>>1828

>Знаю, что города спроектированы для автомобилей в ущерб людям,

Да. Без машины ты тварь, насекомое.

> повсюду грязь и мусор,

А кргда мусорщики бастуют, это ваще пипец

>попрошайки и бомжи многократно наглее чем в России,

И нередко вооружены

>жильё дорогое и низкого качества (в частности шумоизоляция),

Шумоизоляции нет. Жилье буквально из говногипсокартона и палок 2х4.

> вода из под крана очень вредная,

?? Из под крана ваще пить нельзя. Только фильтрованую или бутилированную.

> еда жирная, вредная, с кучей химии,

И гмо, окоторые в остальном мире давно запрещены.

> копы суровые, чуть что заламывают руки и стреляют,

Просто стреляют сразу на поражение. Копам здесь совершенно официально разрешена стрельба в случае если им просто "покажется" что угрожает опасность.

> интернет абсурдно медленный и дорогой

Еще и не везде есть. Местные провайдеры решили на 5G скакнуть, а на 4G хуй забить. Но 5G оборудованиe стоит дохуя, работает хуёвее чем 4G, и антенны не совместимы. В итоге или платишь овердохуя за 5G план который таки да, шустрый, но блядь в ебенях сигнала тупо нету. Либо экономишь копеечку с 4G MVNO провайдером, у которого и скорость хуевая, и покрытие хуй да нихуя.

Календарь событий.
Границу пересекли 6.09 на машине на Сан-Исидро. Далее путь проходили вместе с мужем (я видела его каждый раз, когда нас этапировали… не думала, что когда-нибудь применю это слово к нам, но как говорится, не зарекайся).
9.09 нас перевезли в детеншен Сан-Луиз в Аризоне, это перевалочный детеншен, для разгрузки бордера.
12.09 в 10 часов вечера нам сказали собирать вещи, мы едем в...Л У И З И А Н У.
Больше суток заняло оформление в Сан-Луизе, дорога до аэропорта, перелет в Луизиану, дорога до детеншена и оформление там. Последний раз я видела мужа в самолете.
14.09 примерно в 3 часа ночи нас завели в дорм в South Louisiana ICE Processing Center.
Потом я узнала, что мужа увезли в Richwood Correctional Center.
13.10 я вышла под бонд 15 000 $, стараниями своей семьи, спонсора и адвоката.
Сегодня 12.11 мой муж до сих пор сидит в детеншене, ему отказали в бонде, его историю напишу отдельно.

Моя история заключения.
Бордер.
В бордере мы провели 2,5 дня, по сравнению с другими людьми мы сидели не долго. Для меня неприятными были следующие условия содержания:
- холод (в большей мере даже не сам холод, а потоки холодного воздуха, от которых не спрячешься). Лежа на полу на тонком коврике, холод ощущался почками, поэтому нужно было лежать на боках;
- отсутствие горячего питья, как следствие проблемы с пищеварением;
- в душ водили после 5ти дней;
- непонимание времени суток.
Самое важное, что в первую ночь (!), по ощущениям часа в 2, пришел офицер и вызвал меня. Мы разговаривали в столовой, он дал на подпись, кажется, 4 комплекта документов, сказал, что мой суд назначен на Март 23го года.
Я спросила, что это за документы?
- Это документы по политическому убежищу, ты ведь просила политическое убежище?
- Да
- Подписывай
Говорю, я не подписываю документы, смысл которых не понимаю. Документы состояли из нескольких страниц, перевернутых на тех местах, где необходимо было поставить подпись. Я попробовала перевернуть страницу одного из документов, чтобы посмотреть что там написано, офицер не дал этого сделать.
Я не знала, как я могу не подписывать документы, я ведь действительно запросила политическое убежище и была психологически готова выполнять распоряжения представителей власти, потому что у меня нет другого выхода, ведь мы ищем здесь защиту и полагаемся на хорошо работающую систему. Офицер сказал, что я скоро поеду к спонсору. Слышала, что нельзя верить на слово сотрудникам. Слова офицера меня чуть успокоили, но я им не поверила.
Когда вышла спустя еще 34 дня на волю, прочитала в чате ТГ, что на бордере дают подписывать документы о добровольном согласии содержания в детеншене. Стало понятно почему это делают ночью, когда человек сонный, один и не понимает происходящего.

Переезд.
Отдельный вид экзекуции – перевоз нас как самых настоящих преступников в наручниках, закрепленных на цепи, обмотанной вокруг талии. С наручниками на ногах, которые не предназначены для этого, поэтому жмут и натирают. Женщины провели в наручниках при переезде в Луизиану часов 12, сняли их в самолете. Мужчины были в наручниках до самого детеншена, т.е. сутки.

