Это было в начале августа, стояла жуткая жара. Мы с мамой и тетей Катей собирались поехать к нам на дачу на две недели и загрузили тетину "Неву" до отказа всякой всячиной, в основном одеждой и продуктами. Папа умер год назад, так что мы впервые ехали на дачу без него.
Раньше мы использовали для таких поездок папин Газик и все барахло безпроблематично помещалось в кузове, но тетина "Нева" была конечно поменьше, так что сиденье рядом с водительским пришлось загрузить мешком с картошкой, да и задние сиденья были на две трети загромождены вещами. Так что на нас троих осталось всего два сиденья.
-Давайте я поведу,- предложил я, мечтая избежать неудобной поездки в тесноте на заднем сидении.
-Размечтался,- ухмыльнулась тетя, гордо поглаживая кузов своей новенькой "Невы".
-Ну что ж, придется сидеть у тебя на коленях,- вздохнула мама.
-А ну посмотрим, насколько ты потянешь, - заявил я, шутливо схватив ее за талию и немного приподняв. - Килограммов на 50?
-На 52, хватит уж, опускай, - пробурчала мама. Со своими 38 годами она все еще смотрелась как школьница, хоть со столь аппетитными фигурками могут похвастаться лишь немногие мои одноклассницы.
Так что пришлось вдвоем втискиваться на одно сидение. Я уселся первым, упершись головой в потолок машины, и кто их только делает, а мама, проскользнув через меня, устроилась у меня на коленях, так что по моим ногам сразу разлилось тепло.
На ней было короткое летнее платьице, а под ним виднелся лифчик и кружевные трусики. До потолка она все равно головой не доставала со своими полутора метрами.
Тетя Катя уселась на водительское место, подмигнула нам в зеркальце заднего вида и повернула ключ зажигания. Мотор довольно заурчал и машина тронулась с места, понемногу набирая скорость. Проехав 10 километров по городу, мы углубились на неасфальтированную сельскую дорогу. Одна ухабина за другой, мама с тетей о чем-то переговаривались, я же чтобы уберечь свою башку от частых столкновений с потолком, раздвинул пошире колени и постарался сползти как можно ниже. Таким образом мама оказалась прямо на моей ширинке. На мне кстати были всего лишь тонкие боксерские шорты, даже без трусов под ними,- неудивительно при такой жаре.
Под давлением маминого зада и постоянных встрясок мой дружок стал понемногу твердеть. Было ужасно стыдно, ведь мама разумеется почувствовала, как он упирается ей в зад. И вдруг я почувствовал, как мама осторожно раскрыла колени, так что мой член оказался прямо между ее спелыми дыньками и уткнулся во что-то мягкое.
Очевидно, это была ее киска. В это время мама спокойно о чем-то разговаривала с тетей, так что та ничего не заметила. Машину трясло вовсю и мой член становился все тверже. На особенно большой ухабине нас так встяснуло, что тот практически на сантиметр вошел в мамину пизду!
Разумеется между ними была ткань моих шорт, ее тонкого платья и еще более тонких трусиков, но с тем же успехом это мог бы быть и презерватив, то есть практически на мгновение я вошел в маму!
Мама застыла, а потом как ни в чем не бывало продолжила разговор с тетей, но я почувствовал как она потекла. Так продолжалось некоторое время, мой член настойчиво тыкался в ее киску, а та все испускала новые соки. От неподвижности мне затекли ноги, так что, чтобы оживить их, пришлось податься назад, и мама двинулась за мной и уткнулась киской в мою головку. Я попробовал снова податься вперед и она повторила тотчас мое движение.
То есть мы практически трахались насухо сквозь шорты, платье и трусики. Так продолжалось некоторое время, после чего я решился погладить ее бедра. Она опустила голову и внимательно смотрела, как мои руки блуждали по ее ногам, а потом, легонько приподняв ей зад, вытянули край ее платья сзади.
Осмелев, я коснулся ее мокрых трусиков. Тетя Катя как раз с увлечением о чем то тараторила, в то время как я засунул правую руку ей под трусики и почувствовал под пальзами ее горячие губки. Мой средний палец проскользнул через них в щелку, а хуй стал твердым как камень. Черт возьми, пора было переходить к серьезным действиям! Левой рукой я распустил шнуровку моих шорт и приспустив их вытащил мой хуй наконец наружу. Мама ошалело уставилась на него, кажется это было ей уже черезчур.
Головка хуя хищно блестела. Наконец вытащив палец из ее щели я рывком спустил трусики ей на колени.
Мама повернулась и посмотрела мне в глаза. На ее лице отражалась борьба между чувством вины и страстью. Я конечно не дал ей опомниться, и быстро сунул головку под ее срамные губки. Еще одна ухабина, толчок, и головка исчезла в ее влагалище. Отступать было поздно, мама полностью опустилась на меня и вобрала 20 сантиметров моей горячей плоти в свои недра.
До того дня я никогда не рассматривал маму с сексуальной стороны и теперь удивлялся, почему. Фигура у нее была как конфетка и пизденка как у 18-летней, такая узенькая и совсем мокрая. Мы оба тяжело дышали. К счастью шум машины заглушал наше дыхание, так что тетя ничего не заметила, следя за дорогой.
Так мы ебались на заднем сидении как сумасшедшие. Всего через какую-то минуту я не выдежал и излил поток своего семени в маму, а потом начал доводить ее до кондиции, играясь ее клитором. "Мамочки", - вскрикнула она, кончая. "Что-нибудь случилось?"- спросила встревоженно водительница, смотря в зеркальце заднего вида. "Все в порядке",- быстро пришла в себя мама,- "просто вспомнила, что нам при приезде еще и все барахло таскать и укладывать придется."
Тетя Катя только засмеялась: "К счастью сынок у тебя выдался молодец хоть куда, для любимой мамы все что хочешь сделает." Это точно. Я опять начал ебать маму, потому что хуй мой снова поднялся и требовал продолжения банкета. Через несколько минут меня вновь охватила сладкая истома и я снова вогнал солидную порцию семени в мамину пизденку.
За всю поездку я кончил в маму четыре раза, уж и не знаю, сколько раз кончила она. Некоторое время спустя она сказала тете, что слишком устала и хочет поспать и с закрытыми глазами сидела на моем хуе, позволяя мне осторожно качать ее и ласкать пальцами клитор...
Приехав на дачу, мы первым делом разгрузили вещи, мама с тетей начали готовить обед, а в это время.... Но это уже совсем другая история.

из архива

Вообщем заметил, что секс мне не интересен (не листва), но недавно стали посещать мысли, о сексе с юродивой.

