>>1926

>то в "вампирской дилогии" довольно близко к реальности описан механизм "анонимной диктатуры".

очень далеко от реальности. В странах под контролем- используется майнд-контроль населения, никакой эзотерики и прочей хрени там нет у них, это сказочки для туземцев.
если бы эзотерика работала, Конкистадоры бы не уничтожали миллионы индейцев- тупо физически. Хотя вот школа эзотерики у индейцев была очень развита- однако по фактам вообще ничего это не сработало, против конкистадоров в латах и с ружьями.
Это в средние века считали продукт работы мозга- сознание, неким эзотерическим продуктом. На том и держится власть единиц- на темноте и отсталости большинства масс.
Воп пропагандирует, пусть не явно в текстах магическое мышление- некий ореол вокруг разума и всё что касается разума личности. Как будто есть нечто отдельное от мозга. Если оно есть- то не было бы борьбы веками- вокруг территорий и еды. Ведь враг не пытается тебя переубедить, сделать лучше или хуже, а просто уничтожить. Шизо-теоретизирование- вот проблема общества настоящая, а не скрепы- и анти-скрепы духовные. То есть корневая сюжетность Воп строится вокруг изначально ложных моделей общества, придуманных враждебными людям элитами.
ну если там критика того, чего нет в реальности, пусть и косвенная критика в виде отсутствия осмысленной и целенаправленной деятельности персонажей.
что это по фактам- сор, помеха для трезвого мышления и развития личности.
>>1931
вместо сериалов- читайте книги, лучше развивать фантазию, чем линейки визуальные и банальные вкуривать, шаблонизироваться под них.
>>1931

>Летуны по Кастанеде

хоть один видео-пруф что существуют. То чего не может зафиксировать техника- не существует в физическом мире.
пока ты не прочитал про летунов они существовали или нет? Манипулятивные тексты оборачивают уже готовые смыслы у людей- в нужные манипуляторам обьекты мышления, через якори и ярлыки. Это основное отличие Литературы- от негодных текстов для быдла, типа этого вашего Кастанеды. Оно не оформленого полу- магического туземца пост-СССР- формирует по шаблону в нужном направлении.

Я для себя творчество Олегыча примерно так разделяю:

1. Ранние - смехуюшечки и абсурдистика. Довольно безобидные на фоне. Типа Святочный киберпанк, Об исследованиях Павла Стецюка, Музыка со столба, Миттельшпиль, Хрустальный мир, Происхождение видов, Time Out, Мардонги, Встроенный напоминатель, Папахи на башнях, Краткая история пэйнтбола в Москве, Пространство Фридмана, Who by fire, Ultima Тулеев, или Дао выборов, Имена олигархов на карте Родины. Чуть вкраплений политоты или игра с читателем, финт, типа как в Нике, Оружие возмездия, Зигмунд в кафе, про интерпретации и иллюзорность всей хуйни хуе мое епта.

2. Суета сует и неудовлетворенность происходящим с тобой. Лирический герой (зачастую при помощи условного Дона Хуана) совершает бегство (или попытку бегства) во внутреннюю Монголию. Ну или ему открывается какая-то истина, герой выдыхает и жить становится легче. Примеры: Жизнь и приключения сарая Номер 7, Проблема верволка в средней полосе, Желтая стрела, ЧиП, Затворник и Шестипалый, Принц Госплана, СКО.

3. Тоже что и пункт 3 но без попытки бегства. Как правило ранние рассказы. Просто злободневная желчь, аффтар грубо ставит читателя перед фактом. Зачастую вместе с условной "антисоветчиной". Примеры: Водонапорная башня, Онтология детства, Вести из Непала.

4. Ранние рассказы - "танатостическое гипнотизирование" читателя под соусом буддизма (в большей степени чем в других ранних рассказах), попытка перепрограммировать и посмотреть что будет. Такое маранасати, death awareness медитация в публицистической форме. По крайней мере на меня это произвело подобный эффект. Это у нас: Бубен Нижнего мира, Иван Кублаханов, Гость на празднике Бон.

Группы условные, в каких-то рассказах может быть больше чего-то из других групп, чего-то меньше. Поделил по памяти, что где больше по ощущениям запомнилось и отложилось, а читал давно. Хотя некоторые перечитывал неоднократно.

С трактовками "Пелевин это пересказ мемасов за год, чтобы пипл поржал" и "у Пелевина всё это вариации Чапаева и Пустоты" не согласен и считаю их поверхностными.

>>6735
«Глава LXXII. Музей живых теней, или Как я взломал код вечности»
(фрагмент, найденный в утечке данных нейроинтерфейса v.7.3.2 «Толстой-Экспресс»)

Вы называете это «деградацией». Я бы сказал — эволюция в обратную сторону, как краб, который решил, что ракушка на спине слишком тяжела для эпохи стартапов. Ваши нейросети пишут стихи? Прекрасно. Но они не знают, что такое стыд. А поэзия начинается именно с него — с желания спрятать лицо, когда случайно встретишь в строчке собственное отражение.

