жестяной печи, пламя в которой разыгралось на удивление ярко. В книге стратегии имперских войск решение отправить Аданте Брейда, выдающегося даже среди архимагов чародея, на помощь Пятому гвардейскому легиону оказалось одним из самых чёрных пятен.

Когда ошибка уже совершена, исправлять её поздно. Само небо, казалось, плакало над его головой, но нависшие над городом чёрные тучи были всего лишь результатом отвратительной погоды и эманаций тёмной магии, отравивших даже небеса. Архимаг плакал, забываясь в спасительной боли, и его слёзы смешивались с каплями дождя.

>>410473

- Дальше? Пока что держать тебя при себе, и держать безоружной. Атака продолжается, поэтому я должен быть здесь. Кому-либо другому отдать тебя на попечение я просто не могу.

Оно было и понятно, ведь доверить кому-то самое дорогое, самое сокровенное, что только было у юноши он ни за что не хотел, да и не мог бы сказать с твердой уверенностью, что его сестру не обидят. Долго находиться в городе он тоже не планировал, чтобы не причинять молодой женщине лишний раз страдания, ибо творились в городе поистине ужасающие вещи. Странное дело — прежде он был глух к мольбам о пощаде, его не заботили чужие страдания и многочисленные смерти, а теперь же ему становилось неприятно от этого. Встреча с сестрой на него так повлияла? Скорее всего.

Тут он очень кстати вспомнил, что была уже глубокая ночь, а за весь день удалось перекусить только один раз, да и то на ходу. Очевидно, что и сестра была очень голодна, хотя такие как она ни за что в этом не признаются. Жестом попросив ее идти следом, некромант вышел из храма и направил стопы прямо к одной из таверн, уже порядочно разграбленной, но в которой наверняка можно было найти еще провиант. Орки никогда не берут еды про запас, съедая украденное прямо на месте. Так оно и оказалось — в таверне словно плясало стадо огров, но в подвал орки заглянуть не догадались. Тупизна, что с них взять. Оставив Астрею у люка в подвал, чтобы не терять ее надолго из виду, он набрал целую корзину разного провианта и пару бутылок вина. Вернувшись со всем этим скарбом в зал, Канг развязал руки сестре, но потом один конец веревки обмотал вокруг ее пояса, а другой — вокруг ног. Подумав, что женщина, возможно не станет есть украденное из-за своих дурацких принципов (кто их поймет, этих святош), некромант молча достал из кармана золотой, который положил на уцелевшую часть барной стойки.

- Давай сперва подкрепимся. Раз уж я теперь за тебя в ответе, то вовсе не собираюсь морить тебя голодом и мучить жаждой.

Подавая пример, он первым начал есть, но довольно медленно, явно ожидая, пока храмовница сама примется за трапезу. Даже в полумраке разрушенной таверны груди Астреи были неплохо видны, благо вырез был немалых таких размеров. Юноша мысленно выругался, обзывая себя дураком. Нашел, называется время — вот так с размаху втрескаться в родную сестру, да еще и в святошу, которая хотела его смерти. Хотела, в этом не было сомнений, он видел неумолимую решительность в ее глазах. А он — а что он? Он в самом начале боялся даже поцарапать ее, едва узнал. Да, он пожелал владеть ею, как своей женщиной и, может статься, это было многим хуже, чем самые страшные раны для нее. Мучительно терзаться от запретной любви, но еще мучительнее знать, что она будет столь злой. Она ведь родной ему человек, и не может так сильно его ненавидеть. Или может? Ну да черт с ним. Он не привык долго откладывать что-то столь важное, и спросит ее прямо, когда немного отойдет, освоится. Сейчас даже заикаться об этом не стоит, это понимал даже такой нетерпеливый юноша как он.

Все же как проще обстоят дела с подобным у темных. Никаких долгих прелюдий, никаких запретов, никаких сложностей. Грандмастер Ашира, роскошная женщина лет сорока на вид, но на самом деле разменявшая не одну тысячу, не была исключением и, напротив, была даже несколько польщена (или же умело делала вид) вниманием пылкого юноши, вознаграждая его за усердие в учебе своим телом, порой занимаясь сексом прямо в своем личном кабинете, принимая крепкий и толстый не по годам член молодого некроманта в рот, удивительно узкую киску и не менее узкую задницу. Тут, конечно, не обошлось без темной магии, ведь грандмастер Ашира занималась сексом не только с Кангом. Порой ненасытная грудастая чернокнижница была центральной фигурой грандиозных оргий, где ее буквально не снимали с членов долгими и долгими часами, а из раздолбанной вагины громадными членами и приоткрытой задницы текли реки спермы. Заканчивались для Аширы подобные мероприятия почти всегда одинаково — в небольшом бассейне, до краев наполненным демоническим семенем. Ашира была настолько опытна в любом виде секса, что провести с ней время было величайшей наградой для любого подростка, и во многом своим успехам Канг был обязан именно такому действенному стимулу.

Он и сам принимал в подобных оргиях некоторое участие, но вот там дорваться до заветного тела аристократической красавицы не удавалось, да и немудрено — что называется спрос на Аширу был невероятен, ведь взрослая женщина покоряла многих своей зрелой красотой. Но, зато на оргиях было множество других приятных увлечений: провинившиеся ученики, ученицы, пленницы, рабы и рабыни, а также существа других рас и видов для удовлетворения самых необычных, самых изысканных пристрастий. Канг предпочитал пару из плохо учащейся девочки и незадачливого женственного, робкого мальчика, который из рук вон плохо колдовал, и раз за разом делал досадные промахи, за что неизменно расплачивался своей нежной задницей да унижениями, которыми подвергали бедолагу более успешные ученики. Канг обходился с ним неплохо, но всегда драл податливую попку переодетого в девичьи одежды юнца с остервенением, пока несчастный не отключался от переизбытка чувств с неизменным выражением блаженства на чуть курносом симпатичном личике, после принимаясь за пунцовую от смеси стыда и робкого вожделения ученицу, с которой был уже более нежен, но неизменно накачивал спермой, невзирая на неубедительные протесты.

Еще одной, пусть и недолгой страстью Канга была Мира, дитя порочного союза человеческой женщины и суккубы. Мира была подающей большие надежды чернокнижницей, с великолепно развитым не по годам телом. Внешне на первый взгляд от человека она практически не отличалась, за исключением чуть заостренных ушек, но вот стоило ей обнажить тело, как стал очевиден дар ее родителя-суккуба — солидных размеров член, могущий поспорить с размерами многих учеников и едва-едва не больше члена Канга, который выигрывал лишь за счет своей толщины. От своей матери она унаследовала все остальное, а именно: большие груди, крутые бедра и отличную задницу. Кроме того, она была очень талантливой в темной магии и почему-то сильно невзлюбила Канга, из-за чего между ними часты были как словесные, так и вполне серьезные перепалки на физическом и магическом уровнях. Продолжительное время никто из них не мог взять верх, пока, наконец, Канг все же победил, но едва-едва. И тогда дерзкая, надменная и стервозная Мира, оказавшись под юношей, внезапно густо покраснела и чуть заикающимся голосом сказала ему не сдерживаться. Распаленный дракой, молодой некромант грубо поставил ее на четвереньки и резко овладел девственной доселе задницей дерзкой девицы, которая вовсю трахалась с другими барышнями и даже кое-какие парни почувствовали на себе ее размеры, но вот свою собственную задницу она подставила впервые. Канг и не думал сдерживаться, пока не натрахался вволю, оставляя ослабевшую полусуккубу в луже ее собственной спермы, донельзя довольную и расслабленную. Правда, в какие-то серьезные чувства эти отношения не переросли, но они с Мирой стали добрыми друзьями.

Маловероятно, что Астрея, узнай она про бурное во всех смыслах обучение своего младшего брата, одобрила бы такое. Да что там, она бы наверняка в ужас пришла от свободы нравов темных, и поэтому юноша даже не поднимал подобную тему. Храмовница и без того считает его тварью тьмы, так зачем еще больше укреплять ее уверенность в этом?

>>411547

- Я поняла. - в свойственной военным краткой манере ответила Астрея, направляясь следом за братом к выходу из храма. Она никогда не была особенно многословной и это, кажется, было одной из тех детских особенностей, которые не исчезают с годами. Не то чтобы девушка говорила мало, ведь она всегда общалась с младшим братом, но в сравнении с другими детьми своего возраста была спокойнее, рассудительнее, женственнее. Она принимала в воспитании Канга даже большее участие, чем их мать - светлая жрица, которой после рождения темного сына суждено было жить как отшельнице вне столицы. Возможно, Астрея стала такой из-за извечного ощущения ответственности за возложенные на нее надежды. Она не могла вести себя как ребенок, даже будучи ребенком, ведь должна была подавать хороший пример младшему братику, тренироваться и учиться изо дня в день.

Покинув храм, они оказались на холме, откуда открывался лучший вид на то, что еще прошлой ночью было столицей Света, мерцающей во тьме, а теперь - охваченные пламенем руины, наполненные мучительными криками и запахом смерти. Боги взирали на это с отрешенным спокойствием, свойственным высшим, но Астрея не могла уподобиться им в этом - впервые с момента вторжения взглянув на эту картину, она уже не была уверена, что сможет когда-то забыть кошмар этой ночи. Где-то вдалеке пламенели дворцовые башни, отвергая последние крохи надежды для последних выживших. Свет почти пал под натиском Тьмы, не оставляя ни малейшей надежды.

Через вереницу заполненных кровью и мертвыми телами улиц Канг привел ее в таверну, хотя после увиденного Астрее меньше всего хотелось есть или пить в месте, которое еще недавно было оплотом веселья и жизни, а теперь напоминало собой мрачный склеп. Как и весь город. Общий погром в полной мере выдавал то, что здесь побывали орки - после них ничего не выглядит нетронутым. Астрея смогла осмотреться, пока брат доставал из подвала еду и вино чтобы подкрепиться.

Когда они сели за стол, Канг перевязал веревку, на что Астрея лишь скептически хмыкнула - только орки могли ожидать, что веревка способна удержать кого-то вроде нее. В тусклом пламени свечей девушка выглядела уставшей и бледной, словно из нее разом выкачали весь свет, которым она буквально искрилась прежде. Улыбка давно не касалась этих губ и глаз, которые раз за разом наблюдали на землях света ту же картину, которая теперь царила в столице, но так и не привыкли к ней. Астрея все так же, как прежде, забывала о том, что ее красота требует ухода - белоснежные волосы отрасли до невероятной для нее длины, ровно как и непослушная передняя прядь, извечно падающая на глаза, которая теперь почти полностью могла скрыть их выражение, стоило девушке опустить голову. По этой роскошной белоснежной шевелюре явно рыдали ножницы, но Астрея все равно умудрялась оставаться безусловно красивой женщиной. Сложив освобожденные руки перед собой, девушка вновь закрыла глаза и, казалось, опять начала умолять Богов забрать ее душу. Она так и застыла, нашептывая молитву до тех пор, пока слезы, прежде скрытые от посторонних глаз волосами, не начали капать на столешницу, явственно указывая на то, что теперь Астрея молилась не за себя, а за тех служителей Света, ее друзей и товарищей, которые пали сегодня, моля Богов принять их в свою обитель.

Затем, завершив этот обряд, Астрея подняла голову и утерла слезы. Лицо ее вновь постепенно принимало прежнее спокойное выражение, а сама девушка почти тут же приступила к трапезе, не спешно, заставляя себя проглатывать каждый кусочек пищи и даже каплю вина. Она была абсолютно не голодна, да и сохранять аппетит в подобных обстоятельствах было не так легко, но Астрея не высказала ни слова жалобы или отказа от еды, поскольку и сама понимала, что теперь ее силы как и в древние времена зависят только от еды, сна и солнечного света.

- Ты возмужал, Канг. - заметила девушка, взгляд синих глаз которой вновь словно бы впился в брата, до того пронзительным он был. Ей было не за что хвалить его - пожалуй, брат сделал даже слишком мало для того, чтобы Астрея могла гордиться им теперь. Но все же в ней оставалась надежда на то, что ему удалось сохранить в себе частицу света - ведь разве не эта самая частица вынудила его помочь ей, а не убить? Хоть сама девушка никогда не произнесла бы этого вслух, но она все же по-прежнему любила своего брата так же сильно, как когда они были детьми. Эта любовь - не то, что можно было с легкостью искоренить из своей души. Тем более когда он вновь сидел с ней за одним столом, теперь значительно повзрослевший, так что Астрея с трудом могла сопоставить его теперешнего с образом ребенка, которым знала его в прошлом и запомнила.

>>409661
>>410696
>>411289

Ситуация вокруг дворца с каждой минутой становилась всё горячее и горячее. Несмотря на то, что магический барьер и тесные улочки дворцового квартала давали защитникам преимущество, темные сил превосходили их числом. Но пока то осаду удалось удерживать – даже если город пал, его сердце продолжало биться. Тесные улочки превратились в настоящее месиво из тел – трупы орков, нежити, различных тварей валялись вперемешку с телами защитников дворца. Раненых и потерявших силы защитников оттаскивали ближе к дворцу, чтобы дать им отдохнуть и перевязать раны.

Но в подвалах дворца сейчас тоже было жарко. Через несколько телепортационных площадок прибывало все больше и больше народу. Были здесь и остатки гильдии магов, и воины, и жрецы. Правда, у всех прибывавших был далеко не самый боевой вид – но им выдавали целительные эликсиры и отправляли на инструктаж. А дальше – на верную смерть. Но в последние минуты все изменилось. Сейчас укреплялись не столько подходы к дворцу, а его коридоры. Силы скапливали внутри роскошных палат и залов. Именно туда сейчас отправляли всех новоприбывших.

Тоже самое ждало и наших героев, если бы не ряд событий. Первым стал всплеск энергии, который чуть не убил бывшего генерала темных войск. Но у магического взрыва были и свои плюсы – почти все защитники дворца почувствовали, как зарастают их раны и силы приливают к ним.

Но следующие события не стали долго ждать. На телепортационной площадке появилось несколько человек – это был как раз именно тот отряд, который прислал сюда Давена, Элен и Радрока. С ними был и Калеб, который тут же оказался рядом со своим начальником

- О, значит тебя не разорвало на куски при телепортации, жаль, – огрызнулся капитан имперской стражи, увидев Давена. На его слова обратил внимание и рыцарь, до этого пытавшийся растормошить Радрока. Оставив послушника на попечение своей дочери, он приблизился к капитану и Ашару.

- Ну, Дрег, не стоит так говорить с нашими солдатами. Тем более, с такими как Давен Ашар. Да, молодой человек, я знаю, кто вы такой. Я много о вас слышал от Рейвана. Знаете, я думаю вы сможете оказать большую услугу императорским детям. Сейчас мы с вами пройдем к генералу имперской гвардии, и вы получите звание капитана охраны императора. К сожалению, церемонию по всем правилам мы провести не сможем, но вы получите наши доспехи и оружие. Более того, именно вы станете во главе операции, по сдерживанию сил тьмы. Всё ясно? Тогда идите за мной.

Закончив свою тираду, имперский страж развернулся на каблуках и дал рукой знак следовать за ним. Недавно появившиеся стражи последовали за ним, что-то недовольно бурча. Прислушавшись можно было услышать что-то вроде «он всё равно труп».

В этот миг дворец сотряс мощный удар, от которого пошатнулись стены. Элен, явно неожидавшая такого, сделала несколько шагов и оказалась на телепортационной площадке. В этот момент раздался характерный для телепортации свет и громкий хлопок. Кажется, что-то пошло совсем не так.

>>412225
Пробуждение было, мягко говоря, скверным. В роту словно лошади валялись, а под черепом, казалось, работали все кузни Ада. Канг почему-то довольно плохо переносил вино, хотя водки мог выпить чуть ли не ведро, и сейчас сильно пожалел о вчерашнем. Кое-что он запомнил смутно, кое-что — и вовсе забыл, но встречу с сестрой юноша помнил во всех подробностях. Черт. И приснится же такое, пробормотал пересохшими губами некромант, с трудом садясь на постели. Движение, еще одно, только бы мозги не расплескать из раскалывающегося черепа. Минутку, а это кто? Канг тупо уставился на мирно посапывающую Астрею, которая была явно крепче его в этом плане и которую точно не будет мучить похмелье.

- Так значит, это был не сон, — прохрипел молодой некромант, замечая больным взглядом две початых бутылки вина на небольшом столике между кроватями и, не раздумывая более, хватая одну из бутылок, присасываясь к горлышку подобно пиявке.

Подобное лечится подобным, и уже после первых глотков ему стало легче: развеялась стоявшая перед глазами проклятая муть, головная боль отступила и соображать стало куда легче. Настолько, что Канг похолодел и едва не захлебнулся вином — а что, если он, будучи в таком состоянии, сотворил со своей бедной сестрой нечто непристойное (по мнению святош)? Не помня себя от волнения, он сперва ощупал себя, но штаны были застегнуты и даже мантия запахнута. Потом он осторожно подошел к спящей и, приподняв край одеяла, заглянул под него. Девушка была в одежде, и все полагающиеся на интимных местах застежки были застегнуты.

Поправив одеяло и вздохнув с облегчением, он подумал, что неплохо бы умыться. Спустившись по лестнице вниз, он широко отворил дверь в купальню и тут же об этом сильно пожалел: пировавшие тут ранее орки использовали купальню не по назначению, точнее, по нецелевому назначению. Проще говоря, купальня была практически до краев наполнена чудовищно смердящим орочьим говном. Дух стоял такой, что у Канга немедленно заслезились глаза. Картину довершал вид плавающего посреди целого озера кала мертвого орка с орочьим же тесаком в голове. Над орком уже деловито жужжали крупные мясные мухи, и вот это зрелище доконало бедолагу — Канга обильно вырвало прямо стоящую подле него бочку для ванной соли. Рвало его долго, обильно и мучительно. Кое-как отойдя, он захлопнул дверь в злосчастную купальню, умылся и тщательно прополоскал рот у стоящего снаружи рукомойника, потом для верности еще допил бутылку вина.

>>412817

Астрея спала крепко, но даже это не спасло ее от сновидений, которые в этот раз оказались куда более жестокими и мучительным, чем прежде. Она вновь видела перед собой руины столицы и дворец Света, который разваливается у нее на глазах, поднимая клубы пыли, соединявшейся с огнем в причудливом адском танце. Все вокруг приобрело алый оттенок. Земля, пропитавшаяся кровью, стены зданий, поглощенные пламенем, даже луна, поразительно безмятежная в своем сиянии, теперь стала угрожающе алой. Так ли выглядит настоящая Тьма, абсолютное зло?

Вдалеке заржал не-мертвый конь, облаченный в свой темный доспех, а затем звук копыт начал звучать все ближе к тому месту, где стояла она сама. Астрея пыталась колдовать, но магия покинула ее. Когда всадник приблизился максимально близко, девушка бросилась к стене, у которой лежал меч. Это было бесполезной затеей - любое оружие, кроме сотворенного с помощью эфирного металла, тут же рассыпется в ее руках. Это было своеобразной платой Астреи за свою способность - она могла использовать лишь призванное оружие, в то время как остальное уничтожала одним незащищенным прикосновением. Было так же и в этот раз - стоило девушке коснуться меча, как он тут же рассыпался, словно песок, утекая сквозь пальцы. А всадник в это время замахнулся копьем... и на этом моменте Астрею словно выбросило из сна в жестокую реальность, так что девушка мгновенно подорвалась с кровати на ноги, инстинктивно пытаясь схватить оружие, которого при ней никогда не было.

В чувства беловолосую привел свет солнца, пробивавшийся сквозь ставни в комнату, наряду с запахом гари и каким-то странным смрадом, источник которого, кажется, находился здесь же. Астрея осмотрелась, пытаясь сообразить, где находится, поскольку ей мало что удалось запомнить из событий вчерашнего вечера. Несомненно, она напилась так, что светлые явно не похвалили бы ее усердие в попытке забыть все ужасы увиденного в столице накануне. Четкие воспоминания у нее остались лишь о начале и конце того вечера. О начале - потому что тогда она была трезва, о конце - потому что Астрею удивил взгляд, которым ее одарил брат. Но теперь последнее казалось глупостью, придуманной на пьяную голову, так что теперь девушка не придавала этому особого значения.

Чувствовала после вчерашней попойки она себя на удивление хорошо, чего и стоило ожидать, поскольку Астрея редко мучилась от похмелья. Утро было в разгаре и она не испытывала ни головной, ни какой-либо иной боли, за исключением душевной муки, которая с новой силой опустилась на ее сердце с памятью о том, что случилось.

Приведя себя в порядок и накинув на плечи свою накидку, которая отлично спасала от утренней прохлады, Астрея ополоснула рот вином из бутылки, стоящей на столике в комнате, а затем спустилась в холл, где ожидала увидеть Канга, но вместо этого учуяла еще больший смрад. Его источник явно находился здесь, при чем где-то не слишком далеко, так что Астрею ни капли не привлекала возможность остаться здесь дольше - след орков сложно было не распознать, только эти твари могли гадить всюду. Потому беловолосая, не чувствуя поблизости постороннего присутствия, вышла на улицу.

Все поутихло, но тишина эта не была признаком спокойствия. Это тот вид тишины, который принято считать "мертвой". Затишье перед бурей, немой глас погибших, который вызывал в ней новый прилив печали. Но здесь же Астрея обнаружила Канга.

- Как самочувствие? - уже в привычном спокойном, граничащем с безразличием, тоне поинтересовалась беловолосая, в которой не осталось и следа от вчерашнего бурного веселья, после чего ополоснула лицо водой.

>>413004
>>412855
>>412817

Через множество туч, вновь сгустившихся над городом и затмивших любой свет для жителей столицы, прорезался луч яркого света. Но свет этот был не символом нового дня и надежды. Несмотря на то, что свет был золотистым, зеленые отсветы не предвещали ничего хорошего. Источник света был где-то далеко над городом, но даже на земле чувствовалась, что в нём есть что-то чужеродное всему живому.

Через несколько секунд источник света оказался уже ниже ту и маги – по крайней мере, если бы они нашли повод смотреть в небо, – смогли бы разглядеть две фигуры. Эта пара даже в падении продолжали яростный бой, а ведь падение с такой высоты мало кто смог бы даже просто пережить. Чем ближе к земле были сражающиеся, тем яростнее кипела битва, и тем свирепее существа набрасывались друг на друга. Когда до земли осталось совсем чуть-чуть, существа вновь скрестили оружие, отлетели друг от друга и окончательно упали.

«Приземление» одного из них пришлось недалеко от Канга и Астреи, второе же существо упало на таверну, где они недавно находились. Когда пыль, поднявшаяся от удара, осела, перед немногочисленными зрителями предстала высокая фигура в золотых доспехах. Несведущие могли бы принять броню существа за некое подобие снаряжения личной имперской стражи, но житель любого уголка Империи прекрасно знал, что именно с них когда-то списали образ личной гвардии правителя. Существо распрямилось и расправило два гигантских золотых крыла, доказывающих что именно оно являлось прообразом и символом Света. Это был один из немногочисленных ангелов.

Ангел не стал обращать внимание на свидетелей его стремительного падения. Взгляд существа был прикован к таверне, куда рухнул его противник. Несмотря на то, что символ Света был одним из самых сильных существ в Империи и мог расправиться в легкую с почти каким угодно противником, сейчас он был предельно собран и готов к продолжению боя. Он понимал, что его враг вряд ли остановится после такого падения и ждал новой атаки.

Но его ожидание не спешило сбываться. Никто не прыгнул на ангела, проламывая стены таверны. Вместо этого её дверь распахнулась и на улицу вывались клубы ядовитого зеленого тумана. Они начали медленно расползаться во все стороны, а в дверном проёме показалась фигура. В тусклом свете в первые пару секунд были заметны только очертания, но кто – или что бы это ни было, – не замедлило выйти на свет. Противник ангела был закован в старый доспех, покрытый зеленоватыми пятнами. В каких-то местах на броне были еще свежие пятна крови, но даже сквозь них можно было видеть ярко светящиеся магические руны. На голове человека, – по крайней мере, существо было человеческого роста, – находился капюшон, из-под которого виднелась странная маска, похожая на череп какого-то животного. В глазах шлема плясали ярко-зеленые огни, похожие на те, которыми светились руны на доспехах. Существо вышло из таверны, посмотрело по сторонам, раскинуло руки и расхохоталось мерзким смехом.

Вместе с ангелом в город таким экстравагантным образом прибыл Ниглех – один из генералов Темного властелина. О нём не было слышно ничего уже несколько дней – он пропал с поля последней решающей битвы. Последнее, что о нём было известно, что он сошёлся в битве с одним из личных охранников Императора. И, судя по всему, в город он прибыл вместе с ним.
Закончив смеяться, Ниглех бросил быстрый взгляд на Астрею и Канга и посмотрел на ангела.

- Столица? Ты хоть понимаешь, какое одолжение ты мне сделал? – на момент могло показаться, что генерал сейчас вновь рассмеётся, но этому было не суждено сбыться. Два гигантских меча, который до сих пор ангел держал на изготовке, в один миг запылали огнем и существо, представлявшее все Добро и Свет, бросилось на темного генерала. Тот даже не сдвинулся с места, но в какое-то мгновение между началом атаки и ударом ангела в его руках появилась странная зеленая коса, которой он легко блокировал оба меча своего соперника. В следующий миг коса исчезла, ровно также, как и появилась, но на этот раз вместе со своим хозяином. Мечи ангела обрушились на дверной проем таверны, превращая вход в здание в труху.

Зеленый туман к этому моменту уже заполнил улицу, и сквозь него было почти ничего не видно – кроме ангела, и фигуры, образовавшейся из этих клубов у него за спиной ровно в тот же миг, когда Ниглех исчез из-под удара мечей. Фигура в секунду из легкого образа превратилась в темного генерала. Его руки опустились на спину ангела, схватило его за крыло и швырнули в другую сторону. Создание Света ничего не смогло противопоставить молниеносной атаке и пролетело сквозь улицу, врезавшись в соседнее здание. Но вместо того, чтобы подняться и вновь ринуться в бой, оно тяжело оперлось на свои мечи.

