Сделал орк-тян, которой надоело неделями сидеть в пещере, в страхе, что её и её подельников заметут мимоидущие Имперцы. Было решено слезть с насиженого места, и двинуться куда-нибудь, где будет больше бухла, денег, и меньше проблем. Работники ножа и топора это её начинание поддержали весьма вяло, некоторые открыто приняли в штыки уход Торры Джаг-Халь из банды, пообещав, что в будущем они "еще пересекутся".
Желая потешить свою жажду адреналина, Торра выдвинулась из Факельной Шахты в Вайтран, где в таверне взяла заказ на её знакомых по предыдущему ремеслу. Она всегда ненавидела выскочек из Лунной Кузни, которые постоянно норовили сурово нагадить её банде, влезая со своим волшебным барахлом куда ни попадя, так что заказ был принят с удовольствием.
Решено было атаковать их лагерь прямо днем - она уже бывала там пару раз, и отлично знала его устройство. Обойдя крепость по правой стороне, она незаметно пробежала по крепостной стене и спрыгнула в неприметную башню, в полу которой был люк - тайный ход в сокровищницу Лун, где те хранили все награбленное барахло.
Первый "Лунный" бандит даже не понял, что произошло, когда изящный стеклянный кинжал, несколько лет тому назад добытый при грабеже эльфийского каравана, проткнул его глотку, пуская струю крови на холодные каменные плиты. Всполошившиеся, было, глава Лун и её телохранительница были резко успокоены (и упокоены, хе-хе) парой эльфийских стрел в их глотках.
Казалось бы, все выполнено наичистейше, без свидетелей, проблем и шума - осталось только покинуть кузню и получить награду у ярла - не тут то было, шайсе.
Торра уже незаметно покидала границы лагеря, когда раздался громкий крик: "А ну стой, сука!" и пронзивший её плечо тяжелый арбалетный болт развернул её, заставив рухнуть на спину. Бандиты окружили орсимерку и начали жестоко избивать, кто чем: в ход шли сапоги, кулаки, ручки боевых молотов. В конечном счете, Джаг-Халь отключилась, провалившись в темноту.
Пробуждение было крайне болезненным - все тело буквально горело, но сильнее всего досталось её кишкам - каждое движение сводило живот неимоверной болью, которая, однако, начала уходить, когда её руки и торс обвили сияющие змеи целебного заклинания жреца Кинарет.
Оказалось, что вдоволь насладившись избиением, Луны вышвырнули её из своего лагеря, где Торру и подобрал караван, шедший в Вайтран. Однако, и эльфийский лук, и драгоценный стеклянный кинжал, были отняты бандитами, как и пара новеньких сапогов с лисьим мехом.
Ни денег, ни оружия, ни даже сраных сапогов.
Однако, орсимерка смогла вернуть стеклянный нож с луком и стрелами, поскольку оказалось, что перекупщик Лун сбагрил их в ближайшую таверну, котороый оказалась Вайтранская "Кобыла". Сначала хозяйка долго ломалась, требуя аж семь тысяч, но после обещания на всю округу раструбить, что она скупает у всякого скама вещи убитых, согласилась на пять сотен - как раз цена голову командира Лун, который сейчас бегает от Алдуина в Совнгарде.
В этот же момент зашли люди ярла и вывесили новый указ о награде: Башни Валдхейма. Торра знала о этих ребятах только из слухов, но даже исходя из них она понимала - Башни ей не по зубам, слишком там много сидит бандитов. На этом было решено пару дней посидеть в кобыле, пропивая кровные септимы.
На третий день ей так надоело "существоватЬ", и она ночью, пока все спали, покинула Вайтран, снова направившись к Лунной кузне. На этот раз она точно была готова и очень сильно хотела отомстить этим уродам - живот порой все еще сводило редкими вспышками боли, видимо даже магия не так хороша, как о ней говорят.
Маг успел заметить только неожиданно заслонившую звезды тень, когда орсимерка приземлилась ему на голову, вмяв своим весом в землю и перерезая кинжалом горло "от уха до уха", ничего не заметивший каджит-арбалетчик так и остался сидеть у костра, со стрелой в затылке.
