КАК ОПУСТИТЬ ДУХА
Самое главное - сразу, с первых же минут пребывания духа в армии, погрузить его в атмосферу неуверенности и страха. Скажем, погнали духов в первый раз в баню, те помылись, пошли одеваться, глядь - а кто-то уже по их карманам "прогулялся" (естественно, мало кто их старослужащих станет шуровать по карманам духов, - зачем? - чмыря пошлет). Вряд ли какой-нибудь дух вскочит, обнаружив пропажу, и залепит в балабас первому попавшемуся котлу или деду. Стерпит. И это - первый шаг вниз. Потом, на протяжении первых дней, духов будут гонять (спорт, работы, строевые). Рассчет прост. Дух подсознательно привыкает быть ведомым, подчиненным. Я бы даже сказал "пасомым". А раз так, то и при дальнейшем закручивании гаек меньше кипишу будет. И это - второй шаг. Бить почти везде начинают не сразу. В разведроте, где я служил поначалу, бит духов принимались на третий день. И гумманизм здесь не при чем. Свежий дух может и сдачи дать, а через три дня он, практически любой, морально задавлен так, что не в состояниии оказать реального сопротивления. Тут-то начинается самое интересное. Духов гоняют и бьют, бьют и гоняют. Одним словом, дрочат. Ночные построения, "упор лежа принять!", "фанеру к осмотру!", "поза бегущего египтянина" и проч., и проч., и проч. И еще. На духов постоянно орут. По любому поводу. С точки зрения психологии, старослужащими найден очень удачный ход. Постоянные окрики и ругань действуют на психику духов, как огонь на пластилин. Духи подсознательно привыкают быть гонимыми, И каждый новый день все больше закрепляет в них психологию людей третьего сорта. Естественно, духи не здаются без сопротивления. Скажем, уперся дух: "нет и все!" и не хочет туалет мыть. Отдубасили раз, два - не помогает. Тогда тактика меняется. Про туалет словно забывают. Духа начинают склонять, к примеру, почистить чьи-то сапоги настойчиво объясняя, что чистка сапог - это не "в западло", т.е. не унижение, а просто дружеское одолжение. Если дух сдался, то пошла "раскрутка" дальше. Если же устоял, что почти не возможно, то делается следующий шаг. Всех духов поднимают ночью, строят, выводят бунтовщика из строя и объявляют, что если он сейчас не сделает то-то и то-то, все духи будут, к примеру, отжиматься до утра, а он будет сидеть и смотреть. Мало у кого нервы выдержат смотреть, как "из-за тебя, сволочь!" вкалывают твои однопризывники, и понимать, что ты теперь их злейший враг со всеми вытекающими отсюда последствиями (духи, в большинстве своем, обвиняют в своих бедах не старослужащих, а своего однопризывника, - такова уж духанская психология; кроме того, их специально подняли ночью, когда способность к сопротивлению практически отсутствует, -поэтому бунтовать им совершенно не хочется, все только и думают о теплой постеле). Если уж дух и это выдержал, замком его взвода или старшина в официальной форме (даже приложив руку к пилотке) приказывает ему помыть туалет. Хладнокровно выслушав отказ, представитель младшего командного звена направляется к ротному и докладывает, что мол, рядовой имярек отказывается выполнять приказание. Тут уж вступает в действие Устав. "А подать его сюда!" -рявкает власть предержащий обладатель капитанских погон и, либо добивается подчинения угрозой дисбата ("невыполнение приказа" все таки!) , либо ссылает духа на губу, либо по нарядам затаскает до полусмерти, а то, если дурак сам ему по морде настучит. Так то. У непосвященных часто возникает вопрос; а почему бы духам не объединиться и не дать отпор? Только в одном случае из ста это возможно (да и то если духов очень много, а стариков очень мало). А вообще то этого не бывает. Судите сами: старики спаяны воедино совместной полуторалетней службой, вышколены ею, озлобленные, сильные. Они дерутся за свое привилегированное положение, за сохранение тех законов, которые считают единственно правильными, по которым сами гнили целый год. Их подхлестывает память о собственной духанской жизни. " Если нынешние духи добьются послабления, то значит, они круче нас - мы ведь жили как псы!" Поэтому старики будут драться не щадя живота своего... А что касается духов ... Каждый из них может рассчитывать только на себя (не зря же говорят что доармейская дружба умирает на пороге казармы). Тем более, что старики усиленно разделяют, чтобы властвовать (скажем, дают одному духу ремень и говорят ; дескать либо ты другого духа бьешь, либо мы ему дадим ремень, чтобы он тебя бил, а потом еще сами добавим; или в столовой на десять духов приходится пять паек - то-то духи за них дерутся; какое уж тут единство!). Итак, духи разобщены. Кроме того, они запуганы, обессилены недоеданием, недосыпанием, непривычной работой, задавлены психологически. Кроме того, духи конкретно не знают, чего они хотят. Ну равенства с дедами. А какого? Туалеты не чистить? А кто тогда их будет чистить? Деды? Ведь уравниловка хороша, когда ты дух. Когда ты становишься дедом и должен по-прежнему выполнять работу наравне с духами, то очень хочется от души поматюкаться в свой адрес. Поэтому любые мало-мальски толковые духи не будут устраивать коллективного бунта с целью установления равенства. Кроме того, если один дух сильнее, а другой слабее, то сильный не захочет драться за хорошую жизнь слабого. Поэтому антииерархические выступления обычно делаются бойцами-одиночками, которые стремятся только к одному - попасть в элиту. Если им это удается, они живут, наслаждаясь жизнью и угнетая своих бывших товарищей - единопризывников. Но таких бойцов одиночек очень мало, ибо слишком трудно воевать одному против всех. Очень (ну очень!) редко бывают в армии такие духи, которые действуют по принципу Суворова "Удивить - победить! ". Скажем, на первом же обеде спокойно идет такой дух и усаживается за дедовский стол. Первому же деду, который что-то скажет, одевает тарелку с кашей на голову, потом хватает скамейку.... Если в этой первой драке отбиться и потом не расслабляться, то место в элите до дембеля обеспечено. Но я сам такого никогда не видел. Только слышал пару раз.