Причину такого состояния можно было увидеть в руках у противника ангела. Гигантское золотистое крыло все еще источало свет, пока Ниглех увлеченно рассматривал его и то место, в котором он вырвал его из спины своего противника. Медленно, но верно свет угасал, поддаваясь влиянию черно-зеленых пятен, расползавшихся в месте отрыва.

- Любопытно. Значит ты такая же плоть и кровь, как и все остальные, просто гораздо пропитан светом? – казалось, в голосе темного генерала одновременно слышалось любопытство и разочарованность. Он с отвращением отбросил от себя уже начавшее основательно гнить крыло и опять растаял в зеленом тумане. На этот раз он возник не за спиной ангела, а перед ним. Отличие заключалось в том, что в руках генерала тьмы на этот раз была всё та же странная коса. Один взмах и её лезвие глубоко вошло в грудную клетку все еще оглушенного болью ангела. Светлое создание подняло голову и вдруг резко бросилось на своего убийцу. Ангел схватил темного генерала, прижал к себе и закрыл себя и Ниглеха оставшимся крылом. А через мгновенье зеленый туман пронзила вспышка яркого света.

Когда свет угас, стало понятно, что зеленый туман почти рассеялся. На том месте, где сражался ангел и темный генерал зияла воронка. Единственным свидетельством битвы было оторванное почерневшее крыло, все ещё валяющиеся на земле у входа в таверну.

Оставшиеся после вспышки клубы тумана, впрочем, не собирались развеиваться. Наоборот, они начали приближаться друг к другу, пока не собрались в одно сравнительно небольшое облако. Наконец, в тот момент, когда они соединились в одно целое, из зеленого тумана, начавшего стремительно таять, на улицу шагнул целый и невредимый генерал Тьмы. Ниглех посмотрел на место смерти символа Света и покачал головой.

- Я всё-таки надеялся изучить тебя после твоей смерти. Какая жалость, - на этот раз в голосе не было любопытства, одно разочарование. Генерал темных сил осмотрел улицу и вновь остановил свой взгляд на Канге и Астрее. Зеленый свет из глазниц шлема на мгновенье сузился в две полоски, и один из приближенных Темного повелителя приблизился к паре.

- Ты – один из темных магов, верно? Столица уже взята? – без каких-либо приветствий задал вопрос Ниглех.

>>412855
>>413004
>>413087
Выглядел Канг, откровенно говоря, паршиво — бледный, красные глаза, под глазами здоровенные синяки и легкая дрожь, которая свидетельствовала о недавней мучительной рвоте, но пожаловаться сестре, показать себя слабым? Никогда.

- Я в порядке, Астрея. А сама ты как с утра?

Ответа девушки юноша не дождался. Хорошо, что он, почуяв неладное, схватил старшую сестру за запястье и потянул прочь от таверны, куда со всего размаху грохнулось нечто в рунной броне, а подле них приземлился сам Чемпион Света, ангел. Канг моментально забыл о скверном самочувствии, разом снимая с себя запечатывающее заклинание и невольно хватаясь за рукоять меча. Ангел на него даже не взглянул, что изрядно покоробило самомнение мастера некроманта. Да, он был еще молод, но сил у него хватало. Потом юноша понял, почему противник не стал обращать на него внимания — у того уже был свой, жуткий враг. Сам генерал Ниглех, внушающий ужас даже союзникам своей невероятной, непостижимой силой, и в котором не было ничего даже отдаленно человеческого под рунными доспехами.

Канг был смел, и поэтому почти не трусил, когда это чудовище, без особых трудов расправившееся с одним из сильнейших воинов Света, направилось к ним. Он даже не отвел взгляда от кошмарного вида маски, которая заменяла генералу лицо. Все чего-то боятся, и только безумцы бесстрашны. Вот взглянуть страху в глаза — это и есть настоящее проявление воли.

- Вы правы, генерал, я — подчиненный госпожи Аширы, мастер некромант Канг. Столица не взята, поскольку светлые продолжают упорно сопротивляться, укрепившись по дворце.

Юноша замолк. Сказал он достаточно, болтать перед начальством было дурным тоном, да и не особо он был расположен к длительным беседам. Канг был очень взволнован. Волновался он за Астрею, светлую, которой Ниглех может заинтересоваться. Если так, мрачно подумал некромант, то он скорее погибнет первым, нежели даст этой кошмарной твари тронуть свою возлюбленную сестру. Впрочем, отчаянным дураком он не был и ни в коем случае не проявлял какой-либо агрессии даже на ментальном уровне. Что до своего напряжения, то генерал сталкивался с таким постоянно, виной тому была как его сила, так и нечеловеческая внешность, спрятанная под доспехами и маской. Да что там, обычные солдаты где стояли, там и гадили от страха, когда перед ними появлялся генерал.

>>413087
>>413203

Еще разговаривая с братом, Астрея заметила какое-то странное движение среди облаков. Что-то словно бы падало с небес, но девушка не могла разглядеть из-за света, окружавшего этот объект или объекты. Девушка так и замерла, наблюдая за перемещением странных огней, так что только реакция Канга и спасла ее от гибели под завалами таверны, когда они с оглушительным грохотом упали на землю.

Астрея не успела поблагодарить брата, поскольку буквально потеряла дар речи, увидев пред собой воплощение сил света - Ангела. Могущественный воин небес, посланный Богами, был почти легендой в этом мире, так что благоговение Астреи перед величественной фигурой было вполне естественным. Когда высший окинул их взглядом, беловолосая склонилась к поклоне, призванном выразить уважение силе Света даже несмотря на ситуацию, в которой все они оказались волей Богов.

Ангелу не было особого дела до смертных - у него был противник, с которым не мог сравниться ни один из них. Для этого и существовали высшие - уничтожать силы тьмы, неподвластные силам смертных. Но прошло уже столько времени с последнего появления Ангелов, что Светлые давно уж считали их вознесшимися к Богам. Как оказалось - все намного прозаичнее.

Противника Ангела узнала даже Астрея. Не было среди воинов светлых человека, который не знал бы, что Ниглех - само воплощение зла. Им пугали непослушных детей, его имя страшились произносить вслух, а теперь генерал тьмы сражался с Ангелом, который, кажется, был изрядно утомлен. Сражение это, безусловно, можно было назвать легендарным для обеих сторон и его довелось увидеть Астрее и Кангу - их представителям. Судьба благоволила Свету в этот раз, явив людям Ангела, потому беловолосая почти сразу зашептала слова молитвы, наблюдая за ходом боя.

Битва оказалась до того короткой, что лишь усилила досаду Астреи. Неужели могли люди достичь с помощью сил тьмы такого невероятного величия, что стали сильнее самих Ангелов? И ведь говорят, что генералы, даже вместе взятые, ни за что не сравнятся с силой Владыки Тьмы. Тогда неужели Владыка - один из Богов? Астрея не могла себе представить силу, которая одолела бы Бога, но глядя на тлеющее золотое крыло Ангела, брошенное генералом гнить посреди улицы, понимала, что для всего Света уже это сражение - полный конец. Те, кто способен победить Ангела, со временем смогут победить и Богов. Свет неизбежно будет уничтожен, исчезнет из этого мира, не оставив после себя ни капли добра. Всего один удар - и Ангел был буквально стерт с лица земли, в то время как Ниглех - остался жив и невредим. Сомнение вызывало наличие у него тела как такового, но что же это за сила, способная удерживать сущность без плоти?

Астрея внезапно поймала себя на мысли о том, что испытывает чувства, которые не должна была позволять себе даже в том кошмарном случае, если Свет будет уничтожен. Злость, досада, беспомощность, которые, смешиваясь, перерастали в холодную ярость. Почему Боги не дали Свету достаточно сил, чтобы противостоять Тьме? Почему к ним отнеслись так пренебрежительно, что теперь само существование добра поставлено под вопрос.

Расправившись с Ангелом, генерал спокойно повернулся к ним, словно всего лишь прикончил обыкновенного человека, а затем спросил у Канга, из темных ли он и взята ли столица. Но что отвечал брат, Астрея не слышала, хотя стояла прямо за его спиной и вела себя совершенно недопустимо, учитывая собственные понятия о долге старшей сестры подавать пример - она просто пряталась за спиной Канга, словно маленькая девочка, сжимая накидку на его спине, но вовсе не от страха. Она пыталась побороть ярость, а не дрожала от испуга. И все же, если она не пожертвует одним из правил Светлых, кто сделает это вместо нее? Боги оставили их в этой борьбе, значит совершенно бесполезно теперь полагаться на их постулаты. Изменить что-либо могут только они сами.

Потому тяжело вдохнув, а затем выдохнув, Астрея оттолкнула брата в сторону, чтобы его не задело, и произнесла одно из сильнейших своих заклятий:

- Оборви, Сил.

Однажды призыв оружия божественного уровня едва не убил ее, телепортировав на огромное расстояние от дома. Сил - богиня судьбы для Светлых, оружие которой было способно оборвать жизнь любой формы, даже не имеющей плоти, как призрак. Астрея не имела способности к призыву Богов и даже не видела их знаков во сне, подобно их матери, но все же была способна призывать оружие, по своим свойствам похожее на божественное.

В этот раз в руке у девушки моментально после слов призыва возникло острое длинное копье, которое она молниеносным, отработанным до автоматизма движением вонзила в стоящего перед собой генерала. Великому генералу свойственно пренебрежение к людям, как созданиям слабым и бесполезным, что уже успел проявить Ниглех, которому обычное попадание копья не причинило бы ни малейшего вреда, даже вопреки тому, что оно вошло в его броню, словно в теплое масло. Но вот случившегося далее он явно ожидал куда меньше, поскольку Астрея тут же убрала копье и не нанесла повторного удара, вместо этого отступая. Как оказалось - не зря, поскольку уже в следующее мгновение тело генерала началось заливаться ярким светом словно изнутри. Его агония, последовавшая далее, была вполне естественна, ведь его буквально стирали из этого мира, разрушая саму сущность. Но даже в этот раз Свет был милостив в своему врагу и дарил ему легкую смерть, так что всего несколько секунд прошло перед тем, как все обмундирование генерала опало наземь бесформенной кучей, как будто из него просто вытряхнули тело. Которого больше не существовало.

>>413331
>>413203

Когда один из ликов Тьмы был уничтожен, последний клубок тумана, все еще витавший рядом с его – уже пустыми доспехами, – развеялся и из него выпала та самая коса. Оружие, которое несколько секунд назад убило ангела теперь просто упало на землю. Правда, не долго. Через секунду оно начало вибрировать, и поднялось в воздух. Еще момент – и магическая вспышка окутала всех, кто находился рядом с местом битвы.

Телепортация продолжалась всего лишь миг и когда она закончилась, Канг, Астрея и парочка загулявших орков оказались в просторной зале, залитой солнечным светом. Ничего зловещего в этом помещении не было – обычный тронный зал, обыденность для королевских и императорских дворцов. В этот миг никто – не появившиеся пришельцы, ни свидетели их появления не могли шелохнуться – магия не позволяла. На появившихся из пустоты взирало множество глаз, и одни из них принадлежали фигуре на троне. Это была женщина, но сфокусировать взгляд на ней было невозможно – при взгляде на неё она как будто расплывалась, а долгие усилия приводили к головной боли. Она устало вздохнула и неодобряюще покачала головой:

- Я думала, что проблемы закончатся со смертью Императора и его прихвостней. Но нет, ваша проклятая столица приносит даже больше неприятностей. Сначала пропал Радрок, а теперь убили Ниглеха. Да еще кто убил, - молодая женщина в роскошной мантии театрально вздохнула, – Девочка, ты понимаешь, что твоя жизнь стоит в тысячи раз меньше, чем его? Я могла бы просто сделать вот так, – Темная властительница щелкнула пальцами, и орки испарились в небольших вспышках, – но мне кажется, что это будет не заслуженно просто. В моем королевстве ходит сказка о том, что тот, кто убил Бездну, сам становится ей. Мне она всегда казалось глупой, но сейчас она меня забавляет. И вот как я поступлю. Раз ты убила не просто генерала, а одно из моих орудий, тебя ждёт его судьба. И сила, разумеется. Если сможешь с ней совладать – я дарую тебе жизнь и, может быть, возьму к себе в слуги. Ну, а если нет – то ты сама виновата.

Темная властительница сделала короткий пас рукой и коса, все еще висевшая в воздухе, превратилась в зеленый туман. Он медленно проплыл к Астреи и плавно втек в её тело. Еще секунда – и туман полностью растаял. Королева, довольная результатом, перевела взгляд на Канга.

- Знаешь, а вот тебя мне стоило бы казнить. Чтобы мой слуга, да не умер при защите своего генерала. А что если бы на его месте была я? Но теперь, мне кажется, живым от тебя будет больше пользы. Ведь, – темная властительница задержала на секунду взгляд на Астрее, – твоей сестренке тебе понадобиться помощь. Так что помоги ей, будь добр. И не забывай про свой долг. Если ты забыл, то дворец все еще не взят. Поэтому, – темная властительница сделала пас рукой и в воздухе возник не то ворон, не то небольшой бес, который тут же подлетел к Кангу и уселся ему на плечо, превратившись в странной формы наплечник, – приказываю тебе взять Императорский дворец. Ты поступаешь под непосредственное управление генерала Наали. Тебя найдут его слуги, и ты поведешь мою армию и уничтожишь остатки Императорской семьи. Понятно? Надеюсь, что да.

Темная королева приподнялась с своего трона и сделала еще один жест. В помещении опять раздалась вспышка магии, и Канг с Астреей очутились на месте, где они были пару минут назад. Парализующее заклятие рассеялось.

>>413213
>>413331
>>413413
>>413497

Канг решительно отказывался верить тому, что только что произошло. Нет, он не считал Астрею совсем уж слабачкой, но самому генералу Ниглеху она явно была не ровня. Как и он сам, впрочем. Только вот сестру это совсем не заботило, а потом, когда она воспользовалась настолько божественной силой, что его самого едва не прибило, сдвинься он хоть немного поближе. Он, выхватив меч, бросился было помочь сестре, понимая, что будет, если они не справятся. Но это оказалось ненужным — от кошмарной твари, самого генерала Тьмы осталась дымящаяся, изуродованная груда искореженных рунных доспехов.

- Сестра, ты, — юноша запнулся, раза этак с пятого неверной рукой вкладывая меч в ножны. — Откуда у тебя такая сила?

Это было никак не меньше уровня вмешательства самих богов. Может ли быть так, что сестра ему намеренно поддавалась вчера, в храме? Используй она хоть сотую долю этой силы, и его бы просто в порошок стерло. Выглядело, впрочем, очень даже натурально. У юноши сильно кружилась голова — вмешательство такой мощи света скверно подействовало на и без того болеющего от похмелья Канга. Из носа обильно хлынула кровь, он тяжело оперся на какой-то столб, чтобы не упасть. Да, уж чего-чего, но такого проявления силы от своей старшей сестры он не ожидал, да и никак не мог ожидать. Канг ощутил небывалый прилив гордости за свою сестру, и неважно, что она была по другую сторону баррикад.

Последующую за исчезновением доспехов и вспышки телепортацию некромант перенес гораздо легче, чем можно было ожидать – все-таки близкая к нему магия Тьмы, это ощущалось сразу. Произошедшее после этого он не мог бы комментировать при всем желании, оставаясь немым, неподвижным наблюдателем. Но когда высокопарно изъясняющаяся королева пригрозила было уничтожить Астрею, юноша хотел рвать и метать, призывая всю мощь, на которую он был способен, но тут королева театрально сменила гнев на милость, да еще и как – наградила Астрею по-королевски, даруя ей силу самого Ниглеха. То, что она пригрозила ему, Кангу, казнью, его совершенно не испугало — лишь бы сестра была жива. Но, королева, по-видимому, сегодня была в хорошем расположении духа, и милостиво позволила ему жить дальше, заодно одаривая непонятным наплечником, назначение которого юноша не знал. Ее приказ он принял к сведению — а что ему еще оставалось?

После появления опять на том же месте, где они были, у некроманта, как человека практичного, появилась мысль попытаться поглотить силы генерала. О чем Канг тут же сильно пожалел, поскольку поглотил он не силу, а остаточное проклятие в виде руны, побочный эффект которой он не знал. Точнее, пока не знал, но уже догадывался, что мало хорошего она даст. Например, его внезапно стали интересовать болезни, а разлагающийся неподалеку труп горожанки уже не вызывал у него отвращения. Наоборот, в когда-то красивом, но безнадежно испорченном сначала ударом меча, а потом последующим разложением темноволосой девицы с крутыми бедрами Канг начал видеть некую красоту, понимая, что еще и испытывает к такому некое влечение. Он ведь некромант, может оживить и оприходовать. Юноша помотал головой. Нет, нельзя. Он любит сестру, и только ее. Пусть Астрея и встала на путь Тьмы, но секс с полуразложившимися трупами она поначалу вряд ли одобрит.

- Дурак.
- Что?
- Дурак, говорю. Сестра тебя во грош не ставит, а ты такую красавицу бросаешь дальше гнить. Завтра уже будет некондиционной.
- А ты еще кто?
- Ари, сам меня призвал. — Голосок в голове разразился издевательским смешком. — Я теперь часть тебя.
- Избавлюсь.
- Только через свой труп.

Дожили, недовольно подумал некромант. Еще и сущность в голове появилась. Хотя, могло быть и хуже. Всегда может быть хуже.

>>413413
>>413998

Скорая смерть одного из генералов тьмы, кажется, была куда большим сюрпризом для Канга, чем для его сестры, которая спокойно опустила копье. Спустя несколько секунд оружие испарилось и ее руки. Теперь опасаться было нечего. Орудие Богини Судьбы бесследно стирает существование любого существа, которого касается. Ниглеха больше не существовало, но даже это не принесло Астрее достаточного успокоения, ведь существовали и другие генералы, которые в это самое время разоряли земли Света, сея хаос и разрушения.

- Я не теряла время зря, брат. – спокойно ответила Кангу старшая сестра – Неудачный опыт призыва божественного оружия многому меня научил. К примеру тому, что без самого оружия этот призыв невозможен. За все эти годы я побывала во множестве мест и поглотила достаточно божественных артефактов, в чем мне помогли Светлые. В этом мы вполне опередили Тьму – нет больше орудия Богов, которыми они могли бы воспользоваться чтобы принести еще больше зла, используя силы Света против него самого.

Брата все же задело светлой энергией, хотя Астрея и попыталась уберечь его от основного удара. Теперь Канг вполне мог испытать то же самое, что чувствовала она лишь от одного его присутствия рядом, переполненного чужими страданиями и муками. И все же кое что до сих пор беспокоило девушку, так что она не спешила отходить от остатков генерала, которыми был лишь его доспех. Какое-то неприятное предчувствие одолевало девушку, и, как оказалось несколькими секундами позднее – не зря. Доспех исчез, а вместе с ним потемнело в глазах брата и сестры.

Способность видеть вернулась к ним уже в просторном дворцовом зале, который при дальнейшем рассмотрении оказался тронным. Будь у нее такая возможность, Астрея тут же упала бы от количества темной энергии, которая тут же всей своей тяжестью опустилась на ее тело. Но благодаря заклятию, сковавшему все тело, не могла даже пошевелиться, только смотреть на существо, которое восседало на троне. Темный повелитель оказался далеко не таким, каким его представляли себе Светлые. Кто бы мог подумать, что он – женщина? Хотя даже этот факт казался ей не убедительным, поскольку силуэт ее был размыт. Это могла быть и иллюзия, призванная вызывать у служителей тьмы благоговение перед прекрасной правительницей.

За уничтожение одного из темных генералов по закону Тьмы Астрея должна была быть казнена, но правительница пребывала в невероятно игривом расположении духа, поскольку не только даровала ей жизнь, но и одарила всеми разрушительными способностями Ниглеха. Все происходящее вызывало у светлой храмовницы только отвращение, ровно как и эта сила, которая тут же словно опалила все внутри нее, разливаясь гадкой темной субстанцией. Но все же Астрея услышала фразу призыва, которая была произнесена тихим, вкрадчивым голосом бывшего генерала тьмы:

«Восстань, Ниглех»

Брату и сестре было даровано помилование, но какова его цена? Астрея отравлена Тьмой, а ее брат получил приказ уничтожить остатки имперской семьи и странный наплечник, который явно вполне мог позволить повелительнице контролировать его. Но никто из них не смог бы возразить – уже через секунду тьма вновь предстала перед взором, а затем сменилась все тем же местом, где был убит Ниглех. Астрея пошатнулась, опустившись на одно колено и пытаясь отдышаться.

Она могла чувствовать, как Тьма распространяется по жилам, подобно неизлечимой хвори, которая очень скоро захватит все ее тело в оковы агонии. Пройдет немного времени и начнется отторжение. Астрея запомнила слова королевы – если она выживет, то сможет овладеть этой силой, покорить ее себе. Теперь все в ней смешалось – тьма и свет, добро и зло, ненависть и любовь. Перед глазами мелькали темные пятна, в ушах шумело и это все и вправду было похоже на болезнь. Неизлечимую болезнь, которая превратит ее в чудовище. Прежняя она покончила бы с этим сразу, но теперь что-то темное говорило в служительнице света, предлагая зло во благо, уничтожить чтобы возродить, стать между добром и злом. Какая-то перемена уже случилась в ней, это было заметно внешне, хотя ничего конкретно и не изменилось. Астрея рассмеялась, но отнюдь не веселым смехом.

- Надо же, на живца и зверь пришел! – воскликнула девушка с каким-то кровожадным восторгом, тут же пошатнувшись и оглянувшись в ту сторону, где был Канг, глядя невидящим взглядом. Смех сменился каким-то напуганным, печальным выражением, когда беловолосая протянула руку в сторону мужчины – Брат, что со мной? Мне так плохо, так больно, так холодно. Помоги мне. Прошу тебя, помоги. – взмолилась Астрея, которая явно была не в себе. Она вела себя не нормально, но этого вполне можно ожидать, когда силы тьмы и света вступают в борьбу не на поле битвы, а внутри человека. Наполненная прежде светлой энергией, теперь храмовница была отравлена тьмой, а подобное не проходит бесследно. Она была больна этим обращением, которое отторгала вся ее сущность и вполне могла погибнуть, если ее тело окажется неспособно вместить в себя обе силы. К кому она могла обратиться, если не к единственному человеку, который был рядом с ней, которого не испугает эта ужасающая агония, а особенно перемены, которые она несет?

>>412753
Итак, все были в сборе. Давен перенёсся через почти пару минут после Элен, пропустив перед собой несколько несчастных, которых воля имперской стражи обрекла на гибель скорую и ужасную. Среди прибывающих были вполне обычные люди, по которым даже нельзя было заподозрить, что они когда-то держали в руках меч или копьё, но всех их, неизменно выдавая пару эликсиров и оружие тем, у кого оного не было, в скором темпе отправляли сражаться с силами нечисти. Судя по приблизившимся звукам бойни, штурмующие были уже близки к тому, чтобы взять дворец.

Встретила младшего капитана злобная реплика одного из офицеров имперской стражи, которую тот явно ожидал. Впрочем, к офицеру тут же обратился рыцарь. Элен подняла бровь. Значит, тот, кого она встретила, был не просто простым младшим офицером, а вторым помощником ныне мёртвого командующего обороной крепости? Звёзды сходились на редкость забавно.

За пять минут Давен был произведён из жалкого дезертира в командующего обороной и спешным шагом ушёл вперёд вместе с недовольными стражами, бурчащими что-то про незавидную судьбу левой руки Щита и Меча. Элен хмыкнула, и негромко, но слышимо произнесла "мы все трупы". В этот момент, в одну из стен влетело что-то, похожее на пылающий кусок солнца, который девушка увидела сквозь стекло, и весь дворец, от основания до шпиля, сотрясло мощнейшим взрывом. Ослеплённая и дезориентированная, Элен сделала пару шагов назад, и тут раздался громкий хлопок и наступила тьма.

Теория телепортации, её магические основы и то, как именно атомарная пыль человеческих тел преодолевает миллионы метров в долю секунды - тёмный лес для всех, кроме нескольких безумных теоретиков, чьи путаные и пространные объяснения всё равно не были понятны никому. Подраздел "микротической интерференции объектов", как было причудливо написано в одной из книг подобных кадров, являлся почти самым сложным вопросом в самой сложной загадке. Впрочем, для двоих объектов результат подобной интерференции было предсказать довольно легко. Обычно несчастные, на долю которых пришлась участь оказаться в одном очень малом участке пространства одновременно, либо разлетались кровавым фаршем по стенам, либо превращались в отвратительного кадавра, живущего от нуля секунд до пары-тройки суток. Однако для большего числа объектов результат было почти невозможно предсказать. На этот раз для неудачной телепортации эн было равно четырём, а именно - тройке мастеров, явившихся со сложного задания, и Элен, случайно оказавшейся совершенно не в том месте и не в то время.

Девушка упала навзничь, и со стороны казалось, что более ничего страшного не произошло.

Она огляделась, если это было можно назвать так. У чародейки было такое ощущение, что её сознание извлекли из тела и отправили в пустоту вневременья. В каком-то смысле так и было. Это напоминало один большой чёрный океан, в котором витали раздробленные осколки белесых кристаллов, а посреди них висел один целый, но повреждённый.

Вопросы "Я умерла?" и "Я умер?" раздались почти одновременно, а потом со стороны белесого кристалла раздался ужасный вопль. В реальном мире через долю секунды после произошедшего события упавшая Элен выгнулась, словно в приступе эпилепсии, и дико закричала.

>>412753
>>414514
Несколько секунд спустя в зале показался уже знакомый отряд гвардейцев, позади которых неуверенно плёлся Калеб.

