Зарисовка, сон.
Я спускался в темный подвал по старой лестнице из кирпича, отделка из стекла, исписанного формулами, обрамляла вход внутрь. Белым и золотым по стеклу, старинные закономерности не давали вырваться наружу тому, что должно всегда быть под моим контролем. Я прекрасно помню первый раз, когда попал туда, прозрачные стены давящие со всех сторон на меня, шум, крики и темнота буквально сочащаяся из стеклянных стен, та темнота, которая будто бы пытается вылиться из преград мешающих ей и утопить в себе всё вокруг. В этом подвале были заперты образы, которые уже как несколько лет терзали мой разум, сплавившиеся воспоминания. В первый раз я едва справился со своим ужасом и только для того, чтобы убежать и запереть эту шкатулку Пандоры внутри себя.
Я вошел, но не увидел той темноты, лишь отдельные её частички забивались в углы своих стеклянных камер от меня. Стены перестали быть для меня препятствием и я начал искать тех, кто всё это время пытался отравить мою жизнь.
Первым был гниющий, непрерывно хнычущий и бормочущий ребенок, на вид ему было около 3 лет, хотя я всегда представлял его мертворожденным, из порезов на синюшней коже сочился желто-зеленый гной, темные глаза на одутловатом лице смотрели на меня с ненавистью. Своей синей ручкой он периодически смахивал со лба капли воды стекающие с мокрых волос, при этом стараясь не отрывать от меня взгляда.
Когда я пришел в подвал впервые он доставил мне множество неприятностей, он был единственным, что сумело проскочить, когда я закрывал вход в это место, за пару часов дитя пропитало мой дом запахом гниения и сырости, свет при нем мерк и вместе с холодными воющими сквозняками мою душу пробирал непонятный и невнятный страх, какой только может испытывать ребенок и который никак не получается объяснить взрослому: лишь губы дрожат и слезы текут из опухших и покрасневших глаз, а все тело покрывается мурашками и дрожит.

Я схватил его одной рукой и поднял, существо забулькало и захрипело, стараясь больше не смотреть мне в глаза, а затем оно стало разрываться, как разрывается капля черной краски падающая в чистую воду с кисточки и исчезающая в ней.

Второй была дева с бледной кожей и темными прямыми волосами, у неё были большие карие глаза и я помню что в прошлом они смотрели на меня со свирепостью и злобой. Низкого роста, с фигурой песочных часов и лицом милым моей памяти вопреки всему.
Тогда она преследовала меня, бросалась при первой возможности выцарапать мне глаза и разодрать меня в клочья. Это была вина, моя первая любовь и не сбывшаяся надежда.
Я вошел в её камеру, когда она неподвижно лежала на полу, мраморная статуя в черных одеждах. Она даже не стала сопротивляться, я достал серебряный нож с длинным тонким лезвием и начал делать разрез вдоль груди и вниз к животу, а другой рукой я прижал её корпус к полу. Не было ни капли крови и только глубокий стон то ли боли, то ли удовольствия раздался когда нож начал свое движение.
Я проснулся, и обнаружил что на давно отключенной онлайн трансляции сама собой включилась реклама, женщина стонала на все лады рекламируя достоинства новой линейки презервативов с какой-то особой смазкой.