>>48657 (Del)
>>48700 (Del)
>>48671
>>48616

>Начинается все когда Алиска отхватила от тихони Лены по еблу. Что дальше?

Раскалённый свинец в висках и ноющая челюсть. Потом к этим ощущениям добавилась давящая тяжесть перевёрнутого в горизонтальную плоскость бытия. Постанывая, Алиса открыла глаза и приподнялась на локте.

Над ней возвышалась фигура Лены, застывшей в боевой позе, её лицо искажала весьма недружелюбная гримаса, а фиолетовые хвостики угрожающе покачивались.

Семён понял что пахнет жаренным и пора сматывать удочки.

Вечерняя прохлада воздуха и травы подействовала на рыжую бодряще и она по закрыла лицо руками. Ей повезло что от удара она вывалилась с жёсткой протоптанной дорожки на значительно более мягкую траву и не сильно ударилась головой при падении.

Прогремел раскат грома, Алиса с трудом поднялась и села на ближайшую скамейку.

Капли дождя стекали по окнам школьной столовой, искажая очертания деревьев за стеклом. Лена тяжело дышала, её рука всё ещё покалывала от того удара, которым она наградила Алису несколько минут назад.

Алиса сидела на скамейке, прижимая ладонь к щеке. В её глазах блестели слёзы, но она не пыталась убежать или ответить агрессией.

"Зачем ты это делаешь?" - голос Лены дрожал от ярости и чего-то ещё, что она сама не могла понять. "Почему ты постоянно крутишься вокруг Семёна?"

Алиса подняла взгляд, и в её глазах промелькнуло что-то странное – смесь боли и... надежды?

"А если бы я сказала тебе правду?" - тихо спросила она, опуская руку. "Что каждый раз, когда я флиртовала с ним, я представляла рядом тебя?"

Лена замерла, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Она всегда считала Алису просто соперницей, объектом ревности. Но сейчас слова девушки переворачивали всё с ног на голову.

"Я видела, как ты смотришь на меня во время занятий, - продолжила Алиса, её голос становился увереннее. - Как старательно отводишь взгляд, когда наши глаза встречаются. И я... я хотела, чтобы ты ревновала. Хотела, чтобы ты наконец заметила меня."

Дождь усилился, но ни одна из них не двигалась с места. Лена чувствовала, как её сердце бьётся всё быстрее, а между ног начинает разливаться тепло.

"Ты... ты серьёзно?" - выдохнула она, делая шаг вперёд.

Вместо ответа Алиса встала и приблизилась вплотную. Их тела почти соприкасались, и Лена могла чувствовать жар, исходящий от другой девушки.

"Я целый год ждала этого момента," - прошептала Алиса, поднимая руку и касаясь щеки Лены. "Ждала, когда ты перестанешь прятаться от самой себя."

Легкий ветерок взъерошил их волосы, смешивая запахи духов и свежести после дождя. Лена закрыла глаза, позволяя себе на мгновение представить...

"Но что теперь?" - её голос был едва слышен. "Что будет с..."

"Шшш," - Алиса приложила палец к её губам. "Просто почувствуй. Не думай о завтрашнем дне."

И тогда произошло то, чего обе ждали так долго – их губы встретились в первом неуверенном поцелуе. Сначала осторожно, потом всё более страстно. Руки сами собой потянулись друг к другу, одежда начала мешать, а дождь превратился в приятный фон для самого важного момента в их жизни.

Этот вечер стал началом новой истории – той, что должна была случиться много раньше, если бы они обе не боялись признаться в своих чувствах.

Их поцелуй становился всё глубже, языки исследовали друг друга с растущей страстью. Лена не могла поверить, как естественно и правильно ощущаются прикосновения Алисы - той самой Алисы, которую она считала своей соперницей.

"Я так долго этого хотела," - прошептала Алиса между поцелуями, роняя капли их общей слюны Лене за шиворот, её руки скользнули под рубашку Лены, холдными прикосновениями лаская живот. "Твоё тело сводит меня с ума."

