"Будучи дипломированным психиатром и кандидатом наук, я наблюдаю за власть имущими. В нашей стране, и вот сейчас в Белоруссии, и вообще за людьми этого круга. И я прихожу к выводу, что не понимаю многих вещей в психологии и в психиатрии...
Теперь про нашего героя, Лугабе. Психиатры уже писали о том, что у него мозаичная психопатия. Да, но дело все в том, что психопатов очень много, и психопатия, на самом деле, не является болезнью. Потому что болезнь — это что-то текущее, изменяющееся. А психопатия — это данность. Она проявляется только когда наступает декомпенсация.
Я обычно привожу такой пример: Филиппу Киркорову, которому нужно, чтобы обязательно была аудитория, перед которой он выступает, говорят: «Ты четыре месяца будешь работать в библиотеке с карточками». И у него наступает декомпенсация, потому что для него это ужас. Ему нужны стадионы, ему нужно все время демонстрировать себя, нужны всякие костюмы.
Или наоборот. Взять библиотекаря, который работает в библиотеке, и ему сказать: «Знаете, Семен Семеныч, завтра вам надо выступить и рассказать про свое библиотечное дело на стадионе перед тысячами людей». И он получает декомпенсацию.
Лугабе был психопатом, но довольно компенсированным. Ему казалось, что он у власти бесконечно долго, он привык к этому состоянию, ему было комфортно. Он распоряжался всем — страной, людьми. Это был его дом — хочу, переставил вазочки, хочу, переставил мебель. И вдруг он сталкивается с тем, что он даже не мог себе представить.
Профессиональная деформация личности бывает у разных профессий. У президента, который находится у власти долго, она неминуема. И вдруг… «Как, я сейчас должен дать свою квартиру, свой дом? Какого хрена вообще? Я привык, это мое!». И он получает декомпенсацию. Для того, чтобы объяснить поведение вот таких граждан, я придумал специальный термин — «патология нормы». Болезнью это не назовешь, но это и не норма точно. И накладывается профессиональная деформация личности, потому что у него есть ощущение, что это все принадлежит ему.
Он 26 лет у власти, и его окружают люди, которые ему все время говорят, какой он классный. Это как в сказке про голого короля. К тебе приходят и каждый день говорят, какой ты красивый, какой ты классный, какая у тебя классная шевелюра, ты просто мачо! Ты начинаешь в это верить.
Профессор Мухина, в свое время занимаясь конформизмом и нонконформизмом, сняла кино. В детском саду дети едят пересоленную кашу. Заходит мальчик. Их попросили ему сказать, что каша сладкая. И вот мальчик пробует эту кашу, морщится, а дети говорят: «Какая сладкая каша!». Мальчик начинается задумываться: «Столько детей говорит, что каша сладкая, может быть, она и правда сладкая?». И он говорит: «Да, каша сладкая». Лугабе окружают как раз абсолютные конформисты, которые говорят ему то, что он хочет услышать, и он начинает в это верить.
Есть такое слово — «мудак». Его, конечно, нет в психиатрии, но оно какое-то очень точное. Я бы ввел его и в психиатрию, и в науку. Потому что «дурак», «особенности мышления» — это все не так. Лугабе мудаком был изначально. Но сейчас, при этой декомпенсации, он проявил себя как абсолютный законченный мудак.
Неадекватно поступает, несет полную чушь. История с Меркель, например… Надо видеть лицо Мишустина при этом. Он прекрасно понимает, что перед ним сидит полный законченный мудак и несет какую-то ахинею, но он терпит, потому что это официальная встреча.
В заключение хочу рассказать один случай. Я докладывал про больного профессору Наджарову. В то время он был ведущим психиатром страны. Закончил свой клинический доклад и сделал заключение. Вдруг профессор сказал мне вещь, которую я запомнил на всю жизнь.
Он сказал: «Вы знаете, мы часто пытаемся объяснить поведение людей, которые к нам попадают, с точки зрения психиатрии. Но иногда бывают просто подонки».
И вот эту фразу я запомнил навсегда. Из уст члена-корреспондента академии медицинских наук, известного психиатра, это звучит очень сильно и мощно. Мы все пытаемся объяснить с точки зрения психологии и психиатрии, а иногда бывают просто подонки и подлецы…"
(с) А. Бильжо