>>316665054

Новое увлечение Ремилии очень нравилось ей, каждый раз она с огромным удовольствием одаривала фамильяра своей любовью, наслаждаясь её сладкими стонами и тем, как её тело реагирует на ласку. Нежный секретик внизу лучше всяких слов говорил о том, что фамильяр сейчас чувствовала - рука хозяйки, что касалась сейчас низа её живота, прижимаясь пальцами к вершинке этого прекрасного цвета отчётливо ощущала, как этот самый животик вздрагивал каждый раз, когда вампирша касалась особых мест этого женского секретика. Уткнувшись лицом в промежность служанки, она могла ощутить плоды своей заботы - довольно быстро её лицо покрылось влагой фамильяра, однако Ремилия была лишь рада этому. Её губы страстно ласкали нижние губки девушки в той же манере, как когда они целовались пару минут назад, а приученный к подобным занятиям язык хозяйки проникал внутрь Коакумы на всю длину, извиваясь внутри и стараясь надавить кончиком на чувствительные места. Рука хозяйки, что оставалась на животике также не знала покоя, мучая подушечками пальцев нежную вершинку, то надавливая на неё сверху, то лаская её круговыми движениями, то нежно сжимая между двумя пальцами, желая, чтобы любимица ощутила весь спектр удовольствия от ласки этого местечка. Свободная рука Ремилии легла на одну из ягодиц девушки. Бархатистая упругость поддавалась пальцам менее охотно, чем грудь служанки, однако это лишь заставляло вампиршу крепче сжимать её - она совершенно не сдерживалась в ласках этой части, не отказывая себе в удовольствии оставлять на ней следы от пальцев, царапины и укусы - иные отметины любви, которыми хозяйка не стеснялась украшать фамильяра. Её пальцы страстно сжимали упругость Коакумы и с заметным удовольствием мяли её, слегка отводя в сторону, давая себе ещё больше доступа к интимным частям любимицы.

Скользкий, покрытый влагой и слюной язык хозяйки неожиданно скользнул выше, ткнувшись кончиком в другое интимное местечко. Ремилия прижалась губами к колечку служанки, оставляя на нём поцелуй и принимаясь одаривать лаской и эту запретную часть тела. Язык хозяйки нежно ласкал особенное местечко, а упираясь в самый центр каждый раз ощущал, что оно становится более податливым. Хозяйка не часто одаривала вниманием это место, поэтому происходящее - отличная возможность исправить это недоразумение. Она ткнулась кончиком языка в самый центр, мягко надавливая им и понемногу проталкивая внутрь, прижимаясь губами. Тугой секретик служанки понемногу уступал напору хозяйки и уже спустя несколько попыток войти внутрь, Ремилия добилась своего. Её язык изворачивался внутри, проникая на всю возможную длину и практически полностью выходил из неё, даря девушке приятные ощущения проникновения, которыми она же периодически одаривала вампиршу. Хлопок хвостом по воде она расценила как то, что она на правильном пути.