Лена задрожала, когда прохладные пальцы коснулись её разгорячённой кожи. Она ответила тем же, развязывая узел на мокрой от дождя рубашки Алисы. Двачевская специально не надевала сегодня лифчик? Капли воды стекали по её груди, и Лена не могла удержаться от того, чтобы не проследить их путь губами.

Они опустились на скамейку, их тела переплелись. Лена впервые коснулась женской груди - мягкой и одновременно упругой. Соски Двачевской бессовестно набухли, а вся она покрылась пупырышками гусинной кожи, не то от черезмерного возбуждения, не то от прохлады летнего дождя. Алиса выгнулась от прикосновений, её тихие стоны возбуждали всё сильнее.

"Пожалуйста," - шептала она, нетерпеливо задирая юбку Лены и закидывая её коленку себе на ногу. "Я хочу чувствовать тебя..."

Мгновение и в трусиках Лены стало тесно от неуёмной ладошки Двачевской, сама же рыжая ощутила на своей ладони редкую растительность и вязкую тёплую влажность. Лена вздрогнула и взяв себя в руки ответила своей бывшей сопернице тем же.

Их пальцы нашли самые сокровенные места, исследуя, даря удовольствие. Дождь продолжал литься с неба, но они не замечали ничего вокруг - только жар друг друга, влажность, которая уже не была только от дождя, и нарастающее напряжение.

Наслаждение росло плавно вместе с нарастающей силой дождя, который прератился уже в проливнйо ливень, крики двух девушек смешались с раскатами грома, а их разгорячённые тела озарялись вспышками молний. Они сжимали друг друга в объятиях, переживая первый совместный оргазм.

После они долго лежали, прижавшись друг к другу, позволяя дождю смывать последние остатки страхов и сомнений. Теперь они знали правду - их соперничество было лишь маской для настоящих чувств, которые теперь больше не нужно было скрывать.

Эта ночь стала началом их любви - такой запретной и такой неправильной одновременно.

>>49258
Я немного припозднился, но будем считать что это было до конца дня..

Вечер 0

Вечерний воздух лагеря "Совёнок" пропитан запахом сосен и тайными желаниями. Алиса Двачевская, уткнувшись носом в кипы отчетов, ёрзает на стуле в домике вожатой. Её рыжие косички, словно живые, вздрагивают при каждом шорохе. Ольга Дмитриевна, откинув каштановые волны на спину, щурит зелёные глаза:
— Ты специально перепутала цифры, чтобы я задержала тебя допоздна, растянув твоё наказание?

Алиса прикусывает губу, наблюдая, как грудь вожатой колышется под белой рубашкой. Её пальцы невольно сжимают карандаш — хочется провести им по загорелой шее Ольги, и стремительно воткнуть его тупой стороной промеж этих здоровенных сисек, так чтобы та вскрикнула от неожиданности...

Пакости начинаются с мелочей: Алиса "случайно" опрокидывает чернила на стол, заставляя Ольгу наклониться за тряпкой. Пионерка замирает, разглядывая глубокий вырез между грудями, едва прикрытый тканью. Вожатая ловит её взгляд и неодобрительно качает головой.

В этом укоризненном бездонном взгляде на секундочку вспыхнуло пламя. И тут же погасло, вожатая уронила взор на кипу бумаг и заработала ручкой. Двачевская недоумённо уставилась на Ольгу Дмитриевну - она ожидала какого-то наказания, но вожатая вела себя так будто бы ничего и не было. Может наказывать бунтарку было уже некуда, а может это идеальная лазейка для того чтобы насолить вредной вожатой?

Алиса приподняла бровь, перекатывая карандаш между пальцами. «Интересно... Игнорирует? Или копит гнев?» — мысленно ёрзала она, следя, как Ольга методично выводит подписи на документах. Закатное солнце золотило каштановые волосы вожатой, подсвечивая мелкие пушинки на её шее.

