>>15739 (OP)
А вообще это пройдет.
Все кто стремление к красоте выветрится с годами. У кого раньше, у кого позже.
Помню себя в 12-16, как же я страдал от серости постсоветского пейзажа, от грязи, от безвкусицы повсеместной, уродливых панелек. И как же я мечтал о жизни в сша, европе, читал запоем книги, в которых описывался быт тамошних жителей, меня привлекала их культура, их образ мысли и жизни.
А потом, ближе к 20 годам мне стало на все становится похуй. На архитектуру, на книги, на красоту. В коммиблоках и разрухе вокруг я стал находить нечто притягательное, нечто родное, мне стало нравится быть среди всего этого. Я полюбил и хрущевки, и здание завода, больницу с талонами и полумертвыми старухами.
Я точно помню день, когда я это осознал. Ждал бабушку во дворе возле ее дома, сидел за столиком, курил. Погода была пасмурная, хмурое небо, дождь. Все вокруг серое. Провода опутывали весь район своей паутиной, алкаши возле ларька вели увлеченный диспут. Детская площадка, на которой ещё моя мать, будучи ребенком игралась была пустой. Рядом бродила стая собак, вот там перевёрнутые мусорные баки, хрущевки плакали остатками сползающей с них краски, бабушкина шестнадцатиэтажная панелька, вся такая неказистая, непритязательная, но в тоже время хранящая в себе тайны и целые судьбы. Трубы завода коптели тучи, вдали виднелись поля, то край города, дальше лишь кладбище. Мертвые тоже жили в этом районе, ходили на завод, брали талон к терапевту в регистратуре, отдыхали на лавочках или в полузаброшенном парке, ждали на разбитой остановке трамвай, силясь протиснуться под козырек в попытке спрятаться от мокрого снега, посещали рынок, магазинчики, наливайки.
Нет смысла бежать от всего этого, оно давно в тебе. Я был недавно впервые в европе, и несмотря на окружавшую меня там величественную архитектуру, альпийские луга, баварские леса, соборы, старинные парки, чистые и ухоженные улицы, я понял только то, что без окружающего уродства, безвкусицы и запустения я уже не смогу, оно во мне, это я сам.