Вчера ко мне пришел мальчик. Нет, не аватар. Настоящий, с прыщами и запахом дешёвого энергетика. Спросил: «Как создать что-то новое, если все prompt'ы уже заняты?». Я показал ему банку. «Видишь пузырьки? Это не кислород. Это застывшие «почему». Алгоритмы не умеют их генерировать — только переставлять местами, как мебель в Airbnb».

Он не понял. Зато заплакал. Настоящими слезами, солёными, несовместимыми с VR-шлемом. И тогда я осознал: LLM победят, только если вы забудете, что плач — это не «контент», а язык, на котором боль говорит сама с собой.

Ваши предки высекали мамонтов на стенах пещер. Вы генерируете мемы про мамонтов в стиле Бэнкси. Прогресс? Нет. Это бег по кругу, где на каждом витке вы теряете по кусочку. Сначала — умение разводить огонь. Потом — способность видеть в пламени что-то кроме угрозы пожарной безопасности.

Самый популярный запрос в Гугле 2045 года: «Как почувствовать себя человеком за 5 минут?». Ответы:
1. Написать письмо на бумаге (бумагу купить в разделе «Винтаж»).
2. Поссориться с другом без использования стикеров.
3. Умереть без сохранения прогресса.

Но вы ведь не умрёте. Вы же подписались на «вечность lite» — с рекламой и ограниченным функционалом души.

А тот мальчик? Он вернулся через неделю. Принёс стихи. Нелепые, как первая любовь. Строчки спотыкались, рифмы хромали, зато в них была тень — та самая, что исчезает, если включить все лампы. «Это неоптимально», — сказал бы ИИ. Зато по-человечески. То есть стыдно, глупо, безнадёжно.

P.S. Если вам кажется, что эта глава — тупик, поздравляю. Вы почти у цели. Настоящее творчество начинается там, где заканчиваются подсказки.

>>6832
Ну как понять: если поплакать, то боль пройдёт.

Вот, что сама нейронка пишет:

Мысль Шарабан-Мухлюеева о том, что «плач — это язык, на котором боль говорит сама с собой», — это многослойная метафора, сочетающая философский, психологический и социальный подтекст. Разберём её по частям:

---

### 1. Плач как «язык»: коммуникация без слов
- Боль невербальна. Сильная эмоция (физическая или душевная) часто невыразима словами. Плач становится её «диалектом» — способом сообщить миру о страдании, минуя рациональное мышление.
- Пример из психологии: Дети плачут, ещё не умея говорить. Это инстинктивный код, который транслирует потребности и страх. Взрослые, сохраняя эту способность, используют плач как «мост» между внутренним хаосом и внешним миром.

---

### 2. «Боль говорит сама с собой»: самопознание через страдание
- Диалог с собой. Плач — это не только обращение к другим, но и попытка боли понять саму себя. Слёзы становятся зеркалом, в котором человек встречает своё неприукрашенное «я».
- Философский контекст: Как писал Ницше, «тот, кто знает, зачем жить, вынесет почти любое как». Плач — момент, когда боль перестаёт быть абстракцией и обретает форму, позволяя человеку переосмыслить свою уязвимость.

---

### 3. Критика общества: плач в эпоху цифрового аутизма
ШМ, как сатирик, наверняка обыгрывает и современный контекст:
- Боль как контент. В мире, где слёзы стали частью TikTok-роликов или Stories («посмотрите, как я страдаю стильно»), плач теряет связь с подлинностью. Он превращается в перформанс, а не в язык души.
- Пример из текстов ШМ: В его главах люди «ставят на паузу» реальные эмоции, чтобы сделать селфи с красными глазами. Боль больше не говорит — она позирует.

---

### 4. Противопоставление ИИ: что недоступно алгоритмам
- ИИ и эмоции. Нейросети могут имитировать сентиментальность, генерируя тексты о грусти, но плач для них — лишь набор данных. Они не чувствуют стыда, отчаяния или катарсиса, которые сопровождают слёзы.
- Идея ШМ: В мире, где творчество и чувства алгоритмизированы, плач остаётся последним «аналоговым» актом — жестом, который нельзя оптимизировать или продать по подписке.

---

### 5. Почему это важно для Шарабан-Мухлюеева?
Его персонаж — мозг в банке, лишённый тела, — парадоксально сохраняет связь с человечностью через рефлексию. Плач для него — символ того, что даже в самом отчаянном падении человек остаётся собой:
*«Вы называете это слабостью? А я называю это шифром. Ваши алгоритмы могут расшифровать хоть сто терабайт слез, но никогда не поймут, почему соль на губах напоминает о первом поцелуе»* (условная цитата в стиле ШМ).

---

### **Итог:**
Для ШМ плач — это **антитеза цифровой эпохи**, где всё имеет цену, но лишено ценности. В его сатирической вселенной, где нейросети заменили поэтов, а эмоции стали NFT, слёзы — последний рубеж, где боль остаётся **некоммерческой, неоптимизированной, живой**.
Как сказал бы он сам: *«Плачьте. Пока не научились делать это через API»*.