Попробую описать типаж. Недавно ехал на велосипеде, и передо мной шла прихрамывая девушка (как потом оказалось с нормальной фигурой и лицом). Шла она как-то странно, ровно по центру широкого тротуара, немного виляя и не давая себя объехать. Я спешился, но проходя мимо нее, она задела колесо моего велика, после чего повернулась ко мне. Я ожидал типичное хабалистое "СМОТРИТЕ КУДА ЕДЕТЕ", хотя я был в зоне видимости ее глаз и на руле горел фонарь, но она вместо этого посмотрела таким жалобным взглядом, и буквально интонацией Пахома промолвила: "ну зачем вы это делаете то?", чуть ли не плача. Очень не предсказуемо.

Или вот еще - в соседнем подъезде живет девушка, выглядит немного по-акселератски. Ну знаете, ей на вид 23 где-то, но походка и мимика подростково-детская такая, хотя видно, что она именно взрослая. И еще она постоянно улыбается, тоесть это прям дефолтное выражение лица, она даже когда кричит неуверенным голосом на свою таксу, то делает это с улыбкой почему-то.

Вообщем хз, поняли ли вы. Я имею ввиду не слабоумие какое-то, а этакую странность, когда взрослый человек ведет себя в каких-то деталях очень по-детски. Но не инфантилки - инфантилкой может быть и быдло-самка какая, а юродивая тян это скорее версия омега-корзины среди женщин, только необязательно интроверт. Человек с чем-то аутистичным в поведении, с нормальным обычным умом, но будто отстающим эмоциональным интеллектом.

Блядь, эта такая редкая хрень, что я даже на ютубе не могу пример найти или загуглить картинку выражения лица.

Меня как-то жутко возбуждает неумение таких юродивых подделывать эмоции и врать. Ну вот взять обычную девушку - она даже если не будет тебя наебывать и разыгрывать театр одного актера, то все равно слишком много в повадках от медиа культуры. Она неумышленно будет закатывать глаза, вздыхать томно, занимать позу пофотогиеничней, словно нас снимает камера - все будет иметь некий оттенок секса из сериалов, кино, книг, порно. А хочется чего-то чистокровного, хочется взрослого женского тела, желающего секса, но еще не догнавшего этого тела умом, или вернее, засранности ума секс-культурой двадцать первого века.

Хочется придти к такой в гости на чай, и совращать ее, видеть в ее глазах возбуждение, но слышать в устах:
- Ой не хорошо это как-то, зачем ты такие слова плохие говоришь, мне мама не разрешает так говорить.

Видеть, как она стыдится маминых установок и табу, но все равно дразнить ее мужским вниманием, которым она была обделена из-за странностей.

Потрогать ее за попец и понять, что как-то уж слишком слабо она сопротивляется для человека, который действительно не хочет чтобы я зашел еще дальше. И я зайду еще дальше - проскользну рукой под ее штаны, ясно нащупывая жопу и широкие бабушкины трусы - еще один символ ментальной невинности. Ее широкие зрачки будут испуганно вопрошать "что это со мной, почему так покалывает между ног", а язык будет машинально выдавать установки матери:
- Ну не надо, это не хорошо как-то, мама не разрешит такое.

И я специально, видя как она раскалена, поблефую - уберу резко руки, отстранюсь и скажу:
- Ну раз мама сказала нельзя, значит нельзя.
А она повернется, и взглядом станет умолять не слушать ее глупых слов, ее бездумного транслирования маминых наказов.

И в конце концов моя рука, как вьетконковец, проберется через ее девственные джунгли к водопаду, и я спрошу:
- А почему так мокро? О чем это ты таком думала? А если мама узнает?
Ее охватит резкий приступ стыда, она дернется, чтобы вырваться из моих цепких лап, но я крепко обхватил ее сзади и уже масирую клитор. Она, будто задушенная, перестает сопротивляться и медленно обмякает в моих руках под натиском ускоряющихся пальцев. Незнакомое ей чувство. Я опять решаю помучить жертву, но уже более жестоким способом. Одергиваю руку и припоминаю:
- Ой, я кажется прослушал, ты же говорила что не надо этого делать?
А она жалобно мычит, боясь отчетливо сказать, что ей нравится запрещенное мамой действо, пытается произнести но боится, лишь издает гласные звуки, и от бессилия начинает плакать.

- Ну что ты, тихо-тихо, вот, - возвращаю руку на положенное место, словно отобранную игрушку, - все, не надо плакать, я не хотел.
Она перестает плакать, и лишь шмыгает по инерции носом, примешивая к этому очень громкое сбивчивое дыхание. Она щурит глаза - это тот неподдельный знак, который она еще не научилась маскировать или подделывать. Это эмоция первобытного удовольствия.

Вдруг ее охватывает судорога, ноги начинают танцевать под ритмичный джазз оргазма. Чтобы она не упала, приходится еще сильнее прижать ее к себе. Я медленно усаживаю ее на пол, и она неподвижно смотрит в невидимую точку на стене.

