Смерть от Эльзы Гранхирт в 1 Серии.

« Скажи, его сердце разбилось бесчисленное количество раз, будет ли он прощён? »

※

??? «И вот всё закончилось…в этой работе определенно не было ничего стоящего»

Внутри тёмного склада, пристально глядя на три трупа посреди океана крови, красавица в черной мантии наклонила голову.

С её странным мастерством она находилась в этом залитом кровью месте без единой капли на её одежде, и с её ненормальным мировоззрением она наблюдала за этой резнёй без малейшего изменения выражения на лице.

Несомненно, эта женщина была чудовищем в теле человека.

Её шаги стучат по полу, пропитанному кровью, чудище с интересом смотрит на трупы. Гигантский старик с отрубленной у плеча рукой и невероятного фонтана крови, вытекающего из шеи. Черноволосый мальчик с идеально ровной линией поперек живота умер, корчась на полу с вывалившимися наружу внутренностями.

— И серебряноволосая девочка, разрезанная пополам от её левого плеча до её правого бедра.
— Как много раз он воскрешал, выражая своё желание избежать этой сцены?

Монстр: «Это худший результат для задания…хотя, мне интересно, ради чего всё это было».
Приложив палец к своим красным губам, чудовище бормочет в ужасающе неуместном и небрежном тоне. Её рука, не та, что на губах, размахивает зловещим, кровавым кривым клинком — кукри. Неторопливо раскачивая оружие, которое украло три… нет, четыре жизни в этом доме, монстр по имени Эльза блистательно улыбается.
Эльза: «Ой-ой…»
Подняв голову, Эльза слегка отпрыгнула назад.

Незамедлительно, там где раньше она стояла, ударило лезвие льда. Замороженные сталагмиты последовательно вырываются из земли, следуя по её пути, эти скрежетающие клыки, пытающиеся её укусить.
Эльза: «Божечки…»
???: «Да как ты смеешь?»
В пространстве перед Эльзой, пока она уклоняется от ледяных атак, концентрируется сбор из тусклого света, и маленький дух принимает форму.

Плавающий в воздухе кошачий дух — Пак — принимает едкое выражение, его довольно андрогинный голос источает ярость.
Пак: «Сейчас ты пожалеешь о том, что забрала жизнь Лии»
Эльза: «Верно, эта девушка…она была спиритуалистом. Очень хорошо. Раньше я никогда не вскрывала живот духам. Хотя…».
Столкнувшись к готовым к битве Паком и его летающими ледяными копьями, Эльза снисходительно улыбается и готовится к бою. Но прежде чем она примет боевое положение, она закрывает один глаз.
Эльза: Почему ты не появился перед ее смертью? Спиритуалисты всегда практикуются вместе с духами в группе — если я не могу насладиться полноценным боем, это ущербно».
Пак: «Хватит болтать, проклятый убийца. Если бы я не был связан контрактом, то я…»
Покачав головой, Пак скривился в досаде.

Он обнажил свои клыки, указывая маленькой рукой на Эльзу.
Пак: «Я не собираюсь говорить. Я превращу тебя в лёд, даровав душе Лии её покой. После того как ты исчезнешь, за тобой последует страна, мир, Дракон и Ведьма, всё!»
Эльза: «Ах, прелестно! Я буду наслаждаться этим прямо сейчас!».
Затем вскочив, Эльза ползёт по потолку и стенам как паучок. С таким небольшим телом в качестве цели, стрельба ледяными копьями пронизывала стены этого дома, атмосфера начала замораживаться, воздух поднял пронзительный крик.

Чистая белизна закрыла обзор, сделав всё невидимым.

Свернувшиеся на полу с переплетёнными пальцами, Субару и Эмилия исчезли — всё стало неразличимым.

Смерть от Рем в 5 Серии.