Детеншен.
В детеншене South Louisiana я просидела месяц. Я сильная женщина и морально была готова провести 3 месяца в детеншене. В первые дни мы узнавали у девчонок, которых видели на прогулках, как обстоят здесь дела. Слышали, что сидят 2-3-4-5 месяцев и нам все советовали быстрее искать адвоката и просить бонд, не стоит надеяться на релиз. Наш «поток» был 53 человека, примерно 26 русскоговорящих. Через месяц из 26 человек под релиз вышли 2 взрослые женщины по медицинским показаниям, и я была одна из 4х вышедших под бонд. Еще через месяц вышли 4 под бонд и 2 под релиз после интервью.
Условия содержания:
- Медицина. Чтобы приняли по жалобе, нужно было написать реквест и ждать вызова примерно неделю. Практически у всех были проблемы с пищеварением и запоры, кому-то давали лекарства, кто-то мучился. Кто-то ждал по нескольку часов в медикале пока вызовут к врачу. При мне одна девушка ждала вызова несколько часов в коридоре медикала, оказалось ее ID мед сестра положила в карман и забыла о ней.
- Холод. Это, конечно, не бордер, но порой нам так включали кондиционер, что полотенца на кровати развевались, как паруса.
- Отношение охранников. Это нужно отметить отдельно. Офицера у нас были в основном чернокожие. Вреди нас, заключенных, не было расистских проблем. Зато это ощущалось в отношении чернокожих охранниц по отношению к белокожим заключенным.
1) Мы праздновали день рождение одной из девочек и начали танцевать армянский народный танец, офицер сказала нам перестать это делать, потому что недалеко сидели 2 чернокожие женщины и мы мешаем им смотреть ТВ. Женщинам, очевидно, мы не мешали. Обычно, в холле стоял шум голосов и никого это не смущало и никто никого не затыкал. Мы сказали, что мы празднуем ДР, на что охранница ответила «У меня тоже ДР и что?»
2) Холодало, начали раздавать толстовки, мне не хватило, пришлось ждать еще пару дней. Пошли на завтрак, стоим в очереди за едой. Охранник молодой парень, говорит
- Что холодно?
- Да – все говорят
- Да ничего не холодно!
- Хорошо говорить, стоя в ветровке, а я вот я так стою. – Говорю я показывая на голое предплечье
- Ну ты белая и что?
Я не знаю как к этому относиться… Я понимаю, что это не вопрос чернокожих людей, это вопрос охранников. Общаясь в детеншене с женщинами из Белиза и Ямайки они мне сказали, что я хорошо отношусь к черным. Я опешила, не знаю что на это отвечать. Сказала, что для меня не важен цвет кожи, религия, национальность. Априори я верю, что люди хорошие, пока они не докажут обратного. И эта вера подтверждается каждый раз.
3) В один вечер кондиционеры работали на полную мощность и дули неперставая. Несколько раз мы подходили группами и просили выключить их, обычно охранницы звонили и кондиционеры приглушали на ночь. В этот раз нет. Я сказала, если кондиционер будет так работать я буду спать в холле, меня поддержали другие девушки. Кондиционер не выключили. Хотела взять матрас и идти в холл, девушки сказали лучше этого не делать, будет хуже. Пошла спать в другой дорм. Через час была ночная перекличка, охранники поняли, что цифры не сходятся. Сказала, что я из другого дорма, предупреждала, что не смогу спать на своем месте. Противостоять словам, что возмущались все, а сменила место только я, не смогла.
Возмездие пришло на следующий день, когда эта же охранница заступила снова на пост. Наш дорм был дежурным и мы драяли туалеты и душевые, наверное, как никто их никогда не драял. Человек 12 мы это делали 1,5 часа в 10 часов вечера, при этом за 5 часов до этого мы уже убирались там. Остальным девчонкам запрещали ходить в это время в туалет.
5) Последствия детеншена
Я сильная и все пережила. По крайней мере, я себя так успокаиваю. Мне нужно вытащить мужа и не могу позволить себе раскисать.
Мы нарушили закон пересечения границы, прося политическое убежище, по процедуре, по которой США по факту разрешает это сделать. Мы не убийцы и не воры, мы люди, которые хотят найти защиту в стране, которую считают возможной дать эту защиту. Но по условиям я ощущала себя настоящей преступницей и это ощущение до сих пор меня не покидает.