Смеркалось. Неприступные серые стены города медленно погружались в темноту, несмотря на то, что в башнях уже загорелся огонь, а по стенам ходили стражи с факелами. Они казались ничтожными в вечерней пучине.
Острый взгляд охранников покоя заметил подходящую к воротам армию. Без сомнения, на стене все видели сине-желтый герб с короной, мечем и щитом и знали, что в столицу возвращается король Кодремин Ексонус. Они были уверенны в успехе подчинения некогда раздробленных земель. Они не ошибались.
Через время вся армия уже была в казармах, все люди, помогающие походу, были дома, и король был у себя в замке, в своей комнате. За столом он подписывал различные бумаги, читал письма. Время было позднее, так что нагружать своих поданных приказами и решениями король не стал. Он также понимал, что все устали, поэтому он уединился и думал о государстве, его дальнейшей судьбе.
Он сумел подчинить бывалые земли королевства. Кодремин приложил все свои усилия. Благо, его красноречие, лидерский характер и твёрдый нрав, как и решительные действия в делах государства, внушило в народ надежду на стабильное государство - все подчинились ему, дело обошло без кровопролития. Но это пока. Более дальние земли были ещё больше раздроблены и враждебны, до короля также доходили слухи, что там местами даже появились короли, хоть и с тщетной армией и смешной властью.
Кодремин писал, время от времени макая перо в чернильницу. Постепенно рядом с ним возрастала кипа бумаг. Наконец, он закончил свои письменные дела. Он встал из-за стола и прошел по своему кабинету.
Кодремин был высокий мужчина лет 22, крепкого телосложения. Его кожа была довольно бледная, что было наследственно ему, чистокровному отпрыску. Каштановые волосы спускались до плеч. Глаза его были светлые, бирюзовые, что придавало ему таинственную красоту. Его лицо всегда выражало смиренность, в глазах его застыла гордость, честь, достоинство. Казалось, одним взглядом он мог доказать свою правоту.
Итак, он подошел к манекену чуть выше своего роста. На нём весели добротные стальные доспехи отца. В правом боку кирасы всё-таки остались следы четырех тяжелых арбалетных болтов, которые пробили его доспех и смертельно ранили его. Но по рассказам ветеранов сражений, отец Кодремина, Тапений Ексонус, дрался до последнего, и даже после того, как его насквозь прошили болтами, он забрал с собой пару отважных вояк врага. Тогда они дрались против Островного Халифата, который вторгся на берег Мегалианского Королевства.
Он подошел к следующему манекену. Он был такого же роста, как и предыдущий, и доспехи на нём весели точно такие же. Но сломан был он в плече, была отчетливо видна дыра от булавы. Это были доспехи дяди Кодремина, брата-близнеца Тапения. Он тоже погиб, в той же битве, что и Тапений. Хоть они оба и погибли десять лет назад, а уже сложили немало легенд по этому поводу, что два брата-близнеца королевской крови дрались бок о бок и умерли рядом, но в итоге выиграв битву.
Кодремин облюбовал уже давно знакомые доспехи. Пошагав по комнате ещё десять минут в раздумьях, он улёгся спать.

>>254898
Капсула со свистом раскрылась, клубы холодного стерильного воздуха вырвались наружу и потоком обдали стоящую рядом команду механиков. После ряда первостепенных задач, обеспечивающих базовую работоспособность систем, пришел черед вскрывать персональную криокамеру фабрикатора. Никто не знал, жив ли он, ибо когитаторы отвечающие за питание и поддержание жизнеобеспечения были давно обесточены или сломаны, а сканирование не выявило однозначных результатов. Стоящие у медленно раскрывающихся створок адепты, чувствовали себя как археологи древности, обнаружившие вход в гробницу древнего царя или фараона, и не смотря на всеобщее волнение и воодушевление (если уж механизм заработал, значит все в порядке), некоторые из присутствующих надеялись обнаружить лишь истлевшие останки.