« Скажи, мир предает его бесчисленное количество раз, будет ли он вознаграждён? »
※

Рем: «Мои действия были ничем иным, как предупредительной защитой от дальнейшего развития ситуации. К тому времени, как я нашла его, у Субару-куна уже не было никаких шансов на спасение. – Он пожелал немедленно избавить его от страданий».
Эмилия: «И так.. его ужасный конец был таким, как ты говоришь, Рем? Субару был моим благодетелем, у нас было так много тем для разговора…и ты…»
Он слышит ссору между двумя любимыми девушками.
Один голос манит к обожанию и горю Субару.
Один голос принадлежит той, кто каждый раз когда её заставляли противостоять сопернику, Субару желал, чтобы она прикоснулась к нему сладко, нуждаясь, умоляюще.
Голубоволосая и серебряноволосая девушки друг напротив друга, беспокойная атмосфера стоит в комнате.
Они сидят по разные стороны стола в гостиной особняка.
Розваль: «А те-еперь, давайте перестанем так волноваться, госпожа Эмилия. Почему-у бы нам не начать с того, чтобы внима-ательно послушать мнение Рем, а?»
Эмилия: «Розваль…ты понимаешь, что произошло? Рем является…твоей слугой….которая Субару, твоего гостя и моего благодетеля… довела до смерти».
Розваль: «Я понима-аю. Поэ-этому, мы должны хорошо это всё обсудить во избежание недоразумений в ваших взаимных чувствах».
Розваль сужает свои жёлтый глаз, когда отвечает ей. Клоун бросает взгляд на сидящую возле Рем, увидев его взгляд, Рем кивает.
Рем: «Поздно ночью в восточном крыле…на полу возле комнаты госпожи Эмилии, был злоумышленник. Предупреждающие камни сообщили мне об этом, поэтому я быстро направилась к месту происшествия, когда я обнаружила Субару-куна, слоняющегося рядом».
Рам: «К тому времени Барусу уже был под влиянием проклятия».
Рем: «Да, моя сестра точно заметила. Ослабленный, Субару-кун был на грани смерти. Эффекты проклятия подорвали его жизненные силы до абсолютного предела и решив, что спасти его было бы уже невозможно…»
Эмилия: «Ты избила его до смерти своим цепом. Причем жестоко».
Рам: «Госпожа Эмилия».
Сидя рядом со своей младшей сестрой Рем, держа её за руку, глаза Рам когда она смотрит на Эмилию, суровы. Но Эмилия смотрит в ответ с не меньшей силой.
Эмилия: «Факты это факты… Тело Субару, его туловище и голова были в ужасном состоянии, если смысл был только в том, чтобы добить его, следовало использовать более гуманный способ. Тогда почему?»
Рем: «Это было бы…»
Её слова застряли в её горле. Она больше ничего не говорит, потому что ложь непривычна для личности Рем и потому, что заявление Эмилии точно соответствовало её мотивам.
Тогда Рем питала сильное недоверие к Субару.
После второй петли во время проживания в особняке, где Рем забила Субару до смерти, ей не удалось сокрыть этот факт, и как следствие, возник этот разговор.
Вы также можете сказать, что враждебность Рем к Субару усилилась после того как он взаимодействовал с Рам. И она не смогла удержаться от исполнения желания его убить.
На верхнем этаже особняка, когда она взмахнула цепью в Субару, о чём Рем думала?
Возможно, это было непонятно даже ей самой.
Эмилия: «Твоя цепь была сломана, или это было из-за того, что ты заколебалась…на эти вопросы я бы хотела услышать ответ».
Рем: …
Эмилия грустно бормочет, её глаза закрыты, в то время как глаза Рем дёргаются.
Непонятно, насколько Эмилия поверила в правдивость мотивов Рем. И это навсегда останется неясным.
