читаю книгу, The rise and fall of the third reich, понял что там есть отличное описание подходящее для двачеров, хочу поделиться.

перевод мой, будет литературный, постараюсь передать так, как я его понял и почувствовал.

> The next two or three years Hitler often described as the happiest days of his life. While his mother suggested— and other relatives urged— that he go to work and learn a trade he contented himself with dreaming of his future as an artist and with idling away the pleasant days along the Danube. He never forgot the “downy softness” of those years from sixteen to nineteen when as a “mother’s darling” he enjoyed the “hollowness of a comfortable life.” Though the ailing widow found it difficult to make ends meet on her meager income, young Adolf declined to help out by getting a job. The idea of earning even his own living by any kind of regular employment was repulsive to him and was to remain so throughout his life. What apparently made those last years of approaching manhood so happy for Hitler was the freedom from having to work, which gave him the freedom to brood, to dream, to spend his days roaming the city streets or the countryside declaiming to his companion what was wrong with the world and how to right it, and his evenings curled up with a book or standing in the rear of the opera house in Linz or Vienna listening enraptured to the mystic, pagan works of Richard Wagner. A boyhood friend later remembered him as a pale, sickly, lanky youth who, though usually shy and reticent, was capable of sudden bursts of hysterical anger against those who disagreed with him. For four years he fancied himself deeply in love with a handsome blond maiden named Stefanie, and though he often gazed at her longingly as she strolled up and down the Landstrasse in Linz with her mother he never made the slightest effort to meet her, preferring to keep her, like so many other objects, in the shadowy world of his soaring fantasies. Indeed, in the countless love poems which he wrote to her but never sent (one of them was entitled “Hymn to the Beloved”) and which he insisted on reading to his patient young friend, August Kubizek, she became a damsel out of Die Walkuerie, clad in a dark-blue flowing velvet gown, riding a white steed over the flowering meadows. 31

> He told this story on himself in one of his reminiscing moods on the evening of January 8-9, 1942, at Supreme Headquarters. (Hitler’s Secret Conversations, p. 160.) t “These were the happiest days of my life and seemed to me almost a dream . . .” (Mein Kampf, p. 18.) In a letter dated August 4, 1933, six months after he became Chancellor, Hitler wrote his boyhood friend, August Kubizek: “I should be very glad ... to revive once more with you those memories of the best years of my life.” (Kubizek, The Young Hitler I Knew, p. 273.)

Мой перевод:

Следующие 2 или 3 года своей жизни, Гитлер описывал как счастливейшие дни его жизни. Несмотря на то, что его матушка намекала, а остальные родственники настаивали, что он должен освоить ремесло (trade означает обычно: ручной, профессиональный труд, например обшивка мебели. Это не просто "профессия" в нашем современном понимании) и пойти работать. Он продолжал удовлетворяться мечтами о своем будущем как художника, проводя свои дни счастливо бездельничая, прогуливаясь вдоль дуная. Он не забыл "тихое умиротворение" тех лет, меж его 16 и 19 годами. Когда на правах "маминой радости" он наслаждался "пустотой и безобязательностью комфортной жизни". Хотя больная и тающая на глазах вдова с трудом могла свести концы с концами на ее крошечный доход, молодой Адольф отказался найти работу и помогать. Мысль о том чтобы зарабатывать даже на свое пропитание простой трудовой занятостью была отрватительна ему тогда и оставалась таковой сквозь всю его жизнь. Вероятно то, что сделало эти последние годы наступающей зрелости для него такими счастливыми, было отсутствие необходимости работать, что дало ему свободу быть задумчивым (to brood глубоко и напряженно размышлять, с небольшим негативным уклоном, обычно это не приводит к счастливым или радостным мысляи, думаю нелитературно можно было бы использовать слово "загоняться"), фантазировать, мечтать и проводить дни за бесцельным шатанием за городом или улицам города, декларируя своему компаньону что же так неправильно в этом мире и как это исправить, а вечера свернувшись за книгой или стоянием позади дома опера в Линц или Вены восторженно слушая мистическо - языческие работы Ричарда Вагнера. Друг детства, запомнил его в те годы как бледного, неловко долговязого подростка, обычно тихого и отстраненного, который был способен на внезапные вспышки истерического гнева в сторону тех, кто был с ним несогласен. Целых 4 года он воображал себя влюбленным в блондинку красавицу Стефани. Но ни разу не приложил ни малейшего усилия чтобы как-то сблизиться с ней, хотя часто глазер на нее с вожделением, во время ее прогулок вдоль Landstrasse в Линц с матерью. Предпочитая сохранять ее, как и многие другие объекты своих желаний в размытом и неочерченном мире своих парящий фантазий. Действительео, среди всех любовных поэм, посвященных и написанных ей, не отправленных (одна была названа Гимн для горячо-возлюбленной), но так настойчиво читаемых его молодому другу Августу Кубежеку, она стала возлюбленной красой из
Die Walküre, облаченной в струющуюся темно-синюю ночную рубашку, скачя на голубом жеребце через цветущие луга.