>>33294
Ну, по сути своей, я понял свою главную и капитальнейшую ошибку — я не брал стаи в учет. Даже если представить, что Шабаш немного расслабился и подразвалился во время относительно спокойной жизни, то после серии таких атак, новая стая (или пара старых) несомненно активизируются. Представлю игрокам эти идеи в следующий раз. Вполне смахивает на органичную реакцию мира. Ответ на "почему это заняло так долго" можно найти без особых проблем.

>В городе все шабашиты - потомки епископа?

Нет. Но, учитывая братание, Blood Walk на шабашите позволяет узнать имена и лица всех членов его стаи, их сиров, всех членов их стаи, их сиров... Это большое количество сородичей.

Тремер, кстати, имеет несколько интересных идей по поводу того, как именно можно воздействовать на всю эту кодлу с помощью симпатической связи (шабашит всё еще в плену, и его кровь всё еще доступна для использования). Я еще думаю над тем, стоит ли ему это позволять.
>>33270
Насколько именно много у Шабаша вампиров, с тремя точками в обфускейте и выше? Какую часть города они смогут реалистично покрыть? Это большой город, очень большой, только в компьютерных играх он состоит из полутора локаций, в каждой из которых можно тыкнуть по шабашиту-следаку. По-идее, сородичи с ауспексом у меня стоят в самых популярных точках входа в город - в аэропортах, на больших трассах, и просматривают всех входящих. Эту угрозу партия успешно избежала. Случайно найти людей в гигантском городе, когда они очень не хотят, чтобы их нашли - звучит сомнительно. Один из сородичей котерии, кстати, родом из самого Нью Йорка, и вовсю использует знание улиц чтобы избежать слежки и преследования.

Насколько быстро, после сообщения о атаке (которое тоже нужно передать, и в мире без мобилок это не самое простое занятие) шабаш сможет среагировать и примчаться на место? Насколько успешно агенты Шабаша смогут остаться у котерии на хвосте, несмотря на то, что она активно пытается этот хвост стряхнуть? Нью Йорк - большой город.

Это всё потребует огромного количества достаточно сильных вампиров. Вероятно, я первоначально описал приключения котерии как трэш и угар, но они на самом деле не сделали так уж много всего. Пока.

В любом случае, простое кучкование в стаи сработает гораздо лучше

>>33246
У всех свои игрушки.
Тремер-параноик, и всё время ожидает от меня какой-то подлянки, перестраховывается десять раз по всем мелочам (хотя я вроде бы его не кидал еще, и не играл против него). Он любит тактитулить, планировать и вообще чувствовать себя мозгом котерии.

Малкав с солидным количеством точек в обфускейте выполняет роль разведчика, боевика и гуманиста. Ему нравится стелсить вокруг врагов и внезапно выпрыгивать на них из засады цитируя аниме. Но этот парень еще молод и наивен, а потому до сих пор тяжело воспринимает всю вампирскую рутину. Стандартные катарсисы о том, как тяжело быть немертвым прилагаются. Пытается спасать и беречь людей.

Тореадор смеется, балагурит, рассказывает бородатые анекдоты, цитирует классиков, отстреливая врагам яйца. Был бы лицом котерии, если бы не дикая страсть к тупым шуткам (его "искусство" - комедия), которые имеют свойство вымораживать всех сородичей постарше. Играет хорошего копа при допросах.

В целом, понятное дело что истинный драматический экспириенс Мира Тьмы в моем случае весьма и весьма размыт. Вся драма в основном ложится на плечи Малкава, да и, в целом, только он и получает от нее удовольствие. Но до тех пор, пока игрокам доставляет, я не вижу смысла навязывать им "истинное видение игры".

Радио "Хьюстон" возобновляет свое вещание

>>1322664
Проснувшись в капелле на закате, Кристоф первым делом отправился к князю. В кабинете князя воняло жжеными перьями, а сам он несмотря на ранний час уже проснулся.
Кристоф сообщил, что он готов проявить личный героизм и лично проникнуть в тайную часть парка. План у него был, и ему требовался определенный реквизит. Князь, гордясь своим соклановцем, разрешил Кристофу брать все, что ему нужно.

А нужны Кристофу были ростовое зеркало, еще одно зеркало – поменьше, очки, кольцо с изумрудом и несколько ремней. Из очков тремер выдавил одно из стекол, заменив его осколком маленького зеркала. Ремнями приладил ростовое зеркало себе на спину, как черепаший панцирь – отражающей стороной к себе. Кольцо с изумрудом надел себе на палец и вызвал такси до парка.