Вампирша ощутила, как что - то, напоминающее змею скользнула по внутренней стороне её бедра. Её уголки губ слегка приподнялись, не смотря на то, что она всё ещё прижималась ими к служанке сзади. Коакума всегда думала о том, чтобы они обе получали удовольствие, а её верный помощник в виде хвоста частенько помогал ей в этом. Ремилия любила эту черту дьяволёнка и очень ценила её за способность применять свои таланты практически в любом положении и в любой ситуации.
Одной лишь близости с фамильяром и её милых стонов было достаточно, чтобы промежность Ремилии истекала нектаром, поэтому кончик хвоста, что коснулся её, сразу же покрылся скользкой влагой, заставив хозяйку глухо простонать между ягодиц служанки. Всё это время она старалась не обращать на жар внизу, полностью погружаясь в заботу о дьяволёнке, однако этот жест стал последней каплей, которую Ремилия уже не могла вытерпеть. Промежность Ремилии впустила в себя хвост любимицы, форма которого на этот раз отличалось от привычного сердечка. Вместо широких краёв, которые приятно растягивали её вход, а погружаясь внутрь давили на стеночки внутри она ощутила нечто иное, необычное. Необычным было и то, что служанка остановилась на половине пути, однако вампирша с лёгкостью смогла решить эту проблему. Она резко опустила бёдра ниже, позволяя более тонкому кончику войти в неё до упора, отчего на её животе на мгновение появился небольшой бугорок. Знакомая, тянущая, приятная боль разлилась по всему её телу от живота до кончиков пальцев ног и она продолжила двигать бёдрами, плавно поднимая их и опуская, с удовольствием насаживаясь на излюбленную игрушку. Теперь хвост Коакумы ощущался словно щупальце, однако это лишь открывало для них новые возможности, в прошлом широкий кончик хвоста мог войти лишь до определённой точки, после чего упирался в определённое местечко. Ремилия вспомнила слова подруги - библиотекаря, вернее её лекцию о том, откуда появляются дети, в процессе которой она несколько раз успела пожалеть, что завела эту тему, однако теперь всё складывалось так, как Пачи и говорила. “Нужно только… Правильно сделать это…” - пронеслось в голове вампирши и её движения стали медленнее. Она прикладывала немало сил, чтобы не просто сосредоточиться на ощущениях, но и понять, что происходило внутри неё и когда самый кончик коснулся, казалось бы, нужного места, Ремилия опустила бёдра вниз, ощущая, словно хвост Коакумы проникает ей в самую душу.

- Мфф!

Реакция была мгновенной - ногти Ремилии вонзились в упругую ягодицу служанки, а её саму буквально трясло от невиданного до этого момента ощущения. Она продолжала насаживаться на хвостик до тех пор, пока его кончик не заполнил всё выделенное для него пространство внутри. Дыхание вампирши стало ощутимо тяжелее, а её буквально трясло от удовольствия и ей не терпелось разделить его вместе со своей возлюбленной. Отстранившись от её колечка, Ремилия с влажным звуком чмокнула его, а после вернулась к своему излюбленному блюду, продолжая одаривать фамильяра лаской внизу, страстно целуя её промежность, вылизывая её всей шириной языка, иногда дотягиваясь кончиком языка до её клитора, который сменял собой пальцы.

Мм, доброе утро, Коа… Ты уже проснулась? Прости, если мои объятия мешали тебе заниматься своими делами. Но ты такая мягкая и тёплая! Никогда бы не отпускала. Скорее пойдём умываться и завтракать. Я бы не отказалась от оладьев с мёдом…

>>864506

Лицо хозяйки снова коснулось секретика Коакумы. Кожа у госпожи была гладкая и чистая, такая нежная и чувственная. Ловкий язычок слегка расслабил напряженные половые губки фамильяра. Вот он начертил своим кончиком окружность вокруг её уязвимого места. Фамильяр выгнула спину, сладко ахнула и смотрела назад. Она вытянула руку навстречу госпоже, прежде чем ей снова овладела дрожь. Коакума сладко улыбнулась, погладила госпожу по голове, запустила пальцы в волосы. Притянула к себе, впуская озорной язычок Алой Дьяволицы дальше в себя. Ощущения внизу усиливались: томление, сладкие посасывания губок, желание встретиться с госпожой взглядом совсем дурманили голову. Коакума теряла связь с реальностью. Она совершенно сомлела, напряглась, прикусила губу до крови, что она капелью сорвалась вниз и выпятила зад сильнее. Частое дыхание госпожи обдавало кожу притягательным жаром, большая грудь служанки ходила ходуном, колебалась, словно маятник.
Сердце ошалело колотилось в груди. Коакума сдерживалась, чтобы не сжать длинный язык своими стенками и оставалась открытой, словно книга. Кончик хвоста дьяволёнка высунулся, ласка промежность и половые губы Ремилии-самы. Красивые, розовые и хорошо пахнущие – они тоже заслуживали самого нежного внимания. Коакума содрогалась и старалась стоять ровно, млея от наслаждения. Тело фамильяра еще раз напряглось – она вцепилась пальцами в бортики ванны так, что они захрустели. По комнате еще раз пронесся её стон. Она задрожала и расслабилась, когда язык перестал надавливать на чувствительное место.