- О, значит тебя не разорвало на куски при телепортации, жаль, - скривился в презрении высокий черноволосый мужчина с орлиным носом при виде Ашара.

- В отличие от твоей мамаши, - прохрипел офицер.

Надменность имперской стражи не вызывала ничего кроме отвращения. Тупые фанатичные высокопарные ублюдки - именно так бы Давен охарактеризовал своих дворцовых коллег, если бы кто-то спросил его мнения. Но, к сожалению, никто не спросил, так что Ашар оставил при себе всё, что он о них думает.

- Ну, Дрег, - офицер оглянулся и увидел, как к ним подскочил жилистый мужчина в возрасте, - не стоит так говорить с нашими солдатами. Тем более, с такими как Давен Ашар. - Давен Ашар недоверчиво посмотрел на незнакомца в рыцарской броне, - Да, молодой человек, я знаю, кто вы такой. Я много о вас слышал от Рейвана.

Мужчина на секунду отвлёкся и вспомнил Рейвана Новак - старого приятеля и неизменного командира. Тот всегда любил выпить в свободное время, но никогда не хмелел, женщин и алкоголь он брал в таких количествах, что ему позавидовал бы любой бабник и пьяница. К тому же, казалось, сперва он научился сквернословить, а только потом говорить. Многим оборотам и фигурам речи Давен научился у него.

С его смертью мир потерял великого человека.

- Сейчас мы с вами пройдем к генералу имперской гвардии, и вы получите звание капитана охраны императора. К сожалению, церемонию по всем правилам мы провести не сможем, но вы получите наши доспехи и оружие. Более того, именно вы станете во главе операции, по сдерживанию сил тьмы. Всё ясно? - старик развернулся на каблуках и пошёл прочь, даже не дожидаясь ответа. - Тогда идите за мной.

Опешивший офицер не мог поверить своим ушам. Если эта насмешка судьбы не была плодом его замутнённого и измученного разума, то по всему выходило, что ему дали огромную честь возглавить заранее проигранный бой. И если бы он сказал хоть слово, то, несмотря общее положение дел, его бы сперва высекли в этом же наполненном людьми зале, а потом отрубили голову - в военное время было гораздо легче выявлять дезертиров: им был любой несогласный с приказом.

Возмущённый и злой, он последовал за стариком, желая вырвать тому глаза, дабы он больше не имел возможности узнавать его при встречи. Рядом отдавались эхом шаги гвардейцев, оскорблённый капитан которых не вытащил меч из ножен лишь из-за появления неизвестного. Ашар подумал, что тот, наверное, очень любит и ценит свою матушку.

Как только они вышли из зала, раздался мощный взрыв. Многие находящиеся в коридоре попадали, другие едва устояли на ногах.

- Нам нужно спешить, - произнёс побледневший рыцарь, отрываясь от стены, которая не дала ему упасть.

Спешным шагом они поднялись по широкой лестнице на второй этаж.

>>415204

Астрея уже не могла различить - день это был или ночь. Перед глазами рябило, мысли путались и ее бросало то в жар, то в холодную воду. Сущность словно разрывалась от переполнивших ее противоречивых эмоций. Все то, что воспитывала в себе хранительница, все то, что пыталась скрыть - абсолютно все перемешалось в ней, не давая вздохнуть.

Брат ответил на ее мольбы о помощи и приблизился, заключая девушку в крепкие объятия. Он говорил что-то, но Астрея не могла разобрать и слова, кроме фразы «прими ее». То, что она собиралась принять, уничтожит ее изнутри – это хотела сказать брату девушка, но не смогла выдавить из себя ни единого звука. Смех сменялся слезами и мольбами, беловолосая обнимала брата, а в следующий момент пыталась вырваться. Это – безумие чистого вида, это – выжигание самой сущности человека, зовущееся обращением во Тьму. Нельзя сказать, что останется от прежней Астреи после этого – она могла измениться до неузнаваемости, если бы все светлые чувства в ней обернулись злом.

- Пожалуйста, пожалуйста, отвези меня домой, Канг. – просила беловолосая, цепляясь за брата и словно бы забыв о том, что их мирного дома в тихой гавани уже давно не существовало, ровно как и сам мир оказался на грани. Скоро в нем не останется почти ничего, что вызывало бы ее добрую улыбку, что она любила бы и чему радовалась. – Я так люблю тебя, братик. – шептала Астрея нежно, словно общаясь со своим любовником, но милость в ней под воздействием обращения тут же сменилась гневом, так что следующие слова она уже прорычала: - И так ненавижу.

Эта агония могла длиться несколько суток, ведь Астрея была не просто человеком из светлых, а светлым магом. Борьба в ней нарастала с каждым мгновением, заставляя дрожать, биться в лихорадке. И когда ситуация казалась уже совершенно безнадежной, поскольку ни одна из частей девушки не желала сдаваться под напором другой, появилось что-то еще. Девушка не произносила никаких заклятий, но ее тело словно осветило изнутри. Астрея мгновенно выгнулась, вскрикнув от боли, которую принесла с собой эта вспышка, а затем ее тело расслабилось в руках брата и все закончилось так же внезапно, как и началось. Это не было магией, по крайней мере в привычном ее виде – в сиянии, которое помогло девушке, не было ни энергии света, ни тьмы. Но обращение было завершено, а значит, это было чем-то, что призвано просто помочь ей выжить при любых обстоятельствах. И Астрея выжила.

Прошло несколько минут, прежде чем синие глаза девушки вновь приоткрылись, глядя на брата с прежней трезвой проницательностью. Ее губы тронула несвойственная улыбка.

- Ты выглядишь напуганным, Канг. – заметила спокойно, но с явным смешком в голосе Астрея, словно напрочь позабыв о том, что происходило с ней еще несколько минут назад.

>>415837
>>415808

Генерал Наали, в отличии от большинства других темных владык не внушала своим подопечным суеверный ужас. По крайней мере, во время своего присутствия рядом с ними. Более того, каждый – будь то самый последний орк или могучий чернокнижник, в котором не осталось ничего человеческого, рядом с ней чувствовал себя спокойнее и увереннее. Одного взгляда на Наали хватало чтобы вернуть в строй даже почти сдавшегося воина, а ради её одобрения многие твари были готовы биться даже без рук.

Причина была довольно проста и крылась в могуществе генерала. Наали была символов желания, страсти и любви – во всех их формах и проявлениях. Любой, кто смотрел на неё, видел свое самое любимое существо. Далеко не всем хватало сил на то, чтобы противостоять этой силе, но и сама генерал не часто подвергала своих воинов таким испытаниям. Вне боев она перемещалась в закрытом паланкине, а во время боя врывалась в гущу врагов. Но даже её нахождение рядом имело свой эффект, обостряя желания и страсть всех близлежащих живых и не мертвых.

Её самыми преданными слугами и инструментами были безглазые тени – самые преданные воины и маги, решившиеся лишить себя зрения для того, чтобы их любовь и верность генералу была независима от её чар. Именно они были её глашатаями и тайными скальпелями, которыми она доносила свою волю. Но в её окружении было и несколько могучих существ, не лишенных зрения.

Это были те или иные могущественные враги Наали, которые не смогли противостоять её чарам и подчинились. По большей части их держали в её крепости под постоянным надзором в крепости генерала, но один или несколько сопровождали свою хозяйку. Сейчас рядом с палантином шёл Деулий. Когда-то ясный взгляд зеленых глаз эльфийского архимага сейчас был задернут поволокой, и он безвольной куклой следовал за паланкином Наали. Если бы на улицах взятого города сейчас были бы его бывшие горожане, они бы вряд ли узнали главу эльфийских магов. Его когда-то роскошные одежды были испачканы и разорваны, а величественная осанка заменилась сутулостью.

Когда паланкин выехал на одну из широких улиц столицы, он внезапно остановился. Изнутри донесся приглушенный голос, что-то оживленно обсуждающий. Деулий распрямил спину и оглядел улицу. Если в обычное время он просто следовал за своей госпожой, то теперь его мысли были заняты её защитой. И как оказалось не напрасно – спустя несколько секунд в архимага прилетела стрела. Будь он в своем обычном состоянии, он бы легко отклонил её магией или просто испепелил на подлете. Но безвольная марионетка на такое не была способна.

Впрочем, стрела исчезла в воздухе рядом с архимагом сама по себе. Раздался легкий хлопок и его окутал дым синего цвета. Деулий на секунду покачнулся и сделал шаг в сторону, пытаясь выйти из магического облака. Но когда туман оказался позади него, в нём что-то переменилось. Взгляд эльфа больше не был похож на глаза бездумного животного, в них вновь заблестели искры. Маг резко развернулся к палантину, вскинул руки и в воздухе запасло грозой.

Но мощный удар молнии не грянул. Вместо этого один из величайших магов на свете через секунду рухнул как подкошенный, а над его телом встала фигура, будто сотканная из теней. Прошло мгновение, и она исчезла также быстро, как и появилась, а в том переулке, из которого вылетела зачарованная стрела, раздались крики и стоны.

Когда теневой слуга вновь оказался у паланкина, одна из штор открылась и изнутри послышался голос:

- Ты уладил недоразумение? Молодец, но для тебя еще есть задание. Где-то не далеко бродят один из наших некромантов и светлая магичка. Найди их и приведи ко мне. Мага ты узнаешь по королевскому наплечнику – он теперь будет командовать осадой.

Тень поклонился, дождался, пока штора задернется и растворился в воздухе.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы отыскать свои новые цели. Через несколько минут тень возник перед Кангом и Астреей. Он учтиво поклонился и жестом рукой дал понять, что необходимо следовать за ним.

>>419071
Мужчина стоял в сияющей броне, на груди которого аккуратными и ровными линиями был выгравирован грифон - магическая тварь, знаменитая своей своенравностью и гордыней. Если приручишь такую, то пернатый зверь будет верен тебе до самой смерти, сложит за тебя голову, если ты достоин того. Но гораздо чаще различные послушники и юные рыцари лишались нескольких пальцев, иногда рук, а то и глаза, пока пытались втереться в доверие к дикому животному. Ашар подумал, что будет довольно пошло и нелепо помереть в этом наряде.

Он ещё раз выругался про себя, назвал гвардейцев тупыми пидорами, а потом крикнул во всё горло:

- Держать строй! Щиты выше! Армия неприятеля на подходе! Сложите головы за Императорских детей - маги жизни пришьют вам новую. Побежите - сначала лично я насажу вас на меч, а потом меня вместе с вами на тот же меч насадят уважаемые императорские гвардейцы. Можете помахать им рукой, их представителей вы можете видеть по левую руку от вас - особая третья гвардия прикрывает, как вы все понимаете, левый фланг, первая и вторая уводят голубую кровь из города. Секиры Его Величества стоят позади и стерегут ваши жопы. Если будет прорыв, они нежно, но уверенно позаботятся о бреши и не позволят перевести сражение в несколько больших очагов. Пока слева и справа вы видите испуганную морду вашего союзника - всё хорошо. Если нет, то вы уже мертвы. Оглянитесь на свою бочину и проверьте, не торчит ли там чей-нибудь палаш или древко копья. Если нет, то я лично налью вам выпить после сражения. Запомните: щит, выпад, щит. Повторять, пока всё не закончится. Господа магусы всех мастей позаботятся обо всём остальном. Если те вдруг вздумают потерять голову, то ничем хорошим это не закончится. Так что давайте пожелаем им здоровья и благополучия. А пока.

Он вытащил меч из ножен и поднял его к небу.

- Отомстим за наших погибших братьев! Покажем ублюдкам, что мы способны вырвать их сердца из груди! Убьём всех, кого сможем! Пускай Генералы знают, что мы не лёгкая добыча. В этом сражении за одного нашего человека подохнет пять тварей! Мы яростны и отчаянны! Нам нечего бояться! Они хотят сразиться с нами, добить как жалких дворняг? Не-е-ет. Мы покажем, что бывает, когда загоняют в угол. Мы покажем им самый яростный бой, на который только способны! Пускай они познают наш гнев!

Люди перед ним вопили во всю глотку и трясли оружием, никто не хотел погибать просто так. И Ашар дал им скудную, но всё же цель. Прихватить побольше тварей с собой.

«Этот город умирает. Или это мир? Армия тьмы? Да какая разница? Этот город все кого слышно было называли великим и благоденствующим. Иногда возникало чувство, что проблемы в этом городе только у меня. Теперь разграбленный и изнасилованный он больше походит на тот город, который мне известен. Впрочем, для большинства это наверно всё же сильный удар. Видеть». Такие мысли копошились в голове Ексигир. В подворотнях в эти времена передвигаться было безопаснее, чем по центральным улочкам. И фигура скользила в тенях переулков, выбирая самый быстрый и безопасный путь, обходя мародеров и войска тёмного владыки. И в один миг фигура проникла в один из домов. На удивление Ексигир он не сильно пострадал. Были некоторые следы разбоя, но в целом ничего непоправимого даже удивительно. Хотя тут и не осталось ничего, видимого дорогого, еды в хранилище было довольно. Видно, что дом принадлежал магу или просто зажиточному горожанину.

Оргузл шёл по развороченному городу. Только что его избили его же соплеменники дурная шутка, которую шутят над теми, кто дал слабину. Ублюдки. Он шёл по городу, но в этом квартале уже никого не было, даже трупов, на которых можно было выместить злобу и обиду. От недовольства у него даже аппетит проснулся, и он в угрюмом настроении отправился в ближайший дом. Дом был разграблен, столы и стулья перевёрнуты со стен посрывали что-то вероятно ценное. Но ему сейчас было не до поиска сокровищ. Он, что-то бурча начал обыскивать дом в поисках пищи.

Бурчание вошедшего орка были слышно еще, когда он только зашёл в дом. Узнать орка по ворчанию не составило труда. Это было одним из талантов присущим Ексигир быстрое запоминание и приспособление. Во многом можно сказать, что только этот талант и был залогом жизни. Затаившись в тени коридора, что вело в хранилище, мало кто увидел бы там хоть намёк на худощавую фигуру.
Орк пошарился в остатках кухни это был довольно большой дом даже удивительно, что он остался относительно нетронутым. Он даже прикарманил пару блестяшек. Но еды на кухне не оказалось впрочем, он учуял запах пищи откуда-то из глубин дома. Он пошёл по запаху и оказался перед распахнутой дверью, что вела в подвал. В последнюю секунду он почувствовал что-то неладное.

«Убить легко. Очень легко. Для этого не нужно даже прилагать усилия это действительно просто. Впрочем, это заслуга дорогого мастера». Орк не заметил моего присутствия, и жизнь в нём струилась колючем. Это очень напомнило мне хрюшек, жизнь орка мало чем отличается от жизни свиньи, в конечном итоге я полагаю. Орк упал, даже не осознав, что был убит один лёгкий удар в голову и никчёмной жизни Оргузла пришёл конец.

Дверь легко скрипнула и в комнату вошла Ексигир. Она поставила на тумбочку близь кровати тарелку с мясным рагу. На ужин сегодня свинина. Она улыбнулась своему мастеру. Тот был болен и почти не приходил в себя. Привести врача она не могла, как и отнести его к врачевателю. В итоге она стала сама ухаживать за ним, и война только помогала ей. «Сегодня был большой улов, даже удивительно. Ну, я не буду мешать». Она улыбнулась, выйдя из комнаты. Видеть своего наставника в таком состоянии было одновременно и больно, и в тоже время она была счастлива, что могла проводить с ним всё своё время. Она села за стол в коридоре неподалёку от комнаты мастера, что бы прийти к нему, если вдруг она ему понадобиться и приступила к своей порции. Свинина была жестче, чем обычно…

Лазарет, спешно развёрнутый посреди императорского дворца для того, чтобы хоть как-то подлатать обречённых на смерть и бросить их в бой снова, был не самым приятным местом. Несколько целителей, пойманных императорской гвардией так же, как и все несчастные здесь, носились от тела к телу, словно тараканы на сковороде с закипающим маслом, но то и дело не успевали. Чудесная магия послушника исцелила всех бывших здесь, однако раненные продолжали прибывать. Впрочем, в последнее время поток людей с ранами самых разных видов начал стихать. Армия тьмы, насколько можно было понять из бессвязной речи ополченцев, собирала силы у главных ворот дворца, готовясь к финальному приступу. Если эти слова были верны, то жить им оставалось от силы ещё несколько часов. Элен, давно уже очнувшаяся, закинула руки за голову и тяжело вздохнула.

После того, как ей удалось выманить у единственного выжившего чародея информацию о том, кто он такой, в обмен на информацию о том, что случилось, в её голове звучали непрерывные шипение, гул и потрескивание, исходящие словно от сломанного кристалла связи. Грандмастер Сид, глава одного из отрядов Гильдии, призванных защитить город изнутри, отправился на защиту дворца по приказу имперской гвардии вместе с двумя мастерами в его подчинении. Но по воле судьбы, их отряд дошёл до цели собранным в один сосуд. Элен хмыкнула и открыла глаза. К девушке тут же отправился усталый целитель.

- Всё в порядке? - спросил медик, ещё приближаясь, и она утвердительно кивнула головой, медленно вставая. Тот изменил направление своего бега, приближаясь к участку белой ткани, на котором лежал, словно открытая книга, человек, разрезанный мечом от плеча до таза. Гвардеец, стоящий у выхода из зала, отведённого под лазарет, движением руки остановил девушку, собиравшуюся выходить.
- Маг? - коротко спросил он.
- Да.
- Займёшь позицию во второй линии. На левом фланге нужен сильный чародей. Указания получишь на месте.

Элен покорно направилась вниз, пройдя длинную и помпезную галерею.
"Время умереть ради сокровищ короны." - отстранённо подумала она, спускаясь по огромной лестнице. Шум в голове мешал, но девушка постепенно привыкала к нему.

>>420489

Военачальники, посовещавшись, объявили, что план командира приемлем, но затем один из темных магов осторожно поинтересовался насчет пленных, и добавил, что убивать решительно всех конечно неплохо, но довольно расточительно. Некоторые светлые и их союзники будут гораздо полезнее им живыми, нежели в качестве сильной, но безмозглой нежити. Вампир поддержал мага выразительным кивком. Канг, немного подумав, добавил:

- Простых солдат, стариков и рыцарей убивать без колебаний. Девочек, девушек, женщин — пленить, по возможности, особенно это касается чародеек. — Глянув на расплывшихся в довольной улыбке орочьих командиров Канг добавил. — И не насиловать пленниц во время боя. А то я вас знаю, побросаете оружие и давай трахать все что движется. Кого замечу за подобным во время сражения — казню вместе со всей ротой, без разбора.

Орки сразу погрустнели, но все же тешили себя надеждой, что уж после боя-то они оторвутся как следует. Некромант их кислых рож уже не видел, выходя из шатра и отдавая приказ выступать. Сам он вместе с Астреей был в той половине войска, которая должна была атаковать дворец в лоб, и сражаться он собирался наравне со всеми, ведь так удобнее было командовать, несмотря на большую опасность, которой он подвергался. Тем временем остальные маги, следуя его указаниям, начали телепортировать большие отряды войск прямо внутрь дворца, в то время как остальная армия ринулась на приступ — все так, как светлые и ожидали. Но как только они схлестнуться с наступающим противником, они сразу же будут атакованы изнутри. Сражение началось.

Шум стоял неимоверный — орки драли глотки вовсю, им вторили созданные иллюзии-двойники, ревели орудуя громадными дубинами осадные огры, тролли посылали в противника тучи из стрел, безмозглая (зачастую в прямом смысле) и вооруженная как попало нежить неотвратимо шла под шквальным огнем защитников — словом, впечатление, что дворец Императора, последний бастион светлых штурмует неисчислимая армия создавалось полное. Канг орудовал то мечом, то магией, не забывая поднимать павших союзников и врагов, не успевших порой даже дух испустить толком, снова, и снова, и снова бросая в бой не знавших усталости, боли и страха солдат. Беспокоился он лишь обо одном — чтобы Астрею не ранили ее бывшие соратники, и поэтому сестру даже в гуще сражения не упускал из виду, держась к ней едва ли не вплотную. Боевой дух темного войска подбадривал беснующийся на специальной закрепленной за головой боевого мастодонта площадке мертвенно-бледный музыкант, извлекая из странного инструмента оглушительные дьявольские запилы, а сидевшие по обе стороны брюха мастодонта проворные гоблины колотили в барабаны в такт рокочущей музыке.

Битва между набранной из остатков городской стражи, магов и даже просто обычного сброда своеобразной охраны Императорского дворца и силами тьмы началась, и в несколько секунд превратилась в месиво из тел, вспышек магического огня и железа. Первые ряды защитников дворца – в которых были самые крепкие и устойчивые воины, – ещё как-то держались, но темная орда все ближе и ближе теснила их ко второй линии укреплений, расположенной ближе ко дворцам.

Внутри дворца тоже послышались напуганные и удивленные крики. Армия сил тьмы решила ударить сразу по двум фронтам – и защитники дворца были к этому не готовы. Что тесные коридоры, что большие залы дворца наполнились различными темными тварями, и внутри началась резня.

Но несмотря на превосходящие силы врага, загнанные в угол остатки Империи дрались как безумные. Каждый, кто погибал – забирал несколько врагов за собой, даже если орков и трупы приходилось загрызать зубами. Но не везде битва ощущалась безнадежной – вокруг Давена воины сражались с утроенной силой, подкрепленные магией Радрока. Раны мгновенно затягивались, а силы даже не собирались иссекать – но врагов всё равно было слишком много.

А потом произошло что-то странное. Вокруг Давена внезапно стало пусто, а перед бывшим стражником стояла фигура, будто сотканная из тени. Несколько воинов вместе с Радроком было рванули в сторону своего командира, но невидимая сила их вновь оттолкнула. Тень с каждой секундой становилась всё плотнее, и как только её черты стали различимы – все, что защитники дворца, что нападающие орки зачарованно уставились на неё. На поле боя прибыла генерал Наали – и одним ударом сразила самое сердце обороны дворца. Из груди Ашера торчал клинок, по которому пробегали тени – будто живые.

Генеральша несколько секунд смотрела в глаза Давена, а потом резко дернула клинок из груди мужчины – но вместо того, чтобы выскользнуть и оставить зияющую рану, меч обломался у рукояти. Наали удивленно посмотрела на клинок… И всех накрыло гигантской вспышкой света, сопровождаемой оглушительным хлопком.

Когда пелена спала с глаз – мертвых, живых и каких-то средних, – двум небольшим армиям открылась странное. Дворца больше не было на месте, вместо него стояла ровная площадка, покрытая грудами тел – как живых, так и мертвых. Но вот ни дворца, ни его следов не было – ни в физическом мире, ни в магическом.

>>423029
>>423106

Когда приказы были обсуждены и приняты, все распоряжения отданы, военачальники покинули шатер. Астрея замечала их неодобрительные взгляды в свою сторону, но причин для опасения в этом не было - тяжело, наверное, принять тот факт, что одного из великих темных лордов прикончила светлая магичка, да еще и с одного удара. На деле же бестелесные сущности вроде Ниглеха были для нее легкой добычей - достаточно иметь оружие, способное их поразить.

Вот-вот должен был начаться бой. Астрея вместе с Кангом покинула шатер, выходя на площадь перед замком, где их уже ожидало войско, вместе с которым они будут идти напролом. Все застыло и притихло в ожидании боя, кроме извечно шумных орков, которые как и прежде невероятно раздражали Астрею одним своим суетливым присутствием. Тем более в такой момент, когда важно было все - запах, магический фон, дуновение ветра.

Астрея не слишком переживала о том, как пройдет бой - главным для нее сейчас было выживание брата. Он должен был выйти из этой резни живым во что бы то ни стало. Кто знает, что именно способствовало такому беспокойству девушки: то-ли ее недавнее обещание воздвигнуть его в генералы, ставшее явной неожиданностью, поскольку прежняя Астрея с большим упоением желала бы его ухода из войска, то-ли что-то иное, что девушка всеми силами желала утаить, но все же осознавала. Тем более теперь, когда ею постепенно овладевала тьма, все яснее представляя взору все пороки самой сущности храмовницы, в которой имело место быть чувство, запретное для Светлых во всех отношениях, поскольку обращено оно было к собственному брату.

Астрея не торопилась рассказывать о нем - в ней все еще оставались силы к сопротивлению, хотя он был теперь совершенно близко. И все же, что гарантировало ей ответ на собственные чувства, а не презрение, как итог? Только случайный взгляд, замеченный ею на пьяную голову. Но даже если она не могла выказать и долю своих нежных чувств к брату, была все же возможность дать им другое воплощение - стать его щитом и оружием на пути вперед.

Они не слишком долго стояли на месте - войско лишь дожидалось главнокомандующего, после чего покинуло безопасное укрытие по его приказу и все перемешалось. Такова была война. С момента начала уже не вспомнишь ни о тишине, ни о мирных деньках, ни о том, что человек перед тобой - тоже человек и он хочет жить. Орки неслись во дворец с оглушающими криками, гремели орудия, звенела сталь и все это заставляло ее кровь буквально кипеть.

- Восстань, Ниглех. - промолвила призыв Астрея на ходу, тут же рассекая напополам стоявшего на их пути закованного в броню светлого. Магия генерала, несущая болезни и разложение, была опасна в условиях того, что они брали пленных и потому Астрея не торопилась обнажать руки, которые стали средоточием этой магии и могли напитать ею оружие. Рано или поздно ей нужно было сменить тактику, поскольку по мере продвижения по территории дворца войска группировались. Присутствие храмовницы стало огромным плюсом - армия светлых при виде Астреи явно страдала от падения боевого духа, за исключением тех немногих, кто еще не видел среди армии Тьмы светлую храмовницу. А вот оказавшиеся на ее пути медлили, благодаря чем Астрея сметала их толпами своей косой, не позволяя воинам даже приблизиться к себе.