Проникнув в парк, Кристоф исполнил ритуал бестелесного передвижения и направился к тайной роще. Однако он решил не выдавать своего преимущества и вел себя так, будто по-прежнему материален: обходил кусты, перешагивал через поваленные деревья, уворачивался от веток.

Кубы в ту ночь были на стороне тремера – все броски шли с огромными успехами. На границе рощи Кристофа охватил беспричинный страх, но он легко превозмог его своей храбростью. За ним наверняка наблюдали, и ему приходилось двигаться крайне ловко, чтобы не выдать своей бестелесности – и он с этим справился. Когда навстречу ему из чащи выскочил рычащий волк, Кристоф даже не вздрогнул, а вежливо поздоровался – волк опешил и резко затормозил всеми четырьмя лапами.
Обнюхав тремера, зверь пришел в крайнее возбуждение и умчался в чащу. Затем появились еще несколько волков, которые также обнюхали Кристофа и показали ему, что он должен идти за ними.

Волки вывели Кристофа на поляну, где горел костер, а возле костра сидел некто в балахоне, а его лицо было скрыто капюшоном. Единственное, что выдавало натуру этого незнакомца – торчащие из рукавов балахона кисти рук, когтистые и покрытые шерстью.

Когтистый принялся выспрашивать у Кристофа о его связи с Нергалом. До тремера дошло, что оборотень учуял в нем маяк нечестивости и кровь малкавианина-инферналиста, так что Кристоф сориентировался и признал себя новым пророком Нергала. Благодарный Нергалу когтистый пожелал Кристофу новых инфернальных свершений и протянул тремеру странного вида яйцо – большое и с кожистой скорлупой, будто бы яйцо динозавра. По словам когтистого, если пролить на яйцо кровь пятнадцати человек, то из него вылупится всепожирающий червь, который может неслабо помочь делу Нергала.

Все это время Кристоф оставался бестелесным, непрерывно смотря одним глазом в зеркальный осколок, вставленный в очки. Сняв очки, тремер вновь стал материальным, взял в руку яйцо, поблагодарил и Mirrorwalk’ом мгновенно ушел в висящее на спине ростовое зеркало.
Выкинуло его из лобового стекла одной из машина на парковке возле парка. Подобрав с травы какую-то валяющуюся ветку, Кристоф направился обратно в капеллу. Там он разрисовал ветку языческой символикой, намереваясь преподнести ее князю как артефакт оборотней. А яйцо Кристоф полил своим витэ и кровью гуля-бомжа, после чего спрятал в своем желудке с помощью флешкрафта.

Мэл, проснувшись в холодильнике кафе-мороженого в закрытом зоопарке, с трудом вылезла из-под придавившей ее туши Блэка и решила навестить вчерашнего рейнджера с целью сажания его на вторые узы.
Рейнджер к приходу Мэл расставил по всей квартире горящие свечи, подхватил гангрельшу на руки и хотел вдуть ей прямо в окружении свечей. Сдержав накатывающий ротшрек, Мэл вылезла из объятий рейнджера и вновь потащила его в ванную, где обоюдное питье крови повторилось.

Мартин в эту ночь мог думать только о предстоящем общегородском собрании в элизиуме, где Саманта – его бывший гуль, а ныне чайлд мистера Шадоу – должна была получить статус полноправного неоната.
Кроме того, из газет малкавианин узнал, что один из членов его культа лишился жены и тещи, которых задушил его тесть – известный банкир.

Малкавиане договорились заранее встретиться в ночном кафе и обсудить текущие вопросы. Но разговор как-то не клеился. Саманта выглядела безразличной и эмоционально реагировала только в те моменты, когда видела что-то, напоминавшее ей о жизни смертной женщины – целующиеся парочки, семьи с детьми и т. д. В такие моменты мистеру Шадоу приходилось хватать Саманту за руки, чтобы она не предприняла очередную попытку самоубийства.

Что касается заговора против князя, то Шадоу по-прежнему выражал готовность сотрудничать. Связь он поддерживал с примогеном носферату, а с примогеном бруха хотел поговорить тет-а-тет на элизиуме.
К слову об элизиуме: когда Мартин позвонил своему сиру и сообщил, что они с Шадоу уладили свои разногласия мирно и без отчуждения материальных ценностей у старейшины, сенешаль пришел в ярость и собирался поставить на уши князя, примогенат и чуть ли не Внутренний круг. Пришлось срочно звонить примогену вентру и просить отвлечь сенешаля каким-нибудь денежным вопросом.

