Од­на­ко, су­дя по ус­та­новив­шей­ся на по­ле ти­шине, ник­то не со­бирал­ся бе­жать за мя­чиком – все еди­нодуш­но де­леги­рова­ли эту обя­зан­ность са­мому млад­ше­му учас­тни­ку иг­ры. По­нимая, что пь­яное пу­зо за мя­чиком бе­жать не зас­та­вишь, маль­чик, под все­об­щий одоб­ри­тель­ный смех, от­пра­вил­ся за ним сам. Ви­димо, для ус­ко­рения один из стар­ших то­вари­щей дал ему оп­ле­уху. Бро­сив вслед па­цану озор­ной взгляд, стар­ший по­дошёл к пь­яно­му.
– Ну, как? – пе­репол­ня­емое гор­достью, спро­сило пу­зо.
– Да как му­дак, дядь Па­хом, - па­ренёк с жа­лостью пос­мотрел на по­качи­ва­юще­еся пе­ред ним те­ло и по­мор­щился. Пе­регар ощу­щал­ся да­же на из­рядном рас­сто­янии от не­го.
– Ну лад­но те­бе, что ты, - от­махнул­ся Па­хом. - Я ведь пер­вым ког­да-то в ли­ге пол­ка был! Я вот, зна­ешь, хо­рошее ког­да вспо­минаю...
Стар­ший в сер­дцах мах­нул ру­кой и, ни­чего не от­ве­тив, от­вернул­ся.
– Ну, хо­чешь…мо­гу и на во­ротах пос­то­ять, - по­ник­нув го­ловой, Па­хом поб­рёл в сто­рону во­рот.

Со сто­роны за всем этим наб­лю­дали два ста­рых од­но­сель­ча­нина. Они си­дели у стру­ган­но­го сто­ла на лав­ках, пе­ри­оди­чес­ки пос­матри­вая на иг­равших де­тишек и за­тесав­ше­гося к ним взрос­ло­го му­жика. На сто­ле меж­ду ни­ми сто­яла бу­тыл­ка вод­ки, два гра­нён­ных ста­кана и бу­хан­ка бо­родин­ско­го хле­ба.
В не­бе, по­нача­лу ед­ва раз­ли­чимый, слы­шал­ся рёв ави­аци­он­ных дви­гате­лей.
– Вот ведь, блядь, ши­ло в жо­пе. Яй­ца се­дые - всё рав­но ху­иту го­нит! – сок­ру­шал­ся один из ста­риков, гля­дя на ве­лико­воз­рас­тно­го фут­бо­лис­та.
– Он за нас кровь про­ливал, а ты: «ши­ло в жо­пе». Пусть от­ды­ха­ет во­яка, - снис­хо­дитель­но от­ве­тил дру­гой.
– Ска­жешь то­же, блядь. Я его дав­но знаю, по­ехав­ше­го, блядь! – хмык­нул пер­вый.
– Да он по­казы­вал мне! По­гоны свои и бе­рет, - бро­сил­ся за­щищать по­ехав­ше­го вто­рой.
– Ты, блядь, у не­го ещё ор­де­на за Аф­ган по­ищи! По­гоны, блядь! Это ху-уй­ня, блядь, по­нял? – сер­ди­то от­ре­зал пер­вый и раз­лил вод­ку по ста­канам. - Де­сан­тник он, блядь… Пи­сарем он в шта­бе от­си­дел­ся, вот и весь ге­рой, на хуй! Да­вай ёб­нем ещё!
Про­вор­но чок­нувшись, они син­хрон­но оп­ро­кину­ли ста­каны в се­бя.
-Ох, креп­ка со­вет­ская власть! – рез­ко вы­дох­нув, рык­нул пер­вый. - Ты хоть зна­ешь, как он в ар­мию-то по­пал? Сын этот пред­се­дате­ля-то кол­хо­за на­шего быв­ше­го?
– Ну и как?