Все это время беловолосая находилась рядом с Кангом, без особого труда расчищая путь для брата, прикрывая его спину и оставляя после себя лишь реки из крови, размозженных внутренностей и искореженных тел. Она справлялась с явно тяжелым орудием так легко, словно коса была не тяжелее кинжала.

Когда воины света на подходе к их главнокомандующему стали редкостью, появилась и генерал Наали собственной персоной - если бы Канг не был точно за ней, Астрея могла бы и удивиться его внезапному перемещению. Ее появление оттолкнуло всех близстоящих рядом с командиром солдат. Астрея не ждала исполнения того, что задумала Наали, и пока все вокруг зачарованно пялились на генерала, словно перед ними стояла любовь всей жизни - девушка произнесла новый призыв:

- Карай, Незэкен.

Коса испарилась из ее рук, которые Астрея тут же возвела к небесам, раскрывая среди облаков сияющий золотом магический круг, из которого уже секундой позже с небес начали лететь стрелы, на огромной скорости вонзаясь в оставшихся воинов. Они не поразили все войско, поскольку заклятия Астреи действовали с ограничениями, но несколько десятков рыцарей все же пали под градом из стрел Бога Правосудия, которые всегда попадали в цель.

Как оказалось - Астрея сработала очень вовремя, убрав стоящих поблизости воинов света от себя и брата, явно предугадав, что собралась делать Наали и чем это обернется, поскольку в следующее мгновение все поле битвы озарила яркая вспышка света и оглушительный хлопок, в тишине вокруг показавшийся грохотом. Как только ослепительный свет померк, обеим армиям предстала ошеломляющая в своей невероятности картина - дворца не было, словно кто-то стер само его существование. Те части войска, которые были отправлены в нападение изнутри теперь оказались на поле битвы, а вот дворца и след простыл. Теперь поле битвы стало и вправду полем, обнесенным защитными стенами.

Астрея, кажется, была не слишком удивлена увиденным или же просто умело скрывала свои эмоции, лишь усмехнувшись.

- Вот это поворот, да, братец? - с шутливой иронией поинтересовалась беловолосая, взглянув на Канга.

>>423106
Защитники Света яростно кричали в сторону неприятеля, который выжидающе стоял на границе защитного купола.

И тот треснул.

Армия тьмы ринулась вперёд под ужасную какофонию и гул барабанов. Облака стрел летели на них нескончаемым потоком, но маги каждый раз своевременно выжигали их в воздухе, да и судя потому, что они всё ещё были живы, обладатели редкого дара выкладывались на полную, чтобы обезопасить небольшое войско от смертоносных заклинаний и проклятий. Ашар размазал пепел по лицу, который медленно падал с неба, и до боли сжал в руке меч.

Через несколько десятков секунд нескончаемый поток тварей врезался в щиты и тут же оттеснил первую линию обороны метров на тридцать. Люди пытались отбиваться, наносили колющие удары, стараясь не вылезать из-за массивных щитов, спасавших их от неминуемой гибели, но напор воителей Тьмы был слишком велик. Ашар скользил по водянистой каше, в которую превратилась твердь под ногами после ливня, и грязно ругался.

Всё изменилось, когда из-за ударов секир и булав, та самая тоненькая ниточка, которая не давала упасть им в пропасть, оборвалась. Щиты один за одним превращались в куски ни на что негодного измятого металла. Где-то пробивалась магия и те попросту рассыпались в труху, где-то огромные огры голыми руками откидывали тяжелейшие стальные пластины в сторону.

Сражение тут же превратилось в бойню.

На вопрос, почему он и стоящие рядом с ним солдаты ещё живы, почти сразу же пришёл ответ. Давен встретился взглядом с побледневшим Радроком, по вискам которого скатывались капли пота, он едва заметно кивнул капитану и рубанул ближайшую тварь тёмным мечом. Неприятельская сталь отскакивала от кожи защитников и не причиняла им никакого вреда. Ашар с полным пониманием, что магу жизни в данный момент приходится нелегко, кинулся на врага с ещё большей яростью. Трупы были везде, он убивал орков, убивал огров, убивал тех тварей, что видел в первый раз. Нежить крушил одним взмахом меча, казалось, он пропитался гневом и жаждой убийства. Люди, такие же как и он сам, только по другую сторону баррикад, с испугом и отчаянием впивались взглядом в глаза обезумевшего от битвы мужчины. Именно их они видели перед смертью. Его сияющая броня, как и весь он сам, были залиты кровью. Он прорубался вперёд и не чувствовал усталости, солдаты, стоявшие близ него, тоже поддались непонятной ауре, что витала возле них. В данный момент они были бессмертными воинами Света, возможно, последними защитниками тех идеалов, что веками следовали их предки. Впрочем, мало кто думал о добре, справедливости или той же императорской крови. Им просто нравилось убивать. Но не потому, что Ашар и все стоящие подле него были убийцами, нет. Им просто не оставили другого выбора. И в процессе они вошли во вкус.

Перемены произошли после того, как в глазах капитана потемнело. Он замедлил движения и, казалось, будто бы попал в один большой кисель. Сознание в очередной раз помутилось. Мужчина не понимал, что происходит, он полностью потерялся и неопределённо озирался по сторонам.

Бойня внезапно остановилась. Ашар недоуменно смотрел на размытые, но безумно восхищённые лица как своих соратников, так и самых разных тварей. А потом почувствовал боль в груди. Он подумал, что тело как-то немного поздно донесло до него эту мысль. Разум понял всё раньше. Медленно опустив взгляд вниз, он увидел осколок тёмного железа, по которому хаотично бежали тонкие блёклые тени, многие из которых предпочли спрятаться от скудного дневного света в теле мужчины. А после он заметил перед собой странную фигуру. Именно на неё зачарованно смотрели все вокруг, и именно она пронзила сердце Ашара Давена.

Капитан понял, что его только что убили.

Только... это осознание мало на что повлияло. Он вместе со всеми увидел ослепляющую вспышку света, вместе со всеми возмутился исчезающему дворцу. Даже смог что-то прохрипеть про предательство. Их как собак привязали к цепи и оставили на тонущем корабле.

Что-то невнятно бормоча, он оттолкнул от себя непонятное существо, которое в его глазах являлось лишь мутным образом, вызвал этим действом всеобщее возмущение, и упал на колени, одним рывком вырывая из себя холодный тёмный клинок.

>>423106
>>423306

Маги ордена Жизни платили большую цену за свои способности, но все они были готовы к испытаниям чужой болью. Несмотря на то что Радрок был всего лишь послушником, ещё до обряда инициации он побывал на нескольких полях боя. Даже в отдалении от самой гущи схватки он чувствовал тяжесть сражения во всех его проявлениях – от оторванных рук и ног, до боевой ярости, захлестывающих как своих, так и чужих. Но в сравнении с тем, что происходило в гуще схватки – это как легкий щелчок по носу сравнивать с ударом тараном в грудь.

Самым страшным было отчаянье. Чёрное, всепоглощающее отчаяние, захлестывающее раненных и отступающих. Тихое, но неотвратимое отчаяние, больше похожие на смирение у тех, кто ещё держит строй. И, наконец, отчаяние живых, уже признавших себя мертвецами, и бьющихся до последней капли крови. Послушнику приходилось почти все свои силы отдавать сплетению заклинаний, и на контроль эмоций он уже был не способен.

Если добавить к этому то, что чувствовали напирающие безумной ордой силы тьмы – смесь выходила совсем адской. Радрок одновременно чувствовал и угасающую надежду, и ярость и торжество нападавших. Возбуждение, кипевшее у нападавших, также передавалось ему, и в каком-то мере именно такой сплав самых странных и безумных чувств позволяло магу держать себя в руках.

Но как бы не вилась магия в безумном вихре вокруг послушника, как бы не затягивались раны его союзников, как бы они не чувствовали новые приливы силы – темных тварей становилось всё больше и больше. Послушник больше чувствовал, чем понимал, что из этого боя им вряд ли выбраться живыми, но вокруг Давена защитники дворца все еще сражались как львы – и Радрок был с ними.

А потом всё переменилось в один миг. Невидимая сила повалила послушника на землю, и он увидел источник магии. И она была прекрасна. Маг не знал, кто это был, но он понимал, что, если ему сейчас прикажут убить себя – он это сделает. И когда странное и прекрасное создание вонзило меч в Давена, Радрок почувствовал укол ревности и зависти. Это он должен был быть на его месте!

Единственное, что не давало послушнику броситься к странному созданию – разумеется, кроме магии, – это странное омерзение при попытках всмотреться в лицо девушки. Разум мага видел одновременно две картинки – прекрасный лик девушки, которую он никогда в жизни не видел, – и изуродованное лицо, с глазами-щелками, с впавшим носом и разорванным ртом. Все чувства послушника твердили о том, что это какие-то злые чары, призванные отвратить его от красавицы, но где-то далеко-далеко, за пределами его разума, что-то точило Радрока.

Но эту противоречивую смесь чувств смело вместе с внезапной вспышкой и громким звуком. На секунду наваждение отпустило внимание послушника, и он увидел то, что дворца, который они до этого защищали, больше нет. Он не выглядел уничтоженным, стертым с лица земли – его просто не было, как будто его в принципе не существовало. Лишь, прервавшаяся на несколько секунд, битва на его территории говорила о том, что дворец когда-то был здесь.

Но всё это было не важно. Важностью обладал только одно – внимание девушки, убившей Давена. Радрок перевел на неё взгляд, но ничего увидеть не успел – он почувствовал, как хватка, прижавшая его к земле, ослабла. Послушник было дернулся в сторону красавицы, но тут его на землю повалило во второй раз. Маг выругался, и попытался оттолкнуть от себя нечто, сбившее его. Но у него ничего не вышло – сильная лапы придавили его руки, мешая шевелиться. С таким послушник мириться не собирался и, наконец, посмотрел на существо, прижавшее его к земле.

Это был гигантский металлический кот, с глазами-рубинами. Маг узнал это существо – он уже сталкивался с ним в городе, и тогда тварь за несколько секунд убила отряд городской стражи, и даже не повела своим стальным ухом. Сейчас, впрочем, существо не выглядело враждебно, а смотрело на Радрока с немым любопытством. По крайней мере именно так показалось магу, когда он вгляделся в глаза магического кота. А потом кот одним мощным взмахом вспорол послушнику живот и спрыгнул с него.

Боль была очень сильной. Маг, забыв обо всем, тут же прижал руку к животу, в голове плетя простое заклинание лечения. Но, к его удивлению, оно не помогло, и, вдобавок, не понадобилось. Его мантия, а вместе с ней и живот, были абсолютно целы, но при этом Радрок явно ощущал гигантские раны от когтей. Но, раз уж он был невредим, ему нужно было что-то сделать. Но что?

В мозгу тут же промелькнула картина с Давеном и странной девушкой, пронзившей его мечом. Но теперь все внимание было сконцентрировано на предводители защищающейся армии, а не на странной фигуре. Послушник понимал, что нужно немедленно что-то сделать, как-то спасти его… Но при этом ему было ясно, что уже поздно. Подняв свои глаза, он увидел, как генерал их небольшой армии вырвал из груди осколок меча. Магу даже не нужно было концентрироваться, чтобы увидеть, как вокруг клинка пляшет магия смерти. На Радрока вновь нахлынули чувства – как его, так и окружавших его людей. Отчаянье, восхищение, похоть. Всё это будоражило и придавало сил. Послушник сжал рукоять своего меча и бросился в атаку – если он не может спасти своего знакомого и командира, то хотя бы отомстит.

>>423106
>>423140

Юноша ожидал, что бой будет крайне свирепым, что светлые обязательно постараются подороже продать свои жизни, и к серьезным потерям он был готов. Но, и тактическое, и численное преимущество было за его армией, и победа была неминуема, в этом сомнений не было и быть не могло. Особенно его радовал тот факт, что Астрея не просто приняла ужасающую силу генерала Ниглеха, но еще и уже с успехом начала ее применять, вертя тяжеленой на вид косой с такой легкостью, будто та была сделана из папье-маше, заставляя и союзников, и противников ужасаться мощи, которой повелевала молодая женщина. Сам он от сестры изо всех сил старался не отставать, благо его меч тоже было далеко не так прост и зачарованное оружие было крайне опасно в умелых не по годам руках. Он все больше полагался на артефактный клинок, так как для сотворения магии требовалось время, которого у него уже не было, настолько стремительно стали развиваться события.

Внезапно случилось нечто, чего Канг, да и, похоже, другие генералы никак не ожидали — дворец Императора попросту исчез, оставив ровную, усеянную трупами площадку. Зная об уловках светлых, он направил небольшой отряд нежити прямо на ту площадку, но те без проблем промаршировали по ровной поверхности. Ни препятствий, ни ловушек, ничего. Дворец попросту испарился, будто его здесь никогда и не было. Молодой некромант немало знал о магии переноса, чтобы крепко призадуматься. Ни одном магу на этом свете не под силу перенести такое гигантское строение как дворец, каким бы могущественным он не был. Да что там, даже сотням магов, объединив усилия, такое будет вряд ли по плечу, а настолько чисто сработать, чтобы даже следов не осталось — нет, это под силу только божественной сущности. Выходит, не все еще боги светлых мертвы. Кроме как божественным или полубожественным вмешательством случившееся объяснить было нельзя.

Некромант только сейчас почувствовал, насколько сильно он устал. Бой вымотал его без остатка, но вместо с таким трудом вырванной победы он остался ни с чем. Еще его волновала неопределенность — что скажет на это Королева? Да, он здесь не виноват, но все равно оправдание это не шибко хорошее, тем более, что оправдываться он не привык. Ее разве что может несколько умилостивить становление Астреи как полноправной преемницы силы Ниглеха, уже проверенной боем и показавшей себя как лояльная Тьме. Ее она должна пощадить, уверенно думал юноша, и это его несколько успокаивало. За свою судьбу он не тревожился, так как по натуре был фаталистом. Единственное, что его бы расстроило, так это умереть, так и не признавшись старшей сестре в любви. Он не просто вожделел сестру самой низменной, самой примитивной похотью, нет. Он хотел любить ее так сильно, как только может любить один человек другого, и владеть ее сердцем помимо всего прочего. Но, для начала надо узнать, как на исчезновение дворца отреагирует владычица. Скверно было бы признаваться Астрее в любви перед тем как сгинуть. Нет, это он сделает только уже после доклада Королеве, но сделает обязательно.

>>422435
Дом что одиноко стоял на холме в диком парке имел дурную славу. Мало кто помнил, кому этот дом принадлежал ранее, но все знали о том, что он населён нечистью. Но к счастью те незримые жильцы старого дома его никогда не покидали. Этим и объясняется такое снисходительное игнорирование со стороны церкви или магов. В конце концов, в каждом уважающем себя городе должен быть хоть один старый особняк с призраками. Шутили жители столицы и «парк» вокруг этого особняка стал любимым местом местных для получения небольшой порции безопасного страза. Конечно, в сам особняк смельчаков зайти находилось мало, а кто заходил зачастую не возвращался, доказывая своим примером, что истории о призраках не пустой трёп. Когда началась война, а после и осада об этом особняке ужасов забыли, поскольку горожанам хватало и своих ужасов. После же захвата города даже орки и прочие бойцы армии тьмы не смели заходить в этот особняк. Они просто знали, что там живёт нечто ужасное и пускай с этим нежить да маги борются. Сами маги армии хоть и отмечали странную активность от особняка и получали репорты, что люди между спрятаться в особняке или попытаться сбежать всегда выбирали второе решили, что этот особняк не стоит распыления их внимания и стоит сконцентрироваться на осаде дворца и усилении армии и прочих повседневных делах.
Утро Ексигир началось с проверки барьера против духов который являл собой 4 свечи, расставленные по периметру комнаты ее многоуважаемого учителя. Сама она никак не защищалась от призраков, полагаясь на инстинкты и реакцию. Кроме того за те десять лет что прислужница прожила в таком режиме для нее это стало для нее привычно. Дальше Ексигир разогрела мастеру вчерашний ужин. Благодаря войне, пришедшей в сам город, их запасов еды стало достаточно много, но она не изменяла своим привычкам. Если они сгниют их можно и выкинуть, но так они протянут дольше без новой вылазки. Во время готовки один из ножей вонзился в стену рядом с ней. Всё время пока Ексигир спала, готовила или просто находилась в этом особняке, она слышала топот в коридорах неразборчивый шепот, а вещи часто летели в ее сторону. Прислужница видела что-то. Мастер обучил ее видеть жизнь, но, то, что она видит в этом особняке она бы жизнью не назвала. Принеся завтрак мастеру, и оставив его, доела то, что осталось от его ужина. Мастер был болен и почти потерял аппетит. Эти десять лет она защищала его, выбрав возможно самое невозможное место для жизни во всей столице, но в таком состоянии ученица не могла тогда отнести его в более безопасное место. И кроме того она не знала кто враг ее учителя. Он подобрал и обучил ее, но она никогда не смела, спрашивать его о делах. Каждый его приказ Ексигир исполняла беспрекословно, не задаваясь лишними вопросами. И даже теперь, когда он в таком состоянии учитель не обмолвился и словом кто его враг. А она ни единым намёком не спросила об этом. Ученица принялась заново устанавливать ловушки, что бы разоружены призрачными выходками за ночь, размышляя над тем, что ей делать дальше. Вполне возможно, что в этой «армии тьмы» есть так же враги ее учителя. И даже если нет, будет вполне очевидным их конец. Обычная девушка и прикованный к постели старик. В небе сгущались тучи…

>>423306
>>423433
>>422905
Отряд чародеев, к которому приписали Элен, служил ясной, но далеко не простой цели - не дать магии и стрелам армии Тьмы сокрушить фронт первой линии. Или хотя бы отсрочить это событие на время, которое требовалось императорской страже с её неясными целями. Командир отряда, низкий эльф в мантии архимага, поминутно сетовал о нехватке сильных магов. Видимо, таким образом он пытался хоть как-то отрешиться от того, чему предстояло произойти. Элен он встретил с радостью, но в его взгляде читалось подозрительное ощущение того, что здесь что-то не так. Девушка улыбалась в ответ на его реплики, несмотря на почти невыносимый шум внутри головы.

Тем временем, крики внутри войска врага приобрели более отчётливый характер. Несколько приказных реплик, произнесённых лающим голосом кого-то из тёмных командиров - и чёрная волна ринулась на штурм дворца, врываясь в линию обороны. Стрелы, летящие хищной стаей, проклятия многочисленных чародеев тьмы, сгустки уничтожающей энергии - всё это предстояло сдержать тем магам, кто по воле случая сегодня представлял силы света. Элен ассистировала архимагу, держащему какое-то невероятно сложное заклятие щита, но даже с помощью сил нескольких десятков магов они едва справлялись.

Битва всё больше походила на свалку. Оружие ломалось, гнулось и крошилось, превращая броню в пластины измятого металла, а тела - в кровавую кашу. Нападающие теснили ополчение, не оставляя никаких шансов, и защитники двигались всё глубже и глубже внутрь дворца, едва сдерживая яростную атаку. Близ мага жизни, бьющегося рука об руку с командиром фронта, каждый воин отдавал свою жизнь за десять, но и этого было совершенно недостаточно для победы над чёрной лавиной. Элен могла лишь помогать держать щит, изредка пуская уничтожительные заклинания в орков и прочих тёмных созданий. Её знания о волшебстве и сила его явно улучшились с того времени, как в ней потерялся отряд магов. Очередное изощрённое заклятие, сложный жест - и "Гром Ортана" обрушился на воинов противника мириадами пылающих сине-зелёных искр, в мгновение ока испепелив чуть ли не не сотню нападавших, но это была лишь капля в море.

Защитники с горем пополам держались, меняя трупы своих и орков на время, но в одну секунду всё переменилось. Элен, всё ещё стоящая чуть в отдалении от линии фронта, видела, как перед младшим капитаном, а ныне командиром обороны, в долю секунды соткалась тень, и все почтительно расступились перед становящимся всё плотнее и плотнее самым прекрасным из созданий. Архимаг, движения рук которого замедлились, устремил осоловелый взгляд на прибывшую, и его вместе с ещё пятью чародеями пронзило гигантское кристальное копьё, которому было неведомо очарование. Элен не знала, кого именно она видит перед собой, но это точно было самое совершенное из того, что мог явить никчёмный мир. Ринуться целовать ноги прибывшему генералу тьмы ей мешало только то, что невыносимый треск в её голове словно сковал её по рукам и ногам стальными цепями.

То, что девушка упала, она поняла как-то совершенно отстранённо от фактического восприятия. Дворца больше не было. Он исчез в ослепительной вспышке, оставив за собой дождь из раненных, брошенных без присмотра. Град тел с самыми разными повреждениями отлично дополнил и без того инфернальную картину боя. Офицер хриплым голосом отчётливо произнёс что-то про предательство и одним движением вырвал из своего сердца клинок, а затем оттолкнул прекрасное создание, что ранило его. Элен было ринулась вперёд в ярости, но упала, запутавшись в собственных ногах. У девушки было ощущение, что не одна лишь она в данный момент распоряжается своим телом. Взгляд магички уткнулся в землю, и, когда она потеряла зрительный контакт с тем, что явилось тенью, она поняла, что здесь что-то не так, уже на уровне сознания. Её руки поднялись, и губы, сейчас едва не целующие окровавленное поле боя, принялись шептать самое убийственное из заклятий своего возросшего арсенала, услужливо подсунутое откуда-то из глубин памяти. То, что могло так легко играть с разумом других, и обладало столь невероятной силой, должно было быть стёрто из реальности. Хотя девушка и осознавала, что это совершенно не в её власти.

>>423433
>>425010
>>427668
>>423306

Наали внимательно смотрела на рукоять меча, оставшуюся у неё в руке. На Давена, который вырвал из своей груди лезвие генерал даже не обратила внимание. Кажется, она сейчас с кем-то воодушевлённо спорила, и не обращала внимания на окружающее её поле боя. В любом случае, она была в абсолютной безопасности – вряд ли кто-то или что-то мог ей повредить, по крайней мере из всех присутствующих вокруг неё. Наконец Наали тяжело вздохнула и перевела взгляд на Ашара.

- Милый, вернись и служи мне. Будь моей игрушкой, и ты получишь всё что захочешь.

Рука генерала начертила в воздухе несколько знаков, и из кончиков её пальцев вырвались сгустки темной энергии, который врезалиcm в разорванную рану на груди бывшего помощника капитана стражи. В несколько мгновений золоченые доспехи Давена покрылись черной сажей, кожа стала мертвенно-бледной, а глаза засветились нехорошим светом.

- Восстань и служи мне, малыш. И убей их всех, – Наали обвела рукой собравшиеся вокруг командующего защитой дворца и темного генерала остатки сил Света. Она посмотрела в глаза Давена и убедилась, что его воля окончательная сломана. Генерал одни жестом призвала тень и обратилась к своему слуге:

- Найди и приведи мне того темного мага, что командует осадой. Нам с ним нужно кое-что обсудить.

Тень послушно поклонилась и растворилась в воздухе, отправившись на поиски Канга.

---

Тем временем на месте дворца развернулась настоящая бойня. Остатки защищающихся сил пали под натиском сил тьмы, и если на первой линии обороны шли настоящие бои, то здесь людей просто резали пачками. Орки и нежить не смотрели кто перед ними и расправлялись с каждым встречным. А где-то в самом центре территории бывшего дворца воздух дрожал и мерцал. Если бы у кого-то было время разглядывать марево, то он смог бы увидеть мельчайшие трещины, выглядящие как странные разрывы в пространстве. Но почти ни у кого на это не было времени – кроме одинокого рекрута, который пытался отползти от поля боя. А сейчас он с удивлением уставился на трещины в воздухе, за которыми висела темнота.

Так бы парень и смотрел как зачарованный на это странное зрелище до тех пор, пока его не нашли бы орки, но в его голове раздался тихий и вкрадчивый голос:

- Месть. Мееесть. Какое же сладкое слово, правда, человек? Ты же этого хочешь? Отомстить, правда?

Молодой парнишка удивленно отпрянул от странной трещины в воздухе. Удивление сменилось страхом – ведь теперь он чувствовал, что что-то смотрит на него в ответ. Слишком пристально, чтобы такой взгляд можно было терпеть.

- Всё что тебе нужно – это согласиться. Ты же хочешь отомстить? Я тебе помогу. Всё что мне нужно – это твоё согласие. О, нет, не волнуйся, я не заберу твою душу. Мне всего лишь нужно чтобы ты потеснился в своем теле. И я отомщу – твоими же руками. Ты все будешь чувствовать и видеть. Так ответь, ты хочешь этого? Ох, тебе интересно, кто я? Ты меня не знаешь, да и нет на твоем языке слов, объясняющих, кто я… Хотя нет, есть, ты правильно подумал. Можешь считать меня богом, человек. Ну так что, ты согласен?

Рекрут ответил. Трещина на секунду расширилась и схлопнулась, а парень растянулся на земле, потеряв сознание.

1d20: (9) = 9

>>425010
>>427765
>>427805

Астрея вполне трезво оценивала сложившуюся обстановку и была удивлена куда меньше Канга. Да и к тому же, не разделяла переживаний брата относительно наказания, которое могло быть уготовано им Темной повелительницей - об этом можно подумать и позже.

Девушка напряженно всматривалась в поле перед ними и хотела уж было что-то сказать Кангу, когда возле них вновь оказался прислужник истинной виновницы того, что победа откладывается - генерала Наали. Его появление вынудило Астрею промолчать и, вполне возможно, второй попытки она уже не предпримет - стоило признать, что старшая сестра Канга во все времена была себе на уме, а теперь, когда тьма и свет смешались в ней, сложно было и предполагать, что случилось. Очевидно, она все еще испытывала потребность хранить какие-то тайны и пусть теперь не была на стороне Светлых, но видела в этом новую выгоду.