Розваль: «Госпожа Эмилия, куда вы собрались?»
Эмилия встаёт, приглаживая подол юбки. Выражение лица Розваля исчезает, когда он спрашивает её.
Услышав это, Эмилия поглаживает длинные серебряные волосы.
Эмилия: «Я ухожу. Это было недолго, но спасибо, что позаботились обо мне. Я знаю, что я не в состоянии участвовать в королевском отборе без вашей поддержки. Но… Я не могу доверять вам больше».
Розваль: «Даже если вы не доверяете нам, разве вы не верите в взаимовыгодные отношения? Отказ от амбиций из-за истерики нельзя назвать мудрым решением».
Эмилия: «Истерики…?»
Эмилия в шоке. Затем она быстро подходит к Розвалю.
Её белые пальцы жестко ударили Розваля по его бледной щеке.
Эмилия задыхается от этого единственного удара по этой покрасневшей, раздувшейся
щеке. Ошеломленный Розваль ничего не делает, но вместо этого лицо Рам бледнеет в то время, когда она пытается встать и…
Розваль: «Рам».
Рам: «Но господин Розваль».
Розваль: «Всё в порядке, можешь не вставать. Госпожа Эмилия, приношу извинения за Рам».
Эмилия: «Это то, что мне всегда в вас нравилось. Но ты всё ещё ничего не сказал о Субару…»
Кусая губу, Эмилия смотрит на спокойного Розваля. В её аметистовых глазах вспыхивает огонек гнева, но самообладание Розваля остаётся совершенно непоколебимым.
Розваль: «Оставив особняк и вернувшись в лес – он оставил в вас какое-то чувство?»
Эмилия: «Я была неправа, что согласилась с твои предложением. Искупление.. моё покаяние может быть совершенно многими другими способами. Я ошиблась. И поэтому… Субару умер».
Эмилия закрывает глаза в ответ на вопрос Розваля, тихонько заявляя о своём ответе. Она слегка трясет головой.
Эмилия: «Я возьму его душу с собой и мирно отдохну в лесу. Для Субару и для остальных, сколько бы времени это не заняло, я посвящу всё время их покою. Ну а теперь, разговор окончен».
Не имея намерения говорить с ними ни минуты дольше, Эмилия отстранилась от Розваля. Её волосы покачивались, пока она уходила, Розваль смотрел на них своими глазами разных цветов. Всё ещё сидя в своём кресле, его рука потянулась к уходящей — и упала.
Розваль: «Получается, это отклонение от предписания, зна-ачит здесь… заканчивается мой путь».
Рам: «Господин Розваль…»
Шепчет Розваль бессильно, Рам говорит с беспокойством, когда берёт его за руку. Клоун бросает взгляд на девушку, озабоченно смотрящую на него, на его лице появляется слабая улыбка.
Розваль: «Рам, ты стала победителем нашего пари. Вот где мои цели вероятно зашли в тупик….короче говоря, контракт должен быть выполнен».
Рам: «…Да. Да, Господин Розваль».
Когда эти двое скрылись с её глаз, Эмилия подошла к Рем, которая встала, чтобы открыть дверь. Перед тем как пройти мимо, Эмилия посмотрела на Рем и её почтенно согнутую голову.
Эмилия: «Отведи меня туда, где Субару».
Рем: «Эмилия-сама, это будет…»
Эмилия: «Я знаю, что он в ужасном состоянии. Я верну его в нормальное состояние настолько, насколько смогу… и возьму его со мной в лес».
Выражение её лица напряглось, когда она увидела ужасающе печальное лицо Эмилии. Рем опустила глаза. В её выражении было что-то похожее на сожаление, равно как и на гнев.
Она определенно в замешательстве, почему все так обернулось?, думал он.
—Почему все так обернулось? Никто не мог ответить.
Эмилия: «Прости, Субару. —Я даже сделать ничего не могу».
Бормотала Эмилия с закрытыми глазами.