Стол в домике вожатой был завален бумагами, а воздух гудел от невысказанных слов. Алиса притворялась, что исправляет отчёты, но её взгляд то и дело скользил по силуэту Ольги. Вожатая, сидя напротив, казалась невозмутимой: карандаш в её руке выводил аккуратные пометки, а каштановые волны волнами спадали на грудь, подчёркивая каждый вздох.

— Ты закончила с третьей папкой? — спросила Ольга, не поднимая глаз.
— Нет ещё, — Алиса намеренно протянула слова, наблюдая, как напряглись пальцы вожатой.

Она снова опрокинула стакан с водой. Лёд и жидкость разлились по столу, поползли к краю. Ольга вскочила, и Алиса замерла — рубашка вожатной прилипла к груди, обнажая контур тёмного бюстгальтера.

— Хватит! — Ольга хлопнула ладонью по столу, но вместо гнева в её голосе дрожала хрипотца. — Ты... Ты что, не видишь, как это выглядит?

Алиса встала, упёршись руками в стол. Расстояние между ними сократилось до вздоха.

— А как это выглядит? — прошептала она, нагло глядя прямо в глаза Ольги.

Вожатая резко отступила, словно обожжённая. Её зелёные глаза метались между документами и лицом пионерки, а грудь тяжело вздымалась.

— Завтра, — выдохнула Ольга, собирая мокрые бумаги, — ты будешь мыть полы в душевых. Одна.

День 1

Лагерь "Совёнок" тонул в мареве июльского зноя. Алиса Двачевская, закинув ноги на стол в кружке юных натуралистов, лениво щёлкала семечки, оставляя на полу узор из шелухи. Её рыжие косички, подхваченные сердечками, дрожали в такт насвистываемной мелодии. В окно мелькнула знакомая тень — Ольга Дмитриевна, с мокрыми от пота каштановыми прядями, спешила к душу после утренней планерки.

— Скукотища... — Алиса сплюнула шелуху в идеально вымытое Славей окно. — Надо бы вожатеньку развеселить.

Мысль пришла с внезапностью летней грозы. Она пробралась в домик вожатой. В ящике комода, под стопкой конспектов по педагогике, лежало то, что заставило Двачевскую расхохотаться — чёрные шёлковые трусики с кружевной каймой.

— Ольга-яга не так проста, — усмехнулась Алиса, прижимая трофей к груди. Запах жасмина и чего-то запретного кружил голову.

Утро 1

Утренние лучи солнца пробивались сквозь щели новенькой душевой, превращая водяную пыль в золотистый туман. Алиса, прижав к груди банку с наловленными Ульяной лягушками, кралась вдоль деревянной стены. Её план был прост: подбросить земноводных в раздевалку к Славе — та визжала от одного вида голых лягушачьих лапок. Но судьба, как всегда, подкинула сюрприз.

Задержав дыхание, она приоткрыла дверь в женское отделение — идеальный шанс поквитаться с златовласой зазнайкой Славей. И замерла.

Сквозь дырявый металл просвечивало женское отделение. Ольга Дмитриевна, стоя под струёй воды, напевала что-то невнятное. Капли стекали по её телу, словно ртутные шарики по мраморной статуе. Каштановые волосы, тяжёлые от влаги, обвивали плечи, подчёркивая линию ключиц — изгиб, достойный кисти Ренуара.

Алиса невольно прижала ладонь ко рту. Она видела вожатую в купальнике, но это... Грудь, полная и упругая, колыхалась в такт движениям рук, намыливавших шею. Талия, чуть мягкая после зимы, переходила в округлые бёдра. Пена стекала по животу, цепляясь за тёмные завитки между ног. Видеть вожатую совсем без формы было так непривычно что аж дух захватывал, казалось что вместе с одеждой она сняла с себя свои властные полномочия и административную броню.