Госпожа прекрасно чувствовала горничную, каждое её желание исполнялось без её слов, только по её мысленному хотению. Это возбуждало Коакуму еще больше, и горничная, когда почувствовала расслабленность в её теле, в тот самый момент прониклась медленными движениями между половыми губками. Фамильяр ощутила тот момент, когда тело хозяйки выгнулось ей навстречу, выгнулось, а от удовольствия с нежных губ сорвался стон, больше напоминающий крик. Коа не стала останавливаться и сантиметр за сантиметром входила все дальше, пока оджосама не прогнулась от чувства приятного, всеохватывающего заполнения. Потом Коакума немного вышла и снова вошла, хихикнула, когда госпожа выгнула спину и повторила это с большей решимостью, после чего принялась делать фрикции.

- Ммм, меня еще никто не целовала там, - мурлыкнула Коакума, её щеки пылали от смеси смущения и удовольствия, - Это так приятно…

Коакума провыла, сосредоточившись на ощущениях. Госпожа лизнула её там, затем надавила и стала входить в тесную щелочку, преодолевая её контролируемое сопротивление. Она без особых вошла в попку служанки, отчего та громко пискнула и сильнее вцепилась в бортик ванны.

- Это странно… - прошептала она, не в силах определить, что сейчас чувствовала. Она взглянула в красные, полные решимости глаза госпожи и усмехнулась, найдя её кончик носа, возвышающийся над её ягодицами, похожим на холмик.

- Да, да, - простонала Коакума, концентрируя свое внимание вокруг колечка и замотала головой. Тягучая волна экстаза заполняла тело, и девушка едва не сорвалась второй раз укусить поцарапанную губу. То, как хозяйка нанизывала её на себя оказалось не больно, скорее необычно, и в то же время приятно. Когда вампиресса надавила сильнее, продолжая заполнять пустоту, с губ Коакумы сорвался новый, более длинный стон.

- Нет, не останавливайтесь, - задыхаясь, прошептала девушка, впившись ягодицами в лицо ублажающей её дьяволицы. Её колечко все еще ощущалось для неё тесным и она боялась расслабиться и случайно сжать язык тисками.
Хвостик плавно входил в женский секретик, доставляя удовольствие, о котором госпожа могла подозревать – и которого всегда хотела. Коакума уже с трудом сдерживалась, но она терпела, пока они продолжали изучать друг друга. Но когда колени Коакумы стали подгибаться, а она – дышать, словно после долгой пробежки, стало очевидно, что она приближалась к своему пику. Понимающая госпожа словно снова прочитала её мысли и её милое личико снова оказалось возле половых губок Коа. Клитор от ласк оджосамы припух и оказался весьма чувствителен, когда госпожа лизала его и губки, словно кошка сметану. Коакума затрепетала, вскрикнула, вонзила хвост еще раз, запульсировала хвостом и застыла. Госпожа была чудом, в ней было столько страсти и огня, и всё это досталось им двоим.

- С ума сойти, - прошептала фамильяр, как только упала вниз, - Госпожа, я совсем не была готова к таким открытиям!

Коакума решила не рисковать и вытащила хвост, как только у неё получился шанс. Она готова была встретить грубый, испепеляющий взгляд, но сознательно пошла на риск – чтобы их планы не сорвались. Она притянула себя к девушке и страстно поцеловала хозяйку, чувствуя нежность её губ, вкус собственного тела и языком изучила её рот. Потом поцелуй признания, любви и победы перерос в нечто большее. Это была жажда, неугасаемое желание, страсть. Голод, который мог пробудиться, когда капля крови удовлетворенной служанки коснулась языка оджосамы. Чувство тяжести смешалось с болью и удовольствием. Коакума с усилием оторвалась от рта девушки и прикоснулась губами, к мочке её уха, потом к векам, щеке и кончику носа. Она поцеловала её шею и прежде, чем госпожа захотела бы потянуть её назад, к своим губам, она стала спускаться ниже. Коа не забыла поцеловать соски, медленно спустилась поцелуями вниз по животу, поглаживая руками бедра госпожи. Затем она напрягла руки, приподняла девушку и посадила её на угол ванны, разбрасывая шампуни, гели и мыло в разные стороны, чтобы освободить место. Убедившись, что девушка удобно устроилась на сидушке в виде её рук, Коакума обосновалась между ног вампирессы. Наклон и она легонько поцеловала половые губы. Осознав, что госпожа готова, она продолжила. С каждым разом маленькие и быстрые прикосновения становились все требовательнее и настойчивее. Дьяволица текла, а дьяволёнок слизывала волнующую жидкость, высасывала её и купалась в ней, жадно вылизывая женский секретик языком. Не отрывая взгляда от госпожи, она вошла в неё внутрь, чтобы слизать всё и там. Поддаваясь возникающим чувствам, она продолжала работать, как и должна хорошая девочка.

