- Ну как там, есть шо интересное?
В однушке стоял запах прелых листьев и гнилого дерева. Было душно. Шумное и частое дыхание гигантской лохматой собаки за окном, казалось, лишь ускоряло приближение непогоды.
- Шо-шо? Гроза будет, вот шо! - Коля поправил тулуп и заглянул в дуло старенькой, но надёжной двустволки. - Не видишь что ли, какие тучи.
Собака, услышав человеческий голос, резко прильнула к окну. Её дыхание замерло, зрачки глаз судорожно задёргались. Собака слегка приоткрыла пасть, готовясь при первой же возможности вонзить зубы в жертву.
- А не пойти ли тебе на хуй? - Коля вскинул ружье и, особо не целясь, выстрелил в занимающую весь оконный проём собачью морду.
Пули брякнули о стекло и, звеня, покатились под пожелтевший от старости холодильник. Собака недовольно фыркнула, словно конь, положила голову на лапы и снова тяжело задышала.
- Как же она меня заебала, - простонал Коля. - Ты обед приготовил?
- Я тебе шо, программа Смак? - пробурчал Паша, орудуя своими пятью конечностями, похожими на паучьи лапы. Две из них сливали воду из пахнущих чем-то кислым макарон. Ещё две помешивали кипящее варево из еловых ветвей. Пятая лапа, отливая металлом, бренчала тарелками в буфете. - Хоть бы Макс что-нибудь нашёл.
- Оооооо, здравствуйте, детишки, девчонки да мальчишки!
- Вспомнишь говно... Иди открой, Коля, - Паша тяжело вздохнул и сел на покосившийся табурет, поправив лапами давно не работающие ноги.
Култхард шустро подскочил к двери, прокрутил лебедку и стал возится с замками, замочками и защелками. Уже через секунд двадцать раздался пронзительный скрип и на кухню, глухо топая, вошёл Макс. Костюм Деда Мороза, как и его мешок, были измазаны в грязи так, будто их владелец только и делал что ползал по земле.
- Вы кто такие? - исцарапанное лицо Максима удивленно вытянулось. - Я вас не звал! Идите на хуй!
- Блядь, говорил же, что нельзя его надолго выпускать, - Култхард схватил Макса за плечи и начал сильно его трясти. - Максим, блядь! Очнись! Ты не Дед Мороз! А это не твой домик с пеликанами! Я Коля, а это Паша! Это его квартира! Твои родители умерли давно, Макс! И ты не ювелир даже больше! Нам пиздец, пиздец скоро, блядь!
Паша с горечью наблюдал, как наивность в глазах его друга сменяется печалью. Коля, тоже заметив это, наконец, отпустил "дедушку". Максим, прижавшись спиной к стене, медленно съехал на пол, а затем залился слезами.
- За что? Я же исправился. За что со мной так?
Коля, посмотрел на Пашу, покачал головой.
"Бесполезно", - прочитал хозяин кухни во взгляде Култхарда.
- Ладно, Макс, ты принёс что-нибудь? - лапки Павла зашевелились, готовясь к работе.
Тот в ответ, не переставая плакать, указал на мешок.
- Ну посмотрим. Так, что тут у нас? Опять еловые ветви. Берёзовые ветви. Ещё хуйня какая-то, Макс, ты заебал! О, жёлуди! Слышишь, Холян, жёлуди! Тээкс, уже хорошо. Что ещё? Сыр с плесенью, прям как в детстве. Мёртвый ребёнок, тоже как в детстве. Фу, блядь, обглоданный! И куда его теперь, Максимка, прикажешь? Ладно, отрежем остатки, может, засолим...
- Заебался я этих младенцев есть... - начал было Култхард.
- Коля, блядь! Ну иди говядины купи! Можешь ещё Лейс прихватить! И хлеба! Ой, погоди, магазин же не работает! Да и хуй мы отсюда выйдем! Ты давно туннель расширял? Скажи спасибо, что Макс хоть это принёс!
- Не кипятись, - Култхард осторожно посмотрел за окно. - А то опять сюда полезет.
- Ну и ты хуйню не неси. Блядь, про суп забыл! - Паша подполз к кипящей кастрюльке и, чертыхаясь, принялась быстро орудовать в ней чем-то, отдалённо напоминающим черпак.
- Это из 42-го дома, - тихо сказал Максим. Он уже не плакал, хотя следы слез на грязном лице было сложно не заметить. - Там, где Роевский прятался. Похоже, его запасы. Ветки там точно не могли сами оказаться.
- Ррррррроевский! Хуи сосёт дерзко! - прорычал Коля, расхохотавшись. - Помнишь, Пашка?
- Очень смешно, - огрызнулся Павел, разливая смесь по тарелкам. - Его из-за этой фразы потом и изнасиловали. Этот, Нолик, или как его там?
- Так и Нолика изнасиловали, - Максим уже успел скрутить из дубовых листьев сигарету и пыхтел, обволакивая комнату ароматным костровым дымом. - А потом...
- А вот про потом не надо! - одёрнул Деда Мороза Коля.
С минуту все молчали, слушая треск листьев в самодельной сигарете Макса.
- Филипп Яклич Ананасов больше так не может! Он идёт спасать принцессу и друзей!
Голое тело, мелькнув перед глазами, тут же скрылось в дверном проёме.
- Блядь! Ты что, дверь не закрыл? - крикнул Паша.
- Да забыл, я, дурак, забыл! - Коля испуганно забегал из стороны в сторону.
- Беги за ним теперь!
- Поздно уже, - прошептал Култхард, услышав шлёпанье ног во дворе.
Вся тройка прильнула к окну. Жжар, держа в руках палку, бежал прямо на гигантскую собаку.
- Банана гуд!
В следующую секунду раздался страшный визг. Паша зажмурил глаза. Визг длился ещё пару секунд, пока собака, впиваясь зубами в Жжара, кромсала его полноватое белёсое тело. Затем всё стихло.
Култхард, очнувшись, побежал к двери, закрыл все замки, вернул на место лебёдку и заплакал, стуча кулаком по стене. Максим спокойно хлебал еловую похлёбку. Паша дрожащими лапами раскладывал ветки по полкам.
"Когда-нибудь мы победим, Женя, - думал он, - обязательно победим. Я обещаю".
И ливень начался.