>>4380730
Думаю, Бонапарт имел удивительный дар убеждения, особенно когда ты узнавал его поближе. К тому же, у него был хороший старт, Наначи была полностью сломлена, и первое время, наверное, подчинялась приказам в некоем эмоциональном ступоре, характерным для полностью безнадежного положения, когда абсолютно все потеряно и тебе просто не за что держаться. А дальше сыграла совокупность факторов.
Первое - она никогда не была особенно социальной, и живя в тяжелых условиях, ей приходилось рассчитывать исключительно на себя. С таким прошлым не удивлюсь, если и её способность к эмпатии была несколько притуплена, и она проводила достаточно четкую грань между собой и окружающими людьми. В то же время, она была практичной и собранной, жизнь на улице должна была научить её действовать прежде всего разумно, не поддаваясь эмоциям. Второй момент - от природы высокий интеллект, который она к тому же самостоятельно развивала. Острый ум может быть как благом, так и проклятием, помогающим тебе искать оправдания для самых нелицеприятных вещей, которые, как ты думал, ты никогда бы не сделал. И зачастую он оказывается в плену твоего состояния - тревоги, страха, депрессии. Думаю, способности Наначи позволяли ей находить оправдания своим действиям, или, по крайней мере, найти способ психологической защиты. Также это позволяло ей не сломаться, ни вначале, ни после, и продолжать жить с воспоминаниями о том, что она сделала.
Это не так, чтобы она в один момент добровольно согласилась на помощь в бесчеловечных экспериментах, о сути которых узнала на собственной шкуре, думаю нет. Скорее всего, её втягивали в это постепенно. Вполне в духе Папы. А когда одна грань уже пройдена, к следующей подступить уже легче. Ну и совсем легко переложить ответственность на другого, особенно в этой ситуации - известен эксперимент, когда испытуемые, под руководством экспериментатора, постепенно повышали напряжение электрических разрядов, которыми били другого человека (актера), вплоть до летальных значений, даже если последний всячески показывал испытываемую боль. Только лишь потому, что им давали четкие указания это делать. Аналогично поведение солдат во время войны, да и другие примеры подыскать можно - в большинстве случаев это зависит уже не от характера человека, а от обстоятельств. К "сотрудничеству" склонить можно почти любого.
Тем не менее, особенность Наначи была в том, что даже в таком состоянии подавленности она продолжала учиться, её навыки повышались, и она не теряла себя полностью, как бы не пыталась отстраниться от ситуации. Именно это было тем, что восхищало в ней Боныча. Когда он показал ей свои эксперименты над Митти, это окончательно выдернуло её, заставило обрести цель, и вместе с тем - решительность действовать несмотря на опасность. И это второе, что в ней его восхитило, целеустремленность, такая же, которую испытывал и он сам. Думаю, именно с этого момента он начал ценить её по настоящему, и в дальнейшем тем больше испытывал к ней привязанность, чем большую самостоятельность и решительность она показывала. Ум и изобретательность, способность идти вперед несмотря ни на что, понимание, чем она жертвует, ответственность за свои поступки - да, думаю, он бы желал иметь такую дочь. Он любил Прушку, думаю, вполне искренне, но она всегда была ступенькой на его пути, которую предстояло оставить позади. Наначи же была той, с кем ему хотелось разделить этот путь. Или даже той, для кого бы он хотел его проложить.

Что касается Наначи, то она не пушистый кролик, но и не злодей. Судьба поставила её в обстоятельства, в которых трудно было сохранить человечность, но она её сохранила. В то же время, она не строит иллюзий относительно себя и не пытается себя оправдывать, так что после того, как она смогла освободить Митти, собственная судьба её уже не сильно заботит. Думаю, соглашаясь на помощь Бону, она изрядно лукавила, вряд ли Наначи согласилась бы второй раз есть ту же конфету - скорее, она бы попыталась саботировать его работу, пусть даже ценой собственной жизни, как только бы убедилась, что Рико и Регу ничего не угрожает. Может быть, даже попыталась бы утащить Бона с собой. По крайней мере, так она думала на тот момент - нельзя отрицать, что между ними была связь, даже несмотря на то, что Наначи искренне его ненавидела и не собиралась прощать. В конце концов, они делили между собой одни и те же грехи, и между ними было... определенного рода понимание. Черт знает, чем бы все закончилось, если бы она осталась с Бонычем, даже с намереньем найти способ его убить. Он был чертовски хитрым дьяволом, но слишком уж нетерпеливым... Хотя... Кажется, он все равно получил то, что хотел.