Кроме того, Шадоу привез честно позаимствованную в одной из лабораторий NASA здоровенную бухту серебряной проволоки и передал ее Мартину.

Блэк, проснувшись в холодильнике один, вышел в ночную темноту и первым делом припугнул оставшихся в зоопарке животных. Перепуганные звери и птицы забились в дальние углы своих клеток, а носферату-смотритель неодобрительно покачал головой.
Далее Блэк сделал несколько звонков и направился в полицейское управление, чтобы переговорить с вр.и.о. шефа полиции, который этой ночью вынужденно задержался на работе по причине тупости целого ряда своих подчиненных (подчиненные эти были гулями князя, которыми в связи с чрезвычайной ситуации дали порулить шерифу, ну а шериф уже заставил их саботировать работу, чтобы выручить своего чайлда).

Вр.и.о. шефа полиции стал расспрашивать о том, что Блэк делал в районе Монтроз в момент начала всех этих гей-беспорядков. Брухан изложил ему заранее заготовленную легенду – мол, он натурал, но раз в год позволяет себе расслабиться. Ну а дальше Блэк практически пересказал произошедшее в клубе и на улице – естественно, умолчав об участии вампиров, и напирая на то, что он и его партнер сами чуть не стали жертвами сперва пожара, а потом – стрельбы.
Выдать личность партнера Блэк наотрез отказался. Также он отрицал всякую связь между своим гомосексуализмом, своей бандитской юностью, нападением на его дом и автосервис. Вдоволь поугорав, вр.и.о. шефа полиции сжалился над Блэком и разрешил ему в письменных показаниях ограничить тем, что он просто пришел в Монтроз выпить, когда там все началось – без указания своей ориентации.

Следующей проблемой был старый шеф полиции, которого Блэк хотел заставить ширнуться смертельной дозой наркотика. Однако подъехав к месту встречи, Блэк обнаружил припаркованный рядом фургон и почуял неладное. Позвонив шефу полиции, Блэк приказал ему ехать в другое место – фургон также тронулся и поехал за машиной полицейского.

Блэк догнал и подрезал фургон. Оттуда вылезли четверо злых людей в штатском с ксивами ФБР и пистолетами в руках. Рукояткой одного из этих пистолетов Блэку хорошенько прилетело в голову, но он оправился от удара и врукопашную вырубил всех четверых. В фургоне внезапно ожила рация, и когда Блэк из озорства решил ответить, то услышал: «Твою мать, ну нахрена ты это сделал?»

Из темноты рядом с фургоном вышли трое: тощий мужик с мачете на поясе, девка с перевязанным лбом и еще один мужик – седой и в джинсовке. Эта троица сообщила Блэку, что они в курсе, кто он такой, и в курсе проблем с парком – более того, они здесь именно из-за парка. Насчет ФБР можно было не волноваться – все их радиопереговоры перехватывались троицей, и последние полчаса агенты в фургоне слышали только троицу и говорили только с ними.
Кроме того, троица любезно предложила решить проблему с шефом полиции – Блэку нужно было всего лишь приказать ему ехать в названное троицей место за городом. Туда же полагалось приехать и Блэку, чтобы сообща с троицей решить, что делать с парком. Для обратной связи троица вручила Блэку мобильный телефон с забитым в память единственным номером, а затем закинула в фургон бессознательных ФБРовцев и уехала.

>>34436
Затем Блэк поспешил на элизиум. Однако перед этим он подобрал Мэл возле дома рейнджера, и они вместе отправились шопиться – предстоял общегородской сбор, поэтому вампиры хотели заявиться туда разодетые с иголочки.
Мартин прибыл на элизиум вместе с Шадоу и Самантой. Кристоф заявился с небольшим опозданием и принес ту самую ветку из парка, которую щедро разрисовал.
Элизиум был чопорный и унылый – Лукас Халтон со сцены вещал о том, как в Хьюстоне не-жить хорошо и что мятежных гангрелов в парке скоро раздавят, а сородичи уныло попивали кровь из бокалов (вентру, как всегда, пришли со своей выпивкой). Архонт и Шадоу к выпивке не притрагивались.
Все рисковали уйти в торпор от скуки, если бы не несколько происшествий.