Самоубийство Субару в 7 Серии.
«Ты лицезришь то, что невозможно и представить.»
※

Девушка упала на колени перед трупом и его разбитым черепом.
Упав с большой высоты, получив увечья выходящие за рамки того, что может выдержать человеческое тело, содержимое черноволосой головы оказалось размазано по земле, на которой расцвели багровые цветы смерти.
— …
Было ощущение, что сознание Субару находится в том состоянии, когда его уже ничем не удивишь. После того, как он принудительно был преобразован в сознание, ему казалось, что подобное должно было случиться. И всё же он никак не ожидал, что именно представленная ему сцена встряхнёт его разум, но…
— Нёс глупости до самого конца, а в итоге все закончилось… ничем…
Разбившись насмерть, Субару лёжа распластался по земле. И стоя рядом с ним, бросила это едкое замечание розововолосая девушка — Рам.
Обычно безупречная причёска была в беспорядке, но особенно выделялись небольшие порезы и слёзы на её наряде. И пока она сознательно пыталась поддерживать пустое выражение лица, всё ещё проскальзывал ряд сложных эмоций и ярости.
Выражение сожаления о смерти Субару или, скорее, в итоге была всё та же ярость. Рам жёстко почесала голову, а затем развернулась.
— И всё это было частью вашей работы, госпожа Беатрис? Вы заблокировали мою способность своей…
— …
Когда Рам подошла упрекнуть Беатрис, выражение её лица застыло, а слова оборвались на полуслове.
Своими вишнёвыми глазами Рам увидела, как Беатрис упала на колени перед трупом Субару. Она села на землю, не обращая внимание на то, что её платье запачкается — созерцая состояние Беатрис, глаза Рам взволнованно забегали.
— Госпожа Беатрис…
— … Почему?
Прошептала она.
Игнорируя существование Рам, Беатрис всецело смотрела только на мёртвого Субару. Дорожки слёз побежали из её голубых глаз, и даже Субару видел это.
…Беатрис заплакала.
После «смерти» Субару.
Эта истина, словно пронзающий клинок, именуемая чувством вины, глубоко вошла в сердце Субару.
Чувства в его несуществующих глазах горячей болью врезались в сердце, Субару хотел незамедлительно прийти к этой девочке, что-нибудь сказать и что-нибудь сделать для неё.
Но у него не было ни ног, ни рук, ни рта, не было ничего, чтобы он мог сделать это.
— Я… по крайней мере я знала, что… это не ты, но… они…
Почти бессвязно бормотала Беатрис, пока слёзы продолжали падать, а с лица её исчезли выражения.
Похоже, Рам отказалась делать какие-либо дальнейшие замечания о душераздирающем выражении лица Беатрис. Она вздохнула. Презрительно взглянув на труп Субару и его шею, свёрнутую под невероятным углом.
— Любовь, удивительно. Правда, тут уже ничего не поделаешь.

Самоубийство Субару в конце 3 арки. После событий 25 Серии.


Шаткое состояние заставляет Субару нервничать.
Он не знает, что происходит.
Ясность сознания приходит так же внезапно. Словно если бы переключили канал на ТВ.
Перемещение сменилось суматошным переходом с одного канала на совершенно другой, внимание Субару переключилось.
Субару ощущает точно такое же чувство, как сразу же после Возвращения через Смерть.
Несоответствие между ужасом мира, в котором он умирает, и состоянием, которое он достигает после Возвращения через Смерть, вызывает страх в его сознании, его теле и, конечно же, его душе.
Субару: …
Попытавшись что-нибудь сказать, Субару понял, что не может.
Он попытался положить руки себе на горло, однако запоздало замечает, что не чувствует ни того, ни другого.
Субару: …?
Ни рук, ни ног, ни рта, ни даже тела сейчас не существует для Субару.
Его сознание само по себе плывет в пространстве, рассматривая панораму мира, словно он стал единой обзорной точкой.
Это было неестественное чувство, словно находишься во сне без физической оболочки.
То, что он не обращает внимания на то, что это чувство у него не впервые, возможно, именно из-за того, что оно очень похоже на сны.
Это рассуждение приводит Нацуки Субару к мысли отключить восприятие от сцены перед ним.
Однако, это невозможно.
Бестелесность Субару не позволяет ему не только отвернуться, но даже закрыть глаза.
Все, что он может, это наблюдать. Наблюдать за сценой перед ним, которая принудительно выжигается в его сознании.

