>>2314158 (OP)
5.3 7 6.7 7.9
>>2314440
>>2314455
>>2314466
>>2314474
>>2314478
6.9
>>2314557
7.0
>>2314593
7
>>2314624
>>2314711
>>2314750
6.5
>>2314630
7
>>2314631
6.9
>>2314639
7.8
>>2314649
6
>>2314683
6.3
>>2314829
5.3 6.5 7 6.6
>>2314860
6.4
>>2314892
6.0 6.6
>>2314909
6.4
>>2314951
6.0
>>2314998
>>2315574
6.3 Slavic/10
>>2315097
6.4
>>2315132
6.3
>>2315197
7.1/2=3.55
>>2315361
>>2315426
7.9
>>2315595
7.8
>>2315596
5.5 6.5

>>2315669

>>2315798

5.7 Косоглазие?

>>2315823

6.5

>>2315848

6.6

>>2315534 (OP)
6, 6, 7, 7
>>2315574
6,8
>>2315595
6,5
>>2315667
7
>>2315669
Засвет
>>2315746
Маллет+газманов
>>2315798
Госпажа
>>2315823
6,9
>>2315848
7
>>2315990
6.5
>>2316024
6
>>2316050
Циклоп
>>2316130
6
>>2316407
5.9
>>2316453
25

>>2317012
Никогда мы не будем братьями
ни по родине, ни по матери.
Духа нет у вас быть свободными –
нам не стать с вами даже сводными.
Вы себя окрестили «старшими» -
нам бы младшими, да не вашими.
Вас так много, а, жаль, безликие.
Вы огромные, мы – великие.
А вы жмете… вы всё маетесь,
своей завистью вы подавитесь.
Воля - слово вам незнакомое,
вы все с детства в цепи закованы.
У вас дома «молчанье – золото»,
а у нас жгут коктейли Молотова,
да, у нас в сердце кровь горячая,
что ж вы нам за «родня» незрячая?
А у нас всех глаза бесстрашные,
без оружия мы опасные.
Повзрослели и стали смелыми
все у снайперов под прицелами.
Нас каты на колени ставили –
мы восстали и всё исправили.
И зря прячутся крысы, молятся –
они кровью своей умоются.
Вам шлют новые указания –
а у нас тут огни восстания.
У вас Царь, у нас - Демократия.
Никогда мы не будем братьями.

>>2317028
А Бог – не сердится, что гул богохулений
В благую высь идет из наших грешных стран?
Он, как пресыщенный, упившийся тиран,
Спокойно спит под шум проклятий и молений.
Для сладострастника симфоний лучших нет,
Чем стон замученных и корчащихся в пытке,
А кровью, пролитой и льющейся в избытке,
Он все еще не сыт за столько тысяч лет.
– Ты помнишь, Иисус, тот сад, где в смертной муке
Молил ты, ниц упав, доверчив, как дитя,
Того, кто над тобой смеялся день спустя,
Когда палач гвоздем пробил святые руки,
И подлый сброд плевал в божественность твою,
И жгучим тернием твое чело венчалось,
Где Человечество великое вмещалось,
Мечтавшее людей сплотить в одну семью,
И тяжесть мертвая истерзанного тела
Томила рамена, и, затекая в рот,
Вдоль помертвелых щек струились кровь и пот
А чернь, уже глумясь, на казнь твою глядела
Ужель не вспомнил ты, как за тобою вслед,
Ликуя, толпы шли, когда к своей столице
По вайям ехал ты на благостной ослице —
Свершить начертанный пророками завет,
Как торгашей бичом из храма гнал когда-то
И вел людей к добру, бесстрашен и велик?
Не обожгло тебя Раскаянье в тот миг,
Опередив копье наемного солдата?
– Я больше не могу! О, если б, меч подняв
Я от меча погиб! Но жить – чего же ради
В том мире, где мечта и действие в разладе!
От Иисуса Петр отрекся… Он был прав