Украина обещает развивать флот, строить новые военно-морские базы, закупать новые корабли.
В первую очередь к поставке планируется некоторое количество катеров разного типа. Из них мореходными являются иностранные, например, поставленные из США «Айленды». Катера маленькие и не несут оружия. К тому же очень старые. Как Украина будет поддерживать их боеспособность – непонятно. Однако у этих катеров есть большой плюс – мореходность и скорость. Ни один из сторожевиков российской Береговой охраны (БОХР ФСБ) за «Айлендом» не угонится. Для этой задачи придется звать военных с их быстроходными катерами: например, «Рапторами». Могут угнаться катера БОХР «Мустанг», но они почти безоружны – там только пулемет калибра 14,5 мм.

Для ВМС Украины планируется также поставка ракетных катеров из Британии, и вот эти-то уже, видимо, смогут и корабли топить. В диверсионной войне или в ходе вооруженных провокаций (под тем же Керченским мостом) эти катера смогут оказаться Украине весьма полезны. Особенно если дойдет до применения оружия – ракеты у «англичан» малоразмерные и трудные для поражения.

Нельзя сбрасывать со счетов и новые украинские «Кентавры». «Кентавр» специально создан для доставки и эвакуации диверсионных групп на вражеский берег и оттуда. А еще он штатно несет морские мины.

Бердянск станет базой для предполагаемых будущих патрульных катеров Mark VI, передачу которых в количестве 16 единиц одобрили в США. У катера малые размеры, вероятность поражения его противокорабельной ракетой недостаточная, зато он сам имеет скорость более 40 узлов и в предельном варианте несет управляемые ракеты «Гриффин» (примерный аналог противотанковых ракет по разрушительной мощи) и 25-мм автоматические пушки. Пограничного сторожевика такой катер просто сожрет и не поморщится. Да и флоту придется попотеть.

Что американские патрульные, что гипотетические британские ракетные катера на фоне больших кораблей ВМФ РФ вроде как не смотрятся, однако эффективно воевать с ними могут только вертолеты с управляемыми ракетами и радиолокаторами. Чтобы корабли Черноморского флота перестреляли их из пушек, украинцы должны идти прямо на них, чего явно не будет – они легко уклонятся от боя за счет скорости. Кроме того, корабли ВМФ РФ могут действовать только в Черном море, но не в мелководном Азовском.

Зато подходящие вертолеты у России есть – Ка-52. Можно попробовать применить Су-30СМ и Су-24М 43-го отдельного морского штурмового авиаполка Черноморского флота. Минусом авиации является зависимость от погоды, которая у катера, даже маленького, меньше.

Особую опасность представляют легкие скоростные катера производства компании Willard, которые получили ВМСУ. Спецгруппа на таком 11-метровом катере (по сути, быстроходная лодка) легко уйдет почти от всего, что Россия может попытаться к ней приставить (видимо, кроме «Раптора»), а стрелять до начала военных действий мы не можем. На 11-метровой лодке могут стоять и пулеметы, и даже локальная бронезащита. Плюс с нее можно стрелять по преследователям «Джавелинами», о чем у нас почему-то не помнят, думая, что это только противотанковое средство. Также официально заявлено, что поставленные Турцией беспилотники могут взаимодействовать с флотом. Это даст ВСУ хорошую ситуационную осведомленность до момента открытия огня.

Явным образом Украина планирует нарастить именно те возможности, которые позволят ей эффективно применять своих морских диверсантов. Могут ли эти силы нанести поражение России? Разумеется, нет. Но при правильном применении они способны создать изрядное количество проблем – и вот почему.

Есть ли у Украины причины для вооруженных провокаций против России? Разумеется, и такие провокации уже имели место. То, что Украина не боится отправлять диверсантов на российскую территорию, известно давно, как и о том, что Россия уже несла потери в такого рода операциях. В августе 2016 года в перестрелке с украинскими диверсантами погиб начальник отдела сопровождения оперативных мероприятий УФСБ РФ по Республике Крым подполковник Роман Каменев, а менее чем через сутки, в ходе боя на границе с Украиной – военнослужащий ефрейтор Семен Сычев. Впоследствии ФСБ неоднократно пресекала украинские заброски диверсантов на российскую территорию. Использование Украиной своих морских диверсионных частей нельзя исключать даже без обострений в Донбассе.