У них не было никаких общих планов, ровно как и возможности поговорить, а Астрея не была одной из тех воинов, которые подчиняются обстоятельствам и плывут по течению. Несомненно, сейчас она делала все для безопасности Канга, потому что хотела этого, но все же могла сделать куда больше, просто выдав несколько тайн. К примеру о том, что дворец исчезнет без следа, куда исчезнет и самое главное - как? Но вместо этого Астрея шла на риск для себя и своего брата, лишь бы что-то утаить.

Девушка надолго задержалась на том же месте, а тень не стала ее ждать, поскольку приказом Наали было привести Канга, который вынужден был следовать за слугой. Беловолосую заинтересовала энергия, от мощи которой воздух вокруг словно дрожал. Это чем-то напоминало ей ощущение от присутствия поблизости Темной повелительницы, но в отличии от главнокомандующей, эта энергия была словно бы сдавлена каким-то воздействием. Все это не могло не беспокоить и хотя темные войска пребывали в приподнятом настроении после победы даже несмотря на исчезновение дворца, Астрея, через несколько минут присоединившаяся к Кангу на пути к генералу, все еще была насторожена. Ей не нравилось воевать, но еще больше было не по душе такое странное стечение обстоятельств на месте битвы.

Девушка на минуту взяла брата за руку. Прикосновение прохладной руки тут же подарило Кангу прилив энергии, так что лишь благодаря ему он мог заметить разницу - рука Астреи больше не была скрыта плотным материалом перчаток. В детстве ему редко доводилось видеть ее без них, а если и доводилось, то мимолетно. В то время - потому что ее способность рушить любое оружие, которого коснутся руки, казалась светлым применимой и к людям, а теперь силы Ниглеха стали новой причиной для опасений. Астрея, даже в запачканных кровью одеждах, выглядела как пример светлого мага, но все же теперь именно в ее власти находились все хвори и разложение, которыми девушка могла распоряжаться на свое усмотрение. Она не знала предела и возможностей этих сил, но вполне понимала, что с их помощью можно получать энергию - как это делают некроманты, чем и пользовалась, пополняя силы брата.

>>427765
>>427808

Отдохнуть ему толком не дали — появился уже знакомый молчаливый посланник госпожи Наали, и Канг, поднявшись на ноги, немедленно проследовал за ним. Ворчать, роптать или выражать недовольство иным способом было бесполезно, да и недостойно молодого командира. Все же он должен подавать пример другим, и не годилось терять лицо даже в такой ситуации. А еще его план бы безусловно сработал, если не странное, решительно из ряда вон выходящее происшествие. Помня также о проклятой руне, заработанной им по своему неумению и, чего уже там оправдываться — жадности, некромант собрал достаточное количество магических сил, чтобы на время утихомирить болтающий в голове насмешливый голосок, несомненно женский, но раздражающий. Потраченных сил хватило бы с лихвой, чтобы он снова почувствовал себя свежим и бодрым, но вместо этого Канг предпочел заткнуть болтливую Ари. Пока получилось, но навсегда избавиться от нее будет довольно непросто.

Увлекшись нехитрым, но затратным колдовством по пути к Наали, юноша тем не менее заметил, что Астрея взяла его за руку, да еще и сняв при этом перчатку. Жест был довольно многозначительный, и где-то даже интимный, учитывая особенности его старшей сестры. Это придало измученному некроманту сил, ведь уже такой жест многого, очень многого стоил. Могло ли быть так, чтобы сестра разделяла его отнюдь не родственные чувства? Обращение во Тьму Астрее явно пошло на пользу, уже вполне весело подумал Канг, и извлекло из недр ее души глубоко запрятанные там желания. Только бы он был прав, только бы это действительно было так.
Пусть занял не так много времени, как ожидалось. Оказавшись перед самым паланкином Наали, юноша вышел вперед и твердо отрапортовал:

- Командир Канг по вашему приказанию прибыл.

Оправдываться, театрально вздымать руки или произносить пафосные речи он не стал. Пусть это будет своего рода репетицией перед встречей с Королевой, если до нее все же дойдет. Случилось то, что случилось, и точка. Если в чем-то он и походил на сестру, так это гордостью и обостренным чувством собственной чести.

>>432258
>>428304
>>428112
>>428004
>>427808

Заклятье, которое прочитала Элен, сработало. Да еще как сработало – пламя не только погасло на Давене, но и весь он покрылся коркой льда. Воспользовавшись короткой заминкой, Радрок целой рукой ударил бывшего капитана стражи в грудь. Пальцы послушника стали проводником жизненной энергии, которая заставила уже мертвое сердце удариться в последний раз. Глаза Давена прояснились, и заклятье, опутывающее его рассудок спало. Но при этом он остался всё в том же виде – ничего не изменилось, лишь взгляд воина приобрел осмысленность.

В этот же момент всех присутствующих на поле боя резко прижало к земле. Тех, кто находился ближе к центру дворца просто превратило в кровавую кашу, а Давена, Радрока и Элен просто придавило к земле. В метре над поверхностью медленно плыла фигура, в которой эти трое узнали Калеба. Все – как силы тьмы, так и света, кто оказывался рядом с ним, в мгновение превращался в отвратительное кровавое месиво. Выглядело это так, будто гигантская невидимая рука сжимала их до тех пор, пока они не превращались в фарш.

Когда Калеб оказался недалеко от своих бывших товарищей, он обратил свой взгляд и на них. На момент его лицо изменилось – могло показаться, что он узнал своих бывших знакомых. Парень поднял руку и вместе с ней в воздух поднялась вся троица. Один сильный жест – и они почувствовали, что их уносит куда-то в даль. А потом грянул взрыв.

---

Генерал Наали была не слишком довольна результатом осады дворца. Где это видано, чтобы с поля боя сбегали целые дворцы? Но также она прекрасно понимала, что Канг не причем, о чем и доложила Темному властелину. Ответ не был неожиданным – по крайней мере в такой ситуации. Королева решила поиграть со своим нерадивым подчиненным.

Когда темный маг прибыл, штора палантина, расположившегося недалеко от поля боя, приоткрылась, но также, как и в прошлый раз – через него ничего не было видно.

- Канг, тобой очень недовольны. Раз уж ты провалил задание, полученное от самых верхов, ты должен исправить свою ошибку. Либо ты за неделю найдешь пропавших детей Императора, либо… Ну, сам понимаешь.

В этот момент из места, где проходила битва, сверкнула вспышка и раздался ужасный грохот. А через секунду в паланкин врезалось три тела – Давена, Радрока и Элен.

>>428304
>>433447

Битва продолжалась, но теперь дело было лишь за тем, чтобы добить остатки вражеской армии - Канг и Астрея больше не были нужны на поле боя. Но у Наали их ждали явно не лучшие новости. Отпустив руку брата, беловолосая призвала новое оружие - то самое копье, которым не так давно уничтожила Ниглеха, только вот теперь оно приобрело иной цвет - стальное лезвие, белое древко и украшения стали темно-синими и буквально искрились от прикосновения ладони Астреи. Чего и стоило ожидать, ее магия тоже постепенно переступала на Темную сторону, хотя в своих призывах девушка и взывала к светлым богам. Впрочем, для богов не существовало ни добра, ни зла - кому из них поклоняться выбирали люди.

Наали вновь сидела в своем паланкине и по мнению Астреи - это в ней отнюдь для сдерживания своих сил. Скорее уж как бы кто из светлых не разглядел ее уродливого настоящего лица, которое успела увидеть Астрея. Картина та еще и она была бы не прочь добавить к ней еще несколько штрихов после того, как генерал передала Кангу недовольство королевы, а затем и ее приказ найти детей Императора за неделю.

Астрея за сегодня истратила слишком много сил, а неопознанная сила Ниглеха давалась ей с огромным трудом, потому вполне стоило ожидать, что собрать энергию для себя с первого раза не удастся. Нелегко быть самоучкой, но вдвойне нелегко - когда ты меняешь сторону и вынужден учить не только собственную, но и новоприобретенную магию заново.

Но несмотря на неудачу в пополнении собственной энергии, Астрея успела повалить брата в сторону, как только неподалеку сверкнула вспышка, направленная в их сторону. Она и секунды не колебалась, прежде чем закрыть брата собственным телом и как оказалось, реакция беловолосой не была преждевременной - они упали, как раз удачно избежав удара не самого легкого паланкина, в который на всей скорости врезалось сразу трое людей.

И пока этим столкновением была создана суета достаточная для того, чтобы на них не обращали внимания, Астрея с беспокойством взглянула на брата.

- Ты в порядке? - поинтересовалась девушка, после чего добавила: - Это невозможно, Канг.

Она явно имела ввиду задание, которое поручила молодому магу повелительница - найти потомков Императора и в соответствии с этим сам дворец за неделю. Только вот это и вправду могло оказаться не в их власти.

>>436409
>>433588
>>433493

Резкий рывок, недолгий полет, а затем резкая боль в груди – вот всё, что смог почувствовать Радрок. Не успел послушник по достоинству оценить прекрасный вид на кусок паланкина, торчащий из его груди, равно как и сделать что-либо вменяемое – маг ордена Жизни банально потерял сознание. Сказалось напряжение после боя и болевой шок, но даже если бы он остался в сознании, каким-то образом помочь себе маг вряд ли бы смог.

Стоило разуму покинуть Радрока, как его рука схватилась за торчащий осколок паланкина. Только в этот раз она была облачена в перчатку из черной стали. Кусок, пробивший грудь насквозь, в миг переломился, и тело медленно встало на ноги. Вслед за одной черной перчаткой медленно появился и весь черный доспех, весь испещренный магическими рунами и витиеватыми узорами магии Смерти. Безсознательное лицо человека, заключенного в доспех, закрыла маска из такого же чёрного металла. Когда доспех окончательно появился, в руке у создания возник клинок, выполненный из того же материала. К тому моменту, как фигура полностью вооружилась и облачилась в доспех, рядом с ней возникла и Наали. Темный генерал усмехнулась и оценивающе смерила взглядом Радрока.

- Знаешь, а я ведь сначала удивилась, увидев тебя на стороне защитников дворца. Это что, был какой-то пла…

Доспех резко развернулся и одним взмахом руки обезглавил Наали. Зависшая на секунду в воздухе голова тут же оказалась в другой руке Радрока. Вонзив меч в землю и не обращая внимание на все умиляющийся гул и начинавшийся магический вихрь, доспех оторвал от мертвого лица ставшую теперь видимой простую фарфоровую маску. Откинув ставшую бесполезной голову в сторону, доспех сжал хрупкую маску в своей руке, при этом второй проводя в воздухе замысловатые жесты. Через секунду что гул, что начавшийся вокруг доспеха вихрь исчез так, как будто его и не было.

После того, как всё стихло, доспех замер на месте. Еще секунду он стоял без движения, после чего медленно поднял правую руку в воздух и сжал пальцы в кулак. В этот же момент наплечник Канга, всё это время мирно притворявшийся предметом одежды, превратился в небольшого черного импа, который попытался взлететь и как можно дальше удалиться от своего бывшего владельца и Радрока. Но доспех разжал пальцы и резко опустил руку, и создание резко развернуло, и оно полетело прямиком в ладонь темного генерала.

Когда имп закончил свой короткий полет, он начал истошно ругаться, проклинать Радрока и всё, что с ним связано. Вместо того, чтобы как-то реагировать на возмущение мелкой нечисти, доспех прижал палец к его голове, и брань сменилась криком боли. Крик продолжался недолго, после чего импа буквально отбросили в сторону. Доспех медленно начал расплываться в воздухе, теряя свои очертания, а через секунду и вовсе исчез без следа. Вместо него вновь стоял послушник, который не замедлил упасть на землю.

Имп же отряхнулся и, подлетев к телу, уселся ему на спину. Затем он громко кашлянул и крикнул.

- Эй, клоуны, тут есть кто-нибудь, кто умеет говорить, а не только сознание терять?

>>433588
>>436409
>>436952
>>437099

Новая сила буквально бурлила в ней, хотя Астрея все еще не до конца осознавала, как ее применять. Это проблема каждого самоучки, но кому как не ей уметь справляться с подобным? Существовала лишь единая проблема, о которой оба они знали с братом – ее способности и сами похожи на болезнь. Единожды начав поглощать чужое оружие и магию, остановиться уже невозможно. Пусть войны для Астреи был определен с рождения и тот факт, что она до сих пор жива, лишь подтверждал то, что Светлые знали о приближающейся опасности, иначе не могли бы позволить ей жить среди них.

Астрея устала, но даже несмотря на это, на возможную угрозу среагировала мгновенно. И очень кстати, поскольку паланкин опрокинулся точно туда, где они с братом стояли всего секунду назад, больно ударив беловолосую по ноге, что заставило ее на секунду поежиться от боли, которая на самом деле была невероятно сильна. Сила удара оказалась вполне обоснованной, ведь на паланкин завалилось трое человек. Астрее удалось уберечь от основного удара и брата, и себя, чему осталась более чем довольна, облегченно вздохнув. Но вот Канг, кажется, считал иначе, поскольку мгновенно вскочил на ноги и в тот же момент резко поднял Астрею, что было не самым лучшим решением, поскольку ее ногу тут же пронзил новый укол боли. Но с привычными для нее выдержкой и терпением, девушка даже не вскрикнула. Она была удивлена подобной реакции брата, которая оказалась явно негативной. Кажется, он даже был бы готов ударить ее за подобный поступок, который сама беловолосая считала абсолютно нормальным.

- Ты забываешь, кто из нас старший, брат. – с усмешкой уколола Канга Астрея, оказавшись в объятиях юноши, после чего добавила: - И забываешься относительно того, что от твоей жизни теперь зависит моя.

Теперь, когда все принадлежавшее ей было безвозвратно утеряно, Астрея могла положиться только на брата, от которого зависела не только ее дальнейшая судьба, но и выживание в целом. Если бы Канг пострадал, кто знает, что случилось бы и с ней, поскольку сейчас, когда положение его сестры крайне неопределенное, это было бы худшим из всего. Особенно, если от нее захотят избавиться, что так же более чем вероятно. Уничтожив одного из генералов, она стала угрозой для всех остальных. И все же даже несмотря на то, что брат весьма не скупился на выражения, выражая свое негативное отношение к ее поступку, Астрея была рада, что он не пострадал. Но насладиться объятиями брата дольше нескольких секунд ей было не суждено – пока они были отвлечены, один из людей, упавших на паланкин Наали, странным образом воскрес из мертвых, превратившись в подобие Ниглеха, закованного в доспех существа. Астрея вновь попыталась восстановить хотя бы малую долю собственных сил, но вновь потерпела неудачу.

А все случившееся далее происходило с такой скоростью, что с трудом можно было и понять, что произошло. С чего бы Радроку, генералу Тьмы, который помог Темным войти в столицу Света, теперь сражаться на стороне светлых? Всего одного удара ему хватило чтобы уничтожить Наали, которая доселе была его союзником. После этого Радрок сорвал с отрезанной головы генерала хрупкую маску, которая и была источником ее магии, судя по исходящей от нее энергии, из-за которой Астрее было особенно трудно даже отвести взгляд от этого предмета. Эта магия манила ее куда больше, чем само лживое обличие Наали, звала попробовать совладать с ней. Но и маска в следующий миг была уничтожена рукой генерала, и только благодаря этому наваждение спало.

Но и на этом все не закончилось – наплечник Канга, данный ему Темной Повелительницей, тут же обратился в импа, который взмыл в небеса, но был призван обратно магией темного генерала. Который, к слову, едва подчинив существо своей воле тут же вновь обратился в человека, коим и попал сюда.

- Надо же, похоже, даже генералы тьмы склонны к предательству. – рассмеялась Астрея, после чего взглянула на брата – Думаю, именно это повод сохранить его жизнь. Если он жив, конечно.

К тому моменту, как все это произошло, битва на поляне, которая прежде была территорией дворца, завершилась сокрушительным поражением Светлых. Они могли бы покинуть поле боя и наконец отдохнуть хотя бы немного, тем более что и день уже клонился к концу, погружая все вокруг в сумеречную полутьму. Астрея прошла вперед, обойдя паланкин и осматривая поле боя, на котором теперь были лишь сокрушенные Светлые. И все же девушка искала что-то или кого-то среди них. Вскоре стало ясно, что именно манило беловолосую красавицу, которая не так давно из светлой хранительницы и главы храмовников превратилась не просто в Темную, а носителя темного дара генерала Ниглеха, которого сразила – это луч жизни среди смерти, который был тем для нее привлекательней, что теперь собственная светлая сила Астреи наполнилась тьмой.

Оркам, мгновенно окружившим приподнявшуюся в луже крови девушку, лица которой невозможно было различить, не нужно было отдавать команд, чтобы они сами расступились перед Астреей. Вид красивого лица с кровью врагов на нем был после битвы был почти безумным – синие глаза сверкали от удовольствия и азарта сражения, от нее все еще исходила магическая сила, пусть теперь запас ее оставался невелик. Кажется, именно эту девушку и искала Астрея, поскольку при виде ее на губах беловолосой появилась улыбка, столь свойственная ей в прежние времена, когда девушка еще была светлой. Склонившись над ней, храмовница положила ладонь, свободную от перчатки, на щеку мага.

- Спи. – только и промолвила Астрея, мгновенно погружая девушку в состояние крепкого сна, а затем поднимая ее с земли. Доспех, искореженный до неузнаваемости, пришлось отбросить, потому вскоре девушка осталась в куда более легкой одежде, скрывавшейся под ним. Вместо верхней одежды Астрея накинула на нее свою накидку, после чего взглянула на брата и улыбнулась.

- Хочу служанку. Ведь могу я взять ее? – спросила девушка, сделав акцент на том, что хочет забрать именно эту девицу, но не объясняя причин.

>>436952
>>437099
>>437149

Год назад, где-то в чертогах Темного Дворца.

Мускулистая, но все же удивительно симпатичная, даже довольно красивая как для орчихи генерал Ра'торка, полностью обнаженная, если не считать полупрозрачной набедренной повязки, краснела, бледнела, но справится со своей эрекцией не могла, даром что она была прикована к позорному столбу в позе, дающей доступ к ее приятного размера и форы заднице. К счастью для нее, позорный столб был выставлен в приватной комнате для утех, а не на центральной площади города, и сейчас в этой комнате были только двое — она да совсем еще молодой некромант, которому она дерзнула бросить публичный вызов и проиграла. На кону стояло тело красивой орчихи с напряженным в ожидании членом, который, впрочем, ее нисколько не портил. Перед тем как просунуть голову и руки провинившейся генеральши в специальные колодки, слуги густо смазали ее светло зеленое тело маслом, уделяя особое внимание прилично разработанному, но все же остававшемуся упругим анусу, словно давая понять, что ее ждет.

Эти орки были глупыми, заносчивыми, недалекими свиньями, что Канг более чем ясно дал понять закованной генеральше, умело охаживая ее хлыстом по спине и ягодицам, а потом засовывая рукоять ей в зад, от чего та самым позорным образом кончила, слезно причитая и клянясь в верности. Молодой некромант же, вынув хлыст и уже руками отшлепав по массивным ягодицам, вставил массивный член в задницу только-только кончившей генеральше, заставляя ее собственный член моментально встать опять, а руками немилосердно хватаясь за тяжелые груди, вонзая ногти в довольно нежную как для орчихи кожу, затем снова и снова всаживая в нее свой совсем не по годам крупный член. Ра'торка кусала губы, словно пытаясь сдержать рвущиеся из груди похабные стоны, но все было напрасно — стонала она как последняя дешевая шлюха, изголодавшаяся по мужскому члену, и отрицать это было бесполезно. Хорошо еще, что ее не стали драть у всех на виду, позволяя сохранить лицо хотя бы перед своим народом.

Развлекался Канг с провинившейся генеральшей весьма долго, кончив в нее как минимум раз шесть, а сколько кончила та подсчитать не представлялось возможным, но под конец под ней была целая лужица из спермы, вытекшей из небольшого по сравнению с остальным телом члена орчихи. На основание члена следовало бы надеть специальное кольцо, чтобы Ра'торка не могла кончать как свинья, но Канг был настолько милосерден, что решил обойтись без этого. Натрахавшись вволю, он кликнул слуг и велел освободить усталую, но вместе с тем страшно довольную орчиху, которая последовала за ним в купальню на четвереньках, где самолично изъявила желание почистить ему член своими устами, чему юноша не препятствовал. Помня доброту и милосердие юноши генерал Ра'торка относилась к нему намного лучше, чем к другим командующим.

Наши дни.

Убийство генерала Наали было совсем уж неожиданным исходом, и разъяренный Канг уже выхватил меч, собираясь атаковать убийцу, как тот, словно насмехаясь над ним, исчез бесследно, совсем как дворец Императора. Меч молодого некроманта рассек лишь воздух. Потеря двух генералов, исчезновение дворца — не слишком ли много для одного дня? Загнанная в угол крыса превращается в свирепого хищника, и светлые сегодня это наглядно показали. Да, рано было праздновать победу. Канг тяжело вздохнул, машинально вкладывая артефактный клинок в зачарованные ножны. В это время прибыли находящиеся в авангарде силы, возглавляемые генералом Ра'торкой, которая несколько изменилась в лице, увидев раздосадованного Канга и благоразумно отошла в шатер, чтобы не сердить и без того раздраженного юношу, сохраняя при этом известное достоинство, на которое, впрочем, могли повестись разве что ее сородичи – для других наиболее слабый из всех генерал была скорее игрушкой, которой некоторые бессовестно пользовались до вмешательства Канга. За это она ему была бесконечно благодарна, хотя и несколько расстроена, что теперь юноша предпочел ей другую, несравненно более красивую напарницу, чертами лица смутно похожую на юношу. Впрочем, для орков люди все были на одно лицо.

Суть загадочного наплечника неожиданно раскрылась — это был небольшой, но весьма наглый и хамоватый черт, который еще и голос подал, усевшись на чей-то труп. Канг решил не отвечать ему сразу, благо, сам он на клоуна он походил меньше всего, и ему сейчас было не до бесовского юмора. То, что затем отколола Астрея, заставило юношу в изумлении смотреть то на нее, то на спящую под накидкой пленницу.

- Конечно можешь. Раз уж ты теперь с нами, то и слуги тебе тоже понадобятся.

Быстро, ой быстро она вошла во вкус своего нынешнего статуса, а ведь совсем недавно еще сама Астрея была не в лучшем положении. Вероятно, это была ее судьба – быть с ним вместе, и этому юноша был рад. Оставалось теперь передохнуть как следует, а потом узнать, был ли тот приказ Наали приказом самой Королевы или же был лишь прихотью своенравного, но увы почившего генерала. Пока же и его сестре, и ему самому нужен хороший отдых. Обвинить Канга в трусости, лени, некомпетентности было нельзя и никто не дерзнул этого сделать, во всяком случае — открыто. Да, Наали выразила недовольство, но и только. К сожалению, скорее всего приказ был действительно от Повелительницы, но даже та понимала — нельзя требовать совсем уж невозможного от своих слуг.

- Теперь нам надо отдохнуть, Астрея. Пусть твою новую игрушку погрузят на телегу и отвезут в дом бургомистра — там мы и отдохнем.

Командиру не пристало мыкаться по тавернам, полным орочьих вояк. Канга едва не стошнило опять от одного воспоминания о той таверне, в которой до них с сестрой резвились орки. Да уж, такое забудется нескоро.

>>436952
Понемногу приходя в себя, он стал невольным свидетелем поистине странной картины. Обмякший Радрок, его товарищ и, Ашар не побоялся бы это сказать, друг, который отчаянно сражался за жизнь, разум и волю, пусть и временного, но всё-таки главнокомандующего, стал тем, кто нагонял страх на всех защитников Империи.

Эти чёрные доспехи нельзя было не узнать. Генерал тёмного войска, по слухам, любимец самого Темнейшего, один из самых могущественных его слуг стоял перед ним. Медленно поднявшись и скинув с себя деревянные балки и стальные прутья - то, что ещё пару минут назад было ставкой Генерала Наали - он оказался возле той, что пленила его разум и сердце. Той, что убила и заставила жить. Заставила служить себе. Извратила саму его суть.

В голове Ашара крутился рой мыслей, жалящих так же болезненно, как и мелкие твари. Радрок предатель? Но почему он спас его? Почему пытался отомстить за него? Почему он участвовал в защите Дворца? Замешан ли он в исчезновении последнего? Вопросы, вопросы, вопросы и ни одного ответа. Растерявшийся и разбитый Давен настолько запутался, что боль, которую он всячески пытался изгнать из своей головы, нахлынула с новой силой. Его тело было обезображено ужасами войны, ни один человек не выжил бы при таких увечьях. Но он жил. Или лучше будет сказать существовал. Переломанные кости, пробитая насквозь грудная клетка, разорванное в клочья сердце - всё это разжигало огромный жуткий костёр, языки пламени которого несли лишь страдание. Как физическое, так и ментальное.

Наали что-то сделала с его телом. Но Радрок что-то сделал с его разумом.

Разум Ашара Давена, того - что при жизни извечно ворчал, строил совершенно зелёных солдат, ходил на могилу матери и в тайне для себя задумывался о семейной жизни - вернулся в его мёртвое тело. Он тот, кем был раньше, пусть и в изувеченной, извращённой оболочке.

Всё это крутилось в голове измученного мужчины, но в реальности происходили вещи не менее удивительные и жестокие. Радрок, Генерал, возглавлявший атаку на столицу, молниеносным взмахом руки обезглавил Наали, оборвав ту на половине фразы. Удивление плотной тканью накрыло все его беспокойства и переживания. Он на секунду забыл обо всём, лишь молча уставившись на мужчину в тёмной, исписанной рунами броне.

Без возможности произнести и слово, он просто наблюдал за тем, что происходило дальше. Генерал Тьмы отточенными движениями проделал то, что казалось ему необходимым, но не совсем понятным для Давена. Закончив странные действа, броня на теле Радрока исчезла так же внезапно, как и появилась. Послушник с глухим звуком упал на пол, ударившись о край деревянного стола.