Массивные двери с грохотом возвестили о полном открытии, и взору техноадептов открылась невероятная картина: В углублении саркофага, весь обмотанный проводами и покрытый слоем питательной слизи лежал покрытый тонким слоем мускулов и кожи скелет. Датчики на боковой панели светились тускло-красным, а большинство рун анабиозной камеры было либо разбито,либо не работало. Однако стоило только сервитору включить переносной аккумулятор в разъем на боку криокамеры, как вся система мгновенно оживилась. Скелет издал тяжелый и протяжный вдох, глаза судорожно заморгали, размазывая слой защитной оболочки, а рука попыталась протянуться в сторону панели управления. По проводам хлестанул электрический разряд, внезапно все работающие экраны в комнате начали заполняться строками бинарного кода, один из техников кинулся к ним и жадно впиваясь глазами в текст, начал раздавать остальной части команды указания. Суета вокруг компьютеров постепенно угасла, все узлы были налажены, и цепь снова функционировала, и повинуясь бинарному приказу, все вышли, оставив внутри лишь старшего механика и сервитора.
Множество механодендритов вышло из своих разъемов в стенах, и бережно вынуло скелет из ванны с раствором, зафиксировав его в стоящем положении на небольшой площадке, дендриты начали как на конвейере припаивать к нему детали, закрепляя основу экзоскелета. Постепенно тело обрастало механической оболочной, органические участки скрылись за пластинами брони, голова закрылась маской с зеленоватыми окулярами, а на спину был водружен огромный силовой ранец, который тут же активировался и принялся питать защитный каркас. Секунду фабрикатор неподвижно стоял на месте, а потом обратив свой взор к потерявшему дар речи механику потребовал на лингва-технис данных о ситуации.

>>254969
Он явился, словно древний правитель прошлого в металлической маске с шестью глазами и облаченный в шёлковую чёрно-желтую мантию, строгий и зловещий. Жрецы падали перед ним на колени, хотя не могли объяснить, почему. Он ходил из города, в город, беседуя с людьми и толкуя их причудливые сны, охватившие жителей земли древнего Дзилата словно эпидемия Багрового Гриппа. Он предлагал самым смелым единственно верное знание и никогда не лгал, говоря, что после взгляда в бездну пути назад нету. Многое в нём пугало людей, от него исходило предчувствие конца старого мира и наступления чего-то нового, но при этом берущего истоки из чего-то древнего, древнее гор, песков и лесов Дзилата. Но люди продолжали тянуться к нему, словно мотыльки к свету, многие приходили из отчаяния, другие из любопытства. Некоторые так и не смогли объяснить, зачем они пришли, кое кто самостоятельно узнал его в своих снах.
Многие говорили о нём, как о шарлатане. Он не осуждал их, он предлагал каждому со временем удостовериться в вещах, о которых он говорит. Имевшие власть ненавидели его, простолюдины внявшие его речам покидали свои земли и пускались в путь за К’зааром. Огромная змея людей путешествовала из поселения в поселение, жадно заглатывая и пережёвывая своими челюстями всё больше народу, под аккомпанемент традиционных храмовых костяных флейт Дзилата. Змея возрастала, прокладывая свой ветвистый и сложный путь у западного скалистого побережья и через заснеженные северные утёсы Мзафта. Она ползла как в древних центральных леса растущие вдоль великой реки Гис, так и у её же плодородной дельты на юго-востоке. Забиралась она и на граничные восточные пустоши.
Вскоре он стал демонстрировать самым отчаянным скептикам способности недоступные простому человеку. Он показывал тем, кто жаждал правды особо остро, картины которые не могло породить даже самое воспаленное воображение. Там где останавливался К'заар, луна светила зелёным светом, а ночь пронзали крики ужаса. Но за ужасом следовало понимание, за пониманием пробуждение. Пробудившиеся знали своё место среди звёзд, знали цену человеческого рода среди космического миропорядка непостижимых иных богов, таких как Алгор-Тот и Пять Младших.