Однако, когда она добралась до сердца Кузни, где обитал ненавистный ей Рон Ворон, её ждал приятный, но немного жутковатый сюрприз: кто-то за неё убрал трёх его охранников - все они лежали на земле со стрелами в глотках, еще тепленькие. Поверив в свою удачу, Джаг-Халь забралась на крышу кузни, откуда ей открылся прекрасный вид на то, как Рон куёт очередную заточку для своих головорезов (если бы он только знал, что ковать уже некому). Эльфийская стрела с тихим свистом прошила его наплечную пластину, заставляя Ворона развернуться на месте. Он уже тянулся к своей булаве, когда вторая пробила его грудную клетку. Осев на край кузни, он начал умолять Торру о пощаде, обещая ей отдать все, что у него есть, но орсимерка была непреклонна. Кинжалом она вскрыла ему глотку, а затем сбросила пинком в грудь его тело прямо в огонь.
Вернулась в Вайтран она только под утро - путь от Лун занял гораздо больше времени, чем к ним. В основном от того, что на дороге в город она издали заметила Талморский патруль, а те ненавидели орков еще больше, чем нордов, так что пришлось отсиживаться за камнями, и ждать, пока эльфы пройдут мимо.
В самом городе она решила для начала отдохнуть, а затем уже продать вещи бандитов, и если первая часть у неё вышла вполне удачно, то со второй вышла проблема: про Белетора и его лавку вообще много нехороших слухов ходило, однако орсимерка не особо то их слушала. Пока сама не влипла.
Она уже сбагрила улыбчивому бретонцу все вещи, и собиралась уходить, когда у дверей её остановил оклик. Последнее, что она увидела - парализующую стрелу, летящую ей в голову.
Очнулась Торра позади лавки: из вещей все было на месте, однако что-то определенно было не так, и когда она встала, то поняла что. Стоило ей подняться на ноги, как бедрам сразу потеплело от покидающий её задний проход жидкости. В ярости, она тут-же направилась обратно в лавку, с порога натягивая тетиву. Меткий выстрел пригвоздил голову Белетора к стене напротив прилавка и разукрасив её в приятный глазу багровый оттенок.
Естественно, "такое" в Вайтране точно на тормозах не спустят, и её скорее всего казнят, так что орсимерка решительно покинула город до того, как очередной клиент торговца обнаружит его пригвожденную к стенке собственного магазина тушку.
В Виндхельме Торра решилась на отчаянные шаги: в Очаге и Свече она уже пару недель, после побега из Вайтрана, подрабатывала официанткой, надеясь на какое-нибудь вменяемое дельце. Однако, времена застойные, все бандиты попрятались по своим лагерям, и проблем создают меньше, а значит и достойной работенки нет.
Йаг-Халь долго колебалась: осуществлять ли свой дерзкий замысел, или все же не стоит? В конечном счете победили бурчащий желудок и жажда приключений. Заливаясь зеленоватым румянцем, что для неё не то, что нетипично, скорее вообще - впервые в жизни, Торра подошла к Эльде и тихонько осведомилась о "дополнительной подработке". Та вкратце обьяснила орсимерке суть ремесла и направила искать желающих опробовать орочьи дырки.
Первая часть плана зашла на ура, осталось закончить дело и покинуть город. "Клиента" орсимерка выбирала тщательно: за эти две недели она уже точно знала, насколько богаты постоянные клиенты "Очага", и в какое время они обычно крутятся в таверне.
В итоге, выбор пал на Капитана - он сам жаловался несколько раз орсимерке на свою жизнь, рассказывая, как потерял все и вообще не понимает, для чего ему жить. Ну раз не понимает, пусть и не живет - логично же.
Капитан с радостью согласился на жаркую еблю с Торрой, и последовал за ней в комнату, где должно было свершиться предначертанное. Со знанием дела, норд медленно разделся, скинув вещи в кучу в углу и улегся на кровать, рукой маня к себе орчиху. Однако та, в свою очередь, не спешила присоединяться к нему, наоборот, она поплотнее затянула корсет на своем "рабочем" наряде, и извлекла из ложбины между грудей элегантный стеклянной клинок.
Где-то наверху во всю горланила Луаффин, в очередной раз исполняя "Век Притеснений", и короткий вскрик Капитана никто не услышал. При нем обнаружились: пара золотых колец, одно из которых было инкрустировано рубином, и ожерелье, камешек внутри напоминал мутный бриллиант. В целом - то, что так необходимо было Йаг-Халь.