– Да ху­ли. Я сей­час рас­ска­жу, блядь, по­том вся де­рев­ня шеп­тать­ся бу­дет. Я же те­бя дав­но знаю, ал­ка­ша, блядь! – вто­рой ста­рик за­учен­ным дви­жени­ем вновь раз­лил по ста­канам ог­ненную во­ду и тут же вы­пил свою пор­цию. - Ох, креп­ка власть со­вет­ская!
От­ды­шав­шись, он сно­ва обер­нулся на бе­гав­ших по по­лю па­цанов. Один из них, зав­ла­дев мя­чом, вы­шел с ним вплот­ную к во­ротам и, тща­тель­но при­целив­шись, уда­рил им точ­нё­хонь­ко в жи­вот Па­хому.
– …ну что ж вы, де­ти, де­ла­ете… - зах­ны­кал сын быв­ше­го пред­се­дате­ля кол­хо­за, пы­та­ясь под­нять­ся.
Де­ти одоб­ри­тель­но зар­жа­ли.
– А, хуй с то­бой, - от­махнул­ся ста­рик и на­чал свой не­хит­рый рас­сказ. - Ну, в об­щем, вы­пил он вин­ца. С од­ной ду­рой. На пля­же, в Бер­дян­ске, блядь.
– Угу, - кив­нул его со­бутыль­ник.
– Ну… - рас­сказ­чик за­курил. - А по­том по­еба­лися. В ле­су там, ря­дом…
– В ка­ком ле­су? – не по­нял вто­рой. - И что, прос­то по­еба­лись, и всё что ли?
В го­лосе слу­шате­ля слы­шались нот­ки ра­зоча­рова­ния. Но рас­сказ толь­ко на­чинал­ся.
– А ду­ра эта кем бы­ла - зна­ешь, блядь? – с вы­зовом про­дол­жил ста­рик. - Внуч­кой пред­се­дате­ля на­шего рай­ис­полко­ма!
– Ай, пиз­дишь! – скор­чив гри­масу, от­махнул­ся вто­рой.
– Да лад­но, мы друзья - ху­ли я те­бе тут сей­час рас­пёзды­вать­ся бу­ду! – воз­ра­зил пер­вый. - Ну, я прос­то то­же уха­живал за ней тог­да... Жи­ла она здесь, на да­че сво­ей. Ну, в об­щем, че­рез па­ру ме­сяцев у неё брю­хо-то и об­ра­зова­лося…
– Да кто те­бя на­учил так го­во…
– Не пе­репёз­ды­вай мне тут! А ге­рой твой уже к то­му вре­мени за дру­гой при­уда­рил. Ну, в об­щем, пред­се­датель из Бер­дян­ска па­пашу его на ко­вёр вы­дер­нул.
– И? – слу­шав­ший со­бутыль­ник вы­нуж­ден был прис­лу­шивать­ся к каж­до­му но­вому сло­ву всё тща­тель­нее, по­тому что от­ку­да-то свер­ху про­дол­жал до­носить­ся на­рас­та­ющий гул.
«Не­уже­ли, это вод­ка так по моз­гам да­ла?» - по­дума­ли ста­рики син­хрон­но, так же как и пи­ли. И, к счастью, ни один из них не до­гады­вал­ся о том, что ду­мали они прак­ти­чес­ки оди­нако­во.
– Ну, ко­роче, хо­тели его уже же­нить, блядь! – крик­нул рас­сказ­чик. - Ну а тот ни в ка­кую, че­го-то так соп­ро­тив­лять­ся, пом­ню, на­чал. Ру­гал­ся. Выл пря­мо. Ну, отец его ска­зал: «Хуй с ним». Зас­та­вил его в по­вес­тке рас­пи­сать­ся и в даль­ний гар­ни­зон от­пра­вил. На­дол­го. Тот по­том при шта­бе так и ос­тался. Ну, это ког­да па­пашу его из кол­хо­за по­пёр­ли за вре­дитель­ство.