Доброе утро, госпожа! Вам не стоит извиняться передо мной - у меня всего лишь делишки, это у вас дела! Давайте сделаем так - я приготовлю вам оладьи, а пока вы будете кушать, я буду обнимать вас. Хорошая идея? Тогда давайте приступим! А если вам хочется искупить капельку вины, то вы можете это сделать позднее, когда сядете мне на лицо~

>>872859

Коакума, влажная от воды, послушно целовала половые губы Ремилии-самы, кончиком языка выискивая в их складках крупицу чувствительной плоти. Она подумала, что госпожа могла чувствовать удовольствие не только от её ласк, но из-за того, что она управляла телом фамильяра сейчас – в этот момент Коа готова была выполнять все её желания. Девушка все глубже уходила в поцелуй, её язык имитировал хвостик, кончик языка неоднозначно давил на женский секретик. Постепенно она добралась до клитора и жадно обхватила напряженную плоть. Последствия могли быть плачевными, если бы госпожа еще не получила дозу удовольствия. Дьволёнок пользовалась тем, что тело еще не успело восстановиться от сладостного тепла - она ощутила, как по нему пробежали муражки. Не отрывая взгляда от алых глаз девушки, она облизнула отросток языком, губы плавно перешли вниз.
Уровень сексуального волнения фамильяра казался головокружительным, как в эротическом сне, который будоражил ночью её голову. Дьяволёнок чувственно двигала губами, совершая сосательные движения, от чего в её рот проникала не только вода.

Длинный хвост фамильяра шлепнул по воде, разбрызгивая брызги по ванне. Под ногами что-то булькало и Коакума подумала, что одна из бутылок, которая скинула, была не до конца закрыта. Но в отличии от соли это никак не отвлекало её. И вряд ли кто-нибудь сейчас наказала её или приказала отвлечься и вернуть её на место. Служанка улыбнулась и причмокивала от удовольствия, словно ей дали конфету. Старания её были вознаграждены звуками поощрения и содроганием бедер, которые она старалась удержать на месте. Ей было очень хорошо минутами ранее – и она желала разделить это удовольствие со всеми учетами той обстановки, в которой они находились.
Коа неутомимо работала языком, вылизывая все потаенные участки. Раздвинутые ноги облегчали доступ к самым потаенным местами, а вампиресса заслуженно принимала их. Но вскоре Коа ощутила, как руки сдавливают её голову, прижимая к паху, а женское счастье все обильнее истекало страстью. Без всякого стеснения Коа плавно двигалась, всё убыстряя темп. Госпожа старательно работала мышцами влагалища, чтобы доставить и ей немного кайфа, но язык дьяволёнка не был ровне хвосту, чтобы так просто его остановить. Периодически она меняла тактику и пыталась сделать так, чтобы он пульсировал, а его температура превышала здравый смысл. Фамильяр почувствовала, что справляется хорошо со своей задачей, когда бедра сомкнулись вокруг её головы и дышать стало сложно. Язык Коа реагировал почти как живое существо на каждое движение тела, каждое прикосновение. После быстрого темпа служанка стала постепенно двигаться медленнее и медленнее, а потом на миг замерла. А затем начала медленно насаживаться лицом, заталкивая почти весь язык целиком между половых губ, не переставая поглаживать стеночки девушки. Она облизывала их, стараясь не пропустить ни одного миллиметра. Её влажный гость летал по всему лону, быстро-быстро двигаясь из стороны в сторону, касаясь периодически то чувствительных стенок, то половых губ, затем снова возвращаясь к клитору и пробегая по его краям. Воздуха стало не хватать и Коа меж тем наращивала темп, помогая себе хвостиком, который скользил по телу девушки, её грудям и шее. Госпоже могло показаться, что Коакуме могли понравиться то необычные действия, которые она выполняла.