Ранним утром она уже покидала Виндхельм, а её кошель был наполнен свежими пятью сотнями септимов, которые она планировала потратить на лошадь до Маркарта, где по слухам была нужда в наемниках, ввиду набегов Изгоев, и на броню покрепче, если хватит конечно.

Дед проснулся с гадким чувством того, что если бы не он, то его соседей бы не было. По трущобам бегала одуревшая толпа наркоманов - это проклятый каджит С`Кха вновь устроил притон. Он давно пытался выжить деда из общей хибары.
- Эй, дед, просыпайся!
Дед молча поднялся и полез под кровать. Он вовсе не собирался, как обычно, уходить из дома. Его терпению настал конец. В тёмном закутке у Деда ещё с войны остался арбалет, болты, несколько зелий и добротный имперский меч. Когда Дед взял оружие в руки и принялся заряжать его, как будто что-то огненное сошло в ветерана. Всклокоченная борода роднила его с соратниками Исграмора, и Дед, зная, на что он решился, вновь почувствовал себя живым. Его несколько раз пнули, облили мацтом и обматерили, пока он, копошась в углу, незаметно от пьяниц приводил в порядок оружие. И прежде чем вынести щши первому попавшемуся мажорному наркоману, который сидел на ведре и вливал в себя скууму, ветеран прошипел:
- Империя для дедов, сучёныш.
Болт вошёл в глаз, и парень, булькая, как пролитое зелье, грохнулся. Дед, в звучарии ненавистного ему пения орочьего барда, богатырским ударом имперского кованого сапога , служащего ему ещё с войны, вышиб дверь в комнату С`Кхи. За ревущим орком никто не услышал выстрела из арбалета. Возмутитель спокойствия сидел в окружении бретонских шлюх, и орал им что-то весёлое:
- Каджит каджую неделю потрошит старика на септимы. Скоро старик умрёт, и здесь будет совсем хорошо!
Ветеран обвел взглядом комнату и нашёл, что рожи, которые наполняли помещение, настолько мерзки, что их следовало немедленно телепортировать в корпрусарий, что существовал на Вварденфелле пару сотен лет назад. Первым делом Дед вышиб мозги орку. В установившейся тишине он перезарядил арбалет и спросил у С`Кхи:
- Как ты думаешь, кто я, котёнок?
Пьяная компания не сразу оценила дедовское орудие, поэтому один из гулявших, какой-то уродец из Хай Рока, вскочил:
- Ты хоть знаешь, кто мой отец?!
Дед немедленно поделил интеллект горца пополам, и вместо нуля у того осталась половинка головы. Мститель повторил свой вопрос:
- Так кто я?
Каджит пролепетал посиневшими губами:
- Вы... вы.... Настоящий человек! Герой войны...
Все застыли. Дед покачал головой и сказал:
- Я уже не человек, я уже ветеран, н`вах.
Это была неплохая эпитафия к никчёмной жизни С`Кхи. Разрядив арбалет в барыгу, Дед приготовился к рукопашной схватке. У тусовки появился призрачный шанс на спасение. Шанс растаял с вытащенным из ножен мечом.
Ветеран рубил так, как будто бился при Имперском Городе.
Скоро всё кончилось. Дед задумчиво оглядел поле боя.
Под сапогами обильно хлюпала кровь, на волнах которой, как кораблик, кружил чей-то отрубленный палец. Иногда с потолка отлипал вишневый кусок мозга и с хлюпаньем падал в красную жижу. Из-за стены, отделявшей уборную, кто-то пристыжено выл.
Огневая ярость начала постепенно отступать. Затем воин, настроившись на произнесение заклинания пламени, сказал:
- Это всё, что останется после нас.
С этими словами Дед, лихо напялив на лохматую голову коловианский шлем, вышел из притихшей хибары, где набирал оборот треск горящего дерева. Он знал, что его начнут разыскивать. Знал и то, что в соседнем Скайриме сейчас война и хаос. Выбирать долго не пришлось.

>>547665
Ха! Ну ладно.