Прежде всего, князь принес официальные извинения архонту за двусмысленную ситуацию с медицинским центром. У центра были заключены многомиллионные многолетние контракты с различными организациями (принадлежащими, естественно, Халтону через вторые и третьи руки), так что, хоть центр и был передан архонту, деньги из него лились в карманы князя. Огромная неустойка не позволяла просто расторгнуть эти контракты, поэтому ситуация не предполагала быстрого и простого решения, так что князь просто извинился.

Затем Халтон шокировал публику, объявив о завершении многолетней вражды с мистером Шадоу. Кроме права на чайлда (Саманта ближе к концу вечера была объявлена полноправным неонатом), князь даровал старейшине-малкавианину пару десятков миллионов долларов на развитие космической отрасли. Шадоу пришел в восторг и принялся строить планы насчет замены линз на «Хаббле», позабыв о своем участии в заговоре.

Но самым ярким моментом вечера стал конфликт гарпий. Напомню, что гарпий в нашем Хьюстоне было две: одна – старая тореадорша – занималась сбором и распространением слухов по старинке, вторая – молодая вентру – придерживалась новаторского подхода и издавала газету «Вечерний хьюстонец», где, кроме светской хроники простых смертных, публиковалась и светская хроника сородичей – естественно, в максимально иносказательном виде, чтобы незаинтересованные ничего не поняли. Деятельность, конечно, рискованная и на грани нарушения Первой традиции, но князь и сам любил почитать остроумные заметки о других вампирах, так что одобрял.
Та гарпия, что постарше, обнаружила в принадлежавшем ей ТРЦ (где ночью открывался крупнейший элизиум города) кучу «жучков», принадлежавших гарпии-газетчице. Князя такой наглый шпионаж возмутил, и он потребовал принести ему паяльную лампу и тазик соли, а гарпию-газетчицу попросил подойти поближе. Публика замерла в ожидании расправы.

Выжигая пламенем паяльной лампы глаза и уши истошно кричащей гарпии (и макая ее головой в соль после каждого ожога), Халтон возвестил собравшимся свой указ: отныне сородичам запрещалось использовать технические средства для шпионажа друг за другом (исключение – команда шерифа и те, кто получил личное разрешение князя). Носферату слушали это с нескрываемым удовольствием, да и примоген вентру выглядел довольным несмотря на то, что истязаемая гарпия принадлежала к его клану.
Вышвырнув газетчицу из элизиума, князь сообщил о том, что за публикацию газеты теперь отвечает старая гарпия. Тут и выяснилась причина радости примогена вентру – он тут же подкатил к гарпии со своими бизнес-предложениями насчет вампирских СМИ.

Менее шокирующим стало назначение Мэл хранителем анархского «элизиума» - того самого бара «Тринадцатый этаж», где собирались анархи, кому разрешалось находиться на территории Хьюстона. Ну и того самого бара, где команда шерифа в неравном бою сразила оборотня, что сопровождалось пожаром. По мнению Халтона нужно было установить над анархами более жесткий контроль и Мэл как раз для этого подходила.

Ну а дальше Халтон, подобно крестному отцу из одноименного фильма, стал принимать и выслушивать просителей. Мартин сообщил ему о том, что их разногласия с мистером Шадоу улажены. Блэк рассказал, что архонт не поможет с воскрешением Рено из торпора – князя это особо не огорчило. Мэл узнала телефонный номер нынешней анархской баронессы и получила от князя разрешение действовать жестко, если анархи проявят неповиновение. Кристоф поведал князю о своей вылазке в парк и преподнес раскрашенную ветку, сообщив, что она может являться ритуальным предметом оборотней.
Кубы вновь работали на атмосферу. Броски ауспекса провалили и князь, и архонт, и Шадоу – отсюда мы ретроспективно сделали вывод, что княжеский элизиум защищен действием какого-то ритуала вроде Dominion. Ни истинная природа ветки, ни яйцо внутри Кристофа не были выявлены.

>>34437
Блэк в тот вечер помирился с мистером Шадоу. Старый малкавианин собирался порвать Блэка еще на входе в элизиум, но там их удалось разнять. А уж после получения подарка от князя Шадоу уверился в том, что такова воля кармы и Блэк с его наглостью был лишь инструментом в руках судьбы, так что не стоит держать на него зла.
Ну а Халтон любезно сообщил Блэку, что если Мэл не сможет обуздать анархов, то за это пострадает и сам Блэк.