Некоторые правители посылали за ним убийц, более сообразительные ассасины приносили ему головы своих заказчиков, остальные же исчезали. Его не раз приказывали арестовать, но стены темниц падали, а кандалы рассыпались на глазах. К’заар говорил по этому поводу, что окружающие его вещи стары и неизлечимо больны, и они обречены на распад. Старому он противопоставлял древнее, но нестареющее. В одном городе не пустили местные правители, закрыв врата перед ним. Но на следующую ночь они пропадали из своих поместий, поговаривают, некоторых из них находили в другом конце страны нагих, состарившихся, обезумевших. Конечно, часть древних родов вспомнили, за что их прадеды получали свой титул, и что значит было быть дворянином в древнем Дзилате. Они в конце концов стали ядром ‘Узревших’ и ‘Несущих’.
Паства жреца из древних городов всё увеличивалась, он учил их языку и музыке древних двенадцать лет и шесть месяцев. Он учил их слушать сны и видеть звёзды в беззвёздном небе. Он учил, что пустоты нет и таящиеся в непустоте существа способны сотворить омерзительные вещи с любым неподготовленным сознанием. Они путешествовали, под полубезумную дробь барабанов и флейт, посещая славные места Первого Дзалата, пропитанные насквозь историей и легендами, мрачными, пугающими и завораживающими. Однажды каждому из них приснился древний Леен, во всём его великолепии тысячелетней давности, с циклопическими постройками, достигающими головокружительных высот, торжественными процессиями из океанов людей в причудливых одеждах и существ, трудно поддающихся описанию. Они увидели храмы и зиккураты с таинственными жрецами, нашептывающими в непустоту свои запретные для простых людей слога и жадно слушающими ответы. Проснувшись каждый всё понял, процессия явились к развалинами Леена и стала расчищать пространство, возводить дома, реставрировать храмы. Так началось возрождение Дзалата и конец этих слов: Нум Кх’геехт Маар Нуд.

Раннее утро. Только что вставшее солнце наполнило этот мир светом. Столица только что проснулась. Серые стены зданий и обширные каменные площади словно выныривали из темноты. Через час город кипел жизнью.
Кодремин вышел из замка, ему подали его личного рогатого зайца, размерами ничем не уступавшим добротному коню. Его рога были мощные и ветвистые, это был знак крепкого здоровья и долгой жизни. Покорный взгляд питомца обратился на своего хозяина, и тот наклонился. Кодремин сел верхом на своё животное и аршинными прыжками устремился в сторону трех башен, окруженных казармами и стойлами других рогатых зайцев.
Через десять минут он уже был посередине площади, на которой обычно проводился сбор воинов перед выходом из столице. Король, подождав несколько минут, увидел главнокомандующего отряда "рогатой кавалерии". Они встретились, главнокомандующий, одетый в меховую куртку поверх кольчуги, отдал честь прямо с седла и громогласно произнес:
-Король, отряд будет в сборе прямо здесь ровно через три минуты.
Кодремин одобрительно кивнул и задал пару вопросов главнокомандующему. Смиренно беседуя прошли эти самые три минуты. Командир не подвел - отряд в сто воинов на рогатых зайцах стоял и ждал приказаний. В первых рядах был отчетливо виден герб королевства.
Король Кодремин начал свою речь перед армией.
-Воины, восседающие на диких зайцелопахтак называли рогатых зайцев в Мегалианском королевстве! Сегодня вы отправляетесь на север от столицы для разведки местности и захвата области. Всем, кто будет жить в этих землях дайте выбор: присоединиться к Мегалианскому Королевству или нести рок врага королевства! Несите свой долг с честью и достоинством, знайте, что вы творите благо для нашего королевства! Помните - Мы сильней, чем прежде!