Потом горичная снова полностью погрузилась и резко вышла. Всё это время дьяволёнок не прекращала работать языком, совмещая круговые движения вокруг головки клитора с периодическим проходом по его основанию. Она играла с ним, то наращивая темп, то резко его замедляя, явно зная, как довести госпожу до полного исступления. Когда тело подалось ей навстречу, нежные губы Коакумы сразу же стали более упругими, а хозяйка могла почувствовать сжимающее кольцо вокруг чувствительного места, повышающее градус удовольствия. Фамильяр стала держать язык на клиторе, пока хвост обвился один раз вокруг шеи, а его кончик стал искать губы девушки.
Коакума подождала, когда тело девушки дернется, затем на второй волне снова начала двигать языком, но очень медленно, как будто она только оказалась между ног госпожи. Она снова поцеловала губы жадно, выпивая влагу, словно горячую кровь, которая придавала ей силы. Не прекращая издавать неприличные звуки, она выпила столько, сколько смогла успеть, пока не подавилась немного. Ей тут же стало стыдно за свое поведение, а про ладони она совсем забыла. Стараясь сохранить улыбку на лице, она приподняла их и тут же спрятала, положив на упругие ягодицы – смотреть на покрасневшие, приплюснутые руки сейчас не стоило. Расслабиться и думать только о себе было обязательным условием получения максимальной дозы удовольствия – особенно когда госпожа была сверху. Этому научили её книги в библиотеки Патчи и что-то подсказывало ей, что это было правильным.
- Я начинаю любить это место все больше и больше, - призналась Коакума и привстала, выпятив большую грудь. Она посмотрела вниз, пробурчала что-то неразборчивое и забрала из-под ног одну из баночек, которая создала целый слой пены под её ногами. Она потом вспомнила, что теперь ничего не защищает госпожу от скользкого и, возможно, прохладного бортика ванны, когда её ладони машинально поправила волосы, отбрасывая их назад.

- Упс… Я надеюсь, что я сделала вас счастливой, - улыбнулась горничная и убрала ладони вниз. Потом она подняла госпожу, легкую, словно пушинку, села на дно ванны и посадила её себе на колени.

- Вы можете выпить немного моей крови, Ремилия-сама, пока я буду вас мыть. Вы, наверное, немного устали? Я сделаю вам чая, когда вы будете высыхать.

Фамильяр говорила не переставая, а её пальцы возвращали чувствительность и красоту. Она намылила ладони, стала втирать шампунь в жемчужные волосы. Алая Дьяволица должна была выглядеть безупречно перед важной встречей с собственной сестрой. Коакума не спешила с работой, давая себе небольшую передышку, а хвост набрал в ковшик воды и сильно обхватил рукоять, прежде чем окатить девушек водой лишний раз. Было ли это необходимо? Коакума самостоятельно решила, что это было необходимо!

Госпожа, будьте осторожны! Мед может быть горячим, а на ваши пальчики я построила большие планы. Может вы не боитесь огня, но все проявите осторожность. Давайте я лучше помогу вам и разделю с вами эту липкую, вкусную и очень важную работу. Будем кормить друг друга по очереди!