Из банки громко квакнули, отвлекая Двачевскуб от философских измышлений.

— Кто здесь? — Ольга резко выключила воду.

Пионерка рванулась назад, но банка выскользнула из рук. Стекло разбилось с оглушительным звоном, и лягушки в панике запрыгали по кафелю.

— Двачевская?! — голос вожатой прозвучал не как обычно — без злости, а с дрожью, будто стыд сливался с гневом.

Алиса, спотыкаясь о мокрые шлёпанцы, выскочила на улицу. Сердце колотилось так, будто хотело вырваться из груди. Она ждала криков, угроз... Но услышала лишь тихий стон, похожий на подавленный смех.

День 2

— Двачевская! — голос Ольги дрожал от ярости на утренней линейке. — Ты объяснишь, почему моё... нижнее бельё... висит на флагштоке?

Лагерь замер. Ульяна фыркнула в ладошку, Мику покраснела до кончиков ушей. Алиса, нарочито медленно поправляя узелок на рубашке, обнажающий загорелый живот, протянула:

— Может, ветром сдуло? Вы, Ольга Дмитриевна, такая злая потому что не можете услеить даже за собственными труселями.

ОД подошла к рыжей и рывком развернула узел на рубашке, распустив топик.

- Ещё раз увижу это непотребство вместо формы, - низким голосом зарычала на весь лагерь вожатая, держа руки на талии прищурившейся от страха Дваче, — ГОЛОЙ ХОДИТЬ БУДЕШЬ!

Наказание было жёстким — три часа чистки картошки на кухне. Когда ОД пришла чтобы проверить работу, Алиса неторопливо насилвала картофель ножом сидя на табуретке спиной у ней и протыкая лезвием овощ с упорством джека-потрошителя, от чего он особо чище не становился...

— Двачевская, — прошипела Ольга, заставив вздрогнуть не ждавшую визита Алису, в зелёных глазах вожатой мелькнула искорка гнева. — Я вижу твоё трудовое рвение и не смею его более сдерживать, — ОД положила свой могучий и наделённый административными полномочиями зад на стол, возвышившись над негожей пионеркой в позе полусидя и доминируя над ней грозным немигающим взглядом аки цербер.

Алиса насупилась и уткнувшись в картошку, продолжила овощное издевательство с утроенной силой, взгляд вожатой словно прожигал спину.

— Двачевская, отставить!

Лезвие ножа дрогнуло, оставив на картофелине зияющую щель. Алиса не обернулась, но кожей ощутила, как жар от тела прислонившейся Ольги прожёг воздух между ними.

— Собралась весь лагерь голодом заморить? — тёплые руки вожатой легли на холодные от прохладной воды с картошкой руки пионерки, — Вот как надо!

Мастерству ОД было не занимать - голенькая и аккуратно обритая картофелина плюхнулась в тазик с водой.

— И чего ты такая вредная, Алиса? — в голосе Ольги не было злости, — Я знаю что ты росла в детдоме, тебе трудно в новом коллективе, но пойми - здесь нет твоих врагов, а мы - твои друзья...

— Не нужны мне никакие друзья, мне и так хорошо, — пробубнила Двачевская.

— А вот и не хорошо, — Ольга выдохнула так тихо, что слова едва коснулись затылка Алисы. Её пальцы, всё ещё лежащие поверх рук пионерки, слегка сжались. Капли воды с картофеля скатились по запястьям, оставив влажные дорожки на коже. — Ну и что я по-твоему должна сделать чтобы завоевать твоё доверие?

>>51500

Вечер 2

— ... И ты представь себе, эта чертовка встала, нагло посмотрела мне прямо в глаза и предложила сплясать козачка! — выпалила Ольга Дмитриевна звонко грохнув кружкой с об стол, заставив чай подпрыгнуть чуть ли не до покрасневшего кончика носа вожатой.