данмер выкладывает монеты, кладет рядом с собой камень, который предлагал продать раньше, и, уставившись, перед собой, начинает бормотать
Как я говорил, я был стражником у лорда Телванни. Кто был мой господин, говорить нет никакого смысла. Во-первых, он, скорее всего, уже мертв. Во-вторых, все лорды Телванни одинаковы. Каждого по-своему, но каждого из них коснулось безумие. Только помешательство для каждого свое. Когда стали открываться врата, кто-то бежал, кто-то остался. Наш господин решил остаться. Сражаться с даэдра было непросто, но господин был мастером в своем деле, и бойцы старались научиться хоть чему-то. Я учился школе Иллюзии. Не самый очевидный выбор для стражника. Обычно стражники осваивают магию Разрушения или Восстановления. Но если ты хочешь стать старым стражником, а не сдохнуть со стрелой в горле или клинком в спине, и когда перевес явно не в твою сторону, нет ничего лучше старой-доброй школы Иллюзии. Хотя в боях я было пожалел о своем выборе, результат на лицо. И на лице. Но я не ошибся, нет. Однажды из врат высыпалась целая орава скампов. Мерзкие твари, слабые, но в большом числе становящиеся опасными. Господин использовал заклинание, и все эти твари пали замертво. Тогда он отдал мне этот камень и сказал "Оноир, отнеси этот камень подальше отсюда". В нем были заключены души всех этих тварей, которым больше было не суждено возвратиться в свой План. Я даже сейчас слышу их вопли. Послушайте их!
данмер прижал камень к уху и рассмеялся
Но нет камня, способного удержать столько белых душ одновременно. Господин знал это, но он нашел выход. Если ты знаешь что-то о времени, ты знаешь, как это сделать. Люди думают, что время течет. Меры думают, что время течет. А он знал, что время можно перемешать ложкой, соединить в кольцо, разорвать и сшить как лоскутное одеяло. Время - это память о том, что было, и том, что будет. И если ты хозяин своей памяти, ты можешь менять время. Или наоборот, я забыл. Этот камень как кошка, гоняющаяся за своим хвостом. Или собака. Или гуар. Но не кагути, а кугути нет хвоста. Иногда есть, но этот камень - не кагути. Он раскалывается, и раскалывается, и раскалывается, и всегда на чуть-чуть не раскололся. Но иногда это происходит, да. Это происходит снова и снова. Хотя это весело. Ведь я веселый данмер!
данмер снова приложился к бутылке

>>547711
Время - это Иллюзия. Но понимание этого приходит не сразу и стоит дорого. Видимость взаимосвязи событий создают иллюзию времени. А сколько всего интересного происходит, когда находишь эти взаимосвязи в собственной голове! Хотя, конечно, лучше делать это в чужой голове. Так проще и безопаснее. И можно ошибиться пару раз. Пара ошибок, пара голов, ничего страшного.
>>547713
Сначала я напьюсь и расскажу историю, а потом посмотрим.
данмер рассмеялся, будто сказал что-то смешное
Я слышал, что далеко на севере находилось древнее святилище. Там я собирался спрятать камень. Господин знал, что камень опасен и лишь расстояние менее волоска данмера-девственницы отделяет орду скампов от их отсутствия. Путешествие было долгим и трудным. Я никогда не умел ходить по воде или дышать под водой, и без зелий добрался до святилища весьма потрепанным и уставшим. Я не спал двое суток, но перспектива оказаться в орде разъяренных младших даэдра не способствует сну, знаете ли. Мои стражи осмотрели остров и не нашли никого. Казалось, что святилище было заброшено, но не все внутри такое, каким выглядит снаружи. Когда мы вошли в него, я услышал шепот наоборот. Я не слышал его никогда, хотя, видимо, он всегда был рядом. Он не говорил мне, что делать. Я просто знал и все. Знал все, что делал и что сделаю. Мы нашли даэдропоклонников и присоединились к их танцам. Разным танцам, веселым танцам, красным танцам. Стражники любят танцевать стоя. Я никогда не любил этого, я люблю танцевать лежа.
данмер сально подмигнул хаджиту в юбке
Но сейчас на танцы нет времени. Его вообще не хватает, даже если его нет. Стражи танцевали стоя и вскоре украсили собой святилище. Я танцевал лежа со старым бесхвостым хаджитом. Это понравилось мне больше, чем им, хотя они больше ничего не говорили. Видимо, остались довольны. Я был доволен, и голос в моей голове, который я прятал, как в шкафу, много лет, тоже был доволен. В этот момент пффф!