Однажды я была в командировке в одном небольшом провинциальном городке. Ну, как известно гостиницы наши не отличаются особым сервисом и горячей воды там не было. Поэтому изрядно потрудившись утром в среду, я решила после обеда сходить в баню, обычную общественную, муниципальную, городскую баню. Собрав все необходимое, и узнав у администратора гостиницы как мне туда добраться я отправилась в путь. Добравшись до места назначения я была неприятно удивлена - сегодня в бане выходной... Я жутко расстроилась, но бабулька-гардеробщица пожалела меня, и сообщила мне, что сегодня с утра баню топили - солдатики мылись, а после обеда моются свои - работницы бани. Она спросила у них разрешения, и меня пропустили помыться. Я обрадовалась и бодро зашагала в раздевалку. Раздевшись, прихватив все нужные причиндалы я зашла в моечное отделение. Оно состояло из двух комнат, я прошла в дальнюю и увидела там трех моющихся женщин. Я поздоровалась.
-Проходи милая. Нет воды в гостинице? Ну что ж, бывает. Проходи. - Ответила мне довольно полная женщина лет сорока пяти. У нее была большая пышная грудь, толстый животик и крупные бедра. Меду ляжек черная копна волос, на столько пышная, что я от удивления не могла оторвать глаз.
Две другие женщины в это время собиравшиеся в парилку, были чуть моложе. Им было чуть за тридцать. Таких же пышных форм, с большими попками и мохнатыми писями.
Я сходила под душ и зашла в парилку. Открыв дверь я оторопела. Одна из двух женщин сидела на ступеньке с широко раздвинутыми ногами и гладила себя межу бедер совершенно не стесняясь никого. Ее пышные бедра были широко раздвинуты и она пальчиками скользила по розовым губкам издавая при этом легкие стоны и вздохи... Я села рядом с другой и вдруг почувствовала прикосновения ее тела. Она стала прижиматься ко мне все ближе и ближе... Мне стало не ловко, но быстро выйти из парилки я не осмелилась, поэтому так и сидела ...
Выйдя из парилки и немного отдохнув я решила помыться.
-Девушка, давай я тебе спинку помою - сказала приветливая дама.
-Да нет, спасибо, я сама.
-Сама в ванне дома будешь мыться. Давай мочалку. - Приказным тоном ответила она.
Я протянула мочалку и повернулась к ней спиной.
-Она провела мочалкой по моей спине раз, другой, потом велела нагнуться ниже я чуть пригнула спину, потом оперлась руками об лавку и получилось так, что я стою раком. Она скользила мочалкой по моему телу, обмывая мои бедра, поднимаясь вверх и намыливая мои груди. Она подошла ко мне ближе и я почувствовала прикосновение ее толстого живота к моей попке. Она тщательно намыливала все мое тело от чего я почувствовала что моя писечка мокреет. Мне было жутко неудобно, но до чего приятно и я не могла ее остановить. Рука дамы с мочалкой опустилась на мою попку, она развела руками мои бедра и проникла мочалкой в промежность, стала намыливать животик, промежность и ягодицы. Я попыталась увернуться но тут же почувстовоала сопротивление и еще четыре руки на себе...
-Вот так... хорошо, девонька. Надо начисто вымыть твою писю...Она нам сегодня еще пригодиться... Ну куда ты уворачиваешься? Стой смирно, ножки раздвинь... Она стала рукой мыть мою промежность, клитор...Ее рука поднялась по попке вверх и пальчик проник в анус...
Я широко раздвинула ноги и оперлась локтями на лавку... Одна женщина держала за волосы мою голову и оной рукой теребила грудь... Другая лапала все мое тело, а мадам с мохнатой писей обкатила меня водой и стала снова пальчиком ласкать мой клитор... Другой рукой она хлопнула меня по заднице, потом еще и еще раз.... Волна оргазма окатила меня ... Сок полился из моей писи..Я не могла сдержаться...Три тетки насилуют меня в бане...
Потом она села на лавку раздвинув широко ноги. Меня посадили перед ней на колени... Я стала лизать ее писю, волосы, кучерявые и длинные мешали не добраться до заветной щелки, я раздвигала их рукой. Ее пизда была на столько большая, просто огромная...Ее толстый животик свисал мне прямо на голову, моя голова была зажата между ее толстыми ляжками. Снизу мою попку ласкала пальчикам другая женщина.
- Вот так, сучечка, лижи активнее...тебе же нравиться ублажать тетю - стонала она
Потом меня повели в парилку...положили на лавку. Одна женщина села мне прямо на лицо...ее влажные соки полились мне в рот, волосики щекотали мой нос и щеки. Ее пися быстро нагрелась, и я стала охлаждать ее своим язычком... Ничего подобного я в парилке никогда в жизни не делала...
Потом мы пошли отдыхать... Я сидела между ног у той самой дамы с мохнатой писей... Мне приказали широко раздвинуть ноги... Моя голова находилась между ее пышных грудей...
Женщины громко смеялись, говоря на совершенно отвлеченные темы, как будто не замечая меня, как будто ничего не произошло и не происходило. Я испытывала чувство неловкости и смущения, но вела себя робко и покорно, что в принципе меня возбуждало.
Потом мы снова пошли мыться.. Одна из женщин встала раком на лавку и меня подвили к ней, поставили так же раком и ткнули лицом прямо в задницу, она широко расставила бедра
-Давай детка, лижи ей жопу.
Я никогда этого не делала раньше...Ее дырочка была темно коричневого цвета и мне было жутко не приятно. Я лизнула, потом еще раз, мой язычок ласкал анус женщины...Я была возбуждена до предела... Две других били меня по попке и держали меня за волосы. Потом одна из женщин присела на корточки надо мной и стала на меня писать. Теплая вонючая жидкость полилась мне прямо в рот. Я пыталась отвернуться, но мое лицо удерживали две сильных женских руки.. Меня заставили открыть рот и я повиновалась.
-Ну а теперь мы сделаем тебе массаж.
Меня поставили на коленки, попой к верху, две женщины держали меня, а третья взяла шланг, и мощная струя воды ударила в мою писю, я закричала, оргазм пронзил меня в ту же секунду, она не отпускала шланг, и я не могла вырваться, я кончала и кончала много раз...это было дикое, и ни с чем не сравнимое чувство...