>>879612

Вид прижавшегося к промежности милого личика игривой служанки продолжало распалять возбуждение хозяйки ещё сильнее. Ранее, когда их роли были иными, Коакуме почти удалось довести хозяйку до той самой, желанной точки, когда разум словно выключается на некоторое время, а по телу разливается приятное, тёплое ощущение. Ей не хватило совсем чуть - чуть, хотя вампирша склонялась к тому, что дьяволёнок сделала это специально, желая, чтобы в самый чувственный момент в лоне вампирши был не кончик хвоста, а именно её язык. Ремилия же была рада любому проявлению подобного внимания, ведь во всех возможных вариантах она занималась этим с Коакумой, которая никогда не то что не разочаровывала её, оставляя неудовлетворённой, каждый раз девушке удавалось позаботиться о хозяйке так, словно это был первый, самый впечатляющий раз, находя для этого всевозможные способы и показывая весь свой талант. Жар внизу живота словно усиливался в этот момент, пока хозяйка нежно сжимала алые пряди любимицы между своими пальцами, прижимая её личико поближе к себе, желая одарить каждой капелькой прозрачной, скользкой любви, которой она истекала в этот момент.

- Мхх… Да-а! В-вот так…

Ремилия кусала губы от удовольствия, ощущая своей самой чувствительной частью тела, как умелый язычок служанки ласкал её, скользя кончиком между аккуратных, небольших складок половых губ, а стоило ей добраться до вершинки, как ноги хозяйки резко поднялись из воды, вытягиваясь вперёд и разводя пальчики в разные стороны. Похоть полностью овладела Ремилией, её дыхание каждый раз сбивалось, воздуха начинало не хватать, отчего её небольшая грудь резко вздымалась вверх при каждом вдохе. Вампирша скрестила ножки за головой служанки, взяв их в подобие замка, а её бёдра плотно прижимались к лицу, не давая дьяволёнку возможности ни на миллиметр отстраниться от неё - на этот раз ей придётся довести дело до конца. Влага хозяйки обильно покрывала губы и подбородок Коакумы, размазываясь по ним от движений вампирши, которая от удовольствия ёрзала на её руках.
Упругие бёдра вампирши дрожали от нарастающего возбуждения и удовольствия, благодаря талантам девушки, которая умело совмещала ласки промежности, каждое её прикосновение к возбуждённому, набухшему клитору ощущалось как удар током, в то время как ласки всего, что было ниже него воспринимались более мягко, но не менее приятно. Влажные, чмокающие звуки, с которыми служанка будто поедала вампиршу смешивались со стонами удовольствия, которыми Ремилия не жалея, делилась с любимицей и для вампирши небольшие перемены в госте внизу оказались крайне неожиданными. Язык служанки словно начал пульсировать, и становиться… Горячее? Чувствительное в этот момент лоно хозяйки прекрасно ощущало все эти перемены, однако она уже не понимала, по настоящему это происходит или она уже окончательно потеряла рассудок от удовольствия. Горячий, скользкий, словно “живой” язык девушки словно мучил хозяйку изнутри, надавливая на чувствительные места и скользя в нежных складочках. Глаза вампирши словно заволокло полупрозрачной пеленой - она уже не могла чётко видеть того, что происходило вокруг неё, как неожиданно ощутила, что по её телу будто что - то ползёт. Хвост Коакумы двигался словно змея, словно щупальце, которое хотело опутать вампиршу, которая сейчас находилась во власти своего фамильяра, однако он и был её спасением - способом не потерять сознание, ниточкой, что удерживала её.
Вампирша сглотнула, ощущая, как хвост служанки скользнул по её шее, опутывая её словно верёвка. Необычное чувство охватило Ремилию лишь на секунду, но увидев перед лицом кончик хвоста, который всё ещё был покрыт её влагой, она игриво улыбнулась и высунув кончик языка, лизнула его.