У Мартина состоялся разговор с командой шерифа, после которого даже самые тупые и прямолинейные силовики Хьюстона поняли, что никаких мятежных гангрелов нет, а в парке сидят самые настоящие оборотни. Малкавианин показал имеющееся у него серебро и был принят в боевую котерию.
Однако примоген бруха Суадела (на правах вампира, знакомого с заводской обработкой металла) и гейткипер Стэнли (на правах вампира, имеющего опыт войны с оборотнями) попросили бойцов особенно не радоваться. Серебро требовало еще и умелого оружейника, умеющего с ним работать.

Задумавшись над этим вопросом, Мэл подкатила к ликующей старой гарпии, на которой в этот вечер было с полцентнера различных ювелирных украшений, включая изысканные серебряные. Потупив взгляд, Мэл «призналась» гарпии, что хочет быть такой же роскошной, как она. Тореадорша смотрела на выскочку-гангрельшу как на последнего анарха, но в конце концов сжалилась и сообщила координаты своего ювелира Паоло Ринальди, который поистине умел творить с серебром чудеса. Однако старуха выразила искреннее сомнение в том, что Мэл хватит денег хотя бы на примерку украшений великого маэстро.

Сама же гарпия искала возможности уединиться с Кристофом, и когда это наконец случилось, старуха сообщила тремеру, что в ночь его воскрешения из торпора заметила то, что упустили все остальные. Пока все вампиры неотрывно следили друг за другом, гарпия любовалась юным телом Кристофа и заметила, как он движением руки увеличил свое мужское достоинство.
Кристофу удалось сохранить самообладание и убедить гарпию в том, что это особое тремерское колдунство, меняющее плоть. Следом гарпия принялась уговаривать Кристофа применить это колдунство на ней – ей очень хотелось вновь стать молодой. В поисках возможности улучшить свою внешность гарпия перепробовала все известные ей способы и даже была вынуждена пойти на отвратительную сделку с примогеном носферату, но все было без толку.
Чтобы заинтересовать Кристофа, гарпия сообщила ему, что примоген вентру в разговоре с ней обмолвился про некое позорное видео с тремером. В благодарность за помощь Кристофа гарпия была готова сокрушить примогена вентру с помощью прессы и своего влияния. Кристоф согласился – он как раз хотел насолить примогенам носферату и вентру.

Блэк успел также переговорить с другим известным в городе бруханом – Хейзом, который как раз собирался возглавить нигерский криминалитет и возобновить войну банд. Бруханам удалось на словах обсудить раздел сфер влияния и договориться о сотрудничестве в сфере наркоторговли.

А дальше случилось то, что показалось всем незначительным происшествием, но весьма встревожило мистера Шадоу. Неловкий официант-гуль, разносивший выпивку, столкнулся с Самантой. В воздух взлетели бокалы и флаконы, в которые была налита кровь. Саманте удалось поймать один из флаконов и не дать ему упасть, но брызгами из разбитых бокалов ее таки забрызгало, безнадежно испортив платье.
Нерасторопного официанта утащили, осколки подмели, флакон из рук Саманты аккуратно забрали, пол помыли – в общем, оперативно навели порядок. Однако Шадоу резко засуетился и засобирался. Мэл потребовала у княжеских гулей принести подходящее платье и утащила Саманту в туалет переодеваться, а Шадоу объяснил Мартину, что его не-жизнь теперь в опасности, так что он уезжает обратно в Уэбстер и участвовать в заговоре будет только деньгами, но никак не лично.

Между вампиршами состоялся разговор. Саманта рассказала Мэл о своем нестерпимом желании убить себя и о бессмысленности дальнейшего посмертия. Мэл предложила Саманте поискать плюсы в не-жизни, нагло эксплуатируя вампиров-мужчин и прочих сильных мира сего. Кроме того, вампирши договорились дружить и ездить друг к другу в гости. Саманта немного успокоилась.

По завершении элизиума Кристоф задумался над тем, куда ехать дальше. Возвращение в капеллу было плохим вариантом – тремеру не хотелось больше ни удивлять князя своим героизмом, ни плясать под его дудку. Все, чего хотел Кристоф – это мирно заниматься своими исследованиями, но для этого ему нужен был могущественный союзник. Кристоф достал мобильник и позвонил Шадоу.

Шадоу вместе с Самантой как раз ехали в Уэбстер. Старый малкавианин был крайне рад услышать Кристофа и предложил погостить. Однако в Уэбстере тремера ждал не самый радушный прием – первым делом Шадоу заставил его сделать глоток своей крови.
Тремер вновь использовал Bloodwalk и вновь успешно, пронзив поколения вампирской генеалогии и узрев Малкава, а затем Еноха. Шадоу с радостным изумлением слушал бормотание впавшего в транс Кристофа.