В комнате было темно. Дверь позади нее закрылась, и она услыхала щелчок выключателя. Комнату залил мягкий красноватый свет от двух ламп на дальней стене по обе стороны кровати. Она с любопытством оглядывала комнату.
Мебель была дешевая и потертая, такой французы обставляют пристанища курортников. В углу — раковина, и под ней бидэ на вертушке. Уборная находилась за узенькой дверью. Здесь не было ни душа, ни ванной, ни кухни, только плитка на комоде рядом со шкафом.
Он перехватил ее взгляд.
— Не бог весть что, — сказал он, — но все-таки дом.
Она засмеялась.
— Я видывала и похуже. Вам повезло еще, что клозет не внизу в передней.
Он подошел к комоду и выдвинул ящик. Достал оттуда и зажег джойнт. Приторно-едкий запах марихуаны ударил ей в нос, когда он поднес ей сигарету.
— Выпить у меня нечего.
— Все прекрасно, — сказала она, затягиваясь марихуаной. — Это хорошая травка.
Он улыбнулся:
— Дружок притащил прямо из Стамбула. Он мне еще дал отменного кока. Пробовали?
— Случалось, — сказала она, возвращая джойнт.
Она смотрела, как он затягивается сигаретой. Поставила свою сумку и двинулась к нему. Она ощутила легкий звон в голове и влагу у себя между ног. Это была действительно хорошая травка, если хватило одной затяжки для такого эффекта. Она потянула за узел его рубашки.
— Мы будем разговаривать или трахаться? — спросила она. — У меня всего час времени.
Неторопливым движением он положил джойнт на пепельницу и стянул вниз с ее плеч полупрозрачную блузку, обнажая ее груди. Он взял их обе в руки и стал сжимать соски между большими и указательными пальцами до тех пор, пока ее не пронзила боль.
— Сука ты белая, — проговорил он, улыбаясь.
Ее улыбка была столь же злорадной, сколь и его.
— Ниггер!
Его руки придавили ее к полу на колени перед ним.
— Ты подучись сперва просить, если охота заполучить его в свою горячую маленькую кисяру.
Она развязала его рубашку, потянула вниз застежку молнии на джинсах. Трусов на нем не было, и его фаллос выскочил на свободу, как только она спустила с него джинсы. Положила руку на горячий вал и потянула к своему рту.
Его рука удержала ее лицо на расстоянии:
— Проси! — жестко потребовал он.
Она жалобно взглянула вверх на него:
— Ну, пожалуйста, — шепнула она.
Он с улыбкой ослабил свои руки, позволив ей взять его в рот, а сам дотянулся до ящика комода и достал оттуда пузырек с кокаином. К пробке была приделана маленькая ложечка на цепочке. Он умело зачерпнул нужное количество порошка и вдохнул в каждую ноздрю. Поглядел на нее.
— Теперь твоя очередь, — сказал он.
— Я и так счастлива, — сказала она, целуя его и облизывая тестикулы. — Мне не надо.
Он потянул ее за волосы, запрокидывая голову назад:
— Сука белая! — Поставил ее на ноги, зачерпнул порошка и поднес к ее носу: — Делай, как тебе говорят. Втягивай!
Она потянула носом, и порошок всосался в ноздрю. В ту же секунду он зачерпнул еще дозу и поднес ложечку к другой ноздре. На этот раз она вдохнула без лишних слов. Почти сразу ощутила в носу легкое онемение, затем порошок словно порох взорвался в ее гениталиях.
— Боже! — воскликнула она. — Жуть! Я кончила, только вдохнув это.
Он засмеялся.
— Ни хрена ты еще не знаешь, беби. Я тебе покажу кое-какие штуковины, которым научил меня папаша.
В следующий момент они уже голые были на кровати, и она хохотала. Ей никогда не было так хорошо. Он набрал еще дозу порошка и втер его себе в десны, заставив ее сделать то же самое. Затем стал лизать ей соски, пока они не намокли от его языка; припудрил их слегка порошком и принялся обрабатывать ртом и пальцами.
Она никогда не ощущала, чтобы они так увеличились и затвердели. Еще немного и она почувствовала, что грудь у нее вот-вот взорвется от неимоверного наслаждения. Она застонала, извиваясь всем телом.
— Бери меня, — истово прохрипела она. — Делай…
— Еще рано, — усмехнулся он. — Мы только начинаем. — Он загнул ей ноги назад и напудрил коком клитор, потом положил голову между ее ног.
Через мгновение она завыла и завизжала так, как никогда еще не визжала и не выла. Каждый оргазм, казалось, уносил ее все выше и выше на неизведанные доселе высоты сладострастия. Она потянулась вниз к его фаллосу и, найдя его, изогнулась в три погибели, чтобы только взять его в рот. Стала жадно сосать. Ей хотелось проглотить его весь живьем, удушить им себя до смерти, этим громадным и упоительным инструментом.
Неожиданно он отстранил ее. Она уставилась на него в недоумении, почти не в силах дышать. Он стоял на коленях у нее между ног, его фаллос навис над нею. Он взял пузырек и запудрил блестящую влажную головку так, что она побелела, как от сахарной пудры. Потом широко раздвинул ей ноги и медленно вошел в нее.
Дыхание у нее сперло. Словно он достал до легких, распирая все внутри. На мгновение ее охватил страх, что не сможет принять его. Но потом он весь вошел внутрь и на миг стал недвижим. Легкое покалывание стало проникать ей в живот. Он начал тихо двигаться, сперва очень осторожно, длинными ровными качками, затем стал постепенно ускорять темп, покуда не начал вколачивать в нее член, будто сваю.
Она слышала себя где-то вдалеке, взвизгивающую от каждого очередного оргазма, раздиравшего ее надвое. Так она еще никогда не кончала. Никогда. Она, всегда считавшая, что такое половое возбуждение бывает только в разговорах или в книгах. Своего рода игра, назначением которой было скрыть свои чувства. И если даже это было правдой, то она чувствовала, что это нечто лежавшее за пределами ее способности ощущать. Для нее секс был ее триумфом над мужчиной; какое бы то ни было удовлетворение бывало лишь от случая к случаю. Но тут было нечто совсем иное. Сейчас ее употребляли, ее удовлетворяли, она отдавала, она брала, ее до отказа заполняли наслаждением.
Наконец она была исчерпана до дна.
— Стоп! — закричала она. — Умоляю, стоп!
Его тело опустилось на нее; внутри нее он оставался тверд. Она смотрела на него. В тусклом красном свете тонкая пленка пота покрывала его лицо, и грудь отливала медью. Белозубо сверкала улыбка.
— Как себя чувствуете, белая леди? Нормально?
Она слегка кивнула.
— Ты кончил?
— Нет, — сказал он. — Это единственное, чего папаша мне не объяснил. Сделай так, чтобы леди была счастлива, и этого вполне с тебя хватит, так он говорил.
Она долго смотрела на него, затем вдруг ни с того ни с сего заплакала.