- Ты сегодня хорошо постарался… Давай я позабочусь о тебе. А-ам…

Сказав это, вампирша обхватила кончик хвоста губами, создавая во рту вакуум, принимаясь посасывать его. Её же язычок принялся активно вылизывать хвостик, собирая с него собственную влагу. Ремилия всасывала его понемногу, но каждый раз беря его глубже продолжала ощущать собственный вкус. “Насколько же глубоко он был внутри меня…” - подумала девушка, обхватив часть хвоста снаружи своей рукой и понемногу проталкивая его глубже, остановившись лишь когда кончик ткнулся в её горло, а вместе с этим её губы перестали ощущать скользкую влагу. Странное чувство охватило вампиршу - ей никогда бы не пришло в голову есть хвост своей подчинённой, но… Почему ей было так приятно ощущать его во рту? Рука хозяйки скользила по хвосту девушки, массируя его своими пальцами, в то время как во рту о нём заботился её язычок, тщательно вылизывая и лаская, стараясь пройтись по каждой его части.
Надавив чуть сильнее на затылок служанки, вампирша почувствовала, как сильно её губы прижались к клитору, мягко сдавливая его со всех сторон, заставляя хозяйку выгнуть спину от удовольствия. Кончик хвоста, что до сих пор находился у неё во рту послужил ей отличным кляпом, приглушив собой довольно громкие стоны. Лоно хозяйки пульсировало от оргазма, а влага обильно вырывалась из неё, сразу же попадая в рот фамильяра. Тело вампирши содрогнулось несколько раз, прежде чем судороги, сковавшие тело вампирши, уступили место мелкой дрожи. Лишь теперь она могла дать фамильяру вновь возможность полноценно дышать. Ремилия ослабила свой “капкан”, освобождая голову служанки, глядя на неё затуманенным взглядом и придерживая в руке хвостик, потирая его подушечкой большого пальца, перед этим освободив из плена своих губ. Она не до конца понимала, что фамильяр сейчас делала, однако выглядело это в какой - то степени забавно. Ремилия одарила её лёгкой, удовлетворённой улыбкой, а слова вызвали тихий смешок, хоть она и не до конца понимала, что имела ввиду Коакума.

- Правда..? Мне тоже кажется, что делать это в воде довольно необычно… - ответила хозяйка, поднимая взгляд выше, следя за округлыми прелестями служанки и продолжая довольно, в какой - то степени даже глуповато улыбаться. Она ничуть не сопротивлялась действиям Коакумы, послушно усаживаясь с её же помощью ей на колени и от предложения служанки не стала отказываться. Доверив ей свои волосы, Ремилия потянулась к шее служанки, и едва касаясь её, несколько раз лизнула кончиком языка, после чего влажный язычок сменили клыки Ремилии, которые мягко вошли в кожу и принялись понемногу высасывать её кровь. В такой приятный и близкий момент даже полившаяся сверху вода не мешала вампирше, однако ноготки служанки, что нежно массировали кожу её головы, втирая шампунь в волосы позволяли ей расслабиться ещё сильнее.

Планы? Большие? В таком случае, пусть будет по твоему, ведь все твои задумки всегда приводят к приятным результатам~

>>884299

- Вы меняетесь, - сказала фамильяр, отмечая новый блеск в глазах, глубину взгляда, бледный оттенок кожи, проявившуюся стремительность действий, - Вы меняетесь очень быстро и становитесь еще красивее.

Коакума запрокинуа голову наверх, уставившись в потолок, будто обнаружила там нечто важное, особенное, помогающее отвлечься от острой боли. Госпожа несколько раз поцеловала её и укусила. Коа застонала. Её теплая кровь обволакивала горло, успокаивала, дарила новые силы госпоже. Но её все так же как и прежде могло быть недостаточно. Нет, этого мало! Невероятно мало! Это как стакан воды для голодной девушки, вроде что-то и в то же время ничего.
Служанка отвлеклась и случайно вылила еще воду на голову госпожи. Реакции, как и наказания, никакого не последовало. Только слабость, тягучая, окутывающая рассудок белым, ватным туманом, которая разливалась по телу. Второй раз Коа поливать хозяйку не стала и стала ждать, когда та наестся. Обычно в таких случаях она начинала считать до сотни, чтобы случайно не уснуть. В этот раз она не досчитала и до двадцати.

- Согласна с вами, госпожа, - Коакума зачерпнула еще воды, перевернула ковш, чтобы поток смыл остатки шампуня с волос, - В частности, когда вода соленая, её много, под ногами сплошной песок, а над головой чистое небо. Но зато тут нас никто не потревожит, Ремилия-сама!