Каким должен быть ответ России на морскую диверсионную угрозу? Прежде всего – приведение подразделений противоподводно-диверсионной обороны (ППДО) ВМФ к уровню, который позволит не допустить никаких действий со стороны украинских диверсантов ни на военных объектах России, ни на важных с точки зрения экономики, но уязвимых для диверсий объектов гражданских. Кроме того, так как надежная противоподводно-диверсионная оборона всех уязвимых объектов просто невозможна, придется усилить разведку, чтобы можно было упредить украинские операции.

Второй по важности является угроза минная. Еще в 2014 году работавший на Украине советник из Британии Кристофер Донелли (с прикрытием от британского института госуправления – institute of statecraft) предлагал для Украины выполнение минных постановок в Крыму с парома или иного гражданского судна. Это очень серьезная угроза. И прежде всего потому, что ВМФ РФ допустил почти полное исчезновение своих противоминных сил.

Проблема в том, что традиционные тральщики не могут вытраливать современные мины – какими бы слабыми не были физические поля корабля (акустическое и магнитное), мина все равно подорвется под ним в момент прохода над ней, а иным способом буксировку трала по минному заграждению не провести. Конечно, если знать где поставлены мины, то можно попробовать уничтожать их другими способами, вплоть до заведения на них шнуровых взрывных зарядов с весельных ялов, но это методы каменного века, они требуют массу времени и не всегда выполнимы без потерь.

На Черном море только три полноценных противоминных корабля. «Вице-адмирал Захарьин», с неизвестным состоянием поискового оборудования и противоминных аппаратов, и два новых противоминных корабля проекта 12700, увы, с устаревшей концепцией – корабли имеют только по одному противоминному аппарату (которые сами из-за значительных размеров могут подорваться на мине). Кроме того, у новых противоминных кораблей будут проблемы на Азовском мелководье – они получились аномально огромные для тральщика.

Черноморскому флоту нужны полноценные противоминные силы. Но сегодня даже на боевые службы в Средиземку вынуждены ходить даже давно устаревшие тральщики постройки начала 1970-х. В распоряжении ВМФ РФ просто нет массовых надежных средств против современных мин. Запереть любой порт России сегодня может любая страна или даже негосударственная группировка, где-то получившая современные мины. И, конечно же, как «партнеры», так и их вассалы, включая Украину, об этом прекрасно знают.

Вооруженные провокации, при которых украинские катера будут открывать огонь по кораблям, тоже нельзя исключать. Особый риск заключен в расположении газодобывающих платформ в Черном море. Их очень трудно защитить, а расположены они удобно для нападения со стороны Украины.

Средства для совершенствования противодиверсионных сил и средств у ВМФ РФ есть, есть для этого и время. Нужна разведка, чтобы узнавать планы украинских военных заранее. Нужно сопровождение любого корабля, судна или катера, которые выйдут с базы в Очакове. А для этого «сопровождающим» нужны скорость и мореходность. Иначе говоря, России на Черном море нужны и новые скоростные лодки, вместо штатных БЛ-680. Их вполне реально и разработать, и построить.

С минной угрозой сложнее – нужно фактически создавать противоминные силы с нуля. Начать стоит с контейнерных противоминных комплексов, которые быстро бы устанавливались бы на старые, еще стоящие в строю тральщики, параллельно с модернизацией их оборудования и ремонтом. Необходимо также ускоренное оснащение новых противоминных кораблей проекта 12700 какими-то массовыми и недорогими противоминными средствами. Возможно, даже импортными или скопированными.

Еще одна концепция, которую стоит перенять – противоминные силы, организованные по американскому образцу. Согласно этой концепции, обнаружением мин занимаются не тральщики, а быстроходные катера (по сути, большие моторные лодки) с гидролокаторами бокового обзора, и с них же производится запуск необитаемых подводных аппаратов, которыми обнаруженные мины уничтожаются. При всех минусах этого подхода он реально позволяет быстро наращивать противоминные силы, вообще не имея тральщиков. Еще нужны самоходные тралы-прорыватели минных заграждений и вертолеты с противоминными тралами, по аналогии с советскими Ми-14БТ. Все это не сложно и не дорого.

