>>1077 (Del)

>дела почитай

А че, давай почитаем

...
Работы по двигателям на жидком топливе начаты Глушко В. в Ленинграде (Газодинамическая лаборатория) еще в 1928 году. Причем он начал работать сначала с одним топливом (бензин—жидкий кислород), а затем, кажется, в 1929 году перешел на керосин—азотную кислоту. Таким образом, в течение 7 лет ведется работа целой группой людей под руководством Глушко над освоением двигателя, и, нужно сказать, до сих пор этот вопрос не решен. Вокруг работ Глушко в прошлом, и даже теперь, создана большая шумиха. Этот человек и в ГДЛ и в Институте расценивается со стороны дирекции очень высоко. Достаточно указать, что Глушко все время получает высокую персональную ставку и в прошлом даже состоял на Инснабе.

Что же мы имеем в самом деле? Где причины, которые тормозят более быстрое развитие и решение вопроса?

Легко установить по документам, что в течение ряда лет, как, например, 1932-33-34 и даже 1935, работа велась, по-моему, умышленно кустарно, чтобы легче было скрыть положение вещей. Фактически никаких успехов не было, были организованы, возможно, случайно удачные демонстрации работы двигателя, а на этой основе, по-моему, близкие ему люди в лице КЛЕЙМЕНОВА, ЛАНГЕМАКА окружили ореолом. В течение 1935 г. и 1936 г. целый сектор, возглавляемый Глушко, занимался проектированием и расчетами двигателей.

А когда во второй половине 1935 года приступили к испытаниям, то практически не было ни одного, которое не сопровождалось взрывом, который уничтожал целиком весь объект и даже частично оборудование. Странное явление, до взрыва и КЛЕЙМЕНОВ и ЛАНГЕМАК и сам ГЛУШКО рекламировали этот двигатель как чудо техники, за что, пожалуй, десяток раз ГЛУШКО премировался, вдруг на опыте оказался просто-напросто снарядом, разрывающимся с колоссальной силой при пуске.

Весь 1935 г. ГЛУШКО со своим сектором был занят изучением причин взрывов. Наконец было торжественно установлено, что запуск двигателя должен происходить при условии сильного очага пламени, при котором не могло бы возникнуть такого положения, чтобы частицы распыленной смеси находились не воспламененными во взвешенном состоянии в объеме камеры. Была выработана инструкция пуска двигателя, которая гласит: "зажигание должно быть при помощи специальной шашки, дающей большой очаг пламени, и подача топлива в камеру должна нарастать постепенно, т. е. с определенного пускового давления в баках топлива (8-11 атм)».

В 1936 году взрывов не повторялось. В октябре месяце ГЛУШКО предъявил к сдаче двигатель (объект № 202), который удовлетворял техническим требованиям, предъявляемым Заказчиком (внутренним — группа Королева). Были произведены сдаточные испытания, и двигатель был принят (двигатель был принят 5 ноября 1936 г.). ГЛУШКО был премирован дирекцией, дирекция разразилась приказом, в котором двигатель был назван им. ГЛУШКО, и выступили с ходатайством перед Наркомом о награде ГЛУШКО. Через несколько дней (10-15) ГЛУШКО внес в программу продолжение испытаний этого двигателя. Я согласился с этой программой, ибо, откровенно говоря, у меня было сомнение в конечной отработке этого двигателя. Правда, меня КОРОЛЕВ довольно странно предупредил, что "имейте в виду, что этот двигатель через 15 дней будет установлен на объект по заказу Технического управления ".

Первые испытания после сдачи производились в моем присутствии, и двигатель отработал, кажется, 90 секунд благополучно. При повторных испытаниях в тот же день вечером, в которых участвовал сам ГЛУШКО и инженер ШИТОВ, двигатель взорвался. Согласно акту, написанному ГЛУШКО и ШИТОВЫМ, а также из слов тов. ШИТОВА явствует, что двигатель был запущен при условии грубых отклонений от инструкции. При опросе самого ГЛУШКО он указал, что он "нервничал и подал топливо в камеру преждевременно, в результате чего произошел взрыв". Акт со своим заключением я направил КЛЕЙМЕНОВУ, после чего последовал приказ о выговоре и удержании стоимости объекта с ГЛУШКО; последнее, по моему мнению, снято, так как не проводится в жизнь.

Таким образом, резюмируя изложенное, нужно сказать, что двигатель внушает большие подозрения и не может быть использован на объекте, так как малейшая ошибка при пуске может привести к взрыву, в результате чего будут еще большие затраты, будет гибнуть весь объект в целом и не исключена возможность, что будет страдать людской состав, так как взрыв, как выше указывалось, сопровождается бризантным действием. Спрашивается, на что, собственно, потрачено 7 лет и израсходована не одна сотня тысяч рублей?