???: «-ец.»
Голос хриплый и тихий.
Такой слабый, что тяжело понять, что говорят.
Однако.
Субару: …
Он интуитивно понимает.
Это плохо, говорят Субару инстинкты.
Это был голос, который он не должен слышать.
Этого он не должен был замечать.
Здесь был вопрос, которого он не должен был знать.
Но вне зависимости, как сильно он об этом думал, сцена перед ним оставалась неизменной. Она даже не исчезла для него. Сцена просто принуждает, что ПОСЛЕДСТВИЯ на Субару, гравируя их в нем.
???: «Лжец… лжец, лжец лжец лжец лжец лжец…»
Слова становятся четче от постоянного повтора, слезы переходят в бесконечное бормотание.
Это болезненная сцена. В ней слишком много горя, которое не заглушить. Наблюдать это, слушать это было истинным страданием.
Субару: …
Почему он здесь?
Почему он обратил внимание на это?
Он ошибся. Он перепутал. Он ошибся в суждении. Он не должен был этого заметить. Он не должен был этого знать. Он не должен был быть проинформирован.
—Следовало ли ему вообще не думать иначе, тогда он…
???: «Лжец, ты лжец! Субару, ты… лжееЕЕЕЕЦ! ЛЖЕЕЕЕЕЕЕЕЦЦ!!»

Эмилия кричит. Струйки слез идут из ее аметистовых глаз.
Словно обвиняя предателя, словно отвергая кошмар перед ней, рвя на себе волосы, словно ребенок, Эмилия кричит в истерике.
—Перед Рем, лежащей на кровати, с ножом, выступающим из горла при самоубийстве, перед закатившей истерику Эмилией лежит труп Субару…
Что следует после Ада?
—Что, черт возьми, он здесь наблюдает?
Субару: …
Пока плачет, Эмилия пронзительно выкрикивает его имя.
Уткнувшись лицом в кровать, лежит тело Субару, лишенное сил, в его глазах угас огонек жизни.
Действительно. С разрезанным кинжалом горлом, с таким серьезной кровопотерей невозможно остаться в живых.
Это было редким опытом, когда вы смотрите на собственный труп и свою смерть.
Это было, как если бы он покинул свое мертвое тело и его заставили наблюдать за последующим зрелищем, этакое искривлённое ощущение.
Хотя большинство этих ощущений были неточными, основная часть отсутствовала.
—То, что наблюдал Субару, безошибочно, было сценой после его смерти.
Субару: …
Обстановка в комнате, присутствующие здесь люди и ужасный вид его мертвого тела.
Объединив всё это, Субару осознал, какую сцену наблюдает здесь.
Это было после победы над Архиепископом греха Петельгейзе Романе-Конти и спасения Эмилии, когда он впервые узнал о потере Рем и результатах его импульсивного поступка.
Субару был вне себя от радости после победы над Белым китом, после убийства Лени, спасения Эмилии и жителей деревни Арлам. Но узнав, что он потерял Рем, в тотчас же его состояние отправилось в Бездны к чертям.
Он помчался на повозке в Столицу, где в поместье Круш Карстен, после того, как увидел спящую Рем и подтвердил, что ее никто не помнит, Субару тотчас же покончил жизнь самоубийством, перерезав себе горло.
Все было на автомате, ни на момент не мешкая, не раздумывая над своими действиями.
Он просто сделал это, чтобы отринуть сцену перед ним. Сделал это, чтобы вернуть того, кого потерял, цепляясь за Возвращение через Смерть как способ изменить прошлое.
—Однако его необдуманный поступок не принес успеха. Место, куда он вернулся после смерти, было прямо перед тем, как он перерезал себе горло, уже воссоединившись со спящей Рем.

