Вот я и прочёл одно из крупных произведений Ильи Масодова… Прежде всего, зачем я это читал? – ведь самоочевидно, что там окажется весь джентльменский набор мерзостей и дряни, которыми любуется автор в своих коротких рассказах. Дело в том, что Илья Масодов умеет писать. Странно и отвратительно видеть сочетание таланта и гнойного мировоззрения. Это всё равно, что встретить на улице небывалого урода – и не хочешь, а оглянешься.

Впрочем, талант Масодова очень относителен. У истинного таланта невозможно определить его происхождение, а тут слишком явно прослеживается выучка выпускника Литинститута. Масодов с лёгкостью пользуется рядом приёмов, о существовании которых большинство авторов, представленных на Фантлабе, попросту не подозревают, а вот обоснованность приёма частенько отсутствует. В особенности это касается сверхдлинных фраз, которыми автор попросту злоупотребляет. Приём известный, впервые я встретил его в книге Коллоди, и там же автор Пиноккио со свойственным ему морализаторством демонстрирует, как этим приёмом следует пользоваться. Урок этот Масодову впрок не пошёл; иной раз длинная фраза обоснована, но чаще автор замонстрячивает словесное чудовище, не думая о последствиях. Образованность показал, читателя шуганул – что ещё?..

Парадоксальное сочетание высокого и низкого стилей, сочетание красоты и уродства, которым когда-то шокировал читателя Бодлер, -- любимый приём Ильи Масодова. Но там, где у Бодлера видим вызов мещанскому мировоззрению, плевок в лицо пошлости, у Масодова превалирует плевок, как таковой. Все красивые фразы Бодлера были штампами уже в те времена, когда писались «Цветы зла»:

Но помните, и вы, заразу источая,
Вы трупом ляжете гнилым.
Вы, солнце глаз моих, мечта моя живая,
Вы, лучезарный серафим!

Масодов берёт не внешнюю, а душевную гнусность и сочетает её с метафорой чистой и свежей. То есть, Бодлер борется с фарисейством, Масодов – с красотой.

Впрочем, довольно теории, много чести будет Илье Масодову. Вернёмся к повести. Кстати, почему «Ключ от бездны» назван романом – непонятно. Повесть и не особо длинная. Разумеется, там имеются маленькие девочки, над которыми издеваются, которых мучают и насилуют. Впрочем, детишки тоже хороши: вспороть ножиком живот случайному прохожему для них пустяк. На ста страницах уместились все виды извращений от лесбийского петинга и эксгибиционизма до зоо- и некрофилии. Кровь, выпущенные кишки, гной, кал, блевотина – все эти компоненты присутствуют в соразмерном количестве. Всё максимально извращённо, даже свою малолетнюю героиню автор не может изнасиловать иначе как с помощью оборотня, звериная ипостась которого давно издохла. Совокупление пятиклассницы с дохлым медведем – это нечто!

И всё-таки, зачем это писалось? Ведь повесть, как таковая, кончилась ничем: все умерли, и наши и ваши. И всё же, отыскался след Тарасов! Много страниц подряд автор демонстрирует некое подобие объективности, равно оплёвывая все противоборствующие стороны. Но вот на страницах появляются служители церкви. Разумеется, они такие же извращенцы, как и все остальные персонажи повести, такие же чернокнижники и убийцы (кстати, наполовину издохшие оборотни Масодова работают именно на церковь Христову). Единственное исключение: если прежде автор весь в белом стоял над схваткой, то здесь он начинает брызгать слюной в «поганого бога». Вот оно! Перед нами дьяволопоклонник, не эстетствующий люциферианин, не последыш гностиков, а вульгарный дьяволопоклонник, из тех, что вешают на кладбище кошек, а порой, по дури и пьяни, совершают и более серьёзные преступления! Кстати, главные героини Масодова – милые пятиклашечки, начав знакомство с лейсбийских отношений, продолжают его, сжигая живьём пойманную кошку. Так что, к чему ведёт автор, можно было догадаться и раньше.

Думается, сам Масодов в подобных оргиях не участвует, но он певец и агитатор именно этих человеческих отбросов. Я был неправ, когда в отзывах на короткие рассказы предполагал авторскую шизофрению. Истинный диагноз куда более суров.

Нелишне напомнить, что сам я воинствующий атеист, безбожник до мозга костей, масодовские филиппики в адрес церкви и бога были мне смешноваты. Автор, прежде казавшийся мрачным злодеем, обернулся прогнившей пустышкой. Обидно, что литературный талант достался подобному типу. Страшно, что на стороне дьяволопоклонников работает, по меньшей мере, один талантливый автор. Но как литературное явление Илья Масодов меня больше не интересует. Вот только любопытно было бы прочесть отзыв на эту повесть, написанный верующим христианином. Думаю, впрочем, что в данном случае отзыв и оценка не будут слишком отличаться от моих.