Приведу второй пример, который обнаружился совсем недавно. Объект № 204 по специальному заказу. Он имеет свою давность, кажется, 2 года. При испытаниях сразу обнаружились недостатки, которые, собственно говоря, были очевидны при вдумчивом отношении и при проектировании, ибо это обстоятельство подтверждено уже сотнями опытов ГЛУШКО. Но ГЛУШКО пренебрег этими обстоятельствами и спроектировал его так, что, собственно, подтверждено еще раз опытом. Я дал указание инженеру ШИТОВУ, чтобы он спроектировал новый объект, в котором должно быть предусмотрено охлаждение системы водой, вводимой в камеру для понижения температуры в камере продуктов сгорания (керосин—азотная кислота), которые при полном сгорании дают температуру порядка 2800-3000°. Как могло случиться, что инженер, проектируя агрегат, в котором развиваются такие высокие температуры, применил сталь, температура плавления которой равна 1400°, не предусмотрев охлаждения? Странно. Хуже этого. При обсуждении на техническом совещании предварительного проекта ШИТОВА он всячески стремился доказать его необоснованность. После целого ряда положительных оценок принципиальной схемы со стороны ряда инженеров ГЛУШКО во вторичном выступлении согласился на то, что этот проект не отличается от его первой схемы объекта, который он не пустил в производство, а думал лишь использовать его после того. Как уже изготовленный экземпляр окажется полностью негодным. Я берусь утверждать, что этот факт рассчитан на затяжку времени, отсюда — на бесполезное разбазаривание народных средств.
При необходимости можно привести целый ряд фактов, достаточно обратиться к архивам, что и необходимо сделать.

Перейдем к так называемым кислородным двигателям. Сторонниками этого окислителя являются бывшие гирдовцы (Группа изучения реактивного движения при ЦС ОСО), начавшие вести работу в 1932 г. Они применили топливо бензин, затем спирт—жидкий кислород. С 1932 г. до 1935 г. работа с этими двигателями велась на неверной основе. При сгорании спирта в кислороде, в зависимости от данного давления, в камере развиваются температуры порядка 3200-3400°.

Естественно, возник вопрос необходимости охлаждения стенок камеры сгорания и сопла. Выбор охлаждающей среды был сделан абсолютно неверным, т. е. стенки охлаждались жидким кислородом. Самые элементарные просчеты убеждали в том, что наиболее интенсивное охлаждение обеспечивается при условии, что охлаждающая среда находится в жидкой фазе, а не в газообразной, это элементарные сведения. Скрытая теплота испарения кислорода 52 кал/кг, у спирта 210 кал/кг — теплота, потребная для подогрева спирта до температуры кипения, что составляет примерно 250 кал/кг топлива. Принимая во внимание, что для полного сгорания 1 кг спирта теоретически требуется 2 кг кислорода, то тепло испарения двойной порции будет состоять из 104 кал, и это почти в 2,5 раза меньше, чем у спирта, вводимого в камеру.

В течение ряда лет проводились многократно опыты и привели к одним и тем же результатам, разгорание двигателя на 5—7 секунде. Я неоднократно обращал внимание на этот вопрос, настаивал на технических совещаниях прекратить опыты и провести опыты с охлаждением спиртом, но никто не поддержал меня, и я почти украдкой провел опыт и доказал затем их несостоятельность.

Параллельно со сжиганием двигателей цельнометаллических, началась работа по изысканию керамики. Естественно, возникла новая проблема, так как керамики, выдерживающей такие температуры, нет. Была создана лаборатория, но работа всей лаборатории не дала положительных результатов, двигатели горели. В то время как мои опыты с охлаждением спиртом и использованием более теплотворных материалов убедили, что в этом, собственно, заключается смысл решения вопросов, которые всячески затирались и приводились как негодные средства.

>>1130

>У меня анус рвется не за рашку/штаты, я хочу поскорее съебать с этой планетки.

А-ха-ха, лол блядь. Смотрим:
2030 год. Становяться коммерчески доступны процедуры по продлению жизни (в ипотеку, конечно).
@
Большинство современных анонов доживает до колонизаци Марса
@
Пыль, бледно-розовая пыль кругом.
@
Второй вызов за сутки. Нейросеть тайваньского грейдера "Небесный путь" опять дала сбой.
@
Хватай планшет, ремонтного бота и пиздуй в поля, искать причины ошибки в логической цепочке.
@
Конечно, можно работать и удалённо, хоть из кровати, но ты рад любой возможности выбраться за купол.
@
Ненавижу блядский купол.@Джон из отдела планирования рекомендует тебе хорошего психотерапевта, с Земли, но ты же не псих, блять, тебе не нужен доктор.@Синичкина, старая школьная любовь, попала на Марс по национальной лотерее.@Она мутит с главным инженером сектора Хорхе. Хорхе, блять! Какое отчество будет у её детей, "Хорхиевич" нахуй?@Заливисто смеётся в кафешке и спрашивает у подруг, не мешают ли им громкие стоны по ночам из её блока@
Хотя прекрасно знает, что шумоизоляционные панели не пропускают нихуя.
@*
Жена уехала после трёх месяцев на Марсе, воспользовавшись испытательным сроком.
@
--Дорогой, я не могу без свежего воздуха. Под куполом не то.
@
Подросший сынишка никогда не звонит с Земли сам. Кажется, он хочет поступать в Харбинский университет. Там много русскоязычных, и его плохой китайский можно будет подтянуть. Наверное.
@
Рассвет. Марсианский рассвет.
@
Первые полгода он очень захватывал, ты помнишь?