Точка сохранения Возвращения через Смерть была изменена.
Бессердечно были украдены намерения Субару вернуть Рем, снова посылая его падать в глубины уныния и отчаяния.
Затем он укрепил свою решимость вернуть Рем, поклявшись, что разбудит ее, и сейчас каким-то образом сохранил это состояние, но—
Субару: «Это, это не я… Это не должно быть связано со мной. Я не знаю этого… Я не мог ничего об этом знать!»
Он никогда не видел раньше этой сцены.
Ну разумеется. Субару уже умирал в этой вселенной.
Даже Субару, который имел возможность вернуться в мир после своей смерти, не осознавал, что случилось с мирами после того, как он умер. Или нет, просто не мог осознать.
И он бы так и не знал вплоть до этого момента.
Для Субару, который умирал, а затем возвращался, чтобы пойти по другому пути, успешно избегая повторения своей смерти, мир не приносил ему никакой информации, кроме как «Почему он умер?». Ничего более, кроме контрольной точки.
Определив этот мир как контрольные точки для достижения своего желаемого будущего и решив использовать Возвращение через Смерть, он рассматривал даже нынешний мир не более чем очередную контрольную точку.
Теперь же… все его представления разрушились.
Субару: «Хватит. Стоп, прекратите это, достаточно, остановитесь! Пожалуйста, остановитесь!»
Отрицая сцену перед собой, Субару пронзительно кричал неслышимым голосом.
Но без рта он не мог произнести и звука, не было ни единой возможности отвести взгляд, равно как и закрыть несуществующие уши. В сущность Субару продолжают врезаться эти последствия. Наказание за небрежный поступок, что он совершил.
???: «Госпожа Эмилия, чт—!»
Услышав вопли Эмилии, новый персонаж появляется на этой ужасной сцене.
Новенькая одежда дворецкого украшает его крепкое тело, твердый шаг не дает никаких намеков на полученные раны этого старика — Вильгельма.
Он влетает в комнату, невольно замолчав от вида перед собой.
— Так получается, даже Демон Меча Вильгельм полностью ошеломлен произошедшим.
Видя Вильгельма с такой стороны, Субару становится больно от такой неуместной мысли.
Вот насколько сильно Вильгельм удивился, увидев труп Субару изменился по сравнению с нормой. Он был не в силах сдержать шок.