Эта шлюха

Обычно мое утро начинается с того, что эта маленькая шлюха вылизывает мою промежность, своим юрким и немного шершавым язычком. Так уж у нас в семье принято будить своих любимых, нежными оральными ласками, правда не помню, чтобы я хоть раз её так пробуждал. Но сегодня, она почему то решила начать с ног, хотя за весь год как она занимается такими пробуждениями еще ни разу такого не было. Нет ,стопы она конечно вылизывала и раньше,особенно мне нравилось после тяжелого,жаркого рабочего дня заставить её зубами снять с меня носки,а затем вставлять пальцы ей в рот и со всей силы стараться запихнуть свою ногу в её глотку.В эти моменты её лицо становилось красным и начинало обильно выделять разные жидкости.Сопли,слюни,слезы и пот смешивались в единый вязкообразный коктейль,который стекал с её лица на пол.Забавное зрелище на самом деле,иногда в этот момент я любил мочиться шалаве на лицо, ей конечно это не очень нравилось,но мне похуй.Я её хозяин.Я её содержу.Я кормлю.Я одеваю.И Я ДАЮ ДЕНЬГИ.Поэтому имею право делать все,что мне угодно.
За этими мыслями и рассуждениями я не заметил как эта шлюха перебралась от моих стоп,вверх по ногам и погрузила свое лицо мне в мошонку.Она жестом показала мне чтобы я задрал свои ноги наверх,а сама руками раздвинула мою жопу и стала запихивать туда свой язык и нос.Первые пол года,я был в диком восторге от этого все и не мог на радоваться,но сейчас все это стала рутиной,делается машинально и без души что ли и такого «вау»эффекта больше нет,я уже пытался как то разнообразить это дело,пробовал пердеть ей в лицо и зажимать голову,чтобы она не могла выбраться,но надолго этого тоже не хватило,да и я ожидал увидеть какое то сопротивление и недовольство со стороны этой шлюхи,но увидел только покорство и смирение в её глазах,даже не знаю радоваться этому или огорчаться.Недавно стал специально срать перед сном и не мыть жопу,немного проходился бумагой по ней и шел спать.Но и на этот раз эта мелкая пизда,ничего мне не сказала,а только причмокивая все вылизала.
-Эй,шлюха!
-Да,папочка?
-Раз ты утром решила разнообразить мое пробуждение,то и я разноображу наше утро,такого мы еще не делали никогда,а пока ляг на спину на кровате и свесь голову,я хочу тебя выебать в горло
В её тупом взгляде,я увидел волнение и ужас,ведь я перепробовал с ней многие грязные и жесткие вещи и она думала что ничего нового я не смогу придумать.
Пока я на всю длину загонял в её узкую глотку член,я додумывал план действий.
-Слыш,а ну сожми руками горло свое и подрочи его
На полу опять стал появляться мой любимый – вязкий коктейль только туда еще прибавилась моя сперма и финальным аккордом стало мочеиспускание в её гортань,очень необычные ощущения,особенно классно когда она начинает давиться в этот момент горло сжимается настолько сильно,что иногда мне казалось,что оно задушит мой член.Но все обошлось.Под головой моей шлюхи образовалась смачная лужа из всех наших совместных флюидов,её лицо было почти такое же как и эта лужа,я дал ей смачного леща.
-ЗА ЧТО???
-Потому что могу
Она вроде бы начала плакать,за что получила ногой в живот и сразу заткнулась.
-Обопрись спиной об кровать и пизду наверх выстави,мразь
Она взяла большую подушку ,положила возле кровати и легла на неё лопатками,так чтобы её пизда оказалась наверху,некое подобие березки.А я тем временем зачерпывал всю эту жижу снизу,стал ей заливать в пизду и пытаться разработать ее засовывая руку.Одна рука туда провалилсь сразу же,сказался ежедневный секс с моим большим членом и еженедельный фистинг который она сама себе делала,но я хотел максимально расширить её отверстие.Потратив на растяжку около 20 минут я уже спокойно мог засунуть пол стопы.
Скорее всего,моя шлюха,думала,что я сейчас захочу полностью засунуть ей ногу в пизду или захочу ей нассать туда,а потом дать ей выпить.Эти идеи конечно хорошие и мне очень нравилось ссать в неё,особенно я любил ссать ей в жопу,затем ставить по середине комнаты раскручивать и в этот момент она выдавливала из себя с таким напором,словно мы попали на термальный источник,а она гейзер.Я называл эту миниатюру «плачущий дельфин»потому что для нее это было очень унизительно и она в эти моменты начинала плакать,а её анус в этот момент был как дыхало у дельфина который выплескивает воду.
Но мой план был гораздо более масштабнее и изощренее
-Раздвинь руками свою манду и только попробуй убрать руки,будешь неделю с дилдо в жопе ходить,а вместо воды только мою мочу пить.
Супер клей не был так надежен как её руки после этих слов,мертвой хваткой она взяла свои половые губы и растянула их максимально широко.Мне очень понравился этот вид,такой широкой пизды я не видел никогда.Я встал над ней,затем немного согнулся в коленях и стал тужиться,при этом смотрел на ее реакцию,сначала она не поняла,что происходит,но как только первая порция говна упала ей во влагалище,её глаза расширились до величины её пизды и она стала орать.
Я засунул ей ногу в рот и выпустил 2 говёху,но из за её ебаных дерганий она не попала куда должна была,а покатилась внизу по животу и оказалось возле подбородка.
-ЕБАНАЯ МАНДА,БЛЯТЬ, ЖРИ ТЕПЕРЬ ЕЁ СУКА
-Я НЕ СМОГУ,ПАПОЧКА,ОНО ВОНЯЕТ
Я беру её рукой эту каловую массу и запихиваю ей в рот
-ЖРИ ДАВАЙ СУКА,ЖУЙ
Слезы выступают на её глазах,лицо все красное с не большими коричневыми следами.Это ей еще повезло что говно было не мягкое,а твердое,так бы засралось там все.Она начала жевать,правда половину выплюнула,но я все равно был поражен,я рассчитывал,что она выплюнет все и начнет вырываться,но она почти безотказно все приняла.Половину гавёхи я размазал ей по лицу и подобию груди.Затем достал дилдо,поставил его на пол и приказал сесть и скакать на нем, так как будто это её последний секс.Зрелище было очень возбуждающие,молодая девушка с коричневым лицом,грудью и животом,очень быстро прыгает на большом дилдо,а из вагины хлюпая выплескивается уже мягкое говно.Я решил поссать в этот момент на неё и постараться смыть все следы дефекации,но так как ранее я уже мочился ей в глотку,особым успехом это не увенчалось. Хватило только лишь на то,чтобы немного подмыть её лицо
Член стоял колом как никогда,надо было срочно кончить,а то в этот раз он бы точно взорвался.Я подошел к моей шлюшке и повернулся жопой,она все поняла без слов и запустила туда свое лицо.Буквально через пару минут,я уже кончал.В последную секунду перед эякуляций я успел запихнуть свой хер ей в глотку и кончить туда же.Подержав в «тепле»еще несколько секунд я достал и собрав все свои слюни и сопли смачно харкнул ей в район глаз,слюней оказалось так много,что они полностью залили ей глаза и она ничего не смогла видеть.Ну и в завершении была звонкая пощечина которая раскидала по квартире,весь тот смрад,что был на её лице.
-Это было нереально круто,моя дорогая,а теперь иди прими душ и убери все что мы тут напакостили,а я тебе пока завтрак сделаю.Только давай побыстрее,доченька,а то тебе еще в школу сегодня идти,как никак в 7 класс перешла,опаздывать тебе не положено.