В армию не хочу, там надо сапоги защищать, если не защитишь, тебя повесят. И в гробу закрытом похоронят, под музыку из фильмов американских. А сапоги-то рядом в гроб положат. Начищенные, парадные. Красивые. С аксельбантом. Ребята, идите служить.
Ребятишкам в кашу бром подсыпают. Совсем молодым ребятам. У них потом хер стоит как часовой с берданкой. И после отбоя в попу друг друга трахают. Свет выключают и бегают по казармам. Бесятся. Любят нарядиться девочкой и родину служить@защищать. И в попу друг друга чпокают.
Если ты попал в разведку — считай твои дни сочтены. Утром рукопашка, перед обедом фистинг. На обед руккола. После обеда — расстрел. Без ужина оставили. Пидоры суки. Кушать хочется, а меня хоронят. Блядь.
Когда генерал женился, солдат загнали в баню. Закрыли, подожгли. А они ничего не знают, моются. Сержант мыло уронил. Его срочники заломали и выебали. Почему? Да потому что он на камни нассал. А генерал с женой смотрят и смеются. У жены припадок. Упала, глаза закатила, из рта пена. Жена красивая. Умерла. Когда хоронили, солдаты в воздух стреляли. Их тоже потом расстреляли.
Кто-то закричал. Всем похуй. Хуй колом стоит, что делать? Ты знаешь ответ. Если старшину привязали к тумбочке — значит он провинился. И его надо пнуть. Или выебать, тут уже от человека зависит.
Сегодня кино показывали. Наебали. Суки. Показывали Дом-2. А солдатам в караул идти, они же там друг друга перестреляют блядь! Решили им оружие не давать, выдали по валенку. Так эти долбоебы одного солдатика насмерть валенками забили. Насыпали внутрь битого кирпича и забили. Но мне его не жалко, все равно бы помер.
Кто-то палец оторванный пришивает, кто-то щенка утюгом забивает. На полу насрано. Плакат Тимоти. Напротив плакат робокопа. Подписанный. Кто подписал, неизвестно. Весь предыдущий призыв расстреляли, но никто так и не сознался. Горько вспоминать. Воняет жутко. Полуразложившийся труп срочника Вот такой наш ленинский уголок.
Зачем нужно служить? Чтобы не напали. Монголы. Будут по России ходить, целенаправленно деньги выпрашивать. Суки. Пидоры. Гвоздем машину поцарапает, ну что ты ему скажешь? Он же ничего по-русски не понимает. И осудить его не смогут, он же не гражданин. Только выслать в степь и там расстрелять. Пидоры. Все рыбы — пидоры. И монголы.
Кто не курит, тому в день выдают две конфетки. Ириски. Одна из них отравлена. В другой — бром. Вот и гадай: или подохнешь, или стояк лютый будет, хоть кол чеши. Но там большинство курит. Как же тут не закуришь, если тебя ебут в жопу? Охуеть.
Если проебаться от наряда, можно в самоволку. Главное, чтобы не вычислили. Если вычислят, то тебя отведут в гараж, разденут, завяжут глаза. Во рту кляп. Садят на холодный пол, аж яйца сводит. И начинают читать реп. И пиздят. Цепями велосипедными. Ладно хоть не ебут. Лучше бы ебали.
У кого на гражданке девчонка ждет, тому яйца отрезают. Воинский обряд такой. Как посвящение в студенты, только тебе яйца отрезают. Ножницами. Ржавыми. Их потом можно будет в дембельский альбом подшить. А девчонка все равно не дождется.
Кто продаст аккумуляторы КАМАЗовские — тот царь. Имеет право носить корону. С ним всегда свита. Он кушает первым. Генерал при встрече ему в ноги кланяется и обращается «князь крендель». Царь всегда ест с пола. Как волк. Или собака, им виднее. После отбоя царя все ебут и пиздят. Почему? Да потому что продал все аккумуляторы, пидарас пассивный.
Правильно говорят, что кто не служил, тот не мужик. Или неправильно, я в хуй не тарабанил. «Кто до дембеля дожил, тот огурчики полил». Выглядит как чушь? Это и есть чушь. Кто дожил до дембеля, у того кукушка отбита. и срака как у Дональда Дака. Зато живой. Или мертвый. Ему виднее.
На питание срочника министерство обороны выделяет по 478 рублей в день. Пиздеж. Выделяет в половину меньше. Половину забирает генерал. Еще половину — старший офицерский состав. Еще половину — повара. и доходит до солдата 17 рублей. И жрет. Деньги жрут, пидоры. Посыпают бромом, мажут маслом, чтоб лучше выходили, и жрут. Кто накосячит, останется без ужина. Такие дела.
Повоюем еще. Так прапор говорил. Потом повесился. Или повесили, хуй знает.