>>55182
Вильгельм: «Да что за чертовщина… нет, сейчас… Субару-доно!»
Но смятение Вильгельма продлилось лишь мгновеие.
Он качает головой, чтобы быстро прийти в себя, и после бросается к помятой стороне Субару.
Эмилия по-прежнему цепляется за обмякшее тело, не обращая внимания на Вильгельма.
Эмилия: «Субару… Субару… ты, лжец… ты говорил, что мы бу, дем, вме, сте…»
Вильгельм: «Госпожа Эмилия, прошу прощения—!»
Эмилия осуждает предательство Субару, как проклятие, когда Вильгельм оттаскивает ее в сторону, подальше от трупа. Без какой-либо поддержки она падает на пол, но Вильгельм перенаправляет свое внимание обратно к Субару. Запачкавшись свежими невероятными кровавыми пятнами, Вильгельм начинает реанимировать его.
Вильгельм: …
С серьезным видом Вильгельм снимает пиджак, используя его, чтобы покрыть горло Субару, когда он без колебаний вытаскивает кинжал. Струи крови забрызгивают злобное лицо Вильгельма, но немедленно затыкает рану, даже не моргая.
Кровотечение прекратилось, Вильгельм надавливает на грудь Субару, стимулируя его сердце.
Вильгельм: «Феликс! Феликс! Скорее сюда!!! Критическое положение! Поторопись!!!»
Крича за пределы комнаты, Вильгельм продолжает сдавливать рану Субару, пока делает реанимацию. Тем не менее, объем пролитой крови слишком велик. Его конечности и лицо были мертвенно бледными, для любого было бы очевидным фактом, что душа Нацуки Субару уже покинула тело.
Несмотря ни на что, Вильгельм не останавливался.
Феликс: «Старик Вилл, чего ты раскричал…сяя—ик!»
Вильгельм: «Поспеши, Феликс! Нож пронзил его горло! Каждая секунда на счету!»
Феликс: …
Феликс бросается в комнату. Он мгновенно кивает инструкциям Вильгельма, направляя исцеляющую синюю ауру в тело погибшего Субару.
На лице всегда невозмутимого Феликса возникает серьезность, которую Субару никогда не видел раньше, свидетелем которой он становится, наблюдая за своей мертвой тушкой.
Субару: «Просто, остановись. …Ты не сможешь. Это не сработает. Ты не можешь его больше спасти…»
Все, что они могли сделать, было бессмысленно.
Субару не помнил, чтобы его спасали после попытки самоубийства.
Нацуки Субару импульсивно перерезал кинжалом горло, отвергнув реальность, бездушно ранив сердца многих людей, и исчез, не чувствуя при этом никакой ответственности и сожалений.
Таковы были факты. Объединенные усилия этих двоих не пришли бы к результату.
Вильгельм: «Вы не умрете! Я не позволю вам умереть! Если я потеряю благодетеля в такой ситуации, я не смогу жить с позором!»
Феликс: «И почему он должен был совершить такую глупость сейчас…»
Давя на рану, Вильгельм кричит с упорством. Даже высказав свое взволнованное замечание, Феррис применяет добрейшую магию в мире.
Это зрелище, их волны эмоций – всё отдается в сердце Субару.
Но, независимо от того, как они пытаются—
Феликс: …
Вильгельм: «Феликс! Почему?! Почему ты прекратил исцеление?! Надо продолжать…»
Феликс: «Все кончено, Старик Вилл. Его души больше нет с нами».
Вильгельм приближается к Феррису. Отталкивая его, Феррис снимает пиджак и вынимает носовой платок из кармана, чтобы вытереть рану Субару. Порез закрылся, словно его никогда и не существовало, вернув тело Субару после смертельного ранения в здоровое состояние буквально за несколько минут.
Но внутри него не осталось ни следов пролитой крови, ни покинувшей тело души.
Глядя на мертвого Субару, Вильгельм качает головой.
Вильгельм: «Почему… почему же! Почему так просто… Субару-доно, ты был…!»
Он ударил в пол кулаком, оставив трещины.
Кровь смешивается с остатками пола, потому как Вильгельм также разбил кулак. Кровь капает с костяшек пальцев, невероятное сожаление Вильгельма заставляет его прикусить губу.
В противовес явно эмоциональному Вильгельму, Феррис тоже огорченно смотрит на Субару.
Его уши поникли, когда он видит не совсем упокоенного мертвого Субару.
Феликс: «… Слабак, трус. Ты просто остявил все-ех дорогих тебе людей. …Направил всю боль и страдания на других… теперь твоя душенька довольня?»
Слишком сурово, чтобы быть сарказмом, слишком сочувствующе, чтобы быть осуждением.
Сложность эмоций, скрытых в голосе Ферриса, находится за пределами понимания Субару, мысли останавливаются.
Но отношение Вильгельма и Ферриса заставляют его ясно понять.
— Субару поразил их обоих чем-то необратимым.
Субару: …
Его разум полностью застыл.
Что ему показали здесь?
Он знал. Он знал это задолго до того, как ему показали.
Ему показали грех.
Вильгельм: «Госпожа Эмилия?»