Инна всегда хотела быть лучшей спермосоской. Аппетитная наружность ее всегда способствовала ее хотению. Длинные ножки, милое личико, кукольная внешность и развратный язычок, тонкий и остренький, который, казалось, создан для того, чтобы остриём своим ласкать, лизать и облизывать багрово красную головку и уздечку члена. Инна любила смотреть в глаза мужчинам своим невинным, пустым взором, в то время как ее язычок пробегал по блестящей головке члена, словно разрезая его острием и даря мучительно - сладостную негу мужчине, который, как правило, произносил в это время: или матерные слова, или нечленораздельные звуки. Причем матерные произносились утробным, не связным, и совсем не красивым, в общем, не тем голосом, которым произносят слова для любимой и желанной женщины. Напоминало это скорее звуки А и Ы, которые произносит младенец не заботясь об интонации.
В секунды перерыва между лизанием, сосанием и игрой язычка с членом, яйцами, анусом и другими окрестностями, Инна любила задавать вопросы и рассказывать некоторые подробности. Звучало это примерно так: "Я хочу твою сперму, я маленькая девочка, которая любит сгущёнку. Отдай мне всю твою спермочку". После этого, она сразу засасывала содрогающегося от возбуждения, стонущего, беспомощного как дитя огромного мужика с волосами по всему телу. Инна заметила, что после ее слов и засасывания головки из члена выходило 1-2 капли солоноватой смазки, явный признак того, что мужик кайфует.
Язычок Инны в основном ублажал членов одной организованной преступной группировки. Членов очень влиятельных, и каждый день рискующих жизнью или свободой, как заключила Инна достойных этого самого лучшего наслаждения на земле. Инна и ее страсть к кокаину, загородным виллам, эксклюзивным машинам, не говоря уже о нарядах, шьющихся специально для нее модельерами с именами более чем известными, сыграла не последнюю роль в творческом подходе ее к минету, который между собой называли "пусечка сушит яйца" члены этой банды.
Пусечка и в правду, решительно сушила все яйца. Член в ее руках словно возвращался к создателю, или кончал так, как действительно должно кончать римскому богу, ибо в ее руках он отдавал всю сперму... Яйца при оргазме засасывало прямо внутрь тела, как будто их и не было, что, конечно, в купе с марихуаной доставляло сильнейший оргазм этим рисковым парням.
В основном, любители чтобы "пусечка высушила яйца" были все сплошь и рядом любителями зелёного зелья, что Инна приветствовала, ибо считала марихуану своей помощницей в деле доставления мужчины в Эмпирей.
Инна подходила к оргазму со всей серьёзностью делого человека. Когда мужчина подходил к оргазму, она становилась к ласковее матери, которой дают подержать на руки новорожденного сына. Счастливчик начинал кончать под слова: солнышко, усипуся, малыш, мулипусечка. Вылизывала и выцеловывала все, что можно представить, и огромное колличество спермы, слизывалось ею со страстью любовницы или жены, хотящей получить новую машину или шубу.
Конец.

>>405884
С годовщиной, епта!

Вот бывало вижу в интернете, озорница какая в перископе сисечки покажет, а как ее похвалишь так и слышу «Как так можно? А если бы это была твоя дочь?!»
Ну так все верно, я же любящий отец! С чего бы мне отказывать ей в удовольствиях?

Моей двенадцать, да вот и она идет, только со школы и сразу ко мне:
-Пап, а Наташке вчера седьмой айфон подарили...
Конечно она начинает издалека. И рот до ушей.
-Завидуешь?
-Ну пааап!
-Выдумываешь поди?
-Ничего я не выдумываю, у всех уже есть новые, одна я с шестым! Да надо мной в школе смеются!
Черт, не годится это чтоб над моей дочкой смеялись.
-А волшебное слово?
-Мммм...
И смотрит на меня томно, снизу вверх, обхватив губками ствол у самого основания. Вот такое у нее волшебное слово.
Ох уж этот «блядский взгляд», как лицемеры говорят. С прищуром такой, искорки в уголках глаз. От него у пацанов в штанах плавится.
Вот в том году на юг ездили «дикарем». На закате гляжу, шагает моя гордость по опустевшему пляжу голышом, красуется, мокрая вся, попка на солнце так и сверкает.
Сбежались все окрестные пацаны и откуда только взялись?
А она плавно покачивая бедрами направилась прямиком к дальним камням. И вся стая за ней!
Ну тут уж я вмешался — догнал, посмотрел в глаза строго и всучил пачку «Дюрекс». А у нее уже и сосочки торчком.
-Смотри у меня!
Вернулась она тогда только под утро, довольная и уставшая, а за ней вяло плелись по одному выжатые как лимон пацаны. Ха, куда им до нее, дочка у меня спортсменка, в секцию ходит, тренер ее нахваливает!
Красавица, так вытянулась в этом году. Грудки растут, да и волосики кстати появились. Большая совсем.
Подошла она тогда к нам, женушка как раз из под стола вылезла:
-А вот и ты!
Вытерла рот и говорит:
-Будешь завтракать? Прости, десерта больше нет.
-Да не, мам, я уже.
И облизнула губки, паршивка.

Глажу ее по щеке, потом хватаюсь покрепче за ее короткие волосы и в несколько движений я близок к развязке. Она только причмокивает. Наконец прижимаю к себе, давлю на затылок, до конца и она в несколько глотков высасывает все до капли.
-Ты меня разоришь! Ну так и быть, будет тебе новый айфон.
Убегает к себе:
-Спасибо, пап!
Да, дочка у меня не промах.
Снова сажусь за работу, передо мной ноут и чашка кофе. Потом слышу она что-то кричит из комнаты. Заглянул к ней, а она за компом, долбит по клавиатуре, мышкой клацает и орет в микрофон:
-Фокус на Цербера! Альфу! Альфу, блядь! Хилы, не спим!
Рычит, приказы отдает, в голосе металл. Так ее пати по всему экрану только и летает.
-Бафы на меня! Обходим! Контроль на Некроса!
В наушниках она меня не слышит. Подошел, встал за спинкой стула, положил руку на плечо.
Игнорит, вся в игре. Что поделаешь? Просунул руку за ворот и ущипнул за сосочек.
-Ай, ну пап, не сейчас!
Сдвинул ее левый наушник:
-Ты чего так орешь? Щас же соседи прибегут.
-Ай бля, ну вот, меня и вынесли!
-Ну и отдохни...
-Вон!
Выпроваживала меня чуть ли не пинками, совсем избаловал я ее. Поворачиваюсь у двери:
-Кошмар, родного отца!
Мне в лицо прилетел ее плюшевый медвежонок.