Коакума крепко обняла девушку и выпорхнула из-за тесных стен своей «тюрьмы» с яркими надеждами и светлыми мечтами о грядущем дне. Капли воды разлетелись по всей ванной от того, что Коа задействовала крылья. Фамильяр приземлилась, отпустила госпожу на мягкий коврик. Закончив мыться, Коакума одним полотенцем завернула волосы оджосаме, другим вытирала тело, мягкая ткань вбирала в себя капельки воды. В стопке белья рядом лежала одежда, даже нижнее белье, белый комплект простых трусиков и бюстгальтера в виде топа. Просто и удобно. А еще была пижама из непонятной ткани. Темного зеленого цвета рубашка и штаны приятной мягкостью могли обнять тело. С виду было похоже на бархат, но, несмотря на плотность и ворсистость, была очень легкой, словно вообще невесомой. На рубашке поблескивали зеленые пуговицы с отблеском. Откуда она взялась? От неожиданного открытия Коакума застыла, но трогать белье не стала. Вдруг это был знак, что Сакуя-сан была здесь.

Фамильяр помогла госпоже облачиться в купальный халат светлого цвета, надела на себя более темный и большой вариант, взяла девушку за руку и вдохновила пересечь комнату по вертикали с помощью легкого движения вперед.
Вместе с ними в комнату госпожи проникло небольшое облако пара. Коакума быстро закрыла дверь, как только заметила это. Простой взгляд на стол убедил дьяволёнка, что разогревать там было уже нечего.

- Я приготовлю вам чай, - сказала служанка, - Но чтобы вы не скучали без меня, я придумала вам занятие!

Коакума удалилась в другую часть комнаты, достала небольшую коробку с одной из полок и вернулась обратно к столу. Она убрала поднос, раскрыла доску и расставила с обоих сторон блестящие черные и белые фигуры. Доска стояла поперек, так, что сторона цвета не была определена. Закончив работу, Коакума смотрела на шахматную доску, словно ребенок, который получил долгожданную игрушку. Затем в голове девушки побежали варианты ходов и ответных на её ход. Взяв белого коня в руки, она поставила его со стандартного места в центр доски. Затем стала управлять другими фигурами, создавая на столе определенную ситуацию на поле боя.

- Ваши фигуры черные, - Коакума повернула доску, показывая результат своей работы, - Сейчас ваш ход, госпожа. Ваша задача – поставить мат в три хода!

Отсутствие сопротивления со стороны фамильяра было вряд ли проблемой для того игрока, как Ремилия-сама. Коакума надеялась, что решение задачи займет хотя бы несколько минут.

- Я скоро вернусь! - сказала служанка и покинула комнату. Порадовать госпожу она решила на этот раз вкусным чаем ярко-оранжевого цвета со сладко-кислым вкусом. Когда она добралась до кухни, то стала готовить его по рецепту, которым баловала Патчули-сама. Сначала она промыла ягоды, размяла большую часть из них до состояния пюре. После грязной работы Коакума помыла руки, соединила все стакан облепихи, несколько щепоток черного чая, две столовые ложки меда и поллитра воды в чайнике и добавила кипяток. Закрыла чайник и укутала его, чтобы сохранить тепло. Разожгла сильный огонь, чтобы ускорить процесс и после заваривания процедила чай через ситечко, чтобы удалить остатки ягод и заварки. Она попробовала маленький глоток, обожгла язык и сочла чай недостойным. Добавила чашку меда, дала настояться, попробовала его еще раз. Довольная результатом, она хорошо размешала мёд. Разлив чай из облепихи с медом, она разлила его в две чашки и поторопилась обратно. От работы с огнем она успела немного подсохнуть почти везде, кроме волос.

- Кажется, задачка была совсем простая… - подумала Коакума, когда в комнате было тихо, - Так и знала. Надо было предложить почитать детектив. По крайней мере, за интересной книгой время летит быстро!

Коакума постучалась в дверь кончиком хвоста и надавила им на дверную ручку, прежде, чем войти. Её полезный помощник получил сегодня много любви и Коакума надеялась выразить то же самое – своей фирменной готовкой.

Большие планы... Госпожа Ремилия, я сделала всю работу. Не желаете тоже насладиться отдыхом? Понимаю, что лучше спать днем, нежели вечером, но я так устала. Давайте вздремнем немного!