>>883610

>раньше было 10/10 производство всякой тяж. промышлености, авиационной ебалы и т.д

Хуйня насчёт авиации.
Фишка в том, что там дохуя металлургических комплексов, шахт и прочего мимосвязанного, разной степени рентабельности. Из-за особенностей пост-совка, промышленность там дотировали, но насколько - не ясно, но судя по Ростовской области где всё закрыли нахуй дела там не были радужные. Впрочем, неважно.
ЛДНР отхватили часть металлургического комплекса - причём она тесно завязана на то, что в Украине и сейчас заводы продолжают работать на украху или стоят. Обработка металла какая-то есть, но тот же Мариупольский комбинат не у них, что является большим отсосом.
Лисичанский НПЗ за Украиной, ещё один крупный проёб.
Много мелких фабрик еды типа Геркулеса, еду они клепать могут, но там качество всегда было ниоч по украинским меркам.
Были хорошие и годные специализированные заводы, но они проёбаны - или разобрали на металл, или вывезены в Россию. Луганский патронный вроде как в ЛДНР ещё работает. Завод по производству "кольчуг" спизжен.

В общем, там вся фишка была в заводах которые ебались с металлом и некоторыми годными предприятими. Теперь они всё в массе своей. Докукарекались про деиндустриализацию, теперь ЛДНР деиндустриализированы похлеще прибалтики во всех смыслах.

Шахты, кстати, частично работают. Дотационные и прифронтовые шахты всё, остальные работают. Много копанок. Несмотря на это, можно со 100% уверенностью сказать что шахтёры соснули.

Самая изюминка состоит в том, что хохлы в принципе могут обойтись без ЛДНР, самая ебала в угле для них. Заводы-аналоги есть в их части этих областей + Днепре, а патронный таки построят если надо. Ну и конечно же России нахуй не нужно то, что ЛДНР ещё производит, даже уголь им не надо, ибо есть свой с Урала.
Я вообще хуй знает о чём донбасня думала, если пример деиндустриализированной Ростовской области был рядом, их уголь и металл нужны в первую очередь хохлам и в последнюю - России.

Вот скажи, вот в чём смысл этого всего?

Часто спрашивают, почему случилась революция, и рассказывают охуительные истории, как бы сейчас пановали без революции, как прекрасно тогда все жили богато и т.д. и т.п.
А по телеку показывают фильмы мол как хорошо тогда жили: каждый день балы, танцы, кружевные платья, дворцы, офицеры, ухххххх!

А что было на самом деле?
А на самом деле на этих самых балах гяляли и танцевали лишь 0,1 % населения страны.
А 99,9% населения были рабами, которые жили в гавнище и грязище, в землянке.
Баб начинали ебать уже в 13 лет, потому что в 20 лет они уже помирали.
Русские бабы в 13 лет выглядили на 70 лет пкрлтд.
Рожали по 20 детей, из которых 19 подыхали через пару лет.

Никакого образования, никакой медицины, ничего.
Только тлен и смерть.
Жили в говнище, грязищи, голоде и холоде, антисанитарии. Зато со скрепами.

Потом пришли кровавые тоталитарные коммунисты и построили школы, университеты, заводы, больницы.
Люди вместо 20 лет стали жить 80 лет.
Вместо 20 детей стали рожать 2-3.
Детская смертность с 90% уменьшилась до 10%.
Провёл электричество по всей стране.
Ввели 8 часовой рабочий день вместо 12 часового.
Сталин принял страну с сохой, а оставил с ядерной бомбой.
УХ, ДО ЧЕГО СТАЛИН СТРАНУ ДОВЁЛ!!! НЕ ЗАБУДЕМ НЕ ПРОСТИМ!!! СЕЙЧАС БЫ ПАНОВАЛИ В ЗЕМЛЯНОЧКЕ БЕЗ ЭЛЕКТРИЧЕСТВА.