Придя в себя, Кристоф предложил Шадоу вместе убить князя и диаблеризировать его. Охреневший малкавианин зашвырнул Кристофа в ближайший ангар, запер там и пообещал на следующую ночь вновь напоить его своей кровью.

Ну а Блэк, Мэл и Мартин отправились в то место, которое Блэку назвал мужик с мачете. Кроме мужика с мачете, там были его спутники – девка с повязкой на лбу и седой мужик (при ближайшем рассмотрении выяснилось, что он не седой, просто его волосы сделаны из проволоки).
Седой стоял с закрытыми глазами и будто бы в трансе, а мужик с мачете попросил вампиров не озорничать и не пытаться использовать на нем всякое колдунство. По его словам, седой сейчас не видел и не слышал ничего, кроме биения сердец своих товарищей, и в случае изменения в этом биении должен был подать сигнал снайперу.

Рядом стоял тот самый фургончик, в котором, по словам мужика с мачете, в данный момент сошедший с ума бывший шеф полиции расчленял ФБРовцев.

В ходе разговора подтвердилось то, что все и без этого уже поняли. Мужик с мачете и его команда прибыли из Мехико и принадлежали к группировке оборотней, которая враждовала с теми, кто засел в парке Хьюстона. Блэк и его товарищи принадлежали к группировке вампиров, противоположной тем, с кем приехавшие воевали в родном Мехико. По этой причине мужик с мачете предложил Блэку сообща зачистить парк, избавив хьюстонских вампиров от их проблемы.
После того, как прошло первое охренение, Мэл принялась за расспросы и выяснила, что таинственный Федор Фомич, которого она видела на фотографиях рейнджера, тоже из оборотней. Более того, именно он и вызвал мужика с мачете и его друзей из Мехико.

Оборотням от вампиров нужна была информация и стволы – желательно, пулемет. После зачистки парка они собирались вернуться в Мехико, потому что на сам Хьюстон им было откровенно плевать. Вампиров это также устраивало.

После разговора с оборотнями Блэк отправился дневать в зоопарке, а у Мэл и Мартина остались незаконченные дела.
Мартин вернулся к себе домой, влил в рот пленному охотнику второй глоток своей крови, захватил своего гуля Роберта и вместе с ним поехал в Уэбстер. Оставив Роберта общаться с сестрой, Мартин заперся в ангаре с формулой Истины и работал над ней, пока дневной сон не свалил его с ног.
А Мэл направилась к бару «Тринадцатый этаж», спряталась за углом и улучила момент, когда в баре остались только баронесса и вампир-бармен, благо бар после пожара был дыряв настолько, что его внутреннее убранство прекрасно просматривалось.

Мэл позвонила баронессе и огласила смертный приговор. Баронесса засуетилась, но было поздно – через секунду в бар влетела здоровенная злобная рысь.
Убить баронессу сразу у Мэл не получилось – та рухнула на пол без половины лица, булькая разорванным горлом. Вампир-бармен сбежал. Мэл хладнокровно добила баронессу, оторвала ей голову и вынесла тело на крышу. Затем гангрельша забралась в вентиляцию и уснула, держа в руках голову баронессы. Несмотря на хладнокровное убийство, угрызения совести ее не мучали – она считала содеянное праведным возмездием.

>>36766

>Без вампиров норм, а иначе хоумрулы.

Спирали и Шабаш. И никаких хоумрулов.

>Пик

Бывает.

>Не проблема, потому что баланс не предусмотрен изначально.

То есть если игроки паровым катком проходятся по всем препятствиям это норм?

>Подменьш

Слишком хлипкий, не доживет до своих сто урона.

>Ещё неплохие шансы есть у демона.

Хлипковат.

>Маг — в зависимости от поставленных условий.

У этого шансов побольше.

Пизды оборотню может дать мумия или призрак. Еще линейный чародей с алхимией и зачерованием на изи нагнет волка с нужными ритуалами, правда кроме этого он ничего другого уметь не будет.

>Но ведь ради этого и играют в мир тьмы.

Так мастерки пытаются уменьшит градус угара, треша и содомии.

>>36767

>чародеев

Линейный чародей как раз норм. Можно его как кинфолка взять и пару даров на себя навесить.