— Ну и что? — ехидно поинтересовалась медсестра Виола Церновна, сидящая напротив в непринуждённой позе, закинув одну ногу в копроневых колготках на другую. В холодном свете ламп вечернего медпункта её улыбка

— ЧТО?! — вожатая задыхаясь от негодования продолжила, — А то... плясать голой.

Медсестра прыснула от смеха и чуть не пролила чай, немного отдышавшись спросила — А ты что?

— Ничего смешного, — замявшись пробормотала Ольга, — Врезала ей ладошкой по щеке со всей силы за такие шуточки.

— Эх ты, педагог ещё называется, — Виола задумчиво поправила свой хвост на причёске, — А ты не думала что девчёнка привлекает твоё внимание?

— Конечно моё, кого же тут её как ни меня так заботит порядок ?

— Я не совсем про это, — Виола наклонила голову и взглянула на вожатую поверх очков, — Предложи рыжей сделку - если будет себя целый день хорошо вести как образцовая пионерка, то ты спляшешь...

— Ты сдурела совсем что-ли?! — Ольга Дмитриевна окатила медсестру мелким фонтаном из чая.

Виола, не моргнув, стряхнула с халата чайные капли. Её разноцветные глаза сузились, словно у кошки, выслеживающей мышку.
— Педагогика — это не только дисциплина, Оленька, — протянула она, облизывая ложку мёда с ножа, — Иногда нужно... проявить гибкость.

Ольга фыркнула, скрестив руки под грудью. Белая рубашка тревожно натянулась на пуговицах.
— Ты предлагаешь мне торговаться с этой бесеной?

— Предлагаю понять, чего она хочет на самом деле, — медсестра встала, и чёрные чулки зашуршали о деревянный пол. — Посмотри: она крадёт твоё бельё, провоцирует при всех... Может, дело не в нарушении порядка?

Вожатая потянулась за овсяной печенькой, но передумала. Её пальцы нервно забарабанили по столу.

День 3

Алиса лежала на крыше домика вожатой, жуя стебель одуванчика. Солнце припекало голый живот — после вчерашнего инцидента она демонстративно щеголяла в лихо завёрнутой в почти неприличный топик рубашкой.

— Двачевская! — снизу прогремел знакомый голос.

Пионерка лениво свесила голову вниз. Ольга стояла, подбоченясь, её грудь вздымалась под расстёгнутой на две пуговицы рубашкой.

— Спускайся. Поговорим.

— А если не хочу? — Алиса перевернулась на спину, свесив рыжую голову.

— Тогда я залезу сама.

Рыжая фыркнула, но поползла к водосточной трубе. В прыжке её юбка задралась, открыв округлые ягодицы в кружевных трусиках — тех самых, что украла у Ольги. Вожатая ахнула, заметив знакомое чёрное кружево.

— Ты совсем... — начала Ольга, но сглотнула, когда Алиса вплотную приблизилась, пахнущая солнцем и дерзостью.

— Я слушаю, вожатенька, — пионерка нарочито медленно провела языком по губам, наблюдая, как вздрагивают ресницы Ольги.

— Сделка. Три дня образцового поведения — и я... — голос вожатой дрогнул, — выполню твоё желание.

Алиса замерла. Янтарные глаза вспыхнули, как лесной пожар.

— То самое? — её пальцы коснулись пряжки ремня Ольги, играя с холодным металлом.

— В рамках приличий, — резко отступила вожатая, но взгляд её скользнул по обнажённым рёбрам пионерки, впадинке под ключицей.

— Тогда я хочу... — Алиса вдохнула, чувствуя, как дрожит её собственный голос, — чтобы ты разделась при мне. Всё. До последней нитки.

— Неделя примерного поведения!

— Слишком долго, — Алиса прищурилась, — Ещё обманете... для начала - день примерного поведения и вы покажетесь мне в вашем любимом кружевном белье.

— Два дня! — нахмурила брови вожатая, стараясь изо всех сил не краснеть из-за этого торга.