Описание крестьянской семьи Тамбовской губернии до революции из воспоминаний митрополита Федченкова, родившегося после отмены крепостного права в крестьянской семье:

Как известно, в деревне была трехпольная система: первый год «озимое» (рожь), второй – «яровое» (овес, просо, картофель, сеявшиеся весной), а третий год земля «ходила холостою», под «парами», без всяких посевов – «отдыхала». О плодоповременной системе знали лишь в имениях и практиковали ее кое-где, но крестьянам с их «третьим наделом» невозможно было подражать помещикам. При освобождении их, как мне говорил отец, власть предложила крестьянам три надела землею: первый – в 4,5 десятины, по 1,5 на семью в каждом поле; второй, должно быть, – в 3 десятины, а вот третий всего 1,5, по полдесятины в двух полях, третья оставалась порожней. Урожай не превышал в среднем 50, в хороший год – 70 пудов на десятину, а на полдесятину – 30. Если в семье было пять едоков, в день хоть на полтора фунта муки на душу (в выпечке получается два), получалось (7хЗО)200 фунтов в месяц – 5 пудов. Значит, своего хлеба хватало на полгода. Нужно было остальное заработать у помещика «испольно», из половины: земля и семена барские, труд крестьянский, урожай пополам. А овес с ярового – в продажу на прочее житье-бытье; или опять нужно было продавать свинку, овцу, телка, возишко сена с лугов или барских займищ. Итак, люди «перебивались с воды на квас», по пословице.

Где уж там копить на обучение детей! Наши крестьяне пошли на «третий надел», который, конечно, нужно было выкупить у господ. Первый было труднее оплачивать. И притом в народе искони, как помню, жила какая-то мечта, что «все равно, земля будет когда-нибудь наша», зачем же платить много? Ну и брали самый дешевый надел. А он с умножением семьи и разделами дробился все больше и больше. И перед крестьянами все грознее становился вопрос о безземелье. «Земли, земли» – стонала страна...

Далее идет описание попытки переселения в Сибирь:
Началась попытка переселенчества в Сибирь. Были ходоки и из нашей деревни, но вернулись почему-то совсем нищими, без лошадей и телег, оборванные. Я помню лицо одного такого главаря с острой бородкой, Артема Ивановича... И никого это не удивило, уж так все привыкли к бедам, бедноте, неудачам, несчастьям...

Получается, что зерна от своего надела крестьянам физически не хватало даже на собственное пропитание. По этой причине нужно было продолжать батрачить на помещиков, несмотря на отмену крепостного права. При этом все вырученные продажи мяса, масла деньги уходили на покрытие выплаты податей и выкупных платежей за землю. Мяса и масла при этом сами крестьяне не потребляли. При этом семья Федченкова была не самой бедной - отец был грамотным и работал конторщиком:

Мой отец к тридцати трем годам ничего не скопил, и даже были на нем какие-то долги. А когда он женился, то все хозяйство взяла в руки мать. У нас был желтый комод, приданое мамы. В первом, верхнем ящике его помещалось наше министерство финансов, туда и складывалась всякая сбереженная копейка. Получит отец свои месячные 22,5 рубля, мать их немедленно в ящик. Вскормили свинью, теленка, уток, индюшек, продали – а деньги туда же. Людям – мясо, нам – потроха, да разве окорок ветчины на чердак. Сливки сняли, масло сбили – денежки в «кассу». И так каждая копеечка, а «копеечка рубль бережет». Расходы же делались самые минимальные, без чего уже нельзя обойтись.

Конечно, мы дома босиком бегали, как и все деревенские ребята. В школу – обувь, а воротился домой – в «маменькиных сапожках», то есть в чем родился, бегай вволю. До самой семинарии, то есть до 17 лет, и я босиком гулял по родной земле дома. Но только так и можно было сделать сбережения. Конечно, это доставалось иногда очень болезненно. Например, мать и в грязь и в снег ходила дома в чем попало. Бывало, мы собьем наши сапоги, мать отдает сапожнику голенища, чтобы наставить на них головки, а сама ходит в наших или собственных дырявых опорках. И это не день, не два, а годами. И к двенадцати годам моего детства у нее были непоправимо простужены на всю жизнь ноги: получилось воспаление...

Ценой огромных лишений и экономии на всем данная семья смогла дать всем своим детям образование - тогда повсеместно платное. Но экономия потом и сгубила их родителей, которые топили печь из экономии соломой, а не дровами, в итоге угорели (задохнулись угарным газом) и умерли.

Зная скотскую тяжелейшую жизнь крестьян до революции только последний дебил и подлец может упрекать большевиков за все то, что они дали всему народу и тем же крестьянам, включая долгожданную землю. Да, за одно повсеместное бесплатное образование, медицину и пенсии им полагаются памятники по всей стране, которые сейчас сносят власовцы и бандеровцы.