данмер развел руки в стороны
И камень перестал раскалываться и раскололся. Время - это не то, что вы знаете. Время - это то, что вы не знает. В следующий миг камень был снова цел, но миг может длиться долго, если мерить его временем. или событиями. Голос в моей голове смеялся вместе со мной. Щедрость подношения, щедрость угощения, и бесхвостый хаджит тоже трясся от смеха. Или от страха? В этот момент я понял, что мне дарован подарок. Но за подарок нудно было заплатить. Хотя никто меня не спрашивал, что я хочу. И хочу ли вообще. Хотя Шеогорат спросил, что я хочу - скампов, танцующих стоя или танцующих лежа. Танцевать лежа - куда веселее, я ведь веселый данмер. Лорд Даэдра рассмеялся, ожидая последствия моего выбора, но вы же помните, какую школу я предпочел, верно?
данмер допил бутылку, аккуратно оставил ее на стойку и вытер губы платком, который достал из-под наруча
Бьорн, дружище, как тебе повезло с твоей ведьмой. Надеюсь, знаменитая нордовская удача, при которой норд в грозу на вершине горы, одевшись в кольчугу и облившись водой, пытается изообразить особо грозный ту`ум, тебе сопутствует.

>>547738
Итак, лорд немножко изменил скампов, как он изменяет всех, кого может. И я оказался среди целой орды злобных скампов, одержимых похотью. Однако Шеогорат не получил то веселье, которое хотел. Невидимость - одно из простейших заклинаний Иллюзии. Хотя не все даэдропоклонники знали его тоже. Скажу сразу, зрелище было веселое, так что лорд Даэдра смеялся вместе со мной. Правда, пришлось смеяться внутри головы, чтобы не выдать себя. Лорд остался не совсем доволен своей шуткой. Любую шутку нужно доводить до конца. Поэтому шутка немножко затянулась. Когда разрываешь одеяло в лоскуты и сшиваешь его, ты получаешь новое одеяло. Когда ты разрываешь время в лоскутки и собираешь его снова, ты получаешь новое время. Когда ты разрываешь память в лоскутки, ты ничего не помнишь. Разве что когда пьян. Когда ты очень пьян, и твоя память разваливается на кусочки, она может собраться в то, чем была раньше. Или не может. Кто знает. Может, ты пьян и поэтому бредишь, что ты стражник. Может, ты пьян и поэтому бредишь, что ты стал стражником. Может, ты вообще не существуешь. Никогда нельзя быть уверенным в чем-то, когда напился. Поэтому я стараюсь быть трезвым стражником и не думать о всяком. Вы знаете, что такое время, ммм?
данмер облизнул губы и исподлобья взглянул на посетителей таверны
Время - это то, что связывает события. Между событиями оно может растягиваться, сжиматься или идти не туда. Время - это порядок. Я - носитель порядка. Его страж, хахаха!
данмер стремительно трезвел
Это комната, эти люди. И меры. Этот камень. Этот камень для всех. Теперь вы знаете мою историю. Теперь вас тоже коснулось безумие. Хотя еще не совсем. Вот сейчас.
камень со звоном треснул, и таверну наполнили скампы-насильники. На стойке, под стойкой, на столах, под столами, раскачиваясь на тяжелой люстре, туша свечи свои тушками, скампы одержимо пытались выебать кого-нибудь или что-нибудь. Не имея достойного объекта внимания, свободного отверстия либо пары квадратных сантиметров площади, скампы начинали насиловать друг друга. Из комнат наверху доносились крики обезумевших даэдра, дерущихся за право изнасиловать подушку. Один из скампов принялся откупоривать бутылки и насиловать их. Данмер растворился в скрывшем его облаке. Скампы продолжали насиловать. Поимев призванных трактирщиком дремор, они занялись золотым святым, которого напоследок призвал исчезнувший в воздухе данмер. Откуда-то от двери раздался голос данмера
Вот так надо срать в треде! Телачка, н`вах, в доспехе, бронелифчик, Малакат его поглоти, что вы здесь итт делаете? Тут ебут, дружок, тут ебут.
дверь скрипнула и закрылась. Скампы исчезли. Следы от пребывания скампов на мебели, в бутылках, на подушке трактирщика, в телах и душах посетителей - нет. Камень Похотливых Скампов, блестевший потусторонними огнями, остался лежать на стойке