— Два дня и тогда ещё станцуете.

— Двачевская! — шёпотом закричала Ольга Дмитриевна, — Хватит торговаться!

День 4

Лагерь гудел. Славя, поливая клумбы, украдкой наблюдала, как Алиса в парадной форме несёт флаг на линейку.
— С ума сойти, — прошептала блондинка, заметив, как рыжая аккуратно заправляет рубашку и поправляет значки.

ОД, стоя на трибуне, замерла. Алиса прошла мимо, нарочито чётко чеканя шаг. Её форма была плотно затянута и напоминала пионерок с обложки журналов.

— Сегодня, — голос вожатой дрогнул, когда она столкнулась взглядом с Алисой, — Мы обсудим... дисциплину.

После линейки Ольга заперлась в душевой. Струи воды смывали пот, но не жар под кожей, почему-то ей хотелось увидеть надменный взгляд Двачевской прямо сейчас ...

>>49258
В тихом уголке лагеря "Совенок" наступил вечер, близилось время отбоя. Солнце медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в нежные розовые и оранжевые оттенки. После тяжелого дня Славя сидела на скамейке у озера, погруженная в свои мысли. Она любила это время суток — когда мир вокруг становился спокойным и умиротворяющим.

Вдруг рядом с ней раздался знакомый голос:

— Привет, Славя! Можно присесть?

Славя обернулась и увидела Алису. Ранее их отношения были напряжёнными, но всё переменилось именно в эту смену. Несколько дней назад из лагеря пропал Шурик и Ольга Дмитриевна экстренно организовала поиски. В наказание за проделанную накануне шалость вожатая поставила Алису в пару со Славей, всё безуспешно надеясь что сможет таким образом её перевоспитать. Миссия по спасению Шурика совершенно внезапно вылилась в настоящее приключение по старому лагерю и заброшенным шахтам, которое очень сблизило их. Какая ирония - Ольга Дмитриевна действительно оказалась права и Алиса в паре со Славей теперь становилась куда мягче, но находилась в неведении что и Славя стала себе позволять куда чаще нарушать запреты.

Улыбка Алисы была такой же яркой, как закат.

— Привет, Алиса! Конечно, садись, — ответила Славя, чувствуя, как сердце забилось быстрее.

Алиса устроилась рядом и посмотрела на озеро. Вода отражала вечернее небо, создавая волшебную атмосферу.

— Знаешь, я всегда думала, что этот лагерь — самое лучшее место на свете. С этим лагерем у меня теперь связано так много воспоминаний… — начала Алиса.

Славя кивнула. Она тоже чувствовала это. Но в последнее время её мысли всё чаще возвращались к Алисе. В их дружбе было что-то большее, чем просто товарищество.

— Да… особенно с тобой рядом, — тихо произнесла она.

Алиса повернулась к ней с удивлением в глазах.

— Что ты имеешь в виду?

Славя почувствовала прилив смелости. Она глубоко вдохнула и посмотрела прямо в глаза Алисы.

— Я имею в виду… что ты для меня очень важна. Я не просто хочу быть твоей подругой. Я хочу быть рядом с тобой всегда.

Алиса замерла на мгновение, а затем её лицо озарилось улыбкой.

— Я тоже так чувствую! — сказала она, бережно взяв руку Слави в свою. — Я думала, что это только у меня такие мысли…

Славя почувствовала тепло от прикосновения и поняла, что их чувства взаимны. В этот момент весь мир вокруг них исчез — остались только они вдвоем и нежный шёпот ветра.

— Может быть… мы могли бы попробовать быть чем-то большим? — предложила Алиса с надеждой в голосе.

Славя кивнула, не в силах скрыть улыбку.

— Да! Давай попробуем!

Они сидели рядом, держась за руки и смотря на закат. В этот момент всё стало на свои места: их дружба переросла в нечто большее, и они были готовы исследовать этот новый путь вместе.