Все успевает. И подлизаться к маме и пососать папе и построить сверстников. Да и в перископе она популярна. Если за компом, в трусах и не орет — она там. Сидит, попой вертит, песенки напевает. Черте что слушают они в эти дни, кстати. Со своего ноута читаю комменты, смотрю как она раздевается под музыку. Ее много хвалят и донатят.
Некоторые отзывы настолько хороши, что подают мне новые идеи. А айфон кстати и сама могла бы уже купить. Но я держу слово, раз уж обещал. Я же отец.
Вертится-крутится, а лицо точь в точь как у мамы в том же возрасте, помню залез ей под юбку в седьмом классе. И ведь ухитрялся лапать ее за ляжку даже когда нас пересадили за первую парту, «потому что болтали на уроке!» Она еще такую короткую юбку носила, у доски рукой придерживала, иначе трусики видно. Эх, были времена.

Но в последнее время, начитавшись интернета про педофилов, я озаботился безопасностью дочери. И поставил в ее комнату камеру, на всякий случай. Никто теперь к ней незамеченым не проникнет. Вот она как раз на экране - переодевается. Фигурка точеная, загорелая. Ой что это? Она кажется...нет, не может быть...да нет, точно — играется с дезодорантом. Форма у него подходящая, обтекаемая, продолговатая, с закругленным концом.
И как раз небольшой. Подхожу к двери, прислушиваюсь.
-Ооо...
Громко, прерывисто дышит. Ну что ты делаешь, а, мне же работать надо!
-Ааа...
Собираю волю в кулак. Ладно. Это все-таки потом, обратно за работу.
Удаляясь к себе слышу за спиной стоны. Невозможно работать!

>>478225
Учится она между прочим на четыре и пять, умничка. Но это — тяжелый труд отца.
Вот вечером слышу дочка с мамой болтают о чем то. Воркует как невинное дитя, а я досматриваю видео с дезодорантом. Оно красиво заканчивается на протяжном «Аааа!», загорелая девочка на экране выгибается как пантера и падает на кровать раскидав ноги в стороны. Захожу на кухню, они у стола и обе хором:
-Ужин через полчаса.
Смотрю на дочь с серьезным видом.
-Ты уроки то сделала, кстати?
-А нам не задавали.
Ну да, как же!
-Посмотрим. Показывай дневник.
-Не сейчас, мы готовим.
-Бегом!
Дочка прячется за жену, жена молчит. Смотрю на нее — смеется.
-Ну дай нам закончить уже, ато без ужина останешься.
Это шантаж!
Сажусь за стол, обе стоят ко мне задом, сравниваю. Вся в маму.
(А женушка то у меня до сих пор «Ух!» Попа крепкая, как тогда. Как я ее на этом самом столе!)
После ужина проверяю дневник. Полно замечаний за внешний вид и болтовню с одноклассниками, но меня интересуют только домашние задания. Я и так знаю что в школе она носит самое короткое, самое прозрачное и самое облегающее из предельно допустимого. Причем пределы допустимого она трактует по своему.
-Ага, вот, а говоришь не задавали! Показывай что сделала.
Нагибается к ранцу - видно трусики. Достает тетрадки, внимательно проверяю. Я отец строгий, если что не так, накажу сурово — как поставлю на четвереньки попкой к верху, как спущу трусики, да как отхожу ремнем!
Конечно вполсилы, но чтоб запомнила. Представив эту картину я сам не заметил как начал снимать ремень.
Но она и правда все сделала! И когда успела?
Не без грусти засовываю ремень обратно. В штанах тесно. Я ведь не разочарован, правда?
-Пап, ты что не рад?
Голос вкрадчивый, глаза сияют, усмешка на лице - она меня дразнит!
-Рад конечно, радость моя...
(Но так хотелось бы придраться) Однако отец должен быть справедливым.
Кидается мне на шею, обнимаю, целую, кладу руку на попку. Тугая, упругая, крепкая...
-Нужно думать о будущем! Твоя задача выучить на отлично английский, математику и физику, чтобы после учебы уехать за границу...
-Да-а-а...
Ох какая — сжимаю ее в руках, провожу пальцем между половинок. Она такая горячая и губки такие мягкие, а этот острый язычок, ммм...
-Я уже и деньги на учебу откладываю...
-Ааа, папа!
Моя рука в ее трусиках - они уже мокрые, она прижимается ко мне и трется об меня, прямо там где топорщится. Спускаю ей трусики, она расстегивает мне штаны, дышит тяжело, на лице краска. Возбудилась.
-Оставьте и мне!
В дверях жена.
-Мам, скорей сюда, поделимся! Ммм...
Ее язычок играет с головкой. Жена опускается рядом...язычки сплетаются, губы к губам, член между ними. Гармония.
Глажу их по волосам, по очереди сую каждой за щеку.
-Такой твердый!
-Ммм...
Слышно только причмокивание и протяжные стоны. Обе в обнимку - рука жены у дочки между ног, а рука той между ног у мамы. Смотрю на камеру, потом на компьютер дочери. Поднимаю ее за волосы:
-Включи-ка камеру.
Шлепаю по заду, дочка бегом метнулась к столу и включила компьютер. Когда она вернулась я уже ритмично долбил жену сзади, поставив ее на четвереньки. Влажный от их ласк член входил в нее как нож в масло.
-Ооо!
Притянув дочку к себе я усадил ее на жену верхом, сначала тоже задом ко мне, лаская ее маленькие грудки, перекатывая сосочки между пальцев, целуя в шею, потом вставил пальцы ей прямо в мокрую щелочку и наконец развернул лицом к себе, припал к ее губам и вынув член из жены одним движением вошел в дочь.
-Ааа!
Она выгнулась и откинулась на спину, я крепко ухватил ее за бедра и прижал к себе. Жена стонала под ней, лаская себя.
-О папа!
-Да, сучка, да!
Она издала сладостный стон, похоже эти слова ее возбуждали также, как и маму много лет назад, когда я впервые завалил ее на родительской кровати. Нам было столько же.
-Блядь, презерватив!
Голос жены снизу вернул нас на землю. И верно, как я мог забыть! Тоже мне заботливый отец...положение осложнялось тем что последний я как раз вчера вечером истратил.
Моя ненаглядная пользовалась таблетками, дочка же была в опасности.
Я так думал.
Но дочь быстро съехала с члена, соскочила с задницы матери, и извлекла из ранца початую пачку.
-Умница!
Она взяла один, раскусила упаковку и сунула в рот, я удивленно поднял бровь — и тут она взяла в рот, до горла.
-Ммм...
-Ооо!
Когда она выпустила член изо рта, на нем был раскатанный по всей длине презерватив. Я был впечатлен — дочка похоже много тренировалась.
-Кто тебя научил?
-Я фильмы смотрела.
Она засмеялась. Мы оба знали что тут нужна была практика.
И тут жена проползла на четвереньках до стола. Дотянувшись она взяла с него тот самый негодный шестой айфон. Дочь шутливо попыталась вырвать его из рук, обе расхохотались и жена коснулась экрана пару раз. Я услышал звуки которые ни с чем не спутаешь - приглушенные девичьи стоны и шлепки ягодиц о бедра партнера, судя по голосу это дочка на ком-то скакала верхом. Жена протянула телефон мне. Это был тренер. Дочь на видео повернула камеру на себя, с задранной формой, она вся блетела от пота и тихо стонала посасывая большой палец. Мой член приподнялся, но в списке были и другие видео и я перелистнул. На следующем мою девочку, зажав ей рот рукой, по очереди трахали на парте какие-то пацаны, видимо одноклассники...
-Это в ту среду, после английского.
Дочь вставила реплику, поглаживая мой член. Судя по дневнику в расписании этот урок был последним. Жена подползла ко мне сзади и я почуствовал ее язычок у себя между ягодиц.
-Мама?!
Надо же, похоже дочке все еще есть чему поучиться. Я обернулся на секунду:
-О да, ты знаешь как я люблю, давай как настоящая шлюха!
Перелистнув на следующее видео и прижимая голову жены к себе сзади я смотрел как те же одноклассники трахали дочь уже вдвоем сразу, перегнув ее через парту, совершенно раздетую. Ее рот был занят членом, поэтому было слышно лишь тяжелое дыхание.
-Это позавчера.
Тут дочка на видео выпустила член изо рта и ей едва успели зажать рот, как она выгнулась и протяжно застонала. Дочь засмеялась мне в лицо:
-Чуть не поймали нас тогда.
В рот ей уже пихали другой и я заметил:
-Ты как мама, совершенно не умеешь держать язык за зубами.
В этот момент язык ее мамы был глубоко в...вобщем она была слишком занята, чтобы ответить. Вдохновленный увиденным я быстро убрал телефон — мой стоял колом, я хотел просто разорвать мою маленькую развратницу. Шлепнув в ладоши я воскликнул:
-Позишн намбер ту!
Жена проползла у меня между ног и опустилась грудью на пол, но жопа ее так и возвышалась предо мною, как алтарь, на который я снова положил дочку, на живот, шлепнул ее по округлым мускулистым половинкам, потискал их и с размаху вошел. Если у кого и были бы сомнения что такое можно делать с подростками, то точно не у меня и точно не после увиденного.
-Ааах!
-Тебе же нравится когда жестко, да, сучка?
-Ааа, да!
-Скажи мне!
-Ааа, папа, выеби меня...
Я схватил ее за волосы и задрал ей голову,
-А волшебное слово?
-Бегом!
Она меня еще и передразнивала!
-Ах ты маленькая блядь!
Я крепко шлепнул ее по заду и начал двигаться все быстрее и быстрее. Я был близок к финалу. Она стала подмахивать, шлепая ягодицами о мои бедра. Теперь ее стоны точно слышали соседи.
Жена под ней внезапно перевернулась, так что дочка съехала на бок, и зажала ей рот рукой.
Дочка кончила и сладостно застонав с зажатым ртом, на секунду сжавшись почти сразу расслабилась, прерывисто дыша. Почти одновременно я понял что больше не могу, вынул и приподнявшись над ними сорвал презерватив, тут же забрызгав им грудь и лица. Только жене пришлось заканчивать самой, глядя на меня снизу вверх.
-Ммм!
Она засунула себе в рот палец, чтобы не закричать слишком громко. Совсем как дочь на видео. Отдышавшись она съязвила:
-А ты все таки стареешь.
-Вот блин, вас двое, а я один!
Повернувшись я направился в ванную, краем глаза заметив отражение в зеркале — кошечки лежали в обнимку и вылизывали друг друга.

