>>1399

>А что с ней случилось?

Начала одиночный пешеводный поход, в одном из порогов кильнулась, потеряла одежду, значительную часть снаряжения. На следующий день при переправе потеряла сапоги ("обосела") и теплые штаны.

Самое натуральное выживание. Пешком отправилась по маршруту дальше.
Почитай дневник, очень увлекательно, прям готовый сценарий для Выжившей

http://simiaup2.livejournal.com/21102.html#cutid1

>День двенадцатый. 4 августа.

>…Я как раз повернула голову налево и увидела лежащие на берегу оленьи рога – они описаны во всех отчётах как ориентир места бивуака. «Ну, – подумала я – пора чалиться. Дальше река не на мой уровень», и тут…

Меня кильнуло. Течению хватило той доли секунды, что я смотрела на берег, чтобы ударить ме-ня об обливник и боком перевернуть. В первые минуты, держась одной рукой за перевёрнутую лодку, я изо всех сил стараюсь не выпустить из рук весло. Мне кажется, сейчас будет мель на перекате, и я выкарабкаюсь. Лодку подкидывает. Меня, вслед за лодкой, заливает волнами. Я начинаю захлёбываться. Понимаю, что весло не дороже жизни, бросаю весло, пытаюсь перевернуть лодку. Но её переворачивает поток и я всё снова и снова под водой, захлёстывающей её и меня. Меня выносит наверх жилет и я, как могу, цепляюсь за лодку. Оказываясь наверху, я судорожно, с громким придыханием, хватаю воздух ртом. Снова захлёстывает волна. Я уже порядком наглоталась. Тело коченеет от ледяной воды. Белый бурный поток ударяет моё тело об обливники. Я думаю: «Что, всё?...»

>...

>И вот я с этого камня пытаюсь встать. Здесь мелко – чуть выше, чем по колено, но меня срывает течением, напрочь окоченевшее тело не двигается. Я встаю. Я приказываю себе идти. Вышедшее из воды тело отходит, но ноги… Они не шевелятся, меня снова сносит к шивере. Я долго борюсь. Но меня всё же сносит. Я гребу к скале у берега, течение помогает мне. Я гребу, как могу. С меня слетели гидроштаны и в них набралась вода. Вот и скала. Я цепляюсь за камень. Я вылажу. Я на берегу. В судорогах, сгорбившись почти до земли, я пытаюсь идти, трясущимися губами страшным голосом повторяю забитое: «мама-жива-мама-жива-мама-жива-мама-жива». Пытаюсь идти. Падаю плашмя. Мир куда-то провалился. Поняв, что в судорогах я продолжаю говорить всю ту же фразу, пытаюсь выдавить из себя что-то ещё. Заклинивает: «Господи-я-жива-Господи-я-жива-Господи…».

Мне хочется лежать и не вставать, но я хорошо понимаю, что надо идти, идти, идти, шевелиться, иначе я замёрзну. Я шевелюсь. Кое-как поднимаюсь на карачки, ползу. Понемногу у меня получается встать. Я как парализованный инвалид. Иду вперед. Падаю. Поднимаюсь. Иду. Постепенно отхожу. С меня течет вода, но я не могу снять и выжать свою одежду – тело не слушаются меня.

>День следующий, тринадцатый. 5-е

>Под утро вижу что-то красное в реке. О! Спальник! Мой! Его выполоскало из пакета, из гермы, из ещё одного пакета и прибило сюда, к берегу. Уже ничего. Вытаскиваю его из воды – он тяжеленный – выжимаю, вешаю в компресснике на спину. Может, лодку тоже прибъёт (должно прибить, я иду, так на это надеясь). Через часок нахожу рюкзак. Рюкзачок, родненький! В нём еда, платка и тент. Всё. Больше ничего, остальное в гермах. Иду, надеясь найти самую важную герму с картами, спичками, паспортом и деньгами (она лежала в носовом кармане байдарки). Нахожу дневник и лежащую рядом с ним зажигалку. Зажигалка промокла – не горит. Иду дальше вдоль берега. Всходит полярное солнце – скоро будет теплеть.

>Утром босиком на несколько раз снова обхожу берег. Сапог нет. Как в воду канули. Были, да сплыли. Прийдётся идти босиком. На мне двое носок – треккинговые (те самые, которые продаются только в турмагазинах за 800-1000 р.) и шерстяные, шерстяные напрочь стираются о камни уже к вечеру, переодеваю их нижней стороной кверху, верхняя сторона тоже стирается. Нахожу консервную банку (какая радость – консервная банка у старого кострища на берегу! Свеженькая, еще не истлевшая, как предыдущая), разрезаю свою футболку «River Kwai», делаю портянки, приматывая к ногам этими портянками толстый слой мха – мох смягчает острости земной поверхности. Иногда я захожу в лес на оленьи тропы, там нет острых камней, но на этих тропах портянки сваливаются, и долгое время у меня уходит на изобретение особого способа заворачивания.