Пос­ледние фра­зы рас­сказ­чи­ка по­тону­ли в свис­те вер­то­лёт­ных ло­пас­тей. Те­перь од­но­сель­ча­не смог­ли точ­но убе­дить­ся, что вод­ка тут точ­но бы­ла не при­чём.
В пло­хой слы­шимос­ти был ви­новат во­ен­ный вер­то­лёт с эм­бле­мами ВВС Рос­сий­ской Фе­дера­ции, по­явив­ший­ся с вос­то­ка и спеш­но шед­ший на по­сад­ку пря­мо к фут­боль­но­му по­лю. В бли­ках ухо­дяще­го сол­нца блес­нул фю­зеляж с бо­евой рас­крас­кой Се­вас­то­поль­ско­го фло­та.
Де­сан­тный люк ус­пел рас­пахнуть­ся ещё до то­го, как шас­си кос­ну­лись зем­ли. От­ту­да вып­рыгну­ли двое де­сан­тни­ков в пол­ной бо­евой вык­ладке и за­няли по­зиции ря­дом с ма­шиной. А ма­шина эта, тем вре­менем, не спе­шила глу­шить мо­торы.
Все ок­ру­жа­ющие с ин­те­ресом наб­лю­дали за про­ис­хо­дящим. Маль­чиш­ки, по­нача­лу бро­сив­ши­еся в рас­сыпную, на­чали пос­те­пен­но воз­вра­щать­ся на по­ле, с вос­торгом раз­гля­дывая кры­латую ма­шину и сто­яв­ших у неё бой­цов. Из до­мов на краю се­ла ста­ли вы­ходить лю­бопыт­ные жи­тели.
Вслед за де­сан­тни­ками на зем­лю со­шёл ещё один во­ен­ный. Это был ху­доща­вый пол­ковник в по­тёр­той по­левой фор­ме, смот­ревший­ся нес­коль­ко блёк­ло на фо­не собс­твен­ных гвар­дей­цев. Твёр­дым и ре­шитель­ным ша­гом пол­ковник нап­ра­вил­ся к зас­тывше­му в во­ротах Па­хому.
– И это луч­ший офи­цер за­паса, блядь! – гну­савым, но очень гром­ким го­лосом за­гово­рил он на хо­ду. - Ему Ро­дина да­ла квар­ти­ру в Со­чи – жи­ви! Жи­ви в Со­чи, блядь! Не хо­чу! Хо­чу во­дяру жрать в Жо­пос­ран­ске!
С эти­ми сло­вами он схва­тил груз­ное те­ло го­ре-вра­таря за ши­ворот и по­тащил его к вер­то­лёту.
– Да­вай! На ра­боту! Вы­лезай! На ра­боту по­шёл!
Втол­кнув да­же не пы­та­юще­гося соп­ро­тив­лять­ся Па­хома внутрь вер­то­лёта, он скрыл­ся в де­сан­тном лю­ке вслед за ним. Ту­да же, сле­дуя за ко­ман­ди­ром, за­лез­ли бой­цы с ав­то­мата­ми. Пи­лот в эту же се­кун­ду вклю­чил не ус­певшие ос­та­новить­ся вин­ты на пол­ный обо­рот, и кры­латый монстр по­кинул фут­боль­ное по­ле так же стре­митель­но, как и по­явил­ся.
Ещё нес­коль­ко ми­нут мо­лодёжь сто­яла, ра­зинув рты, не­под­вижно и про­вожа­ла взгля­дом вер­то­лёт, пы­та­ясь по­нять про­изо­шед­шее. Де­сято­го иг­ро­ка с ни­ми боль­ше не бы­ло. И ма­ло кто из них до­гады­вал­ся о том, что его они не уви­дят боль­ше ни­ког­да в сво­ей жиз­ни.
Один из со­бутыль­ни­ков, ко­торый свя­то ве­рил в ге­ро­ич­ность пу­зато­го вра­таря, мно­гоз­на­читель­но взгля­нул на сво­его то­вари­ща. Тот през­ри­тель­но сплю­нул и рез­во за­ковы­лял прочь из-за сто­ла.