>>34439
Проснувшись в ангаре в Уэбстере, Кристоф сперва провел рекогносцировку (ангар был заставлен всякой техникой: погрузчики, бульдозеры и т. д.), а затем решил поговорить с яйцом, используя вторую точку тауматургического пути стихий. У нас с ним вышел небольшой спор о том, можно ли считать яйцо неодушевленным объектом (у него ж внутри зародыш все-таки), но в итоге я все же разрешил им поообщаться.
Собеседник из яйца был не ахти – в ответ на все вопросы оно твердило, что хочет крови, чтобы пробудиться, а потом жрать, жрать и еще раз жрать. Впрочем, Кристофу удалось добиться некоторой ясности: зародыш червя внутри яйца подтвердил, что после вылупления способен выполнить простую работу – сожрать того, на кого укажет тремер.

Затем Кристоф решил отомстить тому, кто посадил его на узы крови и заточил в ангаре. Для этого он заюзал третью точку тауматургического пути крови (не слишком успешно), сотворил ритуал бестелесного передвижения и принялся ждать мистера Шадоу.

Мистер Шадоу в тот вечер не слишком успешно прокинул свой ауспекс, поэтому чувствовал со стороны Кристофа некую опасность, но не мог понять, какую именно. Так что старейшина-малк отнюдь не спешил хватать пленного тремера.
Однако когда Кристоф принялся бустить физические атрибуты кровью, Шадоу тоже напрягся и тоже бустанулся. Кристоф запаниковал и решил бежать, использовав Mirrorwalk и лобовое стекло одного из стоящих в ангаре транспортных средств. Выкинуло его из стеклянной двери одного из соседних зданий.

В это время в Хьюстоне проснулась Мэл и терпеливо ждала, пока в баре появятся анархи. Затем она эффектно вывалилась из вентиляции, продемонстрировала голову бывшей баронессы и пояснила, что теперь она здесь главная, а хьюстонским анархам удастся сохранить свои не-жизни только в случае соблюдения простых камарильских правил.

В качестве аргументов гангрельша использовала апелляции к здравому смыслу, обещание светлого будущего и частое упоминание Блэка и команды шерифа. Анархи прониклись и разделились во мнениях. Одни согласны были подождать, пока «Тринадцатый этаж» станет приятной кормушкой, а до того – жрать койотов и собак, ну и в целом подчиняться. Другие призывали к неповиновению, отрицанию законов старейшин и свободному кормлению на всей территории города.
Путем успешной социалки Мэл удалось добиться избиения и унижения вторых анархов первыми, после чего был достигнут некоторый консенсус. Понимая, что консенсус надо поддерживать оружием, Мэл принялась звонить Блэку.

В тот вечер Блэку звонила не только она. У брухана половина ночи прошла в телефонных разговорах.
Сначала позвонил шериф и по большому секрету сообщил, что князь внезапно уехал из города. Лукасу Халтону по какой-то тремерской причине потребовалось срочно съездить в Даллас, прихватив с собой половину команды шерифа в качестве телохранителей. В качестве своих местоблюстителей князь оставил шерифа и сенешаля.
Отсутствие князя следовало держать в секрете, чтобы не вызывать разброда и шатания среди вампирского населения Хьюстона. Плюсом было то, что для скорейшего устранения проблем с Маскарадом (и к ужасу сенешаля) шерифу был дан доступ к княжеской казне, так что вопрос финансирования грядущей разборки с оборотнями был решен.

После звонка Мэл брухан отзвонился работникам своего автосервиса (в прошлом – членам его банды) и распорядился отправить в «Тринадцатый этаж» двух ребят покрепче, потупее и повооруженнее. Кроме того, он приказал одному из своих гулей (тому самому, чья сестра нашла годного юриста) отправляться в Остин, чтобы приступить к созданию частной военной корпорации. Кроме того, он убедился в том, что люди Хейза забрали товар (реквизированные у нацистской банды наркотики) и приступили к его реализации.

Мэл тоже нужен был Хейз. Она всерьез собиралась сделать «Тринадцатый этаж» популярным заведением и привлечь сюда более приличную публику, а не только алкашей Третьего района Хьюстона. Для этого ей нужно было, чтобы в баре торговали наркотой.

Присланных Блэком хлопцев Мэл тут же незаметно посадила на первые узы крови, после чего хлопцы с дробовиками в руках принялись охранять порядок в заведении, пока гангрельша копалась в вещах покойной баронессы. Удалось найти деньги, документы на бар, пропуск на въезд на территорию медицинского центра и разрешение на перевозку медицинских отходов (очевидной трупной крови). В общем, подтвердилось то, что и без того было известно: анархский «элизиум», как и вообще весь анархский движ Хьюстона снабжался и контролировался князем.