После этого воины ещё десять минут слушали речь главнокомандующего. Своим басом он рассказывал, как должна пройти операция, что ждёт дезертиров, ну и по мелочам.
После всего этого отряд ускакал прочь из города. Кодремин провел их взглядом и пошел обратно по делам.

Был ясный день, но происшествия в этот день мутные.
Главный зал замка была наполнена мраком - витражные окна с рисунками предыдущих монархов препятствовали хорошему освещению тронного зала. Над высоким, серебряном троном висел герб страны, на самом троне восседал король Кодремин Ексонус. На его голове, покрытой каштановыми волосами, сияла серебряная корона, украшенная фиолетовыми драгоценными камнями. Сам король был одет в синею одежду с белыми узорами.
Его взор устремлялся в глубь зала, в неосвещенные тени. Он никуда не смотрел. Он вообще ни на что не обращал внимание. Он был погружен в тяжелые, тягостные раздумья. Его мысли были о королевстве, он проводил расчеты и прогнозы на будущее. С утра он успел побывать в военном отделе, он наблюдал за формирование очередного отряда тяжелой пехоты. Король готовился завоевать Островной Халифат, закончить начатое. Король знал, с чем ему предстоит иметь дело. Не было сомнений насчет того, что он выиграет войну - он хотел обойтись с наименьшими потерями.
В зал неожиданно вошел стражник. Он отчетливо произнес:
-Король, главный целитель Паноукль хочет донести важные новости Вам лично.
Король на секунду озадачился. О каких новостях он может донести? Но его команда была быстрее его мысли:
-Впустите его.
В дверях появился человек в белом плаще с надетым капюшоном, на его лице была точно такая же белая маска - типичная одежда для городских лекарей. Но маску они надевали в крайних случаях. Кодремин был спокоен и смотрел холодным взглядом на идущего в его сторону мужчину.
-Слушаю вас, главный целитель Паноукль. Что за важные новости? - вопросил Кодремин. В его голосе можно было услышать ноту тревоги и любознательности.
-Здравствуйте, Король - начал не менее тревожным голосом Паноукль - новости по поводу возможной, точнее, реальной угрозы здоровью нашего народа.
Голубые глаза Кодремина застыли. Паноукль сделал неприлично большую паузу. Король прервал её.
-Что за угроза?
-Король, мой сын занимается торговлей на берегах Дикого острова - земли Островного Халифата, как вы знаете. Он вошел в доверие местных, он знаком с многими дикарями и часто передает новости с острова Вашим разведчикам и шпионам. Однако, эту новость он прислал только мне в письме, пришедшему только сегодня, но написанном день назад.
В последнее время на острове вспыхнула какая-то болезнь, а точнее - чума. Она ужасно заразна и очень смертельна, милорд. У больных людей распухают и кровоточат глаза, непрерывно чешутся руки и рвется кожа.
-Циклопная чума - мертвым голосом прервал король, - шестнадцать лет назад эта чума была замечена на юго-востоке Островного Халифата. Она скосила множество поселений этих дикарей.
-Именно, милорд. - продолжил уже более расслаблено целитель - и как вы понимаете, эта чума уже прошлась по всему острову. Мой сын уже не может продолжать торговлю на острове, так как все население поголовно умирает. Как он пишет - повсюду костры из трупов. Он избегал любого контакта с заболевшими, отправил мне письмо и сейчас едет с последним товаром обратно в родные края. Там все больны, с их неумением лечить болезни они вымрут.
-Эта чума уничтожила остров дикарей за шестнадцать лет.
На минуту в зале воцарила гробовая тишина. Король отдал приказ:
-Воевать нам не с кем. Эти земли прокляты. Но чума может пойти дальше. Ваша задача - изолировать всех подозреваемых больных в наших землях и лечить их, по возможности - найти способ, с помощью которого можно будет в дальнейшем предотвращать болезнь. Как только встретите своего сына или любого другого торговца с земель Халифата - срочно проверить на наличие болезни. Я отдам приказ прекратить торговлю с этими землями пока чума на ней не прекратит передаваться - то есть, пока все источники не вымрут. Не разглашать никому в королевстве о чуме. Ступайте, Паноукль, и делайте все как велено.
