Ты проснулся. Поправил хуец. Полежал минут 15. Встал, пошёл поссал. Покормил кошку, включил чайник, закурил, сел. Сделал бутерброд, выпил кофе. Убедился, что телефон полностью заряжен, возможно он сегодня тебе понадобиться. Не хочется сегодня никуда идти. Оделся, вышел на улицу, стараешься
ни о чём не думать. Тяжело, но нужно, потому что если пропустишь в себя хоть одну мысль, будет только хуже.
Пришёл на работу. Привет–привет–привет–привет. Зашёл к себе, включил комп. Проверил почту. Рассортировал работу. Начинает накатывать. Похуй, надеваешь наушники, включаешь любимую музыку, выключаешь, снимаешь наушники, идешь курить. Злишься на себя, что чего–то ждёшь. Чего? Ведь никто же не знает. Возвращаешься, начинаешь работать. Просыпается мобильный, пришла смс, вздрагиваешь, берёшь в руки, сомневаешься, с опаской смотришь на экран. Спам. Конечно спам, что же ещё.
Обед. Достаёшь из рюкзака бутерброды, раскладываешь перед собой, ставишь рядом пакет с соком, возникают какие–то ассоциации, отгоняешь их. Но они не уходят, они просто спрятались, ждут своего часа. Сворачиваешь корпоративный софт, достаёшь флешку, включаешь аниму, выключаешь. Не можешь. Ладно, просто посидишь поешь. Вспоминаешь, что ты делал в этот день год назад. Это нетрудно. То же самое, что и сегодня. Зачем–то проверяешь телефон. Мало–ли. Продолжаешь работать. Вечер. Пока–пока–пока–пока.
Идешь домой. Чего–то хочется. Сегодня можно. Покупаешь бутылку пива. Всего одну, ведь ты же не пьешь. Или пьешь. Ты не помнишь. В последний раз ты пил… Когда? Неважно. Домой идти не хочется. Какая разница. Садишься в парке, делаешь глоток, закуриваешь. Смотришь на здание своей школы. В тебе что–то растёт. Ты знаешь, что это. Ты привычно начинаешь это давить, но полбутылки уже выпито. Смотришь на небо. Там как обычно ничего нет. Снова проверяешь телефон. Прячешь. Снова закуриваешь. Вчера ты не хотел, чтобы этот день начинался, сегодня ты не хочешь, чтобы он заканчивался.
Ещё один день. Ещё один год. Сегодня тебе 30 лет. Подлый голос внутри со злобный ухмылкой спрашивает «ну и где твоё потом?». Ты хочешь вскочить и бросить подальше пустую бутылку. Встаёшь, выбрасывашь её в урну. Голос внутри бубнит что–то про итоги. Какие? Возвращаешься в квартиру, кормишь кошку. Спать ещё рано. Не хочешь забывать. Начинаешь бережно вынимать из глубин памяти воспоминания. Которых почти нет. Но тебе
хватит. Вспоминаешь, как ты когда–то представлял этот день. Улыбаешься. Прикладываешь ладонь к лицу. Оно мокрое. Размазываешь слёзы. Смотришь на кошку. Она сидит рядом и смотрит на тебя. Представляешь, что это не кошка. Твоя фантазия рисует всё очень неумело, ведь у тебя этого никогда не было.
Ты идешь в комнату, выставляешь будильник на телефоне, выключаешь свет, ложишься. Тебя никто не поздравил, не позвонил, не прислал смс. Кто? Ведь у тебя же никого нет. За 30 лет в твоей жизни не появилось ни одного человека. Ты даже на работе никому не сказал. Почему? Чтобы не врать. Не врать, что вечером ты пойдешь с друзьями отмечать, а потом встретишься дома со своей девушкой. Ведь у тебя нету ни друзей, ни девушки. Они этого не поймут. Поэтому ты никому ничего не сказал. Ты переворачиваешься на другой бок.