Ашар впервые не знал, что ему делать. Он уже находился на пороге отчаяния, опускал руки, но сейчас был не тот случай. Он буквально не знал, что ему следует предпринять. Положение спасла Элен, которая свернувшись клубком лежала у в нескольких метрах. Рефлекторно, чуть ли не инстинктивно он потянулся к ней и на четвереньках направился в её сторону. Сбросив с магессы остатки паланика, мужчина принялся трясти ту за плечи и бить по щекам, но та лишь безвольно обмякла в его руках. Пчёлы вновь напомнили о себе своими болезненными укусами. Ашар наотрез отказывался верить, что девушка погибла.

- Эй, клоуны, тут есть кто-нибудь, кто умеет говорить, а не только сознание терять?

Давен испуганно вздрогнул. Растерянно подняв взгляд, он заметил на теле послушника уродливое существо, которое лениво исследовало комнату взглядом, а после уставилось на мертвеца.

- Тебе что, язык вырвали? Брось ты её, наверняка подохла уже. Или тебе как раз? - существо залилось мерзким смехом.

- Заткнись! - яростно крикнул мужчина.

- Ну-ну, будет тебе, ишь какой нежный.

Ашар сжал кулаки, пытаясь унять свою злость.

- Что ты такое? Что произошло? Радрок... он мёртв? - после некоторого молчания произнёс мертвец. Тварь явно не собиралась нападать и обладала неким подобием разума. Пытаясь выяснить хоть что-то, он завёл разговор.

>>437206
>>437230
>>437296
>>437903

Астрея не горела желанием объяснять Кангу причины своих действий при толпе орков, окружавшей их. Существа они, конечно, тупые, но куда проще сослать все на каприз сестры командующего, чем заниматься разъяснениями. И это действительно сработало, так что вскоре Астрея не слишком церемонясь передала магичку одному из орков, жестом и кровожадной ухмылкой явно показав, что случится с ним, если они удумают удовлетворять свои грязные желания с ее добычей. Сработало вполне, так что со Светлой обращались куда лучше, чем как с мешком картошки и даже достаточно осторожно уложили в телегу с другим добром, которой вскоре предстояло отправиться в дом бургомистра.

Канг и Астрея пошли вперед, поскольку на поле боя им теперь делать было решительно нечего – проблема захвата императорского дворца теперь обратилась в проблему его поиска, приобретая особенную остроту под натиском приказа Темного Повелителя отыскать его за неделю. Однако кто же знает, где мог оказаться имперский дворец теперь? Их с детства учили тому, что Светлую магию сдерживает не воля богов, а многочисленные правила. Ее возможности были неизвестны и так как Светлые не торопились предпринимать что-либо даже под влиянием изничтожающей их Темной силы, все пришли к логическому выводу, что представители Света – слабы.

Дом бургомистра почти не пострадал от нападения Темных – кажется, им даже было легко взять этот особняк, больше напоминающий крепость внутри крепости столицы. Изысканные сады и фонтаны выглядели точно так же мирно, как перед облавой Темных, здесь все еще царил сладкий аромат роз, теперь разве что приправленный тонким запахом крови, который еще не скоро ветры унесут из этих мест. Но трупы стражи и сопротивлявшейся прислуги уже успели устранить, на горизонте не виднелось ни одной уродливой орочьей рожи и от этого Астрея чувствовала себя особенно хорошо. Усталость почти валила с ног и ее, и брата, но они умело не подавали вида, размеренным шагом преодолев расстояние до особняка, отличавшегося своей роскошью. Здесь не было луж из крови и дурного запаха присутствия орков и их пиршеств. Казалось, совсем ничего не изменилось в этом месте и время попросту застыло. Не повредили даже изящных колонн, поддерживающих фасад особняка, в котором предстояло отдыхать Астрее и Кангу.

Внутри этот дом больше напоминал дворец. Что привычно для взора Астреи, то неискушенному обывателю показалось бы замком из сокровищ. Мраморные полы, устланные коврами, золоченные гобелены, мягкая мебель, расшитая золотыми узорами, стены, украшенные причудливыми рисунками, переливающимися под светом закатного солнца, который проникал в дом сквозь приоткрытые окна. Роскошь – вот как одним словом можно было описать внутреннее устройство особняка бургомистра. Кажется, брать отсюда что-либо никто не осмелился, поскольку это место заведомо было подготовлено для командира осады. Все было более чем в духе Светлых – помпезная архитектура, светлые и просторные помещения, обустроенные с невиданной роскошью, но сохранившие уют.

Несколько вампиров поприветствовали Канга и его сестру, которая достаточно быстро сориентировалась, с учетом того, что хорошо знала этот дом.
- Командующий Канг устал, все вопросы и разговоры перенесем. – заметила Астрея прежде, чем кто-либо из вампиров успел продолжить - Пригоните несколько слуг из живых, не строптивых. Пусть разожгут огонь в каминах, приготовят купальню и принадлежности, а так же состряпают ужин – всех держите под наблюдением. Скоро прибудет телега с грузом и пленницей – последнюю от крови отмыть, переодеть во что-нибудь чистое и отправить в подвальную темницу. – закончив отдавать указания, Астрея повернулась к брату – Подтверждаете приказы, командующий? – поинтересовалась с усмешкой девушка. – Думаю, остальное мы обсудим уже за отдыхом в купальне. Надеюсь, нам изволят принести кувшин вина из погреба.

Сказав это, девушка поднялась на второй этаж, где находились покои хозяев особняка, с вполне очевидной целью найти там одежду на смену перепачканной кровью храмовой брони.

>>437296
>>437903
>>437915

- Подтверждаю приказ, — невозмутимо кивнул юноша, уже буквально валящийся с ног от усталости, но из последних сил державшийся бодро.

Кангу уже было не до любований красотами роскошного дома, однако внешне он оставался все так же собран — даже сейчас нельзя было показывать слабину. Устать могли все, но командир — командир до последнего должен быть примером для остальных. Если, конечно, это хороший командир, а не какая-то размазня. Еще Канг был очень горд за свою сестру, которая вела себя с необыкновенным достоинством. Это, и еще предвкушение хорошего отдыха придавало сил.

Юноша сопровождал сестру везде, и совершенно не препятствовал поискам одежды — Астрее действительно надо было переодеться. Что до него, то сменный комплект одежды был в прибывшем обозе, благо одеваться молодой некромант привык неброско и практично — простые темные одежды, не стесняющие движений да мантия. Рядиться в дорогущие шелка Канг не любил, в отличие от всяких магов-выскочек, которые даже на войну напяливали на себя кучу украшений, одевались в меха, парчу и бархат. Нет, девушек-то понять можно, но вот когда мужчина рядит себя в невесть что это уже пошло.

Дождавшись, пока сестра выберет себе подходящий наряд и проявляя при этом недюжинное терпение, молодой некромант самолично сходил в погреб, где выбрал две причудливой формы бутылки вина, все в пыли и паутине, затем сопроводил Астрею в уже подготовленную для них купальню. Расторопные служанки недвусмысленно предлагали помощь в омовении, но юноша заверил их, что им с сестрой помощь не нужна. Разом все поняв и обменявшись быстрыми взглядами, те хором извинились и со всех ног отправились выполнять остальные поручения Астреи, а именно — натопить дом, приготовить ужин и подготовить постель. Пока они не ушли, Канг на всякий случай еще раз повторил приказание — их пленницу не насиловать, не бить и не мучить, так как она — только для них с сестрой.

Когда они, наконец, остались одни, некромант еще раз оглядел купальню. Помещение было круглым, с большим бассейном в центре, который обрамляли прозрачные колонны из горного хрусталя, и спрятаться от нескромных глаз в круглом помещении было решительно негде. Поскольку до этого момента юноша главным образом был сосредоточен на том, чтобы банально не свалиться от усталости и удерживании проклятой руны, то до него только сейчас дошло, что он будет купаться вместе со своей сестрой, за сегодняшний день изрядно изменившейся. Но, изменилось ли ее отношение к нему, и если да, то как? Похоже, это он очень скоро узнает. Сама мысль об этом, даром что он смертельно устал, вызвала мощнейшую эрекцию, которую нечего было и думать скрывать. Под мантией-то не видно, но вот когда он разденется, это сразу бросится в глаза.

>>437915
>>438287
Мира проспала всю дорогу и пришла в себя только лежа тюремной купальне. Особняк был небольшой крепостью, и не удивительно, что в нем были камеры, в которых должны были содержаться не простые воры и убийц, а аристократы, за которых можно было получить солидный выкуп. Конечно можно было сделать пребывание в этой тюрьме невыносимым, но так же можно было содержать в ней избалованного аристократа, что он будет если не доволен, то хотя бы не сильно разгневан условиями своего пленения.
Поняв, что ее раздевают Мира еще недавно видевшая перед собой похотливые рожи орков и не проснувшись толком начала отбиваться, и сломала нос одной неудачливой служанке, которая снимала с ее лица обруч, прижимавший к голове ее топорщащиеся горизонтально длинные уши, единственное, что выдавало в ней эльфийскую кровь. Но до того как подоспела охрана, Мира поняла где находится и извинилась. Хотя стража осталась наблюдать за купанием, и Мире пришлось раздеваться и мыться при них она отбросив стыд разделась сама и залезла в купальню. Она не должна была показать себя как слабая и сломленная девочка. Пусть она и пленница, но уронить честь маг света ей не давала совесть.
Мыться она предпочла сама, хотя от надоедливых горничных отвязаться не удалось. Одно то, как они сменили хозяев и теперь прислуживали темными, разорившим столицу раздражал Миру. Она с трудом сдерживалась что бы не ударить кого то из них, и сдерживал ее скорее кодекс чести, а не охрана. Но быстро ее мысли заполнило другое.
Она видела девушку которая ее спасла во дворце, она была светлой, да еще и из видных чинов, как она помнила. Ее предательство не могло уложиться у Миры в голове, ей было настолько плохо, что она, обычно любившая искупаться хотя бы в реке после битвы или спарринга. Но сейчас она сидела и оттиралась бездумно и механически, ее мысли занимало ее будущее.
Что с ней сделают? Почему та девушка ее спасла? Почему сейчас ее отмывают? Все эти вопросы никак не могли сложится в одну ясную картину, а представляли собой хаотичную мозаику, порождающую самые безумные предположения, от тайного заговора, до будущего в роли любовной игрушки. Размышления о судьбе не давали девушке покоя и мешали насладится ей горячей водой.
Занятая своими мыслями и строя самые нелепые гипотезы и догадки Мира даже уронила скребок, который тут же подхватили служанки и закончили уже отточенное годами практики дело, в мгновении ока приведя грязное от пота и крови тело и особенно пострадавшее лицо девушки, в приличное состояние.
Больше всего досталось как не странно волосам, в которых, не смотря на длину, были настолько грязными и спутанными, что служанки всерьез опасались что их придется отрезать и отвечать за них перед новыми хозяевами, но применив кое какие хитрости и зелья, им удалось оставить полуэльфийку с волосами и пострадали только некоторые волосы, которые выдрали поначалу по неосторожности служанок, и Мира перенесли это довольно спокойно, сон чародейки не принес ей отдыха и не дал сил, и в конце мытья усталость вновь накатила на нее и уже сильнее. Ее уже без сопротивления вынули из небольшой тюремной купальни, насухо обтерли, и даже одели в чистое платье. Обуви ей предпочли не давать, но и не заковали в цепи.
Насколько вежливо, насколько могли, ее проводили в камеру, где ее ждало холодное мясо с овощами и большая кружка еще теплой травяной настойки. Как она не пыталась разговорить ее тюремщиков, она получала от них только односложные ответы, что ни удивительно. Им хотелось узнать о судьбе пленницы не меньше, чем ей самой. Поев она повалилась на кровать и как бы она не старалась быть начеку, бой, ванна, скука и холодная ,но сытая еда сделали свое дело и девушка снова погрузилась в пучину сна.

>>438287
>>438436

Астрея, как и любая другая девушка, наверняка носила платья вне своей службы, да и в целом выглядела наверняка куда более опрятно, когда не отдавалась целиком и полностью долгу службы, как перед ее встречей с Кангом. В юные годы она глядела премилой девицей, обожавшей шелковые ленты и платья, но ведь теперь Астрею сложно было назвать все той же юной девушкой - из нее она выросла в молодую женщину, здорово изменившись за все это время.

Девушка не посвящала брата в предмет своих упорных поисков, в которых она обошла несколько покоев, выворачивая наружу содержимое изящных комодов и платяных шкафов. Увы, в барском гардеробе явно не было той одежды, которая нужна была Астрее, если она занималась поиском чего-либо, напоминающего броню. Это же дом светлых, о какой броне вообще могла идти речь? Беловолосой пришлось смириться с этим, но поиски все равно продолжились, но в этот раз уже в платяных шкафах. В какой-то момент бедный младший брат Астреи, который едва ли не валился с ног от усталости, но упорно следовал за старшей сестрой по пятам, как в старые добрые времена, оказался за дверью, закрытой перед самым его носом. Вполне очевидно, что еще и белье выбирать в присутствии брата Астрея не собиралась - то ли из чувства стыда, то ли из желания сохранить этот момент в тайне и раскрыть чуть позднее. Как уже говорилось ранее - угадать причины ее поступков было достаточно нелегко. Однако в этот раз девушка справилась очень даже быстро и вышла из комнаты с небольшим шелковым свертком, когда Канг вернулся с вином из погреба. Сверток оказался вполне полным набором одежды, состоящей из шелкового халата, который и был положен сверху, а так же другой одежды, которую Астрея оставила в одной из спален по дороге.

К моменту их прихода бассейн в купальне уже был наполнен горячей водой, а служанки завершали последние приготовления и вскоре были отосланы Кангом.

- Надеюсь, тебя не смущает такой расклад, братец. Все как в старые добрые времена, только обстоятельства изменились. Мы оба устали, а ожидание будет долгим в том случае, если мы решим делать это по отдельности. К тому же я не прочь немного привести себя в порядок. - заметила Астрея, после чего усмехнулась: - Не переживай, ведь мы можем все сделать, находясь спиной друг к другу. - и жестом указала брату развернуться.

Только после этого девушка наконец сбросила грязный от чужой крови храмовый доспех. Конечно, великим соблазном, особенно теперь, было делать все легко и открыто с целью соблазнить брата, однако на то он и брат, что в таком деле не бывает ничего простого. Меньше всего Астрее хотелось смущать его, но в то же время она понимала, что Канг смертельно устал и наверняка больше всего желает отдыха сейчас. Она и сама изрядно устала. Было все же в ней что-то, какой-то неведомый барьер, который не смогло разрушить даже присутствие Тьмы в Астрее. Ее главное запретное желание стало теперь гораздо ближе, она больше не отрицала его, ровно как и свою любовь к пусть и не единокровному, но все же родному брату. Но признавала ее только для себя, не собираясь делиться с кем-либо еще, в том числе и с этим самым братом. Не все изменилось в ней. Воля Астреи была не так слаба, чтобы одно лишь присутствие Тьмы вынудило ее наброситься на собственного брата - для этого нужно было бы стать не темной, а сумасшедшей.

Раздевшись, Астрея взяла одно из полотенец с подставки, оставив его на бортике бассейна, когда заходила в воду. Горячая вода мгновенно заставила ее почувствовать легкое облегчение в ноющих ногах, так что девушка даже выдохнула от удовольствия, садясь спиной к Кангу у одного из бортиков.

- Готово, можешь разворачиваться. Вода просто великолепна - слуги бургомистра знают свое дело. - промурлыкала довольно Астрея. Судьба новоприобретенной служанки сейчас не слишком волновала ее - условия в здешней темнице царские, ее и темницей назвать сложно. К тому же Канг отдал свой приказ чтобы девчонку не трогали. Разговор с ней Астрея отложила на утро следующего дня, когда все они отдохнут от насыщенного сегодняшнего, поскольку и она, и Канг были измотаны после такой огромной массы событий.

>>439048

- Полагаю, редкий человек не лез бы из кожи вон чтобы выжить – мы цепляемся за жизнь всеми силами и в этой борьбе мораль и принципы отходят на другой план, не так ли? – заметила в ответ на слова брата Астрея таким тоном, словно в данный момент то же самое относилось и к ней, а не только к светлым, к которым она отныне имела весьма косвенное отношение.

Беловолосая не торопилась, наслаждаясь горячей водой, которая приносила долгожданное облегчение, снимая накопившуюся за день усталость и даруя легкую расслабленность. Особенно наряду с вином, уже налитым в кувшин и два бокала, которые стояли на бортике. Новоприобретенная служанка сейчас ни капли не беспокоила Астрею и потому замечание Канга оказалось для нее неожиданным, особенно с учетом того, что девушка уже успела хлебнуть каплю вина и чувствовала себя на редкость хорошо.

- Служанка? – переспросила беловолосая, распутывая очередной колтун – Ах, да, эльфийка. – в ту же секунду вспомнила Астрея, после чего начала намыливать волосы ароматным шампунем из лучших у светлых, которые славились своими достижениями в разных косметических средствах и лекарствах – Не думаю, что будет нужда ее воспитывать, а если и появится – с силами Ниглеха я вполне способна справиться с этим сама, братец. Она не юная девица и я дам ей понять, что если хочет жить – должна подчиниться и играть на моих правилах. К тому же, может мое светлое происхождение поумерит ее сопротивление, ведь я не принимаю никаких решений против Светлых. Как и прежде, все, что не делается – во благо. Другой вопрос – какое теперь это благо.

Астрея была рада смыть с себя грязь и кровь после сражения, потому в своем занятии была очень тщательна. Ее длинные волосы требовали тщательного ухода, который девушка никогда не имела возможности им предоставлять – на самом деле она не слишком жаловала слуг как прежде, так и теперь, пусть в случае с волосами и не могла обойтись без них.

- Вообще-то я взяла ее для тебя, по большей части, но хочу распоряжаться сама. Меня заинтересовала защитная магия, которой владеет эльфийка. Возможно, ее защита когда-то поможет тебе больше, чем я могла бы. Мне же она нужна в привычной для слуги роли – чтобы прислуживать. Но это моя инициатива и потому я планирую ею заниматься. – сказала Астрея, ополаскивая волосы, а затем намыливая тело, которое все же ныло от возбуждения, как бы ей ни хотелось не обращать на это никакого внимания.

>>439115
- Так то оно так, но должна же быть какая-то гордость, — возразил Канг, отпивая из своего бокала. — Впрочем, нельзя их обвинять, тут ты права. Что до твоего плана, то для начала обойдемся пряником. Ну а кнут — кнут мы применить всегда успеем.

Замолчав, юноша принялся отмываться сам, хотя и был у него соблазн предложить сестре потереть спину, но этого делать он не стал. Сорвется ведь, как пить дать сорвется. В другой ситуации он, быть может, и предложил бы, но не теперь. Он верил, что у них еще будет возможность спокойно, без спешки провести время друг с другом. Еще его очень тронула забота Астреи, и это при том, что она собиралась еще совсем недавно его убить безо всяких колебаний, а теперь вон рискует жизнью, набирает помощниц и явно проявляет к нему при этом теплые чувства. В них ей тоже надо разобраться, ведь наверняка же они для нее в новинку.

Долго отмокать в купальне молодой некромант не стал, ограничившись лишь тщательным мытьем, после которого вытерся насухо и оделся в принесенную заблаговременно одежду, оставляя сестру еще нежащейся в купальне. Ей отдых был нужен куда больше, ведь сегодня столько всего произошло, и отдых не только для тела, но и для души тоже. Сказав, что проверит как там ужин, юноша вышел из купальни, направляясь прямиком в гостиную, где на стол как раз собирались уже накрывать. Похоже, что ужинать они будут только вдвоем — высокопоставленным вампирам, что тоже были здесь, еда не нужна как таковая, а жажду они утоляют иначе. Оно и к лучшему, ведь подобное зрелище может изрядно попортить аппетит его сестре.

Пока служанки накрывали на стол, он попытался воспользоваться поисковой магией что называется наобум, чтобы хоть как-то отследить пропавший дворец — а вдруг получится? Но нет, поиск совершенно ничего не дал. Будто величественное строение взяли и стерли из этой реальности. Мир был велик, и мест, куда могли перенести подобное строение, было великое множество. Тут были замешаны сущности либо же какая-то конкретная сущность поистине божественной силы, так что расстояние наверняка проблемой не было. В самом деле, для чего использовать такую мощь и не перенести дворец куда-то далеко-далеко? Ну да ладно, хватит о работе пока.

>>439123
>>439128

Астрея промолчала, тем самым давая свободу брату поступать так, как ему хочется. Девушка смыла с себя мыло, а затем выпила еще вина, после чего уже начала намазываться приятно пахнущим маслом. Похоже, Астрея сегодня решила по полной программе наверстать упущенное время, за которое ей не удавалось толком следить за собой, но кто бы мог знать, что она преуспеет куда больше?

- Мне странно, что Повелитель Тьмы оказался неспособен найти дворец. Его приказ похож на отчаянье дикого зверя, который бьется о прутья своей клетки, несмотря на то, что дверца приоткрыта. Неужели его могущество оказалось бесполезно перед ликом светлых магов? Звучит действительно печально. - улыбнулась Астрея, явно получая немалое удовольствие от самого факта того, что есть что-то, с чем не может совладать даже Повелитель.

Канг вымылся куда быстрее и вскоре оставил Астрею и дальше нежиться в купальне, сказав, что пойдет проследит за ужином. Девушка не возражала, но и сама не намного дольше задержалась в горячей воде - если переборщить, усталость только усилится, потому Астрея решила в этот раз не баловать себя излишеством и едва вымывшись вышла из бассейна, насухо вытеревшись полотенцем, а затем накинув принесенный халат и позвав одну из служанок, которые все еще стояли под дверью, явно не осмеливаясь покидать этот пост из-за постоянного надзора.

Из страха и благоговения перед хранительницей храма, служанка никогда не осмелилась бы причинить ей вред, даже когда в ее руках оказались ножницы. Все же Астрею сложно было перестать воспринимать как Светлую, ведь и вела она себя точно так же, как прежде. Засим слуги, вполне вероятно, решили, что это все - часть какого-нибудь хитроумного плана и были, на удивление, не так далеки от истины. Только вот служащие этого дома волновали Астрею меньше всего.

Приходится признавать, что берясь за какое-либо дело эта девушка доводит его до качественного конца. Так же было и с ее желанием привести себя в порядок - когда пришло время ужинать, в вошедшей в столовую девушке сложно было даже с первого взгляда узнать Астрею, которая отличалась пускай и красивым, но своеобразно неопрятным видом. Теперь же она выглядела не хуже любой аристократичной особы, разве что одетая не в привычные для светлых цвета, а в смесь багрового и темно-алого. Странно было даже видеть ее лицо, когда часть его не скрывала извечно ниспадающая прядь, а волосы были аккуратно расчесаны и собраны сзади алой лентой, ниспадая при этом до пояса, в то время как более короткие прядки обрамляли красивое лицо. Белоснежные волосы были аккуратно подстрижены и теперь казались на удивление шелковистыми.

На Астрее не было брони или привычной храмовой одежды - сегодня вечером она удивительно походила на самую обычную девушку, предпочтя им платье, но не изменив своему приоритету в отношении удобства одежды - свободная длинная юбка имела сбоку разрез до самого бедра и никаких многочисленных подьюбников и прочих элементов женской одежды, призванным делать ее всю неудобной и громоздкой. Порой этот разрез терялся в складках юбки, поскольку был предназначен на случай резких движений, а не для одной лишь красоты и великолепного вида бедра девушки, которые и без того присутствовали, стоило ей повернуться. Причудливый узор украшал алый воротник платья, в то время как само оно было гораздо темнее, почти коричневым. Багровый пояс идеально лежал на изгибе талии Астреи, подчеркивая его. Девушка сегодня не забыла даже про украшения - в ее ушах красовались рубиновые серьги, состоящие из трех рубиновых капель каждая, а шея была украшена серебряным колье, одна часть которого плотно прилегала к шее девушки, а вторая выглядела как ожерелье.

- Полагаю, я в самый раз к ужину. - заметила с улыбкой Астрея, осматривая изобилующий всевозможными яствами стол. Она была голодна, поскольку сегодня им с братом удалось только позавтракать, а сил потратили они куда больше, чем восполнили.

>>439139

Канг, обернувшись на голос сестры, попросту потерял дар речи. Да, ожидание действительно стоило того, он даже не сразу нашелся с ответом.

- Опоздание — привилегия всех дам.

Так вот что Астрея так долго искала в тех шкафах, подумал Канг, самолично отодвигая деревянный стул с высокой резной спинкой и жестом галантно приглашая сестру сесть. Сейчас она действительно выглядела как дама из высшего общества. Впрочем, почему это вдруг “как”? Она и была дамой, поначалу входившей в воинскую элиту светлых храмовников, а теперь — темных командиров, причем если не полномочиями, то уж силой точно равной генералу. То, что она сражалась наравне со всеми, нисколько ее не портило, даже скорее наоборот.

Наряд молодой женщины был просто превосходен, но больше всего внимания привлек соблазнительный разрез платья от низа до самого бедра, открывавший вид на стройную ножку в длинном чулке. Вид, который вновь пробудил почти звериную похоть, появилось жгучее желание хотя бы прикоснуться к обнаженной коже. Некромант едва не спросил было, для с чего это вдруг она так вырядилась, но вовремя себя одернул, ведь это было более чем очевидно. Так наряжаются, особенно после проведенного тяжелого, изнурительного и полного опасностей дня на поле боя только для любимого человека. Действия старшей сестры были вполне ясны, и Канг в очередной раз мысленно обозвал себя дураком. Она, оказывается, не просто разделяет его чувства, она сделала первый шаг, изящный, завуалированный, но вместе с тем более чем понятный для него.

