Давайте поговорим немного обо всех этих обысках и задержаниях. Несмотря на то, что они уже привычно заполоняют новостные ленты, никакого нового "тридцать седьмого года" не получится. И вот почему.

Полномасштабные разгромы возможны лишь тогда, когда система находится на пике формы, а её поддерживает значительная часть населения.

Сейчас же в освободительное движение вовлечено абсолютное большинство беларусов, и количество тех, кого может персонально задеть система, составляет максимум 1% от всего актива.

К примеру, каждое воскресенье в маршах по Минску, учитывая текучку за весь день, участвует около 200 000 человек. Плюс ещё десятки тысяч активны в регионах. Задерживают же от 100 до 600 человек (в разные воскресенья). Это составляет от 0,05% до 0,3% от всех участников.

Что касается уголовных преследований. На данный момент официально политзаключенными признано более 50 человек. Давайте, например, увеличим эту цифру в 3 раза, чтобы учесть те случаи, которые ещё не дошли до правозащитников и про которые мы не знаем. Итого по стране за политику сидит в тюрьмах пускай условно 150-200 человек.

А теперь напомню вам масштабы разгрома во время выборов 2010 года. 700 задержанных на сутки и пару десятков политзаключенных, большинство из которых вышли в течение года-двух. Тогда этого хватило, чтобы затормозить развитие общества на долгие годы.

Так вот масштабы 2010-ого мы прошли уже в июне-июле этого года, но с тех пор освободительное движение лишь разрастается и расширяется.

Проигравшие оккупанты работают по старым шаблонам, думая, что точечные обыски и репрессии, которые будут попадать в СМИ, смогут всех запугать и остановить процессы развала режима.Но по факту с каждой неделей у них всё меньше денег, меньше сил и меньше сотрудников, которые массово утекают. 99% силовиков и чиновников уходят из системы тихо, а те публичные заявления, которые вы видите (https://t.me/bysol), лишь самая верхушка айсберга.

Совсем скоро начнётся парализация власти оккупантов в целых министерствах, как это уже происходит в Минкульте, Министерстве спорта и частично в Минздраве. Поэтому Лугабе бегает то в Генеральную прокуратуру, то в Академию наук: ведь там были замечены публичные выступления и демарши. Система активно гниёт и теряет хватку.

Так что они могут ещё какое-то время пытаться удерживать власть с помощью дубинок и арестов. Но в реальности с каждой неделей они будут убивать свою же схему удержания и уменьшать зону контроля, которая рано или поздно сузиться лишь до Дворца и оцепления вокруг него.