Растерянность в голосе Вильгельма, когда он произносит ее имя, вероятно, объясняется тем, что рыдания Эмилии прекратились, а тело перестало дрожать.
В выражении Вильгельма чувствуется боль. Он только что испытал на себе тяжелую утрату, так насколько же сильно это потрясение будет для Эмилии, которая была еще ближе к Субару? Сложно было даже представить.
Старик закрыл глаза. Он поднялся.
Затем он подошел к упавшей Эмилии, протянув ей руку.
Вильгельм: «Я искренне извиняюсь за то, что сделал, госпожа Эмилия. Однако, вы пострадаете, если останетесь в таком состоянии. Пожалуйста, осторожнее».
Эмилия: «…ал мне».
Вильгельм: «Госпожа Эмилия?»
Эмилия: «И он сказал, что любит меня!»
Обнимая коленки, Эмилия сидит, впившись в шар, пока плачет и кричит.
Она ведет себя, как ребенок, однако никто из присутствующих не мог этого озвучить.
Брови Вильгельма соединяются, словно он испытывает боль, даже Феррис отводит взгляд, не в силах смотреть на горестный вид Эмилии.
И тогда,
Феликс: «Вхх?»
Сбитый с толку, Феликс распахивает глаза и рот, когда глухой шум вырывается из его уст.
Ведомый его голосом, Вильгельм последовал за взглядом Феликса, и остолбенел.
—Перед ними предположительно мертвое тело Субару начало само исправляться.
Субару: ?!
Это зрелище, превосходящее понимание, шокирует даже Субару.
Его исправленная плоть вытягивает свои конечности и, с прерывистым движением механической куклы, встает с головой, все еще согнутой вбок на девяносто градусов, медленно открывая глаза.
Его несфокусированный взгляд, безжизненные глаза искоса осматривают комнату.
Вильгельм: «Фер…»
Феликс: «Невозможно! Безошибочно, его тело было мертво! Оживление провалилось!»
Вильгельм цепляется за надежду, когда обращается к Феррису, тогда тот прерывает, угадывая намерения Вильгельма и выкрикивая свои мысли.
Услышав это, Вильгельм сразу же решает, что делать.
И это…
«Вильгельм: «Субару-доно, прости меня!»
Даже без клинка, Демон Меча не теряет своих навыков.
Вильгельм приседает, чтобы поднять пиджак, брошенный на пол и испачканный кровью, скручивает его и использует все свое тело, чтобы вытолкнуть его вперед, словно копье.
Быстро летящий и тяжелый от крови, пиджак пронзает воздух, становясь копьем из ткани. Используя этот экспромт, Вильгельм наносит основной удар стоящему Субару.
Его цель верна, пиджак точно летит, чтобы пронзить лицо Субару, и—
Вильгельм: «—Не вышло».
—Каскад теней, вырывающихся из под ног, поглощает куртку, уничтожая нападение Вильгельма.
Будучи свидетелем и не получив предупреждений, Вильгельм быстро отдергивает руку, но не может избежать потерь. Три пальца на правой руке, вместе с курткой, были срезаны по первую фалангу.
Отпрыгивая назад и щелкая языком, Вильгельм с капающей кровью отходит на расстояние от неподвижного Субару.
Вильгельм: «Феликс! Бери госпожу Эмилию и немедленно уходи! Я задержу его!»
Феликс: «Даже без меча… все что у меня есть, это кинжял!»
Бросившись в угол комнаты, Феррис бросил набедренный кинжал Вильгельму. Он ловит его левой рукой, выкручивая запястье, чтобы вытащить его из ножен.
Вильгельм: «Непривычные ощущения от короткого оружия»,
Бормочет он.
Вильгельм: «Бегите в поместье, и по инструкциям госпожи Круш… нет, это не сработает. Феликс, следуй своему чутью. Приведи Рыцарей сюда».
Феликс: «Это будет рискованно оставлять на тебя, Старик Вилл?»
Вильгельм: «Что-то, потенциально равное Белому Киту… было скрыто внутри Субару-доно».