30 лет. О да, ты увидел мир. Дом в пригороде у бабушки. В детстве. Ты вспоминаешь, когда ты в последний раз выбирался из города. Не можешь. Ведь это было очень давно, еще в те времена, когда ты мог сказать «мне двадцать …». Вчера. Ты представил, как это — «мне двадцать …» Будущее. Перспективы. Надежды. Беззаботная девочка с озорными глазами и провоцирующей улыбкой. Как её зовут? Ты не знаешь, ведь её не существует. Ты пытаешься уснуть, потому что завтра на работу. Тебе 30 лет. Начало конца. Завтра больше нет. Осталось только вчера. Которого не было.

Знаете, когда человеку нужно, чтобы кто-то ему приносил тапочки, он заводит собаку.
И вот, собака думает, что нужна кому-то просто за то, что она собака. За то, что она может вилять хвостом от радости и любит играть со своей семьей. Да, она считает хозяев семьей. Друзьями. Самыми близкими людьми. Но... Каждый раз от собаки все настойчивее требуют тех самых тапочек. С такой, знаете ли, улыбкой, когда улыбаются только губы. Но собака не замечает, что глаза-то у человека холодные-холодные, прямо как две ледниковые шапки по полюсам нашей планеты. И она все же приносит ему тапочки. Мало ли чего ему там в голову взбрело, ну захотелось человеку тапок - ну и пускай, для друга ведь ничего не жалко, верно? И вот она ежедневно таскает в зубах эти грязные и вообще противные на вкус тапки, и, принеся их другу, виляет хвостом, мол, смотри, друг - я для тебя на все готова. За что получает от оного немного ласки в виде пары поглаживаний. И тогда собака млеет, собаке кажется, что она готова всю жизнь таскать эти тапки, лишь бы ощущать эту любовь к себе и чувствовать себя нужной.
Но однажды хозяину взбредает в голову, что тапочки-то, однако, разносились, потрепались и носить их уже не охота. Да и вообще, недавно уложили паркет с подогревом, так что теперь тапки, собственно, ни к чему. Как и собака. И вот, в очередной раз принеся тапочки, собака вместо желанной ласки получает смачного чирка под хвост.
Итог - собака на улице. Голодная и замерзшая. Сидит подле мусорных баков вместе с теми тапочками и думает, в чем же она провинилась. Вроде, и тапочки носила, и хвостом виляла, и любила всей душой.
Сидит и видит, как мимо проходят люди, ради которых раньше готова была на все, да и сейчас, собственно, готова, только вот ни она, ни тапки больше этим людям не нужны.
И вдруг - о чудо! - к собаке подходит человек, который гладит ее и забирает домой. Собака счастлива - неужели она кому-то нужна! Но на пороге видит пару... да, тапочек. Как те, прошлые, только раза в два больше и еще и пахнут как-то странно. Но собака решает, что уж этот-то друг ее не предаст. Он ведь ДРУГ. Он спас ее, приютил и обогрел. Уж ему-то она будет вилять хвостом так, что он будет любить ее всем сердцем. И собака будет нужна ему потому, что она собака. Что ж, ради этого можно и потерпеть вкус этих дурацких тапок.
Но... история повторяется. Только на этот раз собака, видите ли, сначала приносила правый тапок, а не левый. И вот, снова щелчок по носу и мусорные баки.
Только вот собака ничему не учится. История повторяется снова и снова. И как-то совершенно незаметно собака разучивается вилять хвостом. На тапки больше даже смотреть не хочется. Противный вкус вспененной резины и синтетической шерсти, кажется, намертво въелся в эмаль зубов, а распухший нос постоянно саднит и все никак не заживает.
И теперь, когда собака видит приближающегося человека, как-то само собой оказывается, что шерсть вздыбается на загривке, а уши прижимаются к голове. Только глаза грустные, и темные дорожки по краям носа уже, похоже, никогда не посветлеют обратно. Но люди не смотрят в глаза, а поспешно удаляются, злобно и испуганно оглядываясь на собаку. А собака обреченно смотрит в след и тихо радуется, что хоть на этот раз в нее не кинули камнем.
И знаете, что? Я сейчас совсем не о собаках.