>>37985
Тем временем Кристоф, вместо того чтобы продолжить побег и покинуть Уэбстер, вломился в одно из зданий на территории ЦУП NASA. Там оказалось двое охранников, с одним из которых тремер сперва мирно поболтал, а затем разобрался с обоими по очереди с помощью доминирования и укусов.
Мистер Шадоу тем временем через своих гулей поднял тревогу. На посту охраны зазвонил телефон, и Кристоф оперативно заюзал изменчивость, чтобы вылепить себе голосовые связки охранника и ответить на звонок. Однако невозможность позвать к телефону второго охранника и выбранное Кристофом объяснение (напарник пьян и не может подойти) встревожили звонившего. К укрытию Кристофа поспешил вооруженный отряд. Тремер вновь принялся прыгать по зеркалам Mirrorwalk’ом.

Ну а Джеймс Мартин проснулся в ангаре рядом с формулой Истины от странного шума снаружи. В ЦУП NASA, судя по всему, объявили тревогу, так что малкавианин позвал к себе своего гуля Роберта. Формула чудовищно разрослась и занимала несколько меловых досок, которые Мартин с Робертом аккуратно разложили на столах. Для удобства работы с формулой было принесено несколько мощных ламп, а также зеркала, чтобы правильно направить свет.

Из одного из этих зеркал и вывалился Кристоф. Мартин и Роберт выхватили стволы и открыли огонь. Перекатываясь по ангару, тремеру удалось докричаться до Мартина, тот его узнал и прекратил стрелять.
Кристоф объяснил Мартину, что Шадоу окончательно сошел с ума, посадил его, тремера, на первые узы и хочет сделать рабом крови. Мартин, который сам сидел на первых узах у князя, посочувствовал тремеру и решил помочь.

Вдвоем им удалось убедить Шадоу в том, что полные узы крови – совсем не вариант. Хоть старейшина и был настроен крайне скептически, он все же выслушал Кристофа.
Кристоф хотел покинуть тремерскую пирамиду и мирно заниматься научно-оккультными исследованиями, в том числе продолжить попытки сварить зелье для хождения вампиров днем. Он просил убежища, и
старейшина предложил Кристофу выкрасть все результаты своей работы из капеллы, а затем инсценировать свою смерть и тайно продолжать исследования в Уэбстере под крылом Шадоу.

Ну а Мартин вернулся к работе над формулой Истины. Кроме того, ему на глаза попался свежий выпуск газеты «Вечерний хьюстонец», которую теперь выпускала гарпия-старуха.
Первым делом новая владелица газеты прошлась по старой владелице, всячески ее высмеивая и унижая. А дальше была колонка новостей – тут-то и стала видна разница между двумя гарпиями. Молодая гарпия умела излагать вампирские новости так, что смертные читатели ровным счетом ничего не понимали и не обращали внимания, а до кровососов намеки отлично доходили. Старуха пыталась подражать ей, но получалось плохо. В итоге заметки, посвященные Мэл, Кристофу, Мартину и Блэку, были настолько откровенными, что понял бы даже самый тупой смертный.

Что касается человеческих новостей, то там все было предсказуемо. Межведомственная комиссия продолжала искать и арестовывать педерастов в правящих кругах города, в квартале Монтроз продолжались волнения, ветераны Вьетнама опять кого-то побили, что-то еще сгорело, кто-то еще был убит при загадочных обстоятельствах – в общем, обычные хьюстонские новости. А еще бывший шеф полиции сошел с ума, убил и расчленил нескольких ФБРовцев.

Кроме того, в газете навязчиво упоминались крайне сомнительные финансовые перспективы примогена вентру, счета которого были заморожены в связи с расследованием по делу известного банкира, который буквально вчера задушил жену и дочь, а несколько часов назад задушил нескольких членов совета директоров банка. Полиция продолжала ловить банкира, а счета вкладчиков банка на всякий случай заморозили.

Тут-то Мартин и вспомнил, что зятем банкира был один из членов его культа. Малкавианин почуял неладное, заглянул в Истину и увидел, как этот самый культист вырежет чуть ли не весь его культ. Мартин решил подправить будущее, взял с собой гулей (Роберта и пленного охотника) и отправился в гости.