Ну так то жизнь удалась.

>>491037
Можно и на грани, например, как вот тут.

> Рука нащупывает гладкие потные ягодицы сына, ощущает напряжение мышц, ритмично загоняющих член во влагалище моей супруги. Но я хочу большего! Я хочу тоже...

>

> — Ммм!

>

> Хлопаю по ягодице сына, и тот вздрагивает.

>

> — Погоди... Погоди...

>

> Я отстраняясь слегка.

>

> — Присунь поглубже!..

>

> Он останавливается, мы все напряжённо сопим. Сейчас я сделаю это. Мой член твёрд и настырен. Прижимаю головку к члену, который уже во влагалище. Ещё немного... Ещё... Так!.. Вскрикивает Тамара, когда мой член входит в пространство, уже занятое членом Сергея. Кричит Тома, я зажимаю ей рот.

>

> — Тома, расслабься, всё хорошо...

>

> Половой орган моей жены медленно адаптируется к двум конкурирующим пенисам. Одним движением закидываю на себя жену вместе с сыном. Наши ноги переплелись в немыслимой комбинации.

>

> — Сынок, наддай!

>

> Член Сергея задвигался в пространстве влагалища, ставшим таким тесным. Мой член тёрся о член Сергея, и у меня возникло чувство, что теперь сын ебёт не только мою жену Тому, но и меня тоже. Наши члены соприкасались самыми чувствительными местами, тёрлись, возбуждаясь друг о друга. Пыхтел сын, пыхтел я, судорожно дышала Тамара. Мягкие волосы жены прыгали по моему лицу.

>

> — Еби, сына!..

>

> Как это сладко! Как это необычно развратно! Мои руки ласкают ягодицы Серёжи. Что это - латентный гомосексуализм? Я придавлен двумя телами, а член сына сношает мой член. Еби нас, сын!

>

> Сергей не выдержал первым. Он распластался на Тамаре, застонал мне в ухо, его мышцы ягодиц напряглись в судороге. Задёргался в жаркой тесноте мачехиной писи его хуй, доводя меня до оргазма. Волнами заходили стеночки истерзанного лона, на ультразвуке взыла Тома. Заорал я, не в силах сдержать оргазм. Наши члены торопливо выплёскивали жидкость, осеменяя мою супругу обжигающими струями. Затем мой ослабевший хуй был безжалостно выдавлен, изгнан прочь более молодым и твёрдым. По моим яйцам потёк горячий липкий поток. Наши стоны наполнили тишину и уединение комнаты. Дёргалась и скрипела в конвульсиях старая кровать. Выплёскивалась наружу сперма. А Сергей всё кончал и кончал...