>>08604
Литератор-кун, оцени стихи Сонечки

и долго умирая, Марк Антоний
в багровой тоге не разжал объятий.
(вогнав гвоздей в открытые ладони,
себе не станешь ближе и понятней)
Мир вряд ли познается чувством боли,
но болью мир пронзён и иссечён.
Великий полководец Марк Антоний,
молил раба убить его мечом.
И над рукой с отточенным железом,
ты не во власти, консул, шах и мат.
Чего боишься, Марк Антоний?
Цезарь
пятнадцатого марта ждал сенат,
дождался расцветания узоров.
Перед своим, ты можешь даже выпить
Александрия - очень хитрый город,
получит Клеопатру, желающий Египет.

От Р. для Н.

Как жаль, что в библии не сказано,
как резать руку, утяжелённую ножом.
Себя жалеть, моя обязанность.
В усохшем коржике ржаном
задумано, пожалуй, больше прока.
Всё лихорадит! Всё мое трясёт!
Наталия!
Схватить бы вас за локоть
и срезать локон, иль вспороть живот,
иль целовать, до завтра, всё сегодня,
и в чувство погрузившись, обрестись.
А вы в исподнем хуже преисподни!
Рогожин.
Помолись.
Молись.
Корысть...
Порой я хуже крыс и злее змия,
но вы довольны, отпихнув щенка,
всё смотрите глазами колдовскими
и ждёте, не рискуя подстрекать,
но зная, нож ложится в мои пальцы,
как будто подложили в колыбель,
ввернули страсть к убийству в одеяльце
и к страсти страсть швырнули на постель.
Произрасти лозою винограда,
пролиться красным на подол и на рукав.
От Р. для Н.
Когда ты смотришь этим взглядом -
я Господа теряю, не искав.