Дождавшись, пока сестра сядет за стол, он повернулся и сказал слугам, что те свободны. Как только несколько удивленные, но не посмевшие даже видом перечить служанки удалились, юноша самолично налил сестре вина, однозначно давая понять, что за столом он поухаживает за нею, что братьям, особенно младшим, обычно несвойственно. Нет, так ухаживают за возлюбленной, что он и дал понять. Порой слова не нужны, порой действия бывают куда красноречивей. Все это сильно отличалось от того, к чему привык не по годам опытный юноша, предававшийся разврату и пороку с тем же усердием, с каким он тренировался. Тьма повлияла на его сестру, бесспорно, но и свет сестры повлиял, в свою очередь, на него. Несмотря на тщательное мытье Канг вдруг почувствовал себя отвратительно грязным после всего того, чем он занимался ранее. На своего рода очищение он мог рассчитывать только в объятиях Астреи, таких желанных и таких манящих.

>>439502

- Я не люблю торопиться в таких делах. - проворковала с улыбкой Астрея, присаживаясь на галантно отодвинутый для нее братом стул. От выпитого в купальне вина девушка еще больше похорошела - на бледном лице появился румянец, да и в целом в платье и с аккуратной стрижкой Астрея выглядела куда моложе своих лет. Но даже при этом сохраняла свойственное своему прежнему положению среди Светлых достоинство, которое проявлялось в каждом ее движении.

Теперь ее нельзя было назвать ни полноценной Светлой, ни Темной. Астрея оказалась где-то посередине, как и каждый обращенный. Такая простая вещь как обращение вряд ли могло полностью сломить ее, но Астрея была готова играть на правилах победителя и на его стороне, чего для Темных было более чем достаточно.

Брат отослал слуг, вызвавшись самолично ухаживать за сестрой во время ужина, что не могло быть неприятно Астрее. Ведь не для него ли эти перемены? Она могла действовать в соответствии со своими настоящими чувствами, но не говорить о них. И пусть брат вполне активно отзывался на каждое проявление ее скрытой любви, отвечал на каждый ее шаг вперед ответным шагом... Но правильно ли все это? Богам плевать на человеческие союзы, но не самим людям, увы. Они не были простыми мужчиной и женщиной, Темным и Светлой, которые нашли друг друга на этой войне. Прежде всего их связывали близкие родственные узы и это оставалось единственным, что сдерживало Астрею и ее чувства. Существовала эта грань, за которую она не могла ступить, пусть и находилась всего в миллиметре. Даже теперь, будучи Темной, она не могла принять этого до конца.

Налив вина сестре и себе, Канг занял место за столом, а затем они подняли бокалы.

- За благополучный конец. - пожелала Астрея, после чего они с братом выпили вина и приступили к трапезе. Яства были более чем привычны Астрее и невероятно вкусны, потому девушка ела пусть и не спеша, растягивая удовольствие, но с аппетитом. Увы, существовал весомый недостаток у невероятной силы Астреи - каждый призыв требовал колоссального количества энергии и потому ела девушка еще с детства немало. В юные годы она предпочитала трапезничать в одиночестве, поскольку ужасно стеснялась "своей прожорливости", но теперь, вероятно, относилась к этому как к должному.

- Братец, для чего нужна эта война? - поинтересовалась как бы невзначай Астрея, только сейчас напомнив брату, что Светлые понятия не имели о причинах этого нападения, когда ничего не предвещало беды. - Все же, есть причины, по которым мы не можем найти дворец.

>>440834

- Мировой порядок, вот оно как. - улыбнулась, кажется, с облегчением, Астрея. Только вот облегчение это было вызвано вовсе не признанием целей Королевы, скорее каким-то мрачным ликованием. - Сотворенный Богом мир рожден был из сердца. А тот, в ком его нет, жизнью одарить его не способен. За искомой дверью для нее будет всего лишь пустота. Это одна из немногих истин веры, которая известна мне наверняка. Потому что дверь ближе, чем кажется, но так же далеко, как и императорский дворец. - задумчиво заговорила Астрея, наблюдая за тем, как переливается вино в бокале при игре света от огня камина.

Сказав это, беловолосая красавица продолжила трапезу как ни в чем ни бывало. Слуги постарались и сделали все наверняка, в чем не прогадали, поскольку от усталости, накопившейся за этот трудный день, Астрея готова была съесть нереально много. Однако было еще много вещей, которые беспокоили ее.

- Если Королева желает уничтожить всю императорскую семью, нам же лучше не участвовать в этом, Канг. - упорно повторила все то же Астрея, сжав губы и упрямо глядя в глаза брата, после чего добавила уже шепотом: - Светлая корона найдет своего наследника, потому что не все из них находились в королевском дворце.

Астрея не могла гарантировать, что кто-либо не подслушивает их в это время, ровно как и прежде, и потому не могла быть откровенна с братом, который сидел напротив. Расстояние слишком далеко чтобы оглашать вслух тайны, которые, услышь их посторонний, могли привести к неисправимым последствиям для нее и, что самое главное, для ее брата.

В текущих обстоятельствах даже у стен могли быть уши и потому говорить о чем-либо важном можно было разве что находясь очень близко друг к другу. И, возможно, они оба так и поступили бы, но Астрею мучил страх не сдержаться. Ей казалось, что приблизься она к Кангу так близко и уже не сможет скрывать все то, что таила столько лет. Она попросту бросится в его объятия и больше никогда не станет после этого такой же, как сейчас, переступив эту заветную грань, которая все еще сдерживает ее.

>>440857

- Увидим, — уклончиво ответил Канг, которому не хотелось сейчас ни спорить с сестрой, ни признавать ее правоту.

Остаток ужина они провели в молчании, лишь изредка поглядывая друг на друга, отдавая должное превосходно приготовленным блюдам, не забывая конечно же и про отменное вино. Когда они оба отужинали, некромант взял сестру под руку и направился в подготовленную для них спальню, в которую их любезно проводили слуги — сам бы он ни за что не нашел ее в этом причудливом лабиринте комнат, коридоров, залов и проходов, из которых состоял роскошный особняк. Комната, которую для них подготовили, была вполне достойна принять в себя и особ королевской крови. Значительную часть спальни занимало роскошное ложе бежевого цвета под полупрозрачным темным балдахином. Низко раскланявшись, слуги удалились, плотно затворив тяжелые двери, и сестра с братом снова остались одни. В спальне царил приятный полумрак, который едва-едва рассеивали лишь несколько толстых ароматических свечей да два серебряных канделябра, стоявшие на овальном столе подле выходившего на западную сторону окна. Солнце только-только село, на небе начали зажигаться первые звезды, появился робкий молодой месяц.

Затворив оставленное на проветривание окно, Канг решился. Чем дольше он откладывал это, тем мучительнее становилось сдерживаться. Нет, хватит. Этак можно и перегореть, охладеть друг к другу. Довольно с них страданий твердо решил он, подходя к Астрее и медленно заключая старшую сестру в объятия, затем, с мгновение глядя молодой женщине в глаза, неторопливо поцеловал ее в губы. Все еще целуя Астрею, юноша неторопливо запустил руку сестре под юбку через боковой разрез юбки и, отодвинув тончайшую ткань трусиков в сторону, проник двумя пальцами в ее лоно, однако очень вовремя остановился, неожиданно наткнувшись на упругую преграду. Прервав поцелуй, он приблизил губы к ушку сестры, шепча:

- Поверить не могу, что ты в свои-то года все еще девственницей ходишь. Это действительно невероятно, с твоим-то телом.

Канг был в изумлении, и немудрено, ведь сестре шел уже двадцать девятый год, но за все это время у нее не было близости с мужчиной, а женщины ее совершенно не интересовали, это было совершенно ясно. Было ли это ее собственное желание, или же в храме только невинные воительницы могли рассчитывать на высокий ранг — неизвестно, да и неважно сейчас. Важно было другое — он, ее собственный младший брат будет у нее первым. Обстановка, одеяния, место и время – все было вполне подходящим, и этим шансом все же надо воспользоваться, вопреки его первоначальным намерениям. Некромант изначально хотел повременить, отложить до лучших времен, но сейчас, наедине с Астреей понял, что нельзя больше медлить, что преступно откладывать. У него в объятиях была самая роскошная женщина из всех, кого он когда-либо встречал, ну а то, что она была его сестрой, лишь добавляло остроты их отношениям.

Отодвинутые было в сторону трусики неожиданно оказались безжалостно сорваны и отброшены в сторону за ненадобностью, затем длинные пальцы юноши заскользили по идеально безволосому паху беловолосой красавицы, умело лаская промежность, сочетая необходимую в таком деле аккуратность со страстным, неумолимым напором. Астрея оказалась прижатой спиной к одному из поддерживающих балдахин столбов у края кровати, Канг же тем временем страстно и пылко покрывал поцелуями шею выше изящного воротника, сжимая ее ягодицу одной рукой, а другой вовсю лаская свою сестру. Усталость, раздражение от неудачного штурма, опасения касательно нового приказа — все это было забыто, все было отодвинуто на задний план. Сейчас для него существовала только его Астрея. Забыто было и то, что некогда она была преисполнена решимости убить его и, если бы не определенное стечение обстоятельств, ей бы это удалось. Впрочем, вот это-то и не было важно, ведь теперь они наконец-то были вместе, любили и страстно желали друг друга. Астрея его всегда любила больше чем брата, но только теперь она смогла в этом признаться, прежде всего — самой себе.

>>441192

Кажется, брат до сих пор не был особо склонен верить ее словам, но и Астрея не собиралась сдаваться, о чем красноречиво говорил ее упрямый взгляд. Но более девушка ничего не сказала за весь ужин, спокойно продолжая трапезу и изредка выпивая бокал вина. Когда оба они достаточно насытились чтобы ощутить новый прилив сил, служанки сопроводили временных жителей этого дома в хозяйскую спальню, которая предварительно была идеально убрана и вычищена - не осталось и следа от прежних владельцев этого места. Ни одной памятной вещи, ни одного предмета, который указывал бы на их личности - вот так легко и просто война стирала само существование людей лучше копья, которое использовала Астрея.

Ночь уже постепенно входила в свои права и на горизонте виднелся молодой месяц. Самое благоприятное время для Тьмы и ее проявлений, как ни погляди. Канг закрыл окно, благодаря чему в комнате вдруг стало очень тихо. Астрея не успела сделать и нескольких шагов вглубь комнаты, когда брат вернулся и медленно заключил ее в объятия, словно заранее предугадывая, что если позволит себе резкое движение, девушка просто уйдет. Но его осторожность была принята благосклонно, пусть руки девушки и легли на плечи брата, словно собираясь оттолкнуть его в любой момент.

- Канг, прекрати это... - не пожелала сдаваться Астрея, однако ее сопротивление вконец было сломлено последующим поцелуем. Разве можно держаться так долго? Их союз был заведомо грешен и все эти годы Астрея могла лишь вопрошать у Богов, почему им, предназначенным друг другу, суждено было родиться братом и сестрой? Боги молчали и пришлось признать, что для них, в отличии от людей, подобные условности не являются важными. И все же в человеческом обществе все устроено иначе, ровно как и в правильных светлых.

Продолжать сопротивление этим чувствам, которые огнем сжигали все внутри нее, было попросту невозможно и потому Астрея сдалась на их волю, отвечая на поцелуй брата со свойственной ей прежней нежностью. Но вот когда шаловливые пальцы Канга проникли в ее лоно, натолкнувшись на преграду, Астрея вздрогнула от легкого укола боли.

Такого поворота ее опытный не по годам братец явно не ожидал, но ведь не стоило забывать, что она была храмовой стражницей и по факту находилась в чине монахини все это время. Ее связывала масса обетов и правил, в том числе и хранение невинности. Сейчас это казалось ей совершенно глупым и нелепым, однако Астрея не могла жалеть о том, что в свои годы оставалась девственницей - прежде она и мечтать не могла подарить свою невинность тому, кого любит.

Кажется, терпение брата трещало по швам, ровно как и трусики, которые в тот же миг были беспощадно сорваны с ее тела. Его пальцы тут же вновь оказались у ее лона, лаская и даруя неведомое прежде удовольствие. Канг был настойчив, но не забывал об осторожности и был даже нежен с ней, что казалось столь несвойственным для Темных. Он прижал ее к одному из столбов балдахина, полностью отрезая единственный путь к бегству и тут же осыпая страстными поцелуями изящную шею беловолосой, которая выгибалась в его руках навстречу, отвечая тихими стонами. Что-то менялось в ней в эти мгновения, когда пальцы мужчины ласкали ее лоно, другая рука оглаживала ягодицы, переходя на изящный изгиб бедра ножки, которой Астрея обвила ногу Канга, не позволяя ему совершить даже попытку к отступлению. Они зашли уже слишком далеко. Больше не существовало для них ни этого мира, ни его проблем – было только хитросплетение их тел, горящих от желания и любви, которая так долго жила в ожидании своего часа.

Девушка без труда избавила возлюбленного от мантии, которая вскоре была отброшена куда подальше. Астрея целовала брата с все нарастающей страстью и, кажется, была даже близка к оргазму от одних лишь его ласк, когда что-то в ее настроении переменилось, заставив девушку оттолкнуть мужчину, но не от себя в защитном жесте, а на мягкую кровать, под покров незаметно приподнятой ею прежде полупрозрачной тканью балдахина. Нескольких точных движений хватило чтобы и пояс, и само платье упало к ногам Астреи, оставшейся в облегающих соблазнительные ножки чулках и алом корсете, не слишком туго затянутом спереди и тем самым открывающим очень даже неплохой вид на плоский живот и роскошную грудь, которая вздымалась от возбуждения.

Всего несколько секунд и девушка уже оказалась на некроманте, впиваясь в его губы страстным поцелуем, постепенно лишая его остатков одежды с невероятной как для девственницы ловкостью. Кажется, инстинкты Темных оказались более чем кстати в этом и потому Астрея так хорошо справлялась. Ладонь беловолосой проследила легким касанием путь вдоль торса мужчины вплоть до внушительной выпуклости на его штанах, которую нежно погладила, прежде чем расправиться с последней одеждой Канга. Когда с ней было покончено, девушка прижалась к возлюбленному всем телом, покрывая поцелуями его лицо и постепенно опускаясь к шее. Теперь на молодого мужчину смотрели уже не привычные ледяные в своей синеве глаза, а два рубина, в которых пламенело безудержное желание близости, которое Астрея не торопилась удовлетворять. Нет, она играла, забавлялась и терзала их обоих этим ожиданием, целуя возлюбленного, кусая почти до крови, но лишь чтобы затем зализать возникшую ранку. Безустанно она дразнила его естество близостью своего лона, опускаясь на его длину и лишь невесомо ерзая вдоль нее, чтобы затем вновь приподняться и поцеловать мужчину.

>>441245

Затеянная Астреей игра была настолько захватывающей, что увлекшийся юноша поддерживал ее достаточно продолжительное, как ему казалось, время. На деле не прошло и нескольких минут, спустя которые он осторожно, но сильно схватил сестру и, сняв с себя, уложил ее на спину, затем страстно поцеловал чуть пониже аккуратного пупка девушки, а после резко переключая свое внимание на большие, часто вздымающиеся от возбуждения груди. Взяв левой рукой за высокую, хорошо очерченную грудь он сперва игриво провел языком по аккуратной ареоле, после страстно кусая напряженный от возбуждения сосок, игриво царапая ногтем при этом другой, специально оставляя уже истекающее соками лоно сестры без внимания. Это была часть уже его игры, его своеобразная месть за дразнящую игру Астреи, и сейчас он уделял свое внимание лишь грудям, ублажая ртом то левую, то правую.

Вволю натешившись ее грудями, наставив изрядное количество засосов и, кое-где даже следов от укусов, он отпрянул от нее, затем властно раздвинул девичьи ножки, приближая крупную головку достаточно длинного крепкого члена к влажной промежности. Но и тут он не стал торопиться, не стал брать Астрею сразу же, нет. Канг принялся не спеша массировать головкой девичий клитор с широкой ухмылкой, забавляясь молчаливым возмущением старшей сестры, которая была слишком гордой, чтобы умолять его наконец-то взять ее, но вместе с тем всем своим видом поневоле отчаянно показывающей это.

И вот когда она в очередной раз взглянула на него со смешанным выражением возмущения и мольбы, молодой некромант сжалился, вводя член в сестру, вводя медленно и неторопливо, но вместе с тем и неотвратимо, лишая ее невинности и продолжая неумолимо вводить член глубже, сам издавая громкий стон — до того узко, влажно и горячо было внутри Астреи. Обычно в этот момент несут всякую чушь, признаются в любви и тому подобное. Канг же молчал, чувствуя, что слова сейчас лишние, что они понимают друг друга безо всяких страстных речей, вместо этого плавно двигая бедрами, постепенно наращивая темп и покрывая шею молодой женщины страстными, пылкими поцелуями. Похоже, что завтра ей придется надеть воротник под самое горло, ведь на ее шее места живого не будет от засосов.

>>441864

Довести свою игру до конца Канг сестре не позволил, поскольку вскоре сильные руки сомкнулись на ее плечах и после любовники вновь поменялись ролями, перекатившись на королевских размеров ложе так, что теперь Астрея раскинулась на бежевых простынях, а ее брат нависал сверху. Канг не медлил и тут же атаковал удивленную девушку, запечатлев легкий поцелуй чуть ниже пупка, а затем с жадностью напав на большую упругую грудь, которая высоко вздымалась, словно так и умоляя его о ласке.

От первого же укуса, пришедшегося на напряженный от возбуждения сосок, Астрея выгнулась, тихо вскрикнув от пронзившего ее удовольствия. Канг явно знал, как доставить ей максимум удовольствия, распалить еще до того, как проникнет в ее лоно. Ей не приходилось и сомневаться, что за плечами у этого молодого мужчины, которому только шел девятнадцатый год, уже немалый опыт подобных возлияний. И все же эта ночь должна стать особенной для них обоих. Для нее - ночью отречения от всего, что сковывало прежде, для него - шансом на очищение. Астрее не было важно, каким был его прежний опыт и кто был его прежним партнером - она готова была принять Канга несмотря ни на что, о чем явственно говорило ее крайнее возбуждение, помутившийся взгляд алеющих глаз и ответные ласки, которыми девушка щедро одаривала своего любовника. Это не будет каким-то алчным совокуплением, к которым так привык Канг, нет. Это - акт настоящей, чистой любви, которая была светом внутри них.

Мужчина без устали дразнил ее грудь, удивительно чувствительную при немалом размере - Астрея откликалась на каждый укус и прикосновение тихими стонами, пальчиками зарываясь в белую шевелюру брата и словно умоляя таким жестом не останавливаться. И все же ей хотелось большего, отчего стоны девушки становились требовательными, а пальцы смыкались на волосах возлюбленного в страстных порывах, не причиняя боли, но явственно указывая на то, чего именно желает больше всего Астрея.

Они хорошо понимали друг друга и без слов. Их словами стали взгляды и прикосновения. Теперь, когда они поменялись ролями, тем, кто играл был Канг, в то время как беловолосая могла лишь подчиниться его воле, глядя требовательным, но в то же время умоляющим взглядом. Она использовала любую уловку, любой случай, лишь бы вынудить его уступить и войти в нее, но терпела крах раз за разом, потому что все же не была так опытна, как любовницы среди Темных. Она едва ли не плакала, изгибаясь в руках брата от невозможности кончить и выпустить удовольствие, которое наполняло каждую частичку ее тела с такой силой, что любое прикосновение Канга вызывало у нее стон. Но мужчина даже не собирался останавливаться на достигнутом, хоть и оставил в покое ее грудь, которая завтра наверняка будет покрыта бурыми пятнами от засосов и следов укусов. Но Астрея не чувствовала боли, только удовольствие, разливающееся по телу горячей волной.

Отвлекшись от роскошных грудей сестры, молодой мужчина переключился на ее истекающее любовными соками лоно, которое уже давно было готово принять его без остатка. Однако Канг не торопился, продолжая терзать их обоих и дразня Астрею лишь прикосновением своего члена к клитору, что приводило ее в экстаз и вместе с тем – в ярость, которая наряду с желанием пылала в ее алых глазах, выражаясь в беспощадности, с которой она оставляла алые полосы ногтями на плечах возлюбленного. Вероятно, стоило бы ему еще немного помедлить, и Астрея просто разорвала бы его, словно дикая кошка, но под молчаливой мольбой ее глаз Канг все же не устоял и потому перестал дразнить и без того крайне возбужденную девушку, медленно, но неумолимо входя в ее тело. Тонкая преграда с легкостью поддалась его напору и вскоре естество мужчины полностью вошло в ее узкое лоно. Вспышка боли, поразившая Астрею во время этого проникновения, была перенесена ею с привычной для воина выдержкой – она даже не позволила себе вскрика, лишь кратко вздрогнула в этот момент, а затем облегченно вздохнула.

Удовольствие, разливавшееся по телу жаркой волной, значительно приглушило ее боль. Она испытала невероятное удовлетворение от самого факта, что возлюбленный наконец в ней, без остатка – не этого ли стоило ждать все эти годы? Его любви, страсти и нежности, которые сплетались воедино. Даже в эти мгновения им не требовались слова – Кангу достаточно было взгляда сестры, чтобы осторожно сделать первый толчок внутри ее тела, вызывая этим мгновенный отклик ее тела, которое с каждым последующим отзывалось на присутствие его естества внутри себя с все большим восторгом. Боль постепенно удалялась, оставаясь где-то на закоулках всех тех чувств и ощущений, которые обуревали Астрею. Вскоре девушка и сама начала двигаться навстречу возлюбленному, который полностью притуплял ее боль куда более сладостной, жарко целуя изящный изгиб шеи беловолосой, в то время как и сама она не забывала ласкать его.

Теперь даже их тела, а не только души, соединились в самом греховном из союзов, но любовников это уже не беспокоило – для них существовали только они и их любовь, скрепленная безудержной страстью, заставляющей их тела соединяться с пошлым хлюпаньем лона Астреи, а саму девушку едва ли не кричать от удовольствия.

Сколько времени прошло до той поры, когда ее настиг первый оргазм, беловолосая понять не могла – его поток совершенно утратил для нее смысл. Она совершенно забылась под влиянием страсти и не могла уже точно сказать что-либо. Но пик удовольствия заставил ее закричать, впиваясь ноготками в спину Канга, а лоно – судорожно сжаться вокруг его члена. Первый оргазм оказался очень сильным, особенно под воздействием тех ласк, которыми щедро одаривал ее Канг. Только вот Астрея неожиданно быстро пришла в себя и, заставив их вновь перекатиться на огромной кровати, явственно дала понять, что не намерена останавливаться на этом, поскольку уже в следующий миг оседлала брата, уже гораздо легче прежнего и без прошлой боли скользнув на его естество. Поначалу девушка осторожно поерзала, словно очерчивая грани какой-то геометрической фигуры, но при этом задевая самые чувствительные точки как для себя, так и для брата. Так его проникновение в ее лоно ощущалось еще более глубоким и потому даже столь простые движения вызывали в них вспышки удовольствия. Астрея покрывала поцелуями грудь брата, страстно целовала его губы, пристально наблюдая за реакцией на каждое движение своих бедер. Стоило ей почувствовать, что в конкретном месте Канг ощутил особое удовольствие, как девушка мгновенно продолжила его, приподнявшись, а затем медленно опускаясь на его члене.

>>441958

Капризная старшая сестра ни в какую не хотела лежать смирно, но можно ли было ее за это ругать? Конечно же нет. Хуже, гораздо хуже было бы если бы она лежала на постели с отрешенным, полным тоскливого отчаяния и страдания взглядом — словом, одним своим видом говорящая, что поскорей бы уже Канг закончил и оставил несчастную в покое. Такие фригидные барышни ему не попадались, но вот со слов своих друзей он знал, насколько печальным был такой опыт. Какое там, Астрея, весьма изрядно расцарапав ему плечи и спину, сама уже успев разок кончить, снова подмяла его под себя и прытко оседлала юношу с небывалой ловкостью, еще и при этом осыпая поцелуями. Да, вот уж в чем действительно нельзя было обвинить девушку, так это в пассивности. Такое поведение стало для некроманта еще одним сюрпризом, едва ли не менее приятным, чем девственность его сестры.

На сей раз он не спешил менять позицию, особенно видя, какое удовольствие получает его возлюбленная Астрея от таких медленных, поначалу робких, но затем уже уверенных движений. Вместо напрасных на данный момент попыток сменить позу он начал двигаться ей навстречу, кладя руки на подтянутые ягодицы его молодой женщины, теперь уже действительно по полному праву принадлежащей ему. Двигаясь поначалу медленно, в такт движениям девушки, он затем резко увеличил скорость, безжалостно заколачивая член в пошло, развратно и громко хлюпающую обжигающе горячую киску сестры, настолько узкую, что если бы не обилие смазки, то двигаться в ней практически не представлялось бы возможным. Это, в свою очередь, не могло не отразиться на юноше, который вскоре кончил, наполняя лоно беловолосой красавицы мужским семенем. Вынуть он даже не думал, ведь для него было бы настоящим преступлением сделать иначе. Нет, детей он, разумеется, заводить не планировал, но чародейке уровня Астреи беременность не грозила, если, конечно, сама она того не пожелает. Поэтому, самым что ни на есть наглейшим образом бурно и весьма обильно кончив в распаленную красавицу юноша даже не подумал замедляться.

Выбранная Астреей поза была настолько хороша, что юноша пока не торопился ее менять, вскоре достигая второго оргазма и вторично заполняя еще одной обильной порцией семени теперь уже переполненное лоно Астреи, а его член при этом даже не думал обмякать. Можно было бы заподозрить его в применении повышающих либидо заклинаний, какими обожали пользоваться темные колдуны, но нет — дело было лишь в опыте и молодости, которые в таком сочетании дают подобный эффект. Теперь он уже кончать не торопился, но и только — первые два оргазма нисколько не ослабили его напор, а толстый член в довольно узком как для таких размеров лоне все так же оставался твердым.