-Будет сделано, милорд. - ответил Паноукль, отвешивая низкий поклон и удаляясь из помещения.
Король проводил лекаря взглядом и сказал стражнику найти и привести в зал главного торговца королевства. Пока его искали, Кодремин снова погрузился в мысли.
Выиграл ли он войну или начал новою - против чумы?

>>255538
Жрецы с флагами начали выстраиваться у Великого Зиккурата Леена, заслоняющего собою пробуждающееся небесное святило, создавая эффект чем-то напоминающий солнечное затмение. На его вершине уже присутствовало высшее жречество в полном составе, что было редкостью для утренней службы. В самом центре вершины полустоял полупарил К’заар, обычно не появляющийся среди людей на рядовых службах, и являющийся перед ликом народа лишь на религиозные праздники, которых к счастью для верующих было немало. Рядом с ним присутствовали все архижрецы шестой ступени, по правую руку от жреца-эмиссара Алгор-Тота стоял Адж'нер, самый молодой из шести. Адж'нер был обладателем поистине мощного и властного голоса, доставшегося ему от древнего дворянского рода Дзилта. Ещё до пробуждения и объединения Дзилата в результате дворцовых интриг в одном из осколков некогда единого царства, он выбыл из линии наследников и насильно был зачислен в жрецы. Возможно обида на своих властолюбивых родственников трансформировалась в нём в религиозное рвение, граничащее с фанатизмом, которое позволило ему одному из первых жрецов принять учение К’заара и быстро подняться по ступеням церковной иерархии. Ныне же, он выступал от имени всех архижрецов, но даже ему понадобится специальный горн из чёрной бронзы с выгравированными обитателями глубин океанов. Такой способ общения не доставлял архижрецам проблем, хотя это было и недоступно никому кроме них, но жрецы младших ступеней, экстраполирую свой мистический опыт и зачатки зачеловеческих возможностей, понимали, что все они находятся в непрерывной телепатической связи друг с другом. Ибо одной частью сознания вся шестая ступень постоянно медитирует, что открывает для неё призрачные врата в мир дрёма и прокладывает тонкие паутинки между умами дзилатцев даже наяву.
К’заар сделал жест рукой, и город погрузился в мёртвую тишину, унялся людской говор, утихли флейты, даже ветер, трепавший священные знамёна утих, и Адж'нер начал свою и не свою речь: “Братия и сестры в пробуждении и благе Алгор-Тота и Пяти Младщих, часть из вас, кто наиболее ретиво изучает язык и музыку древних, а также те, кто наиболее внятно слышит сны, уже знает повод по которому мы собрались. Но для космического миропорядка важно, чтобы эти знания достались каждому из вас, даже тем, кто находится лишь в начале пути. Нашими славными соноходами был обнаружен один из древнейших шести столпов, М’хор, город обсидианового зиккурата или же Зелёная Звезда. Как вы все знаете из наших 12 священных писаний, пробуждение каждого из этих столпов важно, дабы возродить былое величие Дзилата, и перебросить из мира яви стабильный мост в запредельное царство Алгор-Тота, находящееся за сферами света и тьмы. Великий жрец-эмиссар К’заар призывает каждую семью славного града Леен выделить хотя бы одного своего члена, дабы принять участие в славном паломничестве к М’хору, где ровно через пол луны будет произведен ритуал пробуждения обсидианового гиганта. В вашем странствии к вам присоединятся жители других городов и поселений, куда младшие жрецы уже доносят нашу славную весть. И если на то будет воля Алгор-Тота, то узреет каждый из нас звёзды и Дзилат воистину расцветёт под его неусыпным взором.
Так началось священное паломничество на восток.