Побаиваюсь я этих струн, - пожаловалась Анон-чан, трогая пальцем гитарную струну. - Твёрдые такие, тонкие - можно и порезаться.
- Вот-вот, ты с ними аккуратней, то струна как - щух! - и полпальца нету! - рассмеялась Таки. Она всегда любила черный юмор.
Анон-чан захотелось рассмеяться вместе с ней, но тут она заметила, как Томори сжалась в углу, закрывая голову руками.
- Томори-тян напугалась, - растерянно произнесла она.
- А нечего страсти такие рассказывать! - покраснела Томори, пристыженная. Она встала и разгладила свою юбку, а затем подошла к Анон-чан и провела пальцами по натянутым струнам, извлекая из них глубокий звук.
- Так я же в порядке, - сказала Томори. - Видишь, ничуть не порезалась. Ну, как порядком наиграешься -подушечки твёрже станут, не порежешь. Гляди, - и она протянула Анон-чан свою ладонь. Анон-чан осторожно ощупала подушечки ее пальцев. Они пружинили и казались ужасно упругими.
- И правда! Плотненькие какие! - воскликнула она. - Плотненькие! Плотненькие! - она никак не могла остановиться, продолжая терзать подушечки. Такие упругие, и это в сочетании с нежной бархатистой кожей. Анон-чан испустила восторженный вздох.
- Может... хватит уже? - нервно произнесла Томори. Видимо, ее несколько смутило такое внимании к ее пальцам.
- Ну, ещё чуток! - взмолилась Анон-чан, не отпуская ее от себя.
Никто не заметил, как сзади к Анон-чан подошла Таки и обняла ее сзади.
Ты такая мягонькая, Анон-чан, - пробормотала она. Анон-чан отпустила Томори и принялась шутливо бороться с Таки. Томори с облегчением растерла свои пальцы и с благодарностью посмотрела на Таки. Та подмигнула ей в ответ. Анон-чан слегка укусила ее за ухо, и Таки ахнула.
Ах так! - и она повалила Анон-чан на пол. Все засмеялись.
Не стал смеяться только громадный грязный нигра с топором, который стоял за дверью. Он слушал их глупости уже в течении нескольких минут, и ему уже это надоело. Распахнув дверь пинком, нигра с ходу отрубил голову Сойо, которая стояла ближе всего к выходу. Кровь брызнула во все стороны, а обезглавленное тело распростерлось на полу. Голова откатилась куда-то в угол, глупо хлопая остекленевшими глазами.
- Аааа! - завизжала Томори, пытаясь выпрыгнуть в окно. Нигра успел схватить ее за край юбки и втянуть обратно. Глядя на ее прыгающие во все стороны груди, нигра решил не убивать ее. Оглушив Томори сильным ударом в челюсть, он бросил ее тело возле трупа Сойо.
С Анон-чан и Таки нигра не стал особо церемониться. Таки, не успевшей подняться вовремя, он раздавил позвоночник, наступив на него со всего размаху. Хныкающую Анон-чан он поднял за шиворот и кинул на стол. Рядом он бросил Томори и спустил с нее трусики. Член нигры был уже напряжен после кровавой расправы. Он с трудом вошел в узкое девственное отверствие, не обращая внимание на хлещущую из вагины кровь. Он слишком давно не был с женщиной, поэтому не смог удержать темп, кончив почти мгновенно. Томори по-прежнему была без сознания, поэтому это не доставило нигре особого удовольствия. Как в тесто кончать.
Зато Анон-чан была рядом. Горько плача, она при этом зажимала уши руками, чтобы не слушать звуков секса. Нигра взял ее за горло и опрокинул на стол, как и Томори.
- Пожалуйста...пожалуйста...
Не обращая внимания на ее мольбы, нигра вошел в ее анальный проход.
Закончив свои дела, нигра ушел. Убивать Томори он не стал: в ней зрело черное семя. Как, впрочем, и в Анон-чан, чье основное отверстие он тоже использовал по назначению. Его дела были сделаны.