В тот момент, когда Канг, казалось, кончит в третий раз, юноша внезапно вышел из сестры, затем резво выскользнул из-под нее, и прежде чем старшая сестра успела что-то осознать, она обнаружила себя стоящей на четвереньках посреди кровати, а юноша ловко водил членом между ее сочных ягодиц, крепко удерживая за бедра при этом.

- Знаешь что, дорогая моя сестра? Если бы я самолично не убедился в твоей девственности, то я был бы готов поклясться, что у тебя до меня был не один десяток — да что там, была не одна сотня мужчин. Похоже, Тьма повлияла на тебя более чем благотворно.

Во время этой негромкой, короткой, но весьма пошлой речи юноша притянул телекинезом стоящий на круглом столике при кровати флакон с анальной смазкой, предусмотрительно оставленный многоопытными горничными. Откупорив изящный узкий флакон, Канг уверенно принялся смазывать другую, тоже девственную и куда более узкую дырочку своей старшей сестры густой, приятно пахнущей смазкой. Бедная Астрея завтра наверняка не сможет сидеть в седле, и даже ходить будет с трудом, но юноша был полон решимости заполнить свою сестру спермой, и сейчас уже никакой протест со стороны молодой женщины не смог бы его остановить. Жадность — великий грех, только вот что поделать, если ему одной лишь киски было мало?

Потратив целый флакон смазки на узкую и пока еще девственную попку, Канг приставил головку члена теперь уже к колечку девичьего ануса, одной рукой вовсю развлекаясь с ее клитором, а другой придерживая член. В оправдание юноши можно сказать, что дело было не только в жадности, ненасытности и низменном желании — он был также полон твердой решимости узнать, была ли его сестра полностью девственной, или же лишь девственницей технической. Это, как он знал из своей прямо так скажем обширной не по годам практики совершенно разные вещи. К счастью, его подозрения не оправдались — Астрея была абсолютно чистой, невинной девушкой. Это резко контрастировало с его опытом, с его полной похоти, грязного разврата и грубого секса жизнью. Теперь же он чувствовал некое возвышенное состояние, которое нельзя было полностью объяснить эйфорией от занятия сексом со старшей сестрой. Это было что-то иное, что-то настолько возвышенное и чистое, что Канг почувствовал себя словно отмытым от той незримой грязи, налипшей на него за все это время, проведенное с другими женщинами, девушками и даже девочками.

Войдя в попку, точнее даже, протиснувшись в нее с немалым трудом, юноша едва-едва удержался от третьего оргазма, но когда все же начал двигаться в Астрее, то немедленно кончил, наполняя теперь и ее зад горячей, под стать ее попке, спермой. Ни на мгновение не оставляя клитор бедной девушки в покое, он начал резковато двигаться, каждый раз загоняя член в нее и шлепаясь яичками, а из переполненной киски тем временем медленно вытекала его сперма вперемешку с девичьими любовными соками, стекая по ножке сестры, пачкая ее чулок, а затем уже и бежевые простыни, давно уже утратившие свой первоначально безупречно выглаженный вид. Освободившейся рукой юноша довольно ощутимо шлепал сестру по заднице, полный решимости отплатить негоднице-сестре за глубокие кровавые царапины, оставленные острыми коготками на его спине. Сейчас он боли не чувствовал, напротив — ощущение было даже приятным, но он вполне справедливо заключил, что задница Астреи все же нуждается в хорошей порке, причем во всех двух смыслах этого слова.

>>442052

Вновь взяв все под свой контроль, Астрея почувствовала себя гораздо увереннее, но больше не мучила брата ожиданием – этот этап был ими пройден и теперь любовники с удвоенной страстью отдавались своей любви, без остатка даруя себя друг другу. Их не беспокоило ни то, что кто-то из слуг может услышать, ни что-либо другое. И следа не осталось от прежней усталости, теперь оба они были полны энергии. Их любовь была похожа на сражение за власть, даже в постели никто не хотел уступить, желая доставить партнеру еще больше удовольствия. Они были подобны сорвавшимся с цепи зверям, но ни капли не заботились об этом – никто не мог увидеть их здесь. К тому же они и вправду сорвались, любовь друг к другу все же прорвала последнюю стену, возведенную вокруг нее, а затем хлынула словно бурное течение огромной реки, заполняя собой все.

Они не могли насытиться друг другом, хотя и испытывали удовлетворение. Медленный темп, который задавала Астрея, постепенно ускорялся, Канг явно не возражал против ее временного триумфа над ним, вместо этого сжимая упругие ягодицы сестры и вскоре уже самостоятельно вбиваясь в ее тело до самого конца, до самой чувствительной точки ее лона, что заставляло девушку кричать от удовольствия, еще быстрее насаживаясь на член брата. Они были алчны и желали еще большего, но кто мог их в этом винить? Все же, несмотря на это, их союз не превращался в пустое совокупление с целью удовлетворить свою похоть, отнюдь. Ими руководила чистая страсть, увеличенная в стократ огромной любовью, рождая нечто большее, чем пустую и примитивную похоть. И это нечто удовлетворить было гораздо сложнее.

Хотя Астрея и сменила позу, но ее лоно все еще сжимало в себе немалое естество брата словно плотная перчатка, так что только благодаря обилию ее любовных соков он мог без проблем раз за разом проникать в тело сестры, чувствуя ее жар каждой точкой своего члена. Даже их тела, казалось, были созданы друг для друга, так идеально они подходили друг другу, такое небывалое удовольствие способны были доставить. Не удивительно, что вскоре Астрея получила второй оргазм, кончив вместе с братом, который вонзился в нее до самого конца и излился внутрь, заполняя ее лоно своим семенем. Беловолосую ни капли не взволновало это обстоятельство – она позаботилась о чарах, которые не позволят зачать, пусть бы даже Канг кончил в нее сотню раз. Все же дети – меньшее, о чем они могли задумываться в это время, к тому же о подобном и не стоило думать – их союз абсолютно бесплоден. Но, пожалуй, теперь для них обоих в этом была вся прелесть, ведь ни Канг, ни Астрея не нуждались ни в ком больше. Они хотели упиваться друг другом и своей любовью без остановки.

Единожды кончив, Канг даже не собирался выходить из ее тела даже на секунду, продолжая двигаться все в том же быстром темпе и тем самым лишь продлевая оргазм сестры, которая дрожала на нем, выгибая спину и демонстрируя превосходные груди, на которых уже постепенно наливались краской следы его страсти. Однако и это не утомило ее, лишь распалило еще больше, заставляя раз за разом приподнимать бедра, а затем опускать их так, чтобы их тела сталкивались. Астрея пользовалась тем, что положение оказалось в ее власти и потому порой не позволяла Кангу двигаться себе навстречу и опускалась до упора на его твердый член, осторожно двигая бедрами из одной стороны в другую, тем самым сжимая самые чувствительные точки его естества до тех пор, пока мужчина не излился в нее вновь, в этот раз полностью наполнив лоно сестры своим густым семенем и тем самым спровоцировав ее новый оргазм. Однако, даже этого было недостаточно, чтобы утолить их голод – этой ночью они должны были получить все и сразу. Пускай ее ожидает боль – все это будет позднее, в то время как сейчас она была лишь приправой к удовольствию, наполнявшему все тело и заставлявшему ее биться в экстазе.

Канга, кажется, более чем разделял мнение сестры даже без слов – их тела, кажется, были так же ненасытны, как души. И если существовало воплощение греха алчности – сегодня оно было в этой огромной кровати, воплощенное в брате и сестре, чьи тела без устали соединялись воедино независимо от того, сколько раз кончил каждый из них. Похоть осталась во власти Тьмы и не пришла в их ложе, испугавшись своей светлой сестры, которая жила в обоих любовниках и сейчас была сильна как никогда.
Когда член брата покинул ее тело, хотя вот-вот должен был кончить вновь, Астрея захныкала от досады, тем более что он все еще не был удовлетворен. После него осталась мучительная, тягучая пустота, но, как оказалось секундой позже, мужчина даже не собирался останавливаться. Она едва успела отойти от последнего бурного оргазма, когда брат воспользовался беспомощностью беловолосой красавицы, тут же вновь заполучив власть над ситуацией в свои руки и повернув ее так, что Астрея оказалась стоящей на четвереньках – ее грудь приживалась к шелковым простыням, а вот попка была выставлена в самом выгодном ракурсе для Канга, который приподнялся позади нее и разместил свой твердый член меж ягодиц девушки, ерзая туда-сюда и потираясь об упругие половинки.

- Полагаю, твоя сестренка не зря так увлекалась книгами, братик. А благодаря Тьме мое тело само знает, что нужно делать. – промурлыкала хриплым от криков голосом Астрея, явно догадываясь о том, что собирался делать брат. Однако девушка не сказала ничего против, прижавшись к естеству Канга своей попкой. Теперь она была полностью в его власти вне зависимости от того, что он хотел делать с ее телом – под влиянием переполнявшего ей удовольствия ей было совершенно все равно. Да и служанки, кажется, подготовились ко всему, поскольку вскоре на попку девушки начала обильно изливаться маслянистая жидкость, заливая ягодицы и колечко ануса, а затем и без того истекающую соками и спермой промежность. Девушка и не думала сопротивляться, но все же вздрогнула от боли, когда член мужчины начал втискиваться в невероятно узкую дырочку меж соблазнительных ягодиц, заполняя собой и ее девственную попку, которая с еще большим трудом приняла его. Астрея застонала от боли, сжимая в ладонях простыни, пока внушительный член брата проникал в ее попку, которая сжимала его внутри с еще большей силой. Канг дал сестре несколько секунд чтобы адаптироваться к новым ощущениям, а затем совершил первый толчок. Всего несколько проникновений потребовалось ему, чтобы вновь кончить, в этот раз изливаясь уже в попку беловолосой, но и это не остановило его, скорее наоборот – позволило набрать темп и спустя несколько секунд Астрея извивалась под мужчиной уже не от боли, а от переплетенного с ней удовольствия. Канг ни на секунду не отрывал одной руки от ее клитора, без устали стимулируя чувствительный комочек, а второй шлепая по упругим ягодицам, заставляя девушку выгибать спину и вскрикивать.

Несомненно, постель теперь выглядела так, словно на ней случился ураган. Подобное объяснение, пожалуй, было не так далеко от истины, поскольку их страсть и была похожа на гигантский безудержный ураган. Вскоре Астрея и сама начала двигать бедрами навстречу члену брата, помогая ему раз за разом проникать в свою тугую попку, в то время как ее лоно буквально истекало соками и спермой, которые постепенно скатывались вдоль изящной ножки на чулки, а затем и на простыни. Вскоре Астрея вновь кончила и этот оргазм был для нее словно агония, состоящая от и до из удовольствия. Казалось, что такое его количество способно даже убить ее, поскольку во время пика она даже на секунду утратила способность видеть или мыслить, до того оно было сильно. На эти секунды она словно провалилась в беспамятство, забылась, даже не веря, что можно было испытать что-то настолько приятное. Впрочем, нельзя было – до такого состояния довести ее мог только один человек, тот, кого она любила всем сердцем и кому отдала себя этой ночью без остатка. Только теперь Астрея смогла почувствовать что-то похожее на удовлетворение, хотя не была уверена, что хоть когда-нибудь в принципе сможет насытиться своим возлюбленным.

>>445643

После того, как Канг очередной раз кончил в ее попку, Астрея настолько забылась, что с трудом могла бы назвать число своих последующих оргазмов, которые накрывали девушку один за другим до тех пор, пока ее силы вконец не истощились. Этой ночью каждый из них взял от другого все, что мог. Они совокуплялись с такой иступленной жадностью, словно уже завтра все для них могло быть кончено, словно это был лишь сон, в котором они имеют единственный шанс на то, чтобы быть вместе. И никто не мог дать гарантии, что это в действительности не так. Они посреди войны, при чем в крайне невыгодном положении, так что сказать точно, будут ли живы завтра не мог никто.

К тому времени когда любовники наконец насытились телами друг друга, в спальне царил абсолютный беспорядок. В кровати было невозможно спать из-за обилия пропитавших простыни любовных соков и спермы, одеяла были отброшены на пол, шелка разорваны, даже подушки пострадали, так что всю картину дополняло обилие перьев. Астрея была совершенно истощена подобным сексуальным марафоном и сложно было представить даже чтобы она сумела встать с кровати следующим утром, поскольку уже сейчас девушка не способна была даже приподняться. Ее тело колотила дрожь от наслаждения, а взор все еще был затуманен. Даже соображать удавалось с трудом, до того сильным было испытанное удовольствие. Но Канг переносил его легче, очевидно, так как не только сохранил способность здраво мыслить, так еще и отнес сестру в купальню, где помог ей вымыться в то время как слуги во всю работали над приведением спальни в идеально чистый вид.

К тому времени когда брат и сестра вернулись, в спальне уже не было ничего, что бы напоминало о их бурной страсти, но Астрея не могла этого заметить. Измученная любовными утехами, она уснула еще раньше, чем Канг дошел до комнаты. Вскоре и сам маг присоединился к девушке в царстве Богини иллюзий и снов - Кэйтил. Как оказалось - весьма буквально.

Когда время перестало иметь значение, посох Кэйтил даровал Кангу новый сон. Он оказался в месте, таком непохожем на нынешний мир, что оно казалось плодом фантазий. Ноги мгновенно промокли от воды, которая покрывала мраморный пол по щиколотку. Помещение было круглым и не таким уж большим, но сила, сконцентрированная в нем, могла заставить его упасть. Однако Канг не падал. Вероятно, потому что оказался не совсем в своем нынешнем теле - одежда была другой, да и сам он стал еще выше и как-то возмужал. Очевидно, тело было просто более зрелым, поскольку в воде отражалось все же его лицо, покрытое легкой щетиной. За спиной - привычный посох, а вот сбоку - новый клинок.

Вода играла бликами на круглых стенах башни в мерцании крон древа, растущего в ее центре, где плитка сменилась землей и вода больше напоминала озеро с небольшим клочком суши, где были могучие корни. Дерево было странным, но, несомненно, именно оно и было источником страшной силы, которую Канг теперь переносил без проблем. Полностью белое, оно роскошно раскинуло во все стороны белоснежные листья, источая при этом серебряное сияние, которое, с учетом общего полумрака башни, могло ослепить неподготовленного зрителя. Но здесь никого не бывало - это Канг знал, ровно как и тот факт, что в этом месте всегда ночь. Триумф Темных - луна, скромно взирала на древо Жизни через круглое окно далеко наверху, в то время как все стены башни были уставлены всевозможными книгами на всевозможных языках - вся мудрость людей и богов была собрана в этом месте. Вот он - оплот жизни в этом мире, куда еще не ступила нога Тьмы, за исключением его. Место, оберегаемое бывшей храмовницей, которая все еще была где-то здесь.

Это место было точно таким, каким его описывали в сказках - даже Темный маг невольно ощущал покой, оказываясь здесь. Канг не был спокоен - его дыхание было тяжелым, но и тревожить древо, а тем более уничтожать последний оплот Светлых не собирался - к нему была привязана жизнь женщины, которая сидела у корней. Астрея похорошела с годами, но ее красота теперь была совершенно иной. Теперь невозможно было понять, жива она или мертва - именно это так обеспокоило Канга. Волны длинных белоснежных волос как и прежде обрамляли ее лицо, ниспадая до земли, но кожа приобрела серый оттенок, когда наступило царство Тьмы. Черный доспех облегал роскошное тело, выделяя пышную грудь внушительным вырезом, но выглядел так, словно сросся с этим телом, а руки были облачены в когтистые перчатки, отчего больше напоминали лапы опасного животного. На ее макушке красовалась корона светлых, совершенно не соответствующая наряду беловолосой. Казалось, она просто примерила ее и забыла снять. Глаза девушки были закрыты, а два клинка лежали рядом. Ни единого признака жизни не было в ее позе или необычном виде, что заставило Канга тут же ступить в воду и поспешно вброд перейти озеро. Вода обжигала его, но здесь ее было не так уж много, потому мужчина не пострадал, добираясь до берега, а затем тут же хватая руку Астреи, чтобы проверить, бьется ли ее сердце.

Однако, сделать это ему не позволила стальная хватка, которой мгновенно перехватила руку мужчины хранительница, распахнув глаза, которые заставили его отшатнуться, а ее - приподняться за ним. Это не были человеческие глаза. Нет, скорее нечто большее. Заполненные светом, они мерцали подобно древу, но не было в них больше ни зеницы, ни зрачка.

- Ты обещал вернуться раньше. - ласково уколола мужчину Астрея, медленно отпуская его руку и садясь обратно. Однако что-то обеспокоило ее и белые глаза прищурились, всматриваясь в Канга, если она, конечно, могла что-то видеть. - Вот как. Кажется, мне нужно ждать и дальше - ты не Канг. - спокойно заявила девушка, вновь прислоняясь к стволу древа, а затем пояснила: - Не тот, которого я жду сейчас, но тот, которого буду ждать в будущем, когда наступит это время. Когда же ты вернешься ко мне?...

Последнюю фразу беловолосая сказала на выдохе и, кажется, даже не была заинтересована в ответе некроманта, который не был "ее Кангом" к которому был обращен это вопрос. Почти сразу Астрея вновь погрузилась в свой необычный сон. Очевидно, она уже достаточно давно оставалась в этом месте и не была удивлена тому, что пришедший к ней мужчина оказался одновременно и тем же, и не тем, кого она ждала. Очевидно, даже время и пространство были искажены силой древа Жизни, но только в ее власти отворить дверь к нему. И с силой Кэйтил она и вправду делала это, если все это не было лишь плодом фантазии юного некроманта.

Как только Астрея уснула в его сне, Канга словно выдернуло из мира Кэйтил, вернув в реальность. На улице царило позднее утро, Астрея все еще крепко спала, прижавшись к нему во сне и спрятав лицо от солнечного света на груди мужчины. Ничего и не напоминало о том сне, который довелось увидеть некроманту, так что это и вправду можно было посчитать игрой мысли и воображения.

>>446000
Мира проснулась в холодном поту. Ей опять снились ворота и маги, бой, убийства орков, то как она отступила к дворцу и в побитых доспехах начала лечить, то как ее ударили по голове, то как ее подняли и…
Тут Мира проснулась и резко вскочив осмотрела комнату хватая ртом воздух.
Она по прежнему была в камере, в том же старом сером платье со слишком откровенным разрезом, по меркам Миры, но хоть с неглубоким вырезом. Платье должно было сидеть свободно, но из – за фигуры полуэльфийки оно было ей немного мало. Она выспалась и как следует осмотрела свою камеру. На камеры, что видела рыцарь за свою жизнь она походила слабо. Пол украшал ковер, на котором стояли простые но очень крепкие стол и стул, а на потолке даже висела массивная люстра, свет давал только небольшое окошечко наверху стены, а под ним стояло бюро с письменными принадлежностями.
Мира слышала рассказы о таких камерах, они были сделаны для аристократов, которых хотели обменять подороже, или почетных пленников. Рыцарь даже невольно улыбнулась, видимо она почетный пленник, только вот почему? Она была сиротой и с детства воспитывалась в монастыре, где ее и научили исцелять и защищать, позже она, уже служа свету, научилась защищать друзей с мечом в руках и всегда старалась держалатся в первых рядах, возможно поэтому она была тут, а не в исчезнувшем дворце. Только зачем ее сажать в камеру? - Да и с каких это пор темные берут важных пленников и сажают их… сюда! – в слух подумала Мира.
На столе ее ждал завтрак, хлеб, молоко и простая каша. Она привыкла к такой пище, но не стала трогать ее. Кто знает, что они туда намешали? Эльфийка начала сомневаться в причинах своего пленения и даже не пыок и унижений, которые по рассказам несомненно ждали ее, а боялась неизвестности.
Не трогая еду она начала колотить голой пяткой дверь -Эййййй зачем вы меня держите! Что вам от меня нужно! Я вам ничего не расскажу, слышите! НИЧЕГО! Я верна свету, и никогда не буду говорить с вами. – Удары сыпались на тяжелую дубовую дверь, но охране не было до нее дела, хотя, по их мнению, ей следовало бы поберечь голос до того, что ее ждет.
Сбив в кулак в кровь Мира попыталась выбить дверь чем то, но кровать и стол оказались прибиты к полу а стул был на тяжелой цепи. В итоге Полуэльфика сбив кулаки в кровь уселась на кровать в ожидании, когда ей все таки расскажут, что от нее хотят.

>>446000
>>446250

Проснувшись довольно поздно, практически к полудню, юноша первым делом задумчиво посмотрел на мирно посапывающую Астрею, положившую голову ему на грудь. Обычно сны, пусть даже самые яркие, к пробуждению забываются, оставляя лишь обрывочные воспоминания и смазанные нечеткие образы. Этот сон был совершенно иным, поскольку Канг помнил каждую деталь, а особенно ему в память врезался образ сестры, необычный, странный и потому загадочный. Такой сон должен что-то значить, в этом некромант был абсолютно уверен. Плохое или хорошее предзнаменование — неизвестно, но он сделает все возможное и даже больше, чтобы с его обожаемой сестрой ничего не случилось.

Осторожно разбудив девушку, он напомнил той о ее вчерашнем приобретении, вернее даже — трофее, взяв который Астрея удивила даже его. О той пленной девушке Канг не знал ровным счетом ничего, и сейчас это надо было исправить. Молодой некромант помог девушке одеться, после чего проводил в сопровождении вездесущих слуг в гостиную, где уже был накрыт стол, буквально ломившийся от яств, совсем как вчерашний. Прислуга здраво рассудила, что после подобных ночных забав у такой необычной пары будет просто зверский аппетит, и не прогадала.

Астрея, казалось, чувствовала себя неплохо, чему юноша был очень рад, потому как всерьез опасался, что сегодня бедная девушка с кровати встать не сможет. Боль все-таки была, юноша улавливал это, но не такая мучительная, как он ожидал. Все-таки так долго трахать старшую сестру и кончить в нее ни много ни мало восемь раз, невзирая на то, что для нее это был первый секс совсем без последствий пройти не могло, но крепкий и еще молодой организм прекрасно справился с подобным. Конечно, сегодня ей противопоказаны скачки в седле, да и вообще длительные пешие переходы в принципе, но этого и не было нужно. Сегодня они проведут день в поместье, а дальше — дальше будет видно.
По окончанию обеда Канг улыбнулся сестре.

- Теперь неплохо бы проведать нашу, вернее, все-таки твою пленницу. Слуги клянутся, что обходятся с ней хорошо, но все равно надо это проконтролировать. Заодно расспросим ее и узнаем, чем она может быть полезна.

>>446250
>>446284

После столь активных ночных забав Астрея была готова проспать целый день, но все же была разбужена Кангом. Ее младший братец, кажется, не ощущал ни капли последствий после подобного и Астрея даже не была удивлена, поскольку не отметить его немалый опыт было невозможно, даже несмотря на то, что она была невинна. Канг прекрасно знал, как обращаться с женщиной и более того - знал и как ее удовлетворить, что в полной мере продемонстрировал этой ночью. Благо, теперь совершенствовать свое мастерство на грязных потаскухах из Темных он не будет, по крайней мере Астрея об этом позаботиться - в конце концов в ее распоряжении теперь немалый арсенал хвори, припасенной для нерадивых любовниц брата. Да и вряд ли он сам захочет быть с ними, познав любовь, а не пустую похоть.

Все тело ужасно ломило, внизу живота поселилась тупая боль и беловолосой совсем не хотелось вставать с кровати. Однако брат был настойчив и интересовался судьбой пленницы, которую подобрала на поле боя Астрея.

- Да какая разница! Не померла и славно! - заявила девушка, зарываясь в одеяло, с которым вскоре ей все-таки было суждено расстаться. Когда ее поставили на ноги и брат начал помогать Астрее надеть ее алые одежды, которые теперь были постираны и выглажены, девушка в полной степени ощутила, что этот день не будет легким. Сложно давалось все - говорить, думать, особенно ходить. Однако она не была бы против завтрака. За которым не пришлось бы ходить, правда, но увы. Про пленницу Астрея и вовсе позабыла.

В целом ее состояние было удивительно неплохим, особенно после такой бурной ночи. Все болело, но не так сильно, как могло бы, но и так решать никаких вопросов Астрее не хотелось сегодня, особенно когда речь идет о том, чтобы сломить волю Светлой. Но возражать было поздно и когда девушка вновь была полностью одета, Канг сопроводил ее за обеденный стол, уже приготовленный слугами для новых хозяев особняка. Они оба сытно пообедали, поскольку такой обильный секс явно пробудил в брате и сестре, и без того отличающихся аппетитом, и вовсе звериное его проявление.

- Надеюсь, польза от нее будет соизмерима с усилиями, которые я на нее трачу. В ином случае придется подчинить ее иным образом. - заметила Астрея, намекая на то, что поднять ее потом может и Канг - его сестрица теперь была способна остановить даже разложение.

Когда с обедом было покончено, Канг помог Астрее спуститься в темницу, где их пленница уже рвала горло, параллельно с тем безрезультатно пытаясь разбить решетки. И это при том, что темница была больше похожа на царские хоромы.

- Ну-ну, милая, ты уже говоришь. Калечить себя - не лучший способ доказать свою верность Свету. Кроме того, я пришла сюда чтобы убедить тебя принять решение в пользу другой стороны. - сказала Астрея, выйдя из полутьмы коридора и вместе с братом останавливаясь напротив решетки камеры, в которой была заключена девушка - Я предлагаю тебе служить мне. Как тебя зовут?

Перед тем как являться сюда, Астрея позаботилась о том, чтобы выглядеть точь-в-точь так, как выглядела, будучи Светлой. Это давалось ей с легкостью, особенно когда рядом был Канг - ее взгляд оставался ласковым, а улыбка была нежной. Ну и что, что глаза сменили свой цвет - пленница вероятно даже не успела разглядеть их цвета прежде.