А чтобы при необходимости быстро уничтожить украинские катера, нужны постоянные учения с вертолетами Ка-52 (в перспективе Ка-52К) и их дежурство в готовности к немедленной реакции. Задача поражения быстроходного катера, особенно проскочившего в гражданский «трафик» и прячущегося за нейтральными коммерческими судами, не является простой. Также нужно уметь работать по малоразмерным целям силами 43-го штурмового полка, для чего ему тоже нужна соответствующая подготовка.

Украинские моряки готовятся воевать. И самое главное здесь – не допустить недооценки противника.

Настоящая война ведется ради победы. В такой войне очень важна проверка реальностью, а если в такой войне начать лгать, то, как сказал когда-то японский адмирал Ямамото, «считайте, что война уже проиграна».
Гибридная война ведется не ради победы, а ради картинки. В такой войне ложь является одним из главных инструментов.
Во время настоящей войны усилия направлены на то, чтобы максимизировать потери противника.
Во время гибридной войны они зачастую направлены на то, чтобы максимизировать информацию о якобы имевших место потерях собственной стороны. Иногда гибридная война ведется только для того, чтобы рассказать, как израильская военщина убила ребенка или как украинские фашисты распяли мальчика.
Во-вторых, все войны, которые вел Кремль, строились на возможности отрицания.
«Это не Россия. Это частные лица». Что позволяло снять с себя ответственность за любые действия вооруженных ихтамнет и минимизировать риски в случае военных потерь. Если бы маршалу Хафтару в Ливии удалось захватить Триполи, мы бы услышали из каждой Скабеевой о победе. После того так как турецкие «Байрактары» разгромили Хафтара и его российских наемников, можно было не писать ничего.
И, наконец, третье: все войны, которые вел Кремль, всегда предоставляли Западу возможность занять нейтральную позицию

и не принимать необратимых решений. «Там все сложно. Это внутренний украинский конфликт. Это добровольцы» и пр. Эта возможность дать Западу сохранить лицо и ничего при этом не делать всегда была неотъемлемой частью кремлевской военной стратегии.
Собственно, все вышеперечисленное и есть признаки гибридной войны — войны, которая ведется не с целью победить, а с целью наврать и навредить. Навредить — врагу, наврать — собственному населению. Идеальной войной для Кремля всегда была компьютерная картинка, на которой российские ракеты поражают Флориду.
При этом, несмотря на картинки и обещания стереть США «в ядерную пыль», Кремль всегда аккуратно избегал любой настоящей войны.
Когда в феврале 2018-го американцы разгромили под Дейр-эз-Зором колонну с российскими наемниками, то Кремль не только ничего не ответил, а просто сделал вид, что боя не было.
Когда в апреле того же года американцы разбомбили сирийскую инфраструктуру, то Россия, громко заявлявшая, что не потерпит американской агрессии, опять повела себя гибридненько: по телевизору соврали, что сбили кучу всего, и тут же постарались забыть этот неприятный инцидент, который показал тотальное превосходство американских ракет.
Иначе говоря, каждый раз, когда перед Кремлем маячит призрак реальной войны, в которой уже нельзя будет отделаться распятыми по телевизору мальчиками и сбитыми в телевизоре ракетами, то Москва притворяется, что ее все это не касается.
Вероятно, это происходит потому, что Кремль все-таки отдает себе отчет в реальном состоянии российской военной техники и хорошо помнит, при каких обстоятельствах была произнесена фраза про «маленькую победоносную войну», которая оказалась не маленькой и не победоносной.
Нетрудно видеть, что вторжение в Украину с трех сторон с поддержкой авиации 100-тысячным военным контингентом не подпадает под определение гибридной войны.
И сопротивляться такому вторжению Украине будет не сложней, а легче.
Вся сила Новороссии заключалась в том, что пророссийские боевики воевали, выдавая себя за «угнетенное местное население» и прикрываясь гражданскими. В таких условиях каждый выстрел в боевика действительно попадал в гражданское население, а Запад мог с облегчением закрыть на этот сложный вопрос глаза. Вторжение 100-тысячной армии таких шансов не оставляет.
Обосновать легитимность такого вторжения, создав на территории России «законное правительство Януковича» и попросив от его имени о помощи, не удастся. Это не удалось в Афганистане даже Советскому Союзу. Завоеванные таким образом территории нельзя будет легально присоединить к России. Общественный эффект от такой войны будет катастрофическим. Крымнаш был популярен именно потому, что произошел без жертв. 100 тыс. призывников, посланных под «Байрактары» и американские беспилотники, без жертв не обойдутся.
«Глубинный народ», как во времена Афганистана, содрогнется от похоронок, а элита — от западных санкций, обесценивающих наворованное.
Но самое главная и самая фундаментальная проблема такой войны заключается в том, что она настоящая, а стало быть, ее можно проиграть. Гибридную войну проиграть в принципе нельзя. Получилась Новороссия — прекрасно. Получилась только ОРДЛО — ну что ж, будем впихивать эту раковую опухоль обратно в тело Украины. Тоже неплохо.
Иными словами, все происходящее, так же, как и весной, — блеф. Это все та же гибридная война. Это принуждение к диалогу. Это ответ на санкции. Ответ на проекты по отказу от русского газа и нефти. На договор, заключенный между США и Украиной. На нежелание Украины включать в себя ОРДЛО на условиях Кремля. Этот ответ на падающий рейтинг и на провал попытки шантажировать Европу руками Лукашенко.
У США и Европы есть два способа отреагировать на этот блеф. Первый — испугаться и «начать диалог». И второй — дать понять, что в случае, если Кремль начнет войну, Украина получит военную помощь в том объеме, который сделает военную победу Кремля невозможной.

>>20809
Украинское общество жаждет войны, оно готово к войне. По опросам это 72% населения, которые прямо называет своих врагов известно кого. https://ratinggroup.ua/research/ukraine/obschestvenno-politicheskie_nastroeniya_naseleniya_6-8_dekabrya_2021.html
И более того война давно идет. Диверсионно-террористическая. Граждане РФ похищаются десятками, в российских городах периодически происходят теракты и поджоги. Фсб регулярно вскрывает диверсионные ячейки неонациков. Последняя новость - Масштабную спецоперацию сразу в 37 регионах страны провели сотрудники ФСБ. Задержаны больше сотни сторонников украинской неонацистской группировки. Сообщается, что руководил ими как раз гражданин Украины, которого, в свою очередь, курировали спецслужбы из Киева. Среди задержанных есть те, кто готовил теракты и массовые убийства, в том числе нападения на образовательные учреждения в России.

Это лишь крошечная верхушечка айсберга и уже огромная системная проблема, на которую кремлевские товарищи упорно закрывают глаза, по известным причинам, называя всякие бредни про взрывы бытового газа и т.д. Когда тот же Аркашка Бабченко после взрыва автобуса в Воронеже, назвал это "очень хорошей новостью и пожелал всем приятного вечера, прямо намекнув, что хлопцы наши отлично сработали".
Это лишь один эпизод. Руководство ГУР МО недавно тоже проболталось что украинские ДРГ, давно и небезуспешно працуюют на территории врага. И фактически на границах российской федерации образовалось огромное нацистско-террористическое образование, против которого даже серьезных санкций не ввели - сначала прекратить поставки на Украину российских твэлов для АЭС, угля, газа, нефти и нефтепродуктов, сырья для металлургии (включая запрет на транзит через РФ этих ресурсов из третьих стран) + запрет на въезд украинских гастарбайтеров в РФ (включая запрет на трудоустройство граждан Украины на российские промышленные предприятия, и объекты жизнеобеспечения) + запрет на перечисление на Украину любых денежных средств + запрет на импорт любых несырьевых товаров из Украины + запрет на поставку на территорию Украины любых российских комплектующих и запчастей, предназначенных для обслуживания коммунальной, транспортной, энергетической инфраструктуры + санкции в отношении стран, обманом пытающихся перепродавать российские ресурсы на Украину, и украинскую продукцию в Россию (привет Уссатому Бацьке) Но естественно гешефтмахеры ничего не